The bronze age Ishkinovka archaeological micro-region: structure, periodization, chronology

Комплексное изучение Уральско-Мугоджарского горно-металлургического центра (ГМЦ) эпохи поздней бронзы показало, что эта хозяйственно-культурная система была организована по сегментарному принципу. Локализация археологических памятников носила дискретный характер и отнюдь не всегда была продиктована нуждами эффективной организации скотоводческого хозяйства. В ряде случаев особенности вмещающего ландшафта, природно-климатические условия в конкретных экологических нишах, напротив, требовали дополнительных усилий для выработки действенных механизмов адаптации. Между тем даже в неблагоприятных физико-географических условиях нередко фиксируется высокая концентрация относительно синхронных памятников различных категорий, образующих компактные археологические микрорайоны. Стимулом для формирования подобных хозяйственно-культурных комплексов в Уральско-Му-годжарском регионе, вероятно, являлись потребности горно-металлургического производства, роль которого в системе жизнеобеспечения скотоводческого населения степей Северной Евразии эпохи палеометалла существенно возросла.

Для реконструкции механизмов функционирования Уральско-Мугоджарско-го ГМЦ назрела необходимость комплексного изучения эталонного археологического микрорайона, приуроченного к медным рудникам, эксплуатация которых началась в бронзовом веке. В качестве опорного района исследования был избран Ишкининский археологический микрорайон в Восточном Оренбуржье (рис. 1).

Первые сведения о древних горных выработках и археологических находках близ п. Ишкинино (в настоящее время Гайский р-н Оренбургской обл.) фигурируют в геологических отчетах К. Д. Субботина 1940–1942 гг. Согласно его сообщениям, при закладке шурфов в пределах древних карьеров были обнаружены фрагменты керамики с примитивным «веревочным» орнаментом ( Зайков и др. , 2005. С. 106, 107). В конце 1950-х гг. этот объект посетил актюбинский геолог Р. А. Сегедин, обнаруживший на отвале древнего рудника массивный каменный молот ( Ткачев и др. , 1996. Рис. 13) (рис. 3, 10 ).

Впоследствии неизменный участник работ Южно-Уральской (Оренбургской) экспедиции АН СССР под руководством К. Ф. Смирнова, краевед из г. Новотро-ицка Р. Н. Ацеховский, обнаружил могильник в 6 км от п. Ишкинино, названный позже Ишкиновка I. В 1992 г. экспедицией Орского краеведческого музея, возглавляемой С. Н. Заседателевой и О. Ф. Бытковским, были открыты поселение бронзового века Ишкиновка недалеко от Ишкининского рудника и курганный могильник Камейкино I эпохи раннего железа в левобережье р. Сухой Губерли.

Рис. 1. Карта расположения памятников бронзового века в Ишкининском археологическом микрорайоне

А – рудник; Б – могильник; В – поселение; Г – местонахождение. 1 – рудник Ишкининский, 2 – пос. Ишкиновка, 3 – мог. Ишкиновка I, 4 – мог. Ишкиновка II, 5 – мог. Ишкиновка III, 6 – мест. Аулган I, 7 – мест. Аулган II, 8 – мест. Аулган III, 9 – мест. Аулган IV, 10 – мест. Сухая Губерля I, 11 – мест. Сухая Губерля II, 12 – мест. Сухая Губерля III, 13 – мест. Сухая Губерля IV

Дальнейшие археологические исследования в Ишкининском микрорайоне проводились автором настоящей статьи. В 1996 г. были произведены рекогносцировочные раскопки двух объектов могильника Ишкиновка I. В 2 км вверх по течению р. Сухой Губерли зафиксирован еще один курганный могильник – Ишкиновка II. В течение нескольких полевых сезонов с 1997 по 2001 г. экспедицией Института Степи УрО РАН под руководством автора осуществлялись стационарные исследования указанных некрополей, а также работы разведочного характера на Ишкининском поселении и в районе локализации некрополей в правобережье р. Сухой Губерли, в ходе которых были выявлены новые погребальные сооружения, определена культурно-хронологическая позиция поселения. В 2004 г. автором, возглавлявшим археологическую экспедицию Орского гуманитарно-технологического института (ОГТИ), были также раскопаны два кургана Ишкининского III могильника, находящегося в 1 км выше по течению от могильника Ишкиновка II (рис. 1). Отдельные результаты этих исследований отражены в серии публикаций ( Ткачев, Гуцалов , 2000. С. 30–33; Ткачев , 2005; 2007. С. 62–72).

В эти же годы геоархеологические исследования на Ишкининском рудном поле проводились экспедицией Института минералогии УрО РАН под руководством В. В. Зайкова. Горно-геологические реконструкции, связанные с эксплуатацией рудника в бронзовом веке, а также аналитические данные о соотношении химизма металлических изделий из ряда памятников эпохи бронзы Южного Урала и рудных источников в регионе были представлены в специальных работах ( Юминов, Зайков , 2002; Зайков и др. , 2005. С. 106–108).

Возобновление полевых исследований в Ишкининском микрорайоне в настоящее время произошло в рамках реализации возглавляемого автором научного проекта, получившего поддержку РФФИ и связанного с комплексным изучением Уральско-Мугоджарского ГМЦ эпохи поздней бронзы. Проведена детальная археологическая разведка, в ходе которой выявлена серия некрополей и местонахождений, уточнены границы, планиграфия и характер культурного слоя поселения, локализация, количество и особенности горных выработок, связанных с эксплуатацией Ишкининского рудопроявления в бронзовом веке (рис. 1). Археологической экспедицией ОГТИ начаты стационарные раскопки поселения Ишкиновка и рекогносцировочные работы на древних карьерах, сопровождающиеся палеопочвенными, палинологическими, археозоологическими, геоархео-логическими исследованиями, отобраны образцы для радиоуглеродного датирования поселения и горных выработок.

Эти работы продемонстрировали перспективность продолжения комплексного изучения Ишкининского археологического микрорайона. В результате многолетних исследований получены материалы, характеризующие динамику культурных трансформаций в данном районе начиная с позднего энеолита и заканчивая ранним железным веком и эпохой средневековья. Интересующий нас период представлен достаточно обширным перечнем культурно определимых комплексов с надежно установленной хронологической позицией, сосредоточенных в памятниках бытового, погребального и производственного назначения.

Начальный этап эпохи палеометалла представлен погребением 7 в кургане 3 могильника Ишкиновка I, относящимся, по всей видимости, к позднему энеоли- ту – началу раннего бронзового века (РБВ) и датирующимся второй половиной IV тыс. до н. э. (Ткачев, Гуцалов, 2000. С. 30–32. Рис.11а; 12) (рис. 2, 1–3). В данном комплексе соединились культурные составляющие, маркирующие взаимодействия суртандинского и раннеямного населения в контактной зоне индоевропейского и прафинно-угорского миров (Ткачев, 2005. С. 183. Рис. 7). К позднему этапу ямной культуры РБВ-2 (первая половина III тыс. до н. э.) относится погребение 5 в кургане 1 могильника Ишкиновка II, совершенное в яме с заплечиками, перекрытой курганом, окаймленным кольцевым ровиком (Ткачев, Гуцалов, 2000. С. 31. Рис. 13; 14; Ткачев, 2005. С. 183, 184. Рис. 4; 5) (рис. 2, 4, 5).

В настоящее время следует оставить открытым вопрос о возможности начала эксплуатации Ишкининских медных рудников в РБВ. Несмотря на присутствие единичных погребальных комплексов древнеямной культуры в некрополях, расположенных в относительной близости от древних выработок, относящиеся к этому периоду объективные свидетельства горно-металлургического производства, базирующегося на добыче медной руды Ишкининского месторождения, не обнаружены. Сведения геолога К. Д. Субботина о находках в древних выработках архаичной керамики с веревочным орнаментом вряд ли можно рассматривать в качестве доказательства раннебронзового возраста медных рудников. Напротив, химический состав металлических изделий из древнеямных памятников в степном Приуралье демонстрирует гомогенную картину использования металлургически чистой меди группы МП, выплавленной из медистых песчаников пермского периода, которые добывались в это время преимущественно в пределах Каргалинского рудного поля ( Черных , 1970. С. 106; 1978. С. 64; 2008. С. 46). Спорадические же проникновения древнеямного населения в Южное Зауралье, зафиксированные также в материалах могильников Александровский IV, Мало-Кизильский II, Верхняя Алабуга, стоянки Бурли II ( Мосин , 1996. С. 55–60. Рис. 3–5), вероятно, не были связаны с освоением новых сырьевых ресурсов для металлургического производства.

К сожалению, в ходе исследований в Ишкининском археологическом микрорайоне не удалось получить данные, позволяющие составить представление о культурном облике населения среднего бронзового века (СБВ) в регионе. Но комплексы синташтинской культуры начала позднего бронзового века (ПБВ), датирующиеся рубежом III–II тыс. до н. э., составили довольно представительную серию. Все они были впущены в насыпи курганов древнеямной культуры и соответствовали погребальным канонам синташтинских памятников Южного Приуралья ( Ткачев , 2005. С. 184, 185. Рис. 6–9; 2007. С. 62–72. Рис. 32–37) (рис. 2, 6–11 ).

Исследование синташтинских захоронений в могильниках Ишкиновка I и II, расположенных в 6–8 км вверх по течению от Ишкининских рудников, представляется достаточно перспективным для выяснения сырьевой базы синташтинской металлургии. Прежде всего это обусловлено тем обстоятельством, что изучение хромшпинелидов в шлаках синташтинских поселений Южного Зауралья и медных рудах Ишкининского месторождения позволило с большой степенью вероятности предположить, что «важным источником медных руд для металлургов Синташты и Аркаима было Ишкининское месторождение» ( Зайков и др. , 2005. С. 111–113). Геологические и минералого-геохимические наблюдения,

Рис. 2. Ишкининский археологический микрорайон. Материалы раскопок погребальных комплексов раннего бронзового века (1–5) и рубежа эпох средней и поздней бронзы (6–11) 1–3, 6, 10, 11 – могильник Ишкиновка I; 4, 5, 7–9 – могильник Ишкиновка II

Рис. 3. Ишкининский археологический микрорайон. Материалы позднего бронзового века 1–9, 11, 12, 14–17 – могильник Ишкиновка II; 10 – рудник Ишкининский; 13 – могильник Ишкиновка III несомненно, являются весомыми аргументами в пользу отнесения начала горных работ на Ишкининском месторождении к синташтинскому времени. Однако для категоричных суждений на этот счет пока недостаточно данных, поскольку на поселении и в пределах древних карьеров не обнаружено ни одного надежно атрибутированного артефакта, связанного с синташтинской культурой. В синта-штинских могильниках Ишкининского микрорайона преобладают погребения детей младенческого возраста и совершенно отсутствуют маркеры горно-металлургической деятельности. Возможно, ответ удастся получить в ходе дальнейших полевых исследований. Материалы алакульских памятников в этом же районе позволяют с оптимизмом смотреть на перспективу появления реальных доказательств, тем более что естественнонаучные данные действительно требуют объяснения.

Пожалуй, наиболее емкую информацию удалось получить в ходе комплексного изучения памятников позднего бронзового века. Именно в этот период, судя по результатам многолетних полевых исследований в Ишкининском археологическом микрорайоне, здесь окончательно оформилась сбалансированная хозяйственно-культурная система с жесткой структурой, определяемой особенностями функционирования локального центра металлопроизводства в рамках Уральско-Мугоджарского ГМЦ.

Основу Ишкининского археологического микрорайона эпохи поздней бронзы составляли геоархеологические производственные объекты, представленные группой горных выработок, локализующихся на левобережье ручья Аулган – левого притока р. Сухая Губерля. На противоположном берегу ручья на ровной площадке, окаймленной с трех сторон горами, располагалось поселение, составлявшее, вероятно, с древними карьерами единый производственный комплекс. В непосредственной близости от этих памятников обнаружена серия местонахождений керамики эпохи поздней бронзы, не образующих культурного слоя. Одно из них обнаружено на левом берегу безымянного ручья недалеко от его впадения в ручей Аулган. Еще два местонахождения зафиксированы на площадках по обе стороны Аулгана в устье безымянного ручья. Керамика ПБВ найдена также у места впадения ручья Аулган в р. Сухая Губерля. На левобережье р. Сухой Губерли, в 1 км выше по течению от устья Аулгана, также обнаружены керамика и кости домашних животных (рис. 1).

Другая компактная группа археологических объектов ПБВ сосредоточена на правобережье р. Сухая Губерля в некотором удалении от описанных памятников. В устье ее правого притока, ручья Жериклинский, на краю пологой водораздельной возвышенности размещался могильник Ишкиновка I. Недалеко от этого некрополя, на мысообразной площадке, образованной пересыхающим саем, обнаружено местонахождение керамики эпохи бронзы. В 2 км выше по течению р. Сухой Губерли находится курганный могильник Ишкиновка II, еще в 1 км вверх по течению располагается могильник Ишкиновка III. Между этими некрополями зафиксировано еще одно местонахождение (рис. 1).

Культурно-хронологическая позиция этой группы памятников определяется достаточно уверенно. Стационарные исследования осуществлялись на всех перечисленных могильниках и поселении, достаточно масштабные геоархеологи-ческие изыскания проведены практически на всех древних выработках.

Три погребения этого времени обнаружены в кургане 2 и каменной ограде 4 могильника Ишкиновка I. Еще 31 могила выявлена под насыпями курганов 2, 3, 4 в могильнике Ишкиновка II. Восемь захоронений раскопано в курганах 1 и 3 могильника Ишкиновка III. В общей сложности исследованы 42 погребения в шести курганах и каменной ограде. Облик надмогильных сооружений, особенности могильных ям и внутримогильных конструкций, характер ингумации и сопровождающий инвентарь соответствуют стандартам алакульской погребальной обрядности развитого этапа ( Ткачев , 2005. С. 185, 186. Рис. 10–12) (рис. 3). В наибольшей степени эти материалы близки памятникам кожумбердынского типа ( Кузьмина , 2008. С. 250–268), ареал которых охватывает обширные пространства Уральско-Мугоджарского региона. Однако, располагаясь на северной периферии ареала кожумбердынской культурной группы, памятники Ишкининского археологического микрорайона демонстрируют присутствие в погребальном обряде и материальном комплексе признаков, типичных для синкретической группы алакульских памятников магнитогорского варианта алакульской культуры, локализующегося в верховьях р. Урал, для которого характерно наличие проявлений воздействия со стороны срубной культуры ( Кузьмина , 2008. С. 139, 141. Рис. 42; 43).

На площади поселения Ишкиновка были заложены разведочные шурфы на различных участках и разбит небольшой раскоп, которым вскрыты приуроченные к двум жилищным впадинам на южном краю памятника, активно разрушающемся береговой линией ручья Аулган и оврагом, два хозяйственных комплекса, представлявшие собой очаги с легкими каркасными навесами и колодцы. Культурный слой в этой части поселения достигал 1 м. Помимо массового остеологического материала в ходе работ получена представительная коллекция керамики, каменных, глиняных, костяных и металлических орудий, металлургические и керамические шлаки. Подавляющее большинство фрагментов глиняной посуды соответствует по технологическим и морфологическим характеристикам, орнаментации и технике ее нанесения керамическому комплексу ала-кульских могильников Ишкиновка I–III. Однако отдельные фрагменты сосудов с плавным профилем, украшенные крестовым орнаментом и налепным валиком по горловине, обнаруженные в верхних горизонтах культурного слоя, по всей видимости, относятся к эпохе финальной бронзы.

Керамика, собранная на местонахождениях в районе поселения и могильников, с трудом поддается культурной идентификации, но по фактуре, примесям, технике орнаментации и отчасти морфологическим характеристикам может быть с большой долей вероятности отнесена к эпохе бронзы.

О культурной атрибуции рудников судить достаточно сложно. Отвалы значительной части горных выработок были разрезаны рекогносцировочными траншеями, отобраны образцы погребенных почв для радиоуглеродного датирования, палеопочвенных и палинологических анализов, результаты которых пока неизвестны. Но уже сейчас можно констатировать, что большинство карьеров, по всей видимости, относится к эпохе поздней бронзы. Об этом свидетельствуют находки на отвалах древних выработок двух каменных молотов, идентичных обнаруженным на десятках других рудников в Уральско-Мугоджарском регионе, а также присутствие в материалах поселения руды, металлургических шлаков, каменных терочных плит, заготовок горнопроходческих костяных клиньев.

Добыча и первичное сухое обогащение медной руды осуществлялись на отвалах карьеров, которые выполняли функцию промплощадок. После первичной переработки руда доставлялась на поселение, где осуществлялись последующие технологические циклы металлургии и металлообработки. Примечательно, что в районе поселения не обнаружен связанный с ним некрополь, несмотря на мощность культурных напластований на поселении. Однако вблизи поселения выявлены многочисленные местонахождения керамики. Это пункты регулярных кратковременных посещений родственного населения, целью которых, по всей видимости, являлись торгово-обменные операции с организованными по клановому принципу профессиональными группами, постоянно проживавшими на Ишкининском поселении и специализировавшимися на горно-металлургическом производстве.

С другой стороны, в районе локализации некрополей, в 6–8 км выше по течению р. Сухой Губерли, не выявлено стационарного поселения, а зафиксированы немногочисленные местонахождения, не образующие культурного слоя. Можно предположить, что подобная ситуация объясняется особенностями сложившейся хозяйственно-культурной системы, основанной на сочетании отгонных форм скотоводства и горно-металлургического производства. Курганные могильники, видимо, маркировали родовую территорию. Особенно показателен в этом плане культово-погребальный комплекс, выявленный в кургане 1 могильника Ишки-новка III. Помимо погребения женщины зрелого возраста и двух детских захоронений в периферийных секторах кургана, в центре подкурганной площадки располагалась прямоугольная яма, в которой вертикально была установлена каменная антропоморфная стела (рис. 3, 13 ). Лицевой стороной она была ориентирована на запад, в основании расклинена камнями небольших размеров ( Ткачев , 2005. С. 185. Рис. 13). Примечательно, что жители поселка Ишкинино до сих пор отгоняют скот на пастбища, расположенные в районе курганных могильников бронзового века, при этом конечным пунктом таких перемещений является участок локализации могильника Ишкиновка III.

Таким образом, с поздним бронзовым веком связана группа компактно расположенных синхронных памятников различного характера. По всей видимости, они представляли собой единый комплекс, функционировавший как локальный хозяйственно-культурный центр, основанный на сочетании горно-металлургического производства и отгонного скотоводства. Дальнейшее комплексное изучение эталонного Ишкининского археологического микрорайона открывает перспективы реконструкции механизмов функционирования Уральско-Муго-джарского ГМЦ эпохи поздней бронзы.