Archaeozoological materials on faunal assemblages of the late Pleistocene - early Holocene period in the Moscow region and some issues of geoarchaeology

В Замостье 5 изучено не менее девяти культурных слоев, пять из которых суходольные и четыре – водно-аккумулятивного генезиса, которые содержат остатки поселений и артефакты от финального палеолита до эпохи бронзы включительно. Помимо этого на памятнике также было найдено пять захоронений волосовской культуры. Колонка древностей охватывает возраст от 3,0 до 10,5 тыс. л. н. В суходольных слоях, помимо керамики и каменных изделий, присутствуют артефакты из кости и рога, фауна, а в водных напластованиях, помимо каменных, костяных и роговых изделий и фаунистических остатков, отменно сохраняется и в изобилии представлена древесина, как со следами обработки, так и без них (Сорокин, Хамакава, 2014).

Особый интерес к Минино 2, возраст которого оценивается в диапазоне от 8/8,5 до 10,5 тыс. л. н., вызван тем, что здесь, кроме поселенческих слоев рессетинской и заднепилевской культур, впервые в Центральной России был открыт грунтовый могильник рубежа плейстоцена – голоцена, в котором было изучено четыре захоронения ( Сорокин , 2011).

Предметом конкретного исследования служат, как отмечалось, остеологические коллекции и костяные изделия финально-палеолитического и мезолитического времени геоархеологических объектов Замостье 5 и Минино 2.

Видовое определение костей млекопитающих и птиц проводилось с использованием сравнительно-анатомической коллекции лаборатории исторической экологии под рук. д. б. н. А. Б. Савинецкого в ИПЭЭ им. А. Н. Северцова РАН. Подробного определения костных фрагментов рыб не проводилось. Фиксировалось также наличие следов обработки и наличие следов термического воздействия. Следует уточнить, что нами отмечались только безусловные следы обработки, а большинство осколков кости с неясной природой раздробленности не учитывалось. Возраст определялся в основном по зубам, черепу и трубчатым костям.

Все используемые в данной работе количественные показатели основаны на подсчете общего числа костных фрагментов конкретных видов. Минимальное число особей не подсчитывалось из-за недостоверности этой количественной характеристики ( Антипина , 2000).

В процессе изысканий были изучены две остеологические коллекции – это Минино 2 ( Сорокин , 2014; Сорокин, Хамакава , 2014) и Замостье 5 ( Сорокин , 2009; Сорокин, Хамакава , 2014). К сожалению, отсутствие средств не позволило еще в процессе раскопок обработать добываемые фаунистические материалы полностью, и мы вынуждены производить их обработку поэтапно по мере поступления финансов.

Минино 2

Всего из трех раскопов памятника общей площадью 525 кв. м (Сорокин, 2011) было проанализировано 6 642 костных фрагмента, что составляет около 82% выборки. Информация о фаунистических материалах памятника уже была представлена в печати (Добровольская, 2012; 2014а; 2014б; Сорокин, 2014), однако для понимания дальнейшего целесообразно привести краткое изложение основных сведений. Сохранность остеологического материала относительно удовлетворительная, раздробленность костей достаточно высокая, процент определимых фрагментов колеблется от 34,4 (раскоп 3) до 40,12 (раскоп 1). В данной работе анализируется остеологическая коллекция, происходящая из культурного слоя с квадратов, а костей, залегавших в ямах, для математической обработки оказалось явно недостаточно. Всего было определено 2 849 костных фрагментов, принадлежащих к трем классам позвоночных животных – это Млекопитающие (Mammalia), Птицы (Aves) и Костные рыбы (Osteichthyes).

На раскопе 1 кости, несущие следы обработки, составили 0,8%, со следами термического воздействия 1,0 %; соответственно на раскопе 2 эти показатели составили 1,7% и 0,4%, на раскопе 3 – 2,9% и 1,5%.

На долю млекопитающих приходится 2 317 экземпляров костей, на долю птиц – 71 и костные рыбы представлены 356 фрагментами. Как можно заметить из приведенных показателей, костные остатки млекопитающих значительно преобладают над костями животных других классов. Такая же картина наблюдается и по видовому составу – млекопитающие представлены 13 видами 5 отрядов, птицы – 11 видами 4 отрядов (табл. 1).

Таблица 1. Видовое разнообразие животных, представленных в остеологической коллекции Минино 2

Отряд	Русское название вида	Латинское название вида	Общее количество костных фрагментов
Класс Млекопитающие (Mammalia)
Насекомоядные Insectivora	Ёж обыкновенный	Erinactuseuropaeus	1
Хищные Carnivora	Волк	Canuslupus	67
	Лисица обыкновенная	Vulpesvulpes	27
	Медведь бурый	Ursusarctos	14
	Куница лесная	Martesmartes	36
	Выдра	Lutralutra	1
Парнокопытные Artyodactyla	Кабан	Susscrofa	130
	Косуля европейская	Capreoluscapreolus	27
	Лось	Alcesalces	771
	Олень северный	Rangifertarandus	48
Зайцеобразные Lagomorpha	Заяц-русак	Lepuseuropaeus	3
Грызуны Rodentia	Бобр речной	Castor fiber	1140
	Полёвка водяная	Arvicolaterrestris	52
Класс Птицы (Aves)
Гагарообразные Gaviiformes	Гагара чернозобая	Gaviaarctica	1
Гусеобразные Ansereiformes	Гусь серый	Anseranser	11

Окончание таблицы 1
	Гусь белолобый	Anseralbifrons	8
	Кряква	Anasplatyrhynchos	5
	Чирок-свистунок	Anascrecca	19
	Свиязь	Anaspenelope	6
	Шилохвость	Anasacuta	4
	Чернеть хохлатая	Aythyafuligula	2
Соколообразные Falconiformes	Скопа	Pandionhaliaetus	3
Курообразные Galliformes	Тетерев	Lyrurustetrix	1
	Рябчик	Tetrastesbonasia	11
Класс Костные рыбы (Osteichthyes)
			356

На всех трех раскопах основное количество костей млекопитающих приходится на три отряда – это парнокопытные, грызуны и хищные.

Замостье 5

Для корректности исследования и сопоставимости с данными Минино 2 мы ограничились не всей выборкой, происходящей с памятника, а только сведениями, полученными из слоев 6–9, датируемых финально-палеолитическим и мезолитическим временем (в диапазоне 10500 – 7200/7500 тыс. л. н.). Морфологически это напластования водного генезиса1. Всего из слоев 6–9 раскопа № 1 площадью 60 кв. м стоянки Замостье 5 было проанализировано 592 костных фрагмента. Среди остеологических остатков, происходящих с квадратов (567 фрагментов), на первом месте находятся кости рыб (69,7%), затем следуют кости млекопитающих и птиц (табл. 2). Доля неопределимых фрагментов достаточно мала (13,7%). Прежде всего, обращает на себя внимание высокая доля костей рыб, что косвенно отражает водный генезис изученных напластований. А если к этому прибавить еще и тот факт, что все они залегают ниже меженного уровня воды в р. Дубна, неудивительна и их лучшая сохранность по сравнению со всеми раскопами Минино 2.

Таблица 2. Видовое разнообразие животных, представленных в остеологической коллекции Замостье 5

Отряд	Русское название вида	Латинское название вида	Общее количество костных фрагментов
Класс Млекопитающие (Mammalia)
Хищные Carnivora	Лисица обыкновенная	Vulpesvulpes	3
Парнокопытные Artyodactyla	Кабан	Susscrofa	24
	Олень благородный	Cervuselaphus	8
	Косуля европейская	Capreoluscapreolus	4
	Лось	Alcesalces	73
Грызуны Rodentia	Бобр речной	Castor fiber	9
	Мышевидный грызун		1
Класс Птицы (Aves)
Аистообразные Ciconiiformes	Цапля	Ardeasp	1
Гусеобразные Ansereiformes	Лебедь	Cygnussp	2
	Гусь серый	Anseranser	5
	Гусь белолобый	Anseralbifrons	6
	Кряква	Anasplatyrhynchos	3
	Утка	Anassp	2
Курообразные Galliformes	Рябчик	Tetrastesbonasia	7
Птицы			14
Класс Костные рыбы (Osteichthyes)
			372

При сравнении между собой видовых спектров Минино 2 и Замостье 5 (табл. 3) можно констатировать, что видовой состав обоих памятников довольно близок. Однако существуют и известные отличия. Если основой «бытия» древних людей на стоянке Минино 2 был бобр, то на стоянке Замостье 5 – это, по-видимому, лось. Также хотелось бы отметить, что диета населения финальноплейстоценового – раннеголоценового времени в Подмосковном регионе была достаточно разнообразна. Населявшие эту территорию люди потребляли мясо и зверей, и птицы, и рыбы. Здесь следует сделать небольшое уточнение, что, как отмечалось, коллекция первого памятника происходит с жилой площадки и берегового склона. А собрание Замостье 5 добыто из водных напластований, и это могло внести существенные коррективы в ее состав, прежде всего это касается числа рыб.

Судя по всему, преобладание в выборке Замостья 5 среди фаунистических остатков костей рыб вызвано, вероятно, не гастрономическими предпочтениями древнего человека, а отражает естественный состав пресноводного водоема, на берегу которого обитали люди. К сожалению, о местоположении суходолов финально-плейстоценового – раннеголоценового времени в Замостье 5 реально достоверных данных в ходе работ получено не было. Поэтому степень использования рыбных ресурсов на этом памятнике еще предстоит выяснить, и эту задачу надо рассматривать как неотложную и актуальную на ближайшую перспективу полевых изысканий.

Таблица 3. Видовые спектры животных, представленных в остеологической коллекции двух археологических памятников Заболотского торфяника (% определимых фрагментов)

Отряд	Название вида	Минино 2	Замостье 5
Класс Млекопитающие (Mammalia)
Насекомоядные Insectivora	Ёж обыкновенный Erinactus europaeus	0,04	—
Хищные Carnivora	Волк Canus lupus	2,4	–
	Лисица обыкновенная Vulpes vulpes	1,0	0,6
	Медведь бурый Ursus arctos	0,5	–
	Куница лесная Martes martes	1,2	—
	Выдра Lutra lutra	0,04	–
Парнокопытные Artyodactyla	Кабан Sus scrofa	4,8	4,5
	Олень благородный Cervus elaphus	–	1,4
	Косуля европейская Capreolus capreolus	1,0	0,7
	Лось Alces alces	28,2	13,7
	Олень северный Rangifertarandus	1,8	—
Зайцеобразные Lagomorpha	Заяц-русак Lepus europaeus	0,1	–
Грызуны Rodentia	Бобр речной Castor fiber	41,5	1,7
	Полёвка водяная Arvicola terrestris	1,9	0,2

Окончание таблицы 3
Отряд	Название вида	Минино 2	Замостье 5
Класс Птицы (Aves)
Гагарообразные Gaviiformes	Гагара чернозобая Gavia arctica	0,04	–
Гусеобразные Ansereiformes	Гусь серый Anser anser	0,4	0,9
	Гусь белолобый Anser albifrons	0,3	1,1
	Лебедь Cygnus sp.	–	0,4
	Кряква Anas platyrhynchos	0,2	0,6
	Чирок-свистунок Anas crecca	0,7	–
	Свиязь Anas penelope	0,2	–
	Шилохвость Anas acuta	0,1	–
	Чернеть хохлатая Aythya fuligula	0,1	–
	Утка Anas sp.	–	0,4
Соколообразные Falconiformes	Скопа Pandion haliaetus	0,1	–
Курообразные Galliformes	Тетерев Lyrurus tetrix	0,04	–
	Рябчик Tetrastes bonasia	0,4	1,3
Класс Костные рыбы (Osteichthyes)
		13,0	69,7

На современный момент на памятнике Минино 2 обнаружено большее число видов животных, чем в Замостье 5, также хотелось бы подчеркнуть, что среди остеологических фрагментов из Замостья 5 почти отсутствуют кости хищных животных и очень мало костей бобра. Эти факты, безусловно, требуют своего осмысления.

Если говорить в целом об органических артефактах, на обоих памятниках было выявлено относительно большое количество изделий из кости и рога, а также их частей. В Минино 2 таких изделий и их фрагментов было проанализировано 608 ( Сорокин , 2014), из них на долю костей лося приходится 48,2 %, на долю оленя 8,6 %, на долю кабана – 2,5 %. Достаточно велика и доля неопределяемых фрагментов (40,7%), но, по нашему мнению, большинство этих фрагментов также может принадлежать костям лося.

В геоархеологическом объекте Замостье 5 было обнаружено 97 орудий из кости и рога, а также частей этих изделий. Доля неопределяемых фрагментов еще выше, чем на предыдущем памятнике, и составляет 56 %. Здесь тоже наблюдается похожая тенденция – из определяемых фрагментов на первом месте находятся кости лося (36,0 %), а кости кабана составляют 8 %. Но, как сказано выше, велика вероятность того, что большинство этих фрагментов может принадлежать к остеологическим фрагментам лося.

Сравнивая костные остатки трех раскопов Минино 2, можно констатировать их несомненное сходство между собой, несмотря на существенные различия в объемах собранных коллекций ( Сорокин , 2014). Это сходство проявляется в одинаковом видовом составе и в соотношении наиболее многочисленных видов. Что же касается раздробленности костей, то Замостье 5 дает существенно меньшие значения, что хорошо объяснимо характером напластований и скоростью тафономизации фауны. Анализ показывает, что имеются и другие несомненные отличия даже в пределах одного памятника. Например, наименее насыщенный костными фрагментами раскоп 3 Минино 2 содержал наибольшее количество костей медведя, в то время когда в раскопе 1 их практически не было. В раскопе 1 было обнаружено наибольшее количество костей птиц, в раскопе 2 – рыб, а раскопе 3 эти категории животных вообще отсутствовали. На данном памятнике не обнаружено разрозненных костей собак, но был найден целый скелет животного. Возможно, что собак было очень мало или они содержались в каком-то ином месте. В пользу этой гипотезы говорит и тот факт, что была обнаружена всего одна кость лося со следами собачьих погрызов.

К сожалению, сделать более детальные выводы для геоархеологического объекта Замостье 5 из-за объема коллекции пока не представляется возможным. Тем не менее по видовому составу и соотношению наиболее многочисленных видов мы наблюдаем картину, аналогичную Минино 2. Оба этих факта неудивительны, ведь оба памятника были заселены в одни и те же хронологические отрезки, что и определило одинаковый фаунистический состав выборок при условии отсутствия их целенаправленной сортировки. Кроме того, речь идет, по-видимому, о разных стоянках одних и тех же групп рессетинского и заднепилевского населения, что тоже могло придать распределению неизбежный отпечаток. А вот на разное состояние раздробленности костей могли влиять как степень и характер утилизации, так и разные условия консервации и сохранности материалов в разногенетических напластованиях обоих памятников. Не вызывает, однако, сомнения, что необходимы целенаправленные изыскания, позволяющие определить, что и в какой степени вызвало зафиксированное состояние источников.

Принимая во внимание результаты проведенного исследования, можно утверждать, что важной и неотъемлемой частью питания населения, обитавшего в Минино 2, было мясо таких животных, как бобр, лось и, в меньшей степени, кабан, северный олень и косуля. Мясо птиц и рыба также входили в палеорацион. Что же касается геоархеологического объекта Замостье 5, подобный вывод делать рано, ибо нам пока не известны жилые площадки, то есть собственно места поселений. А этот факт мог внести существенные коррективы в фаунистический набор памятника (-ов). Это означает, что необходимо его дальнейшее предметное изучение.

Теперь несколько слов о типе (-ах) обоих памятников и о характере тех участков, откуда происходят артефакты. Это важно для понимания общей ситуации. В Минино 2 мы имеем типичные суходольные напластования (раскопы 1 и 3) и также суходольные отложения берегового склона (раскоп 2). Несмотря на эти топографические нюансы, во всех раскопах присутствуют нормальные культурные слои с сопутствующими им погребенными почвами ( Сорокин , 2011; Gracheva et al ., 2015). Не вызывает сомнения, что вся вскрытая в Минино 2 площадь – это суходол, то есть собственно место (-а) поселения (-ий). Многочисленность артефактов и характер их распределения во всех трех раскопах указывает, по-видимому, на то, что это летние стоянки ( Сорокин , 2011; 2014). В зимних поселениях береговая кромка обычно не бывает замусорена отходами жизнедеятельности ( Сидоров , 2001; 2009). В то же время разница в количественном составе фаунистических остатков между раскопами 1–3 Минино 2 существует, и она частично объяснима. Лучше всего фауна сохранялась в раскопе 2, где из-за падения напластований в сторону русла Пра-Дубны они были значительно более обвожены, что и определило, в конечном счете, лучшие условия для консервации органики (кости и рога). Однако это не объясняет ни в малой степени тех различий, о которых говорилось выше, и им следует искать объяснения иного рода. Но этот вопрос требует отдельного предметного изучения.

В Замостье 5, напротив, оказались вскрыты исключительно водные напластования, сформированные сапропелем, ракушечником и растительным детритом. Если в Минино 2 археологические материалы залегают преимущественно in situ, то в Замостье 5 они, без всякого сомнения, переотложены с мест поселений (суходолов) в водные отложения, что должно было неизбежно отложить свой отпечаток на их состав.

Практика показывает, что состав находок из водных слоев резко отличается от суходольных участков. В первых из них доминируют изделия, связанные с рыбной ловлей (крючки, остроги, зубчатые острия, грузила, поплавки и пр.), а также артефакты, используемые для других разнообразных «занятий на воде». Например, это могло быть «инженерное» обустройство береговых склонов и акваторий водоемов для лучшего подхода к воде (мостки, гати, помосты, настилы и пр.); причалы для лодок и плотов; «вешала» и другие устройства для сушки сетей и складирования снастей. Вполне логичны здесь и находки деревообрабатывающих орудий, предназначенных для изготовления и починки плавательных средств, сооружения заколов, гатей, причалов и т. д.

Все это и наблюдается в Замостье 5, где в ряде культуросодержащих прослоев зафиксировано изобилие древесины, а также встречены весьма выразительные орудия лова, среди которых разного рода крючки, гарпуны, зубчатые острия и другие предметы рыболовного назначения ( Сорокин, Хамакава , 2014). Присутствуют здесь и острия с углом заострения под 45^о, функция которых до сих пор вызывает споры ( Жилин , 2001; Сидоров , 2009; Лозовская , 1997 ; Сорокин , 2014). В случае их использования, однако, для колки льда или лучения крупной рыбы они вполне уместны и в «водном наборе».

Небезынтересно отметить и полное отсутствие в Замостье 5 пазовых оправ и другого составного инвентаря (Сорокин, Хамакава, 2014). В самом деле, вкла-дышевые изделия стандартно рассматриваются исследователями в качестве охотничьего вооружения, что исключает их прямую взаимосвязь с водными напластованиями. Зато в Минино 2 это не просто основной вид охотничьего, но и боевого вооружения (Сорокин, 2014). Все перечисленное резко оттеняет специфику обоих геоархеологических объектов Заболотского торфяника.

К этому же следует добавить и присутствие в нижних слоях Замостья 5 разнообразных, правда немногочисленных, галек, которые служили, судя по всему, грузилами для сетей и другой рыболовной оснастки, а наиболее крупное из них, по-видимому, использовалось в качестве якоря для лодки или плота. Имеется там и крупное тесло, а также деревянная муфта для тесла, что вполне уместно при обработке древесины, производстве кольев и досок, изготовлении или ремонте тех же лодок.

В то же время на местах поселений «рыболовецкий комплекс» представлен обычно в минимальной степени. Напротив, здесь изобилуют орудия охоты, разделки и переработки охотничьей продукции, артефакты «сухопутного жизнеобеспечения», обработки продуктов зоо- и фаунособирательства, разнообразная бытовая утварь, вотивные предметы, сакральные и погребальные комплексы и т. д. В этой связи достаточно указать, что в Минино 2 среди более чем 600 орудий имеется всего один фрагмент крючка и два обломка гарпунов (Там же), а основная масса изделий представлена предметами охотничьего вооружения, разделки охотничьей добычи, домашней утварью и другими предметами бытового назначения.

Разумеется, в водные отложения в процессе жизнедеятельности, дистурбации напластований и переотложения артефактов, а также из-за иных причин попадали и сугубо «сухопутные» изделия, впрочем, как и на суходолы могли частично транспортироваться орудия и предметы, используемые при работе на воде. Все эти нюансы для объективности реконструкции требуется знать и обязательно отслеживать. Не будет излишним заметить, что отсутствие ясного понимания специфики раскопанных участков и их функциональной нагрузки делает в значительной мере беспредметной всю дальнейшую аналитическую и прежде всего интерпретационную и реконструктивную деятельность с материалом. И составу фаунистических остатков здесь отводится важная, если не решающая роль.

Разумеется, в качестве сырья для охотничьего вооружения и рыболовных принадлежностей наряду с костью ничуть не меньшую роль играл рог. Однако куда как большее значение при их производстве имели древесина и разнообразные растительные волокна, лыко, береста и кора. К сожалению, последние крайне редко встречаются археологически и об изделиях из них (всевозможных силках, капканах, ловушках, леске, поплавках, сетях, мордах, вершах и т. д.) можно судить почти исключительно по данным этнологии. Кроме того, этот животрепещущий сюжет явно находится вне рамок темы данной статьи.

Заключение

На данный момент геоархеологические объекты Минино 2 и Замостье 5 на территории Заболотского торфяника в Подмосковье являются разновеликими памятниками, как по вскрытой площади и количеству обнаруженных археологических находок, так по археозоологическим показателям. Наблюдения, сделанные в процессе их изучения, позволили прийти к ряду важных выводов. Необходимо отметить, что состояние фаунистических остатков и артефактов из органических материалов зависело, прежде всего, от обвоженности культурных слоев, всей свиты культуросодержащих напластований и их химического состава. Не менее важная роль принадлежала и характеру седиментации (водные или суходольные отложения), скорости формирования напластований и та-фономизации в них материалов. Немаловажно и то, что состав и распределение артефактов прямо зависели от функциональной нагрузки конкретных участков геоархеологических объектов. Все это означает, что прямолинейное сопоставление материалов разных геоархеологических объектов друг с другом без понимания генезиса органогенных и органосодержащих напластований, скорости их формирования и тафономизации органических остатков, функциональной нагрузки конкретных изученных участков, а также факторов, влияющих на сохранность предметов из органических материалов, не имеет смысла.

Не вызывает сомнения, что требуется продолжать изучение фаунистических материалов обоих памятников для получения более полной и точной картины жизни людей финально-плейстоценового – раннеголоценового времени в достаточно суровых условиях обитания средней полосы Европейской России. Прежде всего, это касается распределения фаунистических остатков по разным культурным слоям и выявления динамики видового состава в зависимости от принадлежности к типу разногенетических напластований, из которых они происходят. Однако и уже сделанные выводы представляют известный интерес для объективной реконструкции и развития принципов геоархеологии.

Благодарность. Авторы выражают свою признательность кандидату биологических наук Е. Е. Антипиной за полезные советы и критические замечания, сделанные при подготовке рукописи к печати.