The comprehensive study of the Early Alan burials of the fourth century in North Ossetia

1 Статья подготовлена в рамках исследовательского проекта РФФИ № 18-00-00398.

Предкавказья второй половины II – IV в. н. э., происходящих почти из полутора десятков могильников. Между тем, несмотря на длительную историю изучения данного феномена, по-прежнему остается ряд дискуссионных вопросов о времени сложения аланской археологической культуры, основных культурных компонентах, сыгравших ключевую роль в ее формировании, о ее детальной хронологии и локальных вариантах.

Решению некоторых из перечисленных вопросов посвящена исследовательская работа нашего коллектива по мультидисциплинарному изучению памятников ранних алан на Северном Кавказе. Одним из направлений этой работы стало комплексное исследование подкурганных катакомбных захоронений с использованием данных дистанционного зондирования и методов геофизического обследования.

Коллективом разработан ряд методических приемов по выявлению и локализации подкурганных катакомб на материалах архивной аэрофотосъемки и последующего магнитометрического обследования при исследовании курганного могильника Левоподкумский 1 в северной части Кисловодской котловины ( Коробов и др ., 2014). Курганные насыпи, практически полностью распаханные в советское время, тем не менее выявляются в виде осветленных пятен на снимках с воздуха. Последующее геофизическое обследование скоплений этих пятен позволяет выявить погребальные ровики, а также захоронения в катакомбах за счет усиления намагниченности и обогащения магнитным полем гумусированного заполнения углубленных конструкций рвов и затекшего грунта в грабительских лазах во входных ямах катакомбных сооружений. Данная методика была использована при исследовании участка курганного могильника «Киевский I» на окраине одноименного села в Моздокском районе Республики Северная Осетия – Алания весной-летом 2019 г.

Данный могильник был выбран для комплексных исследований по нескольким причинам. Одной из главных задач являлось уточнение культурно-хронологических особенностей моздокской группы памятников Среднего Терека раннего этапа аланской культуры. В момент проведения комплексных работ южная окраина курганного могильника исследовалась в ходе охранно-спасательных раскопок, проводившихся в зоне строительства магистрального газопровода Моздок – Грозный (раскопки В. Ю. Малашева – см. сайт ИА РАН, Кавказская экспедиция 2019 г.). Полученные в процессе этих раскопок материалы отражают наиболее поздний этап функционирования курганного могильника «Киевский I», поскольку исследовавшийся участок расположен на периферии некрополя, примерно в 2,5 км к юго-западу от одноименного городища. Целью наших исследований был участок могильника, расположенный ближе к Киевскому городищу, находящийся на расстоянии около 2 км к западу от него. Здесь предположительно должны располагаться катакомбные захоронения более раннего времени по сравнению с южной окраиной некрополя.

Для проведения исследования был выбран участок пустоши, находящийся с восточной стороны от сельского кладбища, расположенного к северу от автомобильной трассы Моздок – Кизляр. На фрагменте космического снимка, сделанного 27.07.2017 и доступного на геосервисе Google.Earth, видны многочисленные курганные насыпи, занимающие пространство к востоку и юго-востоку от кладбища (рис. 1: 1). Здесь был разбит участок магнитной съемки размерами 80 × 120 м. Магнитометрическая съемка проводилась в мае 2019 г. с использованием цезиевого магнитометра Geometrics G858 двухсенсорной конфигурации. Расстояние между профилями составляло 0,5 м, а шаг измерений – 0,125 м. Используемая методика съемки и характеристики прибора дают возможность достигать как высокую скорость измерений сигнала (до 10 в секунду), так и высокую чувствительность (до ± 10 пТл), что способствует получению четкой картины подземных слоев почвы с высоким разрешением изображения. За короткий срок в течение одного рабочего дня была пошагово измерена площадь около 1 га участками размером 25 × 25 см.

По результатам магнитометрической съемки был выявлен ряд курганных насыпей, окруженных кольцевыми в плане ровиками с перемычками. Некоторые из насыпей видны на поверхности, несмотря на частичную распашку, проводившуюся в советское время. Курганные насыпи могильника проявляются при магнитометрической съемке в виде линейных положительных аномалий округлой формы, соответствующих более гумусированному затечному заполнению ровиков, ограничивавших насыпи (рис. 1: 2 ). Аномалии не имеют ярко выраженных границ, края их расплывчаты, контрастность невелика. Тем не менее они проявляются за счет небольшой разницы в заполнении ровиков слегка гумусированным суглинком, который практически не фиксируется визуально при зачистке материковой поверхности, однако наблюдается в ходе проведения низковысотной аэрофотосъемки (рис. 2). В центре округлых аномалий, как правило, присутствует более яркое пятно, соответствующее гумусированному затечному заполнению грабительских лазов, впущенных в древности во входные ямы катакомбных захоронений (рис. 1: 2 ). Это наблюдение было сделано нами в 2012 г. при проведении магнитометрической съемки участка курганного могильника Левоподкумский 1 близ Кисловодска ( Коробов и др ., 2014. С. 123) и полностью подтвердилось в ходе раскопок подкурганных захоронений могильника «Киевский I».

Не менее восьми курганных насыпей полностью попадают в участок проведенной магнитометрической съемки, еще пять насыпей оказываются в пределах данного участка частично. Для проведения археологических раскопок с целью проверки результатов геофизического обследования были раскопаны две курганные насыпи – № 254 и 265² (рис. 1: 2 ). Каждый курган раскапывался с использованием техники, с оставлением широтной бровки, проходящей через предполагаемый центр кургана, вписанной в сетку квадратов геофизического обследования. Все нивелировки и привязки осуществлялись от реперов – центров курганов.

Рис. 1. Фрагмент космоснимка с геосервиса Geoogle.Earth ( 1 ) с участком геофизического обследования курганного могильника «Киевский I» (обозначен красным прямоугольником) и результаты магнитометрии, проведенной Й. Фассбиндером ( 2 )

Рис. 2. Низковысотный аэрофотоснимок раскопанных курганов могильника «Киевский I», осуществленный с беспилотного летательного аппарата

Курган 254

Находился в северо-восточном квадрате участка геофизического обследования, несколько выходя за его пределы в южную сторону (рис. 1: 2 ; 2). Насыпь кургана подвергалась постоянной многолетней распашке. Поверхность покрыта травянистой растительностью. Видимых повреждений не имела. Насыпь округлой в плане формы диаметром 24 м и высотой 0,4 м от уровня современной дневной поверхности.

После снятия насыпи кургана и проведения зачистки материковой поверхности был сделан ряд находок (несколько фрагментов сосудов и зуб животного), расположение которых в пространстве курганной насыпи соотносилось с заполнением ровика. Ровик в плане кольцевой формы диаметром на уровне зачистки по внутреннему контуру – 22,5 м, по внешнему – 24 м. Ровик имел две перемычки – с юго-юго-запада и с северо-северо-востока – шириной соответственно 1,4 и 1,5 м. В сечении ровик трапециевидной формы с плавным расширением контура на высоте 0,1–0,2 м от дна. Ширина ровика на уров- не материка – 0,35–0,40 м, по дну – 0,25–0,30 м. Ровик заглублен в материк на глубину до 0,2 м. Глубина ровика от уровня погребенной почвы ориентировочно составляла до 0,9 м, ширина на уровне древнего горизонта – 0,5 м. Курган содержал два погребения: центральное катакомбное захоронение № 1, находившееся в центральной части кургана, и периферийное ямное погребение № 2 в северной стороне кургана.

Погребение № 1 . В центре ровика, на глубине -112 – -114 см от репера, было зачищено пятно входной ямы катакомбы. Катакомба (рис. 3: 1 ) в древности была ограблена через входную яму, о чем свидетельствует грабительская воронка возле западной стенки, прослеживающаяся в ее заполнении.

Входная яма первоначально была прямоугольной в плане формы с незначительным сужением в средней части, размерами на уровне зачистки 2,75 × 0,8 м, ориентирована длинной осью по линии восток – запад с незначительным отклонением (рис. 3: 1 ). Стенки, кроме восточной наклонной, практически вертикальные. Вдоль южной стенки были сделаны семь ступенек (включая верхнюю, находившуюся в слое погребенной почвы), образующих «лестницу» общей длиной около 1,4 м, учитывая верхнюю ступеньку, сделанную в погребенной почве (рис. 3: 1, 2 ). Высота ступенек – 29, 58, 40, 40, 30 и 34 см.

На уровне дна входная яма имеет длину 2,6 м, она трапециевидной в плане формы с выраженным расширением – 0,85 м – в западной части у входа в камеру, у задней стенки – 0,55 м. Дно имеет выраженное понижение на расстоянии 1,6 м от задней стенки, далее оно практически горизонтальное (рис. 3: 2 ). Глубина входной ямы – -351 см от репера, от уровня зачистки – -2,37 м. Стенки входной ямы в придонной части тщательно заглажены.

У передней стенки камеры справа от входа в придонной части заполнения (25 см от дна) входной ямы найден сероглиняный кувшин со сливом в виде прогиба венчика, высоким цилиндрическим в верхней части горлом, сужающимся в нижней трети и плавно переходящим в плечики, сфероконическим туловом и слегка вогнутым узким дном (рис. 5: 3 ). Вход в камеру округлой формы шириной 0,5 м и высотой 0,4 м. В камеру ведет дромос длиной 0,45 м.

Камеру от входной ямы отделяла ступенька высотой 0,2 м. Камера прямоугольной в плане формы с хорошо выраженными углами размерами 2,05 × 1,15 м. Дно камеры практически горизонтальное. Глубина дна – -380 см от репера. Стенки камеры местами тщательно заглажены. Свод стрельчатой формы высотой 1,8 м (рис. 3: 2 ), на своде фиксируются следы рабочей части орудий шириной 3–4 см. Длинные оси входной ямы и камеры сопрягаются под углом, близким к прямому. Камера ориентирована длинной осью по линии север – юг и незначительно смещена к северу от длинной оси входной ямы. Она была заполнена примерно на 30 см от дна затекшим из грабительской ямы грунтом, при снятии которого обнаружена часть человеческих костей и фрагмент железной бритвы (рис. 3: 4 ).

Большая часть предметов инвентаря и костей погребенных зафиксирована на дне камеры, преимущественно слева от входа (рис. 3: 1 ). Положение и ориентировка погребенных не восстанавливаются. На дне у западной стенки фиксировалось пятно тлена белого цвета от органической подстилки размерами 0,4 × 0,5 м.

Рис. 3. Курган 254. Погребение 1

1 – план (цифрами обозначены: 1 – кувшин; 2 – фрагменты горшка; 3 – кружка; 4 – миска; 5 – астрагалы; 6, 7 – кувшинчик; 8, 9 – кружки. Условные обозначения : а – органический тлен растительного происхождения; б – номера черепов); 2 – разрезы; 4 – ф-т железной бритвы. Погребение 2: 3 – план (цифрами обозначены: 1 – ф-т миски; 2, 3 – бусины стеклянные; 4 – ф-т кружки); 5, 6 – стеклянные бусины

В юго-восточном углу камеры найден крупный фрагмент верха горшка с резко отогнутым наружу венчиком; место максимального расширения тулова декорировано двумя широкими горизонтальными желобками (рис. 6: 1 ).

Западнее находилась кружка с сужающимся в средней части горлом, плавно переходящим в плечики, эллипсоидным туловом и узким дном; плечики и туло-во орнаментированы неглубокими широкими несмыкающимися каннелюрами. Ручка крепилась к средней части тулова с помощью штифта через отверстие в стенке; отбита в древности, место скола зашлифовано. На дне рельефное клеймо в виде квадрата (рис. 5: 7 ).

Там же обнаружена миска с загнутым внутрь бортиком, через ребро переходящим в прямые стенки, и плоским дном (рис. 6: 2 ), в которой лежали 4 астрагала.

На миске находился кувшинчик с сужающимся в средней части горлом, плавно переходящим в плечики, эллипсоидным туловом и относительно широким вогнутым дном; ручка расположена на плечиках, верхний прилеп оформлен в виде высокого, уплощенного в сечении выступа (рис. 5: 4 ). Второй кувшинчик, морфологически близкий первому, но более высоких пропорций (рис. 5: 1 ), найден рядом; под его ручкой процарапано граффити в виде пояса, заполненного косыми линиями (рис. 5: 2 ).

Между кувшинчиками обнаружена кружка полусферической формы с петлевидной зооморфной ручкой в виде головы кабана. В верхней части тулово орнаментировано поясом наклонных оттисков зубчатого штампа, ниже которого – декор в виде вертикальных несмыкающихся каннелюр (рис. 5: 6 ). Рядом находилась еще одна кружка (рис. 5: 5 ) с низким вертикальным венчиком, эллипсоидным туловом, плоским дном и ручкой, крепящейся нижним прилепом к плечикам, верхним – к венчику, возвышаясь над его плоскостью.

По антропологическому определению С. Ю. Фризена и И. К. Решетовой, в погребении № 1 обнаружены кости и черепа двух скелетов: взрослого индивида (с кольцевой деформацией, валиком в области bregma и постбрегматическим вдавлением) и ребенка Inf I (?).

Погребение № 2 находилось в 1,7 м к северу от погребения № 1 и было совершено в яме, морфологически напоминающей входную яму катакомбы. Яма прямоугольной формы с незначительным сужением в средней части и уступом в контуре юго-восточного угла ориентирована длинной осью по линии запад – северо-запад – восток – юго-восток (рис. 3: 3 ). Размеры по дну – 0,9 × 0,5– 0,4 м. Стенки сохранились на высоту до 6 см. Погребенный (ребенок) находился у юго-юго-западной стенки и был положен в скорченном положении на правом боку головой на запад – северо-запад. Ноги были согнуты в тазобедренных суставах под прямым углом, в коленных – под острым. Кости рук не сохранились.

В районе шеи найдены две стеклянные бусины: двухчастная из непрозрачного черного стекла с ярко выраженным перехватом (рис. 3: 6) и фрагмент удлиненной бусины биконической формы с выраженной закраиной из непрозрачного стекла темно-коричневого цвета (рис. 3: 5). У восточной стенки находилась миска с загнутым внутрь бортиком, через ребро переходящим в слегка выпуклые стенки, вогнутым дном и рельефным клеймом в виде двух концентрических окружностей (рис. 5: 9). Под ней обнаружен фрагмент нижней части кружки, орнаментированной в месте максимального расширения тулова горизонтальным желобком (рис. 5: 8).

Курган 265

Находился к югу от кургана 254, практически примыкая к нему (рис. 1: 2 ; 2). Насыпь кургана подвергалась постоянной многолетней распашке. Поверхность покрыта травянистой растительностью. Видимых повреждений не имела. Насыпь округлой в плане формы диаметром 28 м и высотой 0,3 м от уровня современной дневной поверхности.

При снятии насыпи и проведении зачистки по материку был сделан ряд находок – фрагмент дна сосуда и кости животного, – находившихся, по-видимому, в заполнении ровика. Ровик в плане кольцевой формы (рис. 2) диаметром на уровне зачистки по внутреннему контуру – 24,8 м, по внешнему – 25,7 м. Ровик имел две перемычки – с юго-юго-запада и с северо-северо-востока – шириной соответственно 2,2 и 1,6 м. В сечении ровик трапециевидной формы с плавным расширением контура на высоте 0,2 м от дна. Ширина ровика на уровне материка – 0,4 м, по дну – 0,25 м. Глубина заглубления ровика в материк – до 0,5 м. Глубина ровика от уровня погребенной почвы ориентировочно составляла до 0,9 м, ширина на уровне древнего горизонта – около 0,5 м.

Курган содержал одно катакомбное захоронение, находившееся в центральной части (рис. 4: 1 ). На глубине -130 – -133 см от репера было зачищено пятно входной ямы. В заполнении входной ямы погребения у северной стенки найден венчик сосуда. На границе с грабительской ямой лежала перевернутая вверх дном миска с загнутым внутрь бортиком, через ребро переходящим в слегка прогнутые стенки, и несколько вогнутым дном (рис. 6: 5 ). Под миской найдено два фрагмента железного ножа (рис. 4: 7 ). В заполнении придонной части входной ямы, справа от входа в камеру найден череп I и фрагменты круглого в сечении железного стержня (шило?), выброшенные грабителями из камеры (рис. 4: 8 ).

Входная яма трапециевидной в плане формы с расширением в западной части и с уступом в контуре юго-восточного угла, ориентированная длинной осью по линии запад – восток, размерами на уровне зачистки 3,4 × 0,95–0,7 м (рис. 4: 1 ). Уступ в контуре юго-восточного угла обусловлен наличием в нем верхней ступеньки, сделанной в слое погребенной почвы. Ниже, вдоль южной стенки были сделаны еще четыре ступеньки высотой 40, 31, 24 и 44 см, образующие «лестницу» общей длиной около 1,5 м, учитывая верхнюю ступеньку, сделанную в погребенной почве (рис. 4: 1, 3 ). Стенки, кроме восточной наклонной, вертикальные (рис. 4: 2, 4 ), хорошо заглажены. Входная яма на уровне дна трапециевидной в плане формы с расширением в западной части размерами 3,1 × 0,8–0,5 м. Дно горизонтальное. Глубина входной ямы – -301 см от репера.

Вход в камеру находился в западной стенке входной ямы и был нарушен при ограблении (рис. 4: 6 ). По всей видимости, первоначально он был прямоугольной в плане формы с арочным или стрельчатым верхом шириной 0,6 м

Рис. 4. Курган 265, погребение 1

1 – план (цифрами обозначены: 1 – миска; 2 – ф-т ножа под миской; 3 – ф-ты железного шила (?); 4 – бронзовое кольцо; 5 – кувшинчик; 6 – миска. Условные обозначения : а – камышовый тлен; б – черный тлен; в – номера черепов); 2–5 – разрезы; 6 – вид на переднюю стенку входной ямы и вход в камеру; 7 – ф-т железного ножа; 8 – ф-ты железного предмета (шило?); 9 – бронзовая серьга

Рис. 5. Керамика из кургана 254, погребение 1 ( 1–7 ) и погребение 2 ( 8, 9 ) 1, 4 – кувшинчики; 2 – прорисовка граффити; 3 – кувшин; 5–8 – кружки; 9 – миска

Рис. 6. Керамика из кургана 254, погребение 1 ( 1, 2 ) и кургана 265, погребение 1 ( 3–5 )

1 – ф-т горшка; 2, 4, 5 – миски; 3 – кувшинчик и высотой 0,5 м. Катакомба имела дромос длиной 0,45 м. В камеру из входной ямы вела слегка наклонная ступенька высотой 34 см. Камера трапециевидной в плане формы с выраженными углами и сужением в северо-северо-западной части ориентирована длинной осью по линии северо-северо-запад – юго-юго-восток. Длинные оси входной ямы и камеры сопрягаются под углом 130°. Камера смещена к северу от длинной оси входной ямы. Дно ровное. Глубина дна – -301 см от репера. Свод стрельчатой формы; на своде прослеживаются следы орудий шириной 3–4 см. Размеры камеры по дну – 1,9 × 1,5 м, высота свода – 1,7 м. У юго-юго-восточной стенки камеры была сделана полка шириной 0,24 м и высотой 0,14 м от дна (рис. 4: 1, 5). На ней находились несколько костей погребенных, в том числе челюсть черепа I, найденного во входной яме. На дне у полки прослеживалось пятно тлена коричневого цвета толщиной 1 см. Камера полностью заполнена затечным грунтом. По всей площади дна фиксируется тлен от камышовой подстилки.

По антропологическому определению в катакомбе было произведено захоронение двух мужчин возрастом 18–23 года и старше 50 лет.

У юго-западной стенки, в углу под полкой, находился череп II и беспорядочное скопление костей двух погребенных – ребер, длинных костей рук и ног. Под черепом найдена бронзовая серьга с сомкнутыми концами (рис. 4: 9 ). В юго-западном углу камеры слева от входа под скоплением костей обнаружен фрагмент деревянной рукояти шила (?), а также мелкие фрагменты деревянных предметов.

Еще одно скопление костей (ребра, тазовые кости, длинные кости рук и ног) располагалось в северо-восточном углу камеры справа от входа. Рядом с ним, у северной стенки камеры обнаружен лежащий на боку кувшинчик со сливом в виде прогиба венчика, сужающимся к основанию горлом, плавно переходящим в плечики, сфероконическим туловом и плоским дном; ручка у верхнего прилепа декорирована по бокам двумя круглыми плоскими налепами, имитирующими глаза (рис. 6: 3 ). В заполнении камеры в северо-западном углу найдена миска с загнутым внутрь бортиком, через ребро переходящим в слегка выпуклые стенки, и плоским дном с рельефным клеймом в виде креста в двойном круге (рис. 6: 4 ).

Рассмотрим обрядовые черты, хронологию и место исследованных комплексов в системе погребальных памятников раннего этапа аланской культуры.

Оба кургана были окружены кольцевыми в плане ровиками с двумя перемычками в северном и южном секторах, что является характерной чертой обряда раннего этапа аланской культуры ( Малашев , 2010. С. 118, 119). Важная особенность, отличающая памятники Среднего Терека от некрополей предгорной полосы, – нахождение под одной насыпью (внутри ровика) двух или трех погребений ( Малашев и др ., 2018. С. 198, 199), что фиксируется в кургане 254.

Для обеих исследованных катакомб характерна широтная ориентировка входных ям с расположением камер у западных стенок. Данный признак является диагностической характеристикой некрополей аланской культуры Среднего Терека, находит аналогии в могильниках Братские 1-е курганы, Киевский I, Октябрьский I, Виноградное и отличает их от некрополей предгорной полосы, где доминирует меридиональная ориентировка входных ям (Абрамова, 1997. С. 9, 10; Малашев и др., 2018. С. 198). Хронологически показательна конструкция катакомб в виде сравнительно узких и длинных входных ям со ступеньками вдоль длинной боковой стенки и прямоугольной (трапециевидной) в плане камеры с вынесенным от входа вверх стрельчатым сводом (треугольным в разрезе) или имеющим в верхней части плоский участок (трапециевидным в разрезе). Сочетание данных признаков достаточно устойчиво на всей территории аланской культуры для определенного хроносреза (см.: Абрамова, 1997. Рис. 4: 13; 5: 1, 5, 13; Воронин, Малашев, 2006. Рис. 56). Обоснование времени распространения этих признаков – развитой и поздний IV в. н. э. – было ранее уже высказано (Малашев, 2010. С. 119). В настоящее время в связи с существенным увеличением количества исследованных комплексов на Среднем Тереке (могильники Братские 1-е курганы, Киевский I, Октябрьский I, раскопки В. Ю. Малашева 2018–2019 г.) можно несколько откорректировать время появления перечисленных признаков. Более узкие, прямоугольные (а не выраженной трапециевидной формы) входные ямы получают распространение с позднего III в. н. э. Появление ступенек вдоль длинной боковой стенки относится к этому же времени. Стрельчатый, или имеющий в верхней части плоский участок, свод вырабатывается уже во второй половине III в. н. э. Однако наряду с перечисленными новациями по-прежнему реализуются и признаки, характерные для первой половины – середины III в. н. э.: широкие трапециевидные входные ямы, угловые ступеньки и свод, понижающийся от входа к передней стенке камеры. Как устойчивое сочетание признаков, обсуждаемые новации в конструкции катакомб и наблюдаемые в курганах 254 и 265, получают распространение в раннем IV в. н. э. и фиксируются до финала столетия.

Вследствие ограбления погребальный инвентарь не содержит хронологически выразительных вещей; в первую очередь это касается металлических предметов, включая бронзовую серьгу (рис. 4: 9 ). В этом случае наиболее информативными могут быть находки керамики. Большая часть керамических сосудов имеет широкий круг аналогий в контексте инвентаря погребальных комплексов раннего этапа аланской культуры. Поэтому подробнее следует остановиться на отдельных, наиболее показательных формах посуды. В первую очередь это мелкие столовые формы: кувшинчики, кружки и миски. Часть аналогий они находят в пока не опубликованных материалах из раскопок 2018–2019 гг. могильников Среднего Терека.

Миски с загнутым внутрь бортиком (рис. 5: 9 ; 6: 2, 4, 5 ) являются наиболее распространенной формой посуды в погребальных комплексах аланской культуры начиная со второй половины/конца II по первую половину V в. н. э. Особенностью рассматриваемых мисок из Киевского I могильника является относительная широкодонность трех из них в сочетании с меньшим диаметром и высотой (рис. 5: 9 ; 6: 2, 4 ), которые характерны для образцов развитого IV и первой половины V в. н. э. ( Габуев, Малашев , 2009. С. 116, 117. Рис. 127: 16–23 ).

Кувшинчики (рис. 5: 1, 4) с ручкой, расположенной на плечиках или в месте максимального расширения тулова со схематизированным зооморфным оформлением верхнего прилепа в виде высокого выступа, являются одной из наиболее распространенных разновидностей столовой посуды в погребальных комплексах раннего этапа аланской культуры. В рассматриваемых материалах представлены два варианта этих сосудов: узкие высокие формы (рис. 5: 1) и низкие, более широкодонные (рис. 5: 4). Первый вариант, хронологически более ранний, появляется в комплексах первой половины III в. н. э. (Габуев, Малашев, 2009. Рис. 128: 12, 13), продолжает встречаться во второй половине III – начале IV в. н. э. (Воронин, Малашев, 2006. Рис. 10: 2) и используется в течение большей части четвертого столетия (Абрамова, 1997. Рис. 6: 16). Список можно дополнить материалами из раскопок В. Ю. Малашева могильников Братские 1-е курганы (курган 44 с пряжкой, сопоставимой с ременными застежками П8 по Малашеву (2000. Рис. 2), появляющимися во второй половине III и продолжающими встречаться в первой четверти – первой трети IV в. н. э.) и Киевский I (курган 785, находящийся на участке некрополя в одном контексте с комплексами второй-третьей четвертей IV в. н. э., не исключая последних десятилетий данного столетия). Второй вариант хронологически более поздний и характерен уже для IV в. н. э. Аналогию ему укажем в комплексе кургана 1452 могильника Братские 1-е курганы, датирующегося, судя по выразительному набору пряжек П10 (по: Малашев, 2000. Рис. 2) и небольших двучленных лучковых фибул, второй и третьей четвертями IV в. н. э. (Малашев и др., 2018. С. 198. Рис. 7: 1–6).

На достаточно позднюю дату указывает низкая кружка из кургана 254 (рис. 5: 5 ) с ручкой, крепящейся верхним прилепом к венчику и возвышающейся над его плоскостью; ей близки сосуды из могильника Брут 2, происходящие из комплексов первой половины V в. н. э. ( Габуев, Малашев , 2009. С. 118, 141. Рис. 129: 5, 6 ). Однако вполне вероятно их появление в рамках IV в. н. э.

Орнаментация кружки в виде редких широких и неглубоких вертикальных каннелюр (рис. 5: 7 ) изредка встречается на различных мелких формах столовой посуды из погребальных комплексов Среднего Терека: курган 1447 могильника Братские 1-е курганы (середины – второй половины III в. н. э.) и погребение 1 кургана 847 могильника Октябрьский I, который датируется по небольшой двучленной лучковой фибуле и пряжке, сопоставимой с П10 (по: Малашев , 2000) второй и третьей четвертями IV в. н. э.

Морфологическая и орнаментальная специфика кружки из кургана 254 (рис. 5: 6 ), тем не менее, находит почти полную аналогию, включая форму, декор (каннелюры и оттиски зубчатого штампа) и зооморфное оформление верхнего прилепа ручки, в инвентаре погребения 1063 могильника Киевский I; дату комплекса определяет наличие в нем пряжки П10 с датой вторая-третья четверти IV в. н. э.

Исходя из этого, наиболее вероятной представляется датировка рассматриваемых комплексов в рамках второй и третьей четвертей IV в. н. э.

Исследованные захоронения хорошо вписываются в контекст известных на сегодняшний день погребений раннего этапа аланской культуры Среднего Терека. Это касается и обрядовых особенностей, включая конструкцию катакомб, и облика погребального инвентаря. Ряд выводов культурного и исторического характера относительно данной территориальной группы памятников был уже сделан ранее (Малашев и др., 2018. С. 198, 199), что избавляет от необходимости к ним возвращаться. К этому можно добавить, что, исходя из имеющейся на сегодняшний день выборки с данной территории, насчитывающей около 350 комплексов, напрашивается заключение о культурной специфике памятников Среднего Терека, выражающейся как в обрядовых особенностях, так и в вещевом комплексе (в первую очередь, в формах керамики), что отличает их от материалов предгорной полосы. Это позволяет формулировать вопрос о локальном варианте памятников раннего этапа аланской культуры на Среднем Тереке. Более подробно данный вопрос будет рассмотрен в специальной работе.

Проведенные комплексные исследования участка курганного могильника «Киевский I» позволили весьма эффективно выявить и локализовать катакомбные захоронения раннего этапа аланской культуры, совершенные под курганными насыпями с кольцевыми ровиками. Полученные материалы позволяют отнести данные погребения к несколько более раннему времени, чем раскопанные катакомбы на южной периферии некрополя, в целом датирующиеся второй половиной IV – первой половиной V в. н. э. Данное обстоятельство подкрепляет уже сделанные наблюдения над пространственной организацией курганных могильников аланской культуры, когда более ранние погребения располагаются ближе к городищу, а поздние находятся на максимальном удалении от него, что неоднократно отмечалось В. Ю. Малашевым. Использование данных дистанционного зондирования и применение геофизических методов дает в этой ситуации возможность с минимальными затратами получить общее представление о хронологических рамках существования некрополей городищ аланской культуры Центрального и Восточного Предкавказья на раннем этапе их существования.