Analysis of the phenomena of bankruptcy with a position of the theory of economic security

Теория экономической безопасности – сравнительно новый раздел экономической науки, который, с одной стороны, является ее неотъемлемой частью, базируясь на общеэкономических теоретических положениях и методологии, а с другой стороны – в силу специфики предмета изучения – инструментарий экономической безопасности «выходит за рамки» собственно экономического знания. Это связано с тем обстоятельством, что «обычные» экономические науки (теория финансов, теория менеджмента, теория производства и др.) изучают экономику, как объективно существующую систему, «изнутри». Экономическая безопасность же рассматривает не только экономическую систему и ее характеристики, но и условия ее существования, критические параметры, которые могут привести к ее разрушению либо негативным качественным трансформациям [1].

Т.е. экономика как единое целое теорией экономической безопасности изучается также «снаружи», с позиций суперсистем, в которые она входит (политических, социальных, правовых, культурных и др.). Это позволяют рассматривать теорию экономической безопасности как теорию междисциплинарного типа, что дает возможность (и даже делает необходимым) с ее использованием выполнять научный анализ не только новых, но и традиционных экономических явлений и процессов, с получением новых, оригинальных результатов. В данной статье мы предпримем попытку проведения такого рода анализа в отношении феномена банкротства.

ГРНТИ 06.01.07

Максим Владимирович Рукинов – кандидат экономических наук, докторант Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина.

Контактные данные для связи с автором: 196605, г. Санкт-Петербург, Пушкин, Петербургское ш., 10 (Russia, St. Petersburg, Pushkin, Petreburgskoe road, 10). Тел.: 8 (812) 466-65-58.

Статья поступила в редакцию 12.12.2018.

Заметим, что и в традиционных экономических исследованиях этот феномен рассматривается не только с экономических, но и с иных, в частности – с правовых, позиций. Так, например, Н. Мунтян указывает: «Банкротство может рассматриваться как в финансовом отношении (с точки зрения причиненного им финансового ущерба), так и с юридических позиций (предприятие признается неплатежеспособным, когда в отношении него возбуждено дело о банкротстве и/или выполнены иные процедуры, предусмотренные национальным законодательством)» [2, с. 37]. Мы намерены расширить трактовку банкротства с использованием методических подходов теории экономической безопасности.

Общеизвестно [3], что сам термин «банкрот» имеет итальянское происхождение. Слово состоит из двух частей: «banco» – скамья и «rotto» – сломанный. Оно дословно переводится как «сломать скамью». Такая конструкция термина связан с тем обстоятельством, что в средневековой Италии отказ платить по долговым обязательствам из-за отсутствия средств приводил к тому, что скамью, на которой сидел должник, ведущий торговую или финансовую деятельность, ломали. Это действие носило как демонстративно-символический, так и общественно-правовой характер. С позиций теории экономической безопасности, публичный слом скамьи можно рассматривать как элемент информационного обеспечения ее достижения.

В современных условиях правовое регулирование банкротства стало гораздо более совершенным, чем это было в средневековой Италии. В развитых странах регулирование несостоятельности (банкротства) является сложившейся областью права, в России основным актом, регулирующим правоотношения в данной области, является Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 г. № 127-ФЗ. Основная цель регулирования – снижение ущерба для экономики от факта банкротства того или иного предприятия, т.е. это регулирование играет важную роль в обеспечении экономической безопасности. При этом акценты в достижении указанной могут быть довольно разнообразными. В частности [4, с. 77–82]:

• •    защита прав кредиторов;

• •    снижение уровня системных хозяйственных рисков в экономике за счет ликвидации неэффективных предприятий, оказывающих негативное влияние на устойчивость деловых партнеров;

• •    перераспределение активов в пользу эффективно хозяйствующих предприятий;

• •    развитие справедливой конкуренции;

• •    проведение реорганизации предприятий и их финансовой реструктуризации, направленное на возобновление их деятельности, повышение эффективности;

• •    повышение качества корпоративного управления, в частности – за счет смены неэффективных собственников и/или неквалифицированных менеджеров.

Вследствие реализации процедуры банкротства происходит двоякое влияние на рост экономической безопасности. Во-первых, исключаются из механизма хозяйствования неэффективно функционирующие предприятия, которые являются источником рисков и угроз для других субъектов экономической активности, а также для местных сообществ и социума в целом. Последнее характерно для крупных предприятий, оказывающих существенное влияние на экономику в целом или ее отдельные (отраслевые и региональные) подсистемы. Во-вторых, вследствие банкротства предприятия прекращают свою деятельность и их активы (как, правило, по заниженным ценам) вовлекаются в хозяйственный оборот более эффективно работающими предприятиями, растет эффективность и экономики в целом. В итоге, сохранившиеся (необанкроченные) предприятия повышают свою эффективность, их уровень экономической безопасности возрастает.

Таким образом, несмотря на то, что банкротство негативно сказывается на самих несостоятельных предприятиях и их кредиторах, с позиций оздоровления экономики в целом, обеспечения экономической безопасности не на микро-, а на мезо- и макроуровне экономической системы, следует признать, что данный институт способствует сохранению и укреплению производственного потенциала экономики, общему оздоровлению экономических отношений, повышению «запаса прочности» экономики при рассмотрении ее с позиций обеспечения экономической безопасности.

Как мы показали в своих более ранних исследованиях [3], можно выделить несколько форм проявления эффективности института банкротства:

• 1.    Социальная эффективность. Она выражается в сохранении и укреплении потенциала экономики как основы экономического роста страны, предотвращении криминализации экономической сферы

• 2.    Макроэкономическая эффективность. Это – более узкая категория, она проявляется в общем оздоровлении экономических отношений посредством установления общепринятого и справедливого порядка разрешения спорных (конфликтных) ситуаций между субъектами хозяйствования; недопущении финансовой разбалансированности экономики, возникновения неплатежей, способных привести к дезорганизации финансово-экономической системы.

• 3.    Предпринимательская (микроэкономическая) эффективность. Это – последний, нижний уровень проявления эффективности института банкротства. Здесь эффективность проявляется в росте факторной производительности, инновационном развитии, увеличении отдачи от имеющихся активов и т.д. Всё это происходит вследствие передачи ресурсов их от несостоятельных предпринимателей и собственников их платежеспособным (т.е. более эффективным) конкурентам.

путем распространения захвата имущества с использованием процедур банкротства и др. То есть, в данном случае речь идет даже не об экономической безопасности, но об укреплении социальноэкономической системы в целом.

В то же время, несмотря на отмечаемые нами положительные эффекты банкротства для оздоровления экономики, повышения уровня экономической безопасности, следует указать на необходимость достаточно строгого контроля за всеми стадиями реализации процедур, связанных с банкротством. Это обусловлено возможностями злоупотреблений в этой сфере, которые могут привести к негативным последствиям для социально-экономической системы. В частности, существенной проблемой для современной России являются т.н. «криминальные» банкротства, когда они совершаются преднамеренно, что наносит ущерб законопослушным экономическим субъектам [5, 6 и др.].

Типичными негативными проявлениями преднамеренных «криминальных» банкротств являются силовой (рейдерский) захват эффективно работающих предприятий, вывод капитала из стратегически и социально важных отраслей, в том числе вывоз капитала за рубеж, криминальный передел собственности, экономическая эффективность которого определяется тем, что зачастую «активы должников на стадии внешнего управления и конкурсного производства отчуждаются в 10-20 раз ниже их реальной стоимости» (данные А.Г. Шеломенцева [7]), и др. Все эти процессы, к сожалению, можно наблюдать в современной российской практике банкротства. Но их наличие не является свидетельством необходимости отказа от рассматриваемого механизма, требуется лишь более строгая его регламентация и контроль за корректным его использованием.

Указанный вывод подтверждают и имеющиеся статистические данные о банкротствах предприятий в России. В последние годы их количество стабилизируется и находится на сравнительно низком уровне (см. табл. 1), что свидетельствует о стабилизации ситуации в экономике. К сожалению, полных статистических данных по этому вопросу в стране не собирается и не публикуется. Единый федеральный реестр сведений о банкротстве (bankrot.fedresurs.ru), казалось бы, предназначенный для этой цели, представляет информацию лишь по платной подписке, а в открытом доступе приведены сведения, которые с аналитических позиций могут быть охарактеризованы как «информационный шум».

Таблица 1

Динамика банкротств в России и её крупнейших мегаполисах

	1 кв. 2018	2 кв. 2018	3 кв. 2018	9 мес. 2018	9 мес. 2018 к 9 мес. 2017, %
РФ, в т.ч.:	3176	3450	3054	9680	0
Москва	583	687	658	1928	8
Санкт-Петербург	177	197	165	539	2

Источник [8].

В таблице 2 приведен фрагмент данных, размещаемых на указанном Интернет-ресурсе, размещенных на нем лишь в одну дату – 30 ноября 2018 г. (см.: bankrot.fedresurs.ru/Messages.aspx). В эту дату было размещено 59 сообщений, касающихся конкретных обстоятельств, связанных с банкротством различных организаций, но получить из этого сводные данные, которые позволяют оценить картину в целом, крайне затруднительно. По нашему мнению, требуется совершенствование процедур статистического наблюдения в рассматриваемой сфере, что позволит предпринимать более обоснованные и эффективные действия, связанные с регулированием банкротства и повышением уровня экономической безопасности в целом, например подобно тому, как это делается Росстатом в отношении показателей, характеризующих уровень импортозамещения в стране (см.: www.gks.ru/wps/wcm/connect/ rosstat_main/rosstat/ru/statistics/importexchange/#).

Представляется необходимым отметить существенную зависимость исхода процедур банкротства для предприятия-должника от масштабов его бизнеса, его социальной и стратегической значимости для страны (региона) в целом. Наблюдается тенденция: чем крупнее и значимее бизнес, тем более «щадящий» характер носят применяемые к нему процедуры банкротства. Так, по оценкам Журавской Е.В. и Сонина К.И. [9], в 2002 г. процедуры банкротства в отношении крупных, экономически или социально значимых предприятий завершились конкурсным производством примерно в каждом четвертом случае, тогда как применительно ко всему кругу должников – в двух случаях из трех.

Таблица 2

Сообщения, публикуемые в Едином федеральном реестре сведений о банкротстве (фрагмент)

Тип сообщения	Должник	Адрес
Сообщение о праве кредитора выбрать способ распоряжения правом требования о привлечении к субсидиарной ответственности	ООО "Кутекром"	Псков, Николая Васильева, 87А
Сообщение о собрании кредиторов	ООО "Октябрьский завод металлоконструкций"	Октябрьский, Трудовая, 1
Объявление о проведении торгов	ООО "Стройпрофиль"	Самара, Заводское, 14
Судебный акт по результатам рассмотрения заявления об оспаривании сделки должника	ООО "Комфорт"	Обнинск, Ленина, 188
Заявление о признании сделки должника недействительной	Богуславский В.А.	Сочи, Виноградная, –
Сообщение о праве кредитора выбрать способ распоряжения правом требования о привлечении к суб сидиарной ответственности	ООО "Независимая логистическая компания"	Екатеринбург, Достоевского, 132

С позиций экономической справедливости, трактуемой с позиций «фундаментально-рыночного» подхода, такая ситуация вызывает непонимание и желание упрекнуть власти в неэффективности деятельности или же – что весьма модно у представителей некоторых социальных слоев – в склонности к коррупции. Но наша точка зрения на указанную тенденцию отлична от приведенной. Мы убеждены, что в реальной практике хозяйствования и государственного управления следует воздерживаться от применения абстрактных теоретических конструкций, а использовать более комплексный подход к оценке, который присущ, в частности, теории экономической безопасности.

С позиций необходимости ее обеспечения, банкротство значимых крупных предприятий может нанести серьезный ущерб социально-экономической системе в целом, поэтому от него следует (при наличии возможности) воздерживаться. Отметим, что такая же практика имеется и тех странах мира, где процедуры банкротства используются широко и повсеместно. Так, власти США в разгар финансового кризиса вместо того, чтобы обанкротить его виновников – неплатежеспособные ипотечные компании «Фэнни Мэй» и «Фредди Мак», национализировали их, вложили в них значительные бюджетные средства и предприняли комплекс мер по восстановлению их нормальной хозяйственной деятельности. Очевидно, в основе логики действий американских властей лежало стремление сохранить устойчивость экономической и финансовой систем за счет активных действий, связанных с прямым вмешательством в экономические процессы.

Таким образом, банкротство является сложным феноменом, для анализа которого недостаточно применения стандартного инструментария экономической науки, но его изучение с использованием приемов и методов, принятых в теории экономической безопасности, дает более адекватные результаты. Это свидетельствует в пользу необходимости расширения и развития данного направления междисциплинарного знания.