Fortress walls with usable intra-wall space in Bactrian fortifications

В 2019 г. Бактрийский отряд Среднеазиатской археологической экспедиции ИА РАН завершил археологические раскопки на цитадели эллинистической крепости Узундара. Памятник расположен на юге Узбекистана, в Сурхандарьинской области, в горах Байсуна на вершине горы Сусизтаг у горного перевала близ Железных ворот.

По итогам российско-узбекских совместных исследований впервые был получен образец топографического плана ранней селевкидской крепости и архитектурного плана ее цитадели, расположенной на восточной окраине империи на северо-западной границе Бактрийской сатрапии. Государственная крепость http://doi.org/10.25681/IARAS.0130-2620.264.327-345

Селевкидов была построена не позднее начала III в. до н. э. Здесь был размещен гарнизон, который нес военную службу. Крепость функционировала вплоть до своего падения во второй половине II в. до н. э. на протяжении полутора столетий. Анализ полученного археологического материала поставил целый ряд вопросов.

Один из них – использование крепостных стен с эксплуатируемыми вну-тристенными пространствами в фортификации Бактрии. При описании таких стен нередко употребляются такие термины, как «стрелковая или обводная галерея», «внутристенный коридор», «жилые стены», «военная улица», «двойные стены».

На наш взгляд, следует разделять фортификационные приемы в виде использования крепостной стены с эксплуатируемыми внутристенными пространствами от монолитных крепостных стен, которых может быть у памятника несколько, но они конструктивно напрямую не взаимосвязаны и представляют обособленные фортификационные объекты, зачастую имеют разную хронологию.

К первым следует относить крепостные стены, имеющие внутристенное эксплуатируемое пространство с общим цоколем и перекрытием, с общим вторым этажом стрелковой галереи или валганга. Такие стены возводятся единовременно и по одному плану. Внешняя стена, как правило, толще внутренней, но бывает и ровна или даже тоньше внутренней. Неизменна небольшая ширина внутристенного пространства, как правило, не превышающая 2,6 м. Оно бывает в виде сплошного коридора или стрелковой галереи, бывает разделено на глухие отсеки со своими отдельными входами. Общая мощность таких стен достигает до 9 и более метров. Во внешней стене располагаются бойницы, при наличии башен также размещаются проходы к ним (городища Кызылтепа, Бандыхан).

Такая техника обороны возникла задолго до появления осадных и таранных машин, когда в качестве основного противника выступали преимущественно племена кочевников. Расчет был на оборону максимальным количеством обороняющихся, размещавшихся у бойниц вдоль всего периметра крепостных стен и в башнях, при их наличии.

Фиксируются следующие разновидности крепостных стен с эксплуатируемыми внутристенными пространствами : стены с коридором, имеющим беспрепятственный пролет по всей длине; в первоначальном плане или в ходе эксплуатации внутристенная галерея может быть дополнена пилонами, затрудняющими беспрепятственный проход; также может быть разбита на отдельные отсеки, каждый со своим отдельным входом; крепостные стены, которые имеют вид единой внешней стены и нестыкующихся отрезков стен внутренних (Хатра).

К монолитным стенам следует относить: разновременные крепостные стены, не связанные напрямую конструктивно, которые не имели общего цоколя и могли не иметь общего перекрытия, были построены с целью усиления фортификационных свойств объекта в ходе реконструкций и перепланировки укреплений; крепостная стена, параллельно которой идет сомкнутая внутренняя застройка, образуя сплошную галерею или улицу, в зависимости от наличия перекрытия. Последний вопрос зачастую трудно установим вследствие недостаточной сохранности объектов в высоту (Дура-Европос, Кампыртепа).

Результаты раскопок на цитадели крепости Узундара позволяют нам детально рассмотреть образец хорошо сохранившейся и узко датированной крепостной стены с эксплуатируемыми внутристенными пространствами в фортификации Бактрии.

Подтреугольная в плане цитадель крепости Узундара имеет площадь 2860 кв. м, окружена крепостной стеной и укреплена пятью башнями, лишь на одной стороне использован прием крепостной стены с эксплуатируемым вну-тристенным пространством. Юго-западная крепостная стена (далее – ЮЗКС) возведена на краю холма на высоте 1600 м, обращенном в сторону одноименного ущелья Узундара. Природный рельеф здесь меняется от умеренно пологого до практически вертикально отвесного глубиной более 100 м.

Западный край ЮЗКС продолжается, плавно меняя направление, и переходит в восточную крепостную стену основного четырехугольника крепости. Кроме того, в голове ЮЗКС смыкается с южной крепостной стеной основного четырехугольника крепости под острым углом.

Таким образом, начальный участок ЮЗКС цитадели является чрезвычайно важным фортификационным узлом, в котором через входную галерею изначально осуществлялось сообщение между цитаделью и основной частью крепости.

Протяженность ЮЗКС от входа на северо-западе до края южной башни составляет 61,14 м (без входного комплекса и западной башни 51,3 м). Общая ширина первоначальной крепостной стены с внутристенным эксплуатируемым пространством варьирует от 6 до 8 м. Наибольшая сохранность стен в высоту здесь достигала более 4 м (в районе входной галереи), в среднем же – около 1,5–2 м. Это наиболее хорошо сохранившийся из всех остальных вскрытых фортификационных объектов цитадели (рис. 1).

До начала исследований гребень этой стены ярко прослеживался в топографии цитадели1. Открытие стены было начато в 2017 г. и завершено в 2019 г. Вначале был расчищен внутренний фас стены длиной 17 м, расположенный напротив скального комплекса. Сохранность ее на этом участке составляла в высоту 1,5–2 м. Стена сложена из среднегабаритного колотого камня (известняк с кальцитовыми прожилками) на глиняном растворе яркого охристого цвета2. Этот раствор принципиально отличал ЮЗКС от всех ранее вскрытых стен. Он применялся на всем протяжении ЮЗКС (во внутренней стене и перегородках отсеков). Обнаружение калитки и последующие работы установили, что стена не монолитная. Изначально она имела стрелковую галерею, разделенную на три глухих отсека, вход в каждый из которых осуществлялся изнутри цитадели через калитки.

Рис. 1. Цитадель крепости Узундара.

Вид сверху на ЮЗКС. Стрелковые отсеки 1–3. Фото

В южном углу цитадели ЮЗКС завершал глухой отсек без входа, представляющий собой, по всей видимости, округлое в плане башенное сооружение.

Таким образом, ЮЗКС включает в себя серию взаимосвязанных фортификационных объектов: Входной комплекс; Стрелковые отсеки 1–3; Южную башню. Каждая из составных ЮЗКС требует отдельного описания. Однако в данной работе мы остановимся на рассмотрении собственно только крепостной стены с эксплуатируемым внутристенным пространством, исключая весь сложный Входной комплекс с Западной башней.

Стрелковый отсек 1 ЮЗКС в плане представлял собой узкий прямоугольный отсек длиной 11,5 м, шириной до 2,3 м с проходом (калиткой) в 1 м шириной, расположенный по центру. Сохранность стен в высоту – от трех до максимум пяти рядов каменной кладки. Максимальная толщина внешней стены составила 2,1м ± 0,1 м, внутренней – 1,40 м ± 0,05 м. Наиболее пострадавшая стена – внутренняя перегородка, разделяющая секции 1 и 3, толщиной 1,56 м (сохранилось только 3 ряда кладки), и внутренняя стена в западной половине, где она была перекрыта поздней ремонтной стеной времени после Евтидема. Также необходимо отметить, что наружный край внешней стены сохранился на некоторых участках всего в один ряд кладки, позволивший установить его изначальную толщину. Все стены секции 1 возведены с использованием в растворе охристой глины. Кладка, несмотря на неровности, стоит практически на скале без заметной нивелировочной подсыпки. Перевязка зафиксирована лишь в северо-западном углу секции.

В северо-западном углу стрелковой секции был обнаружен очаг, сложенный из камня, размером 1,1 × 1,1 м и высотой до 0,4 м. В плане он выглядел полукруглым. Вписан был в естественную ступеньку в скале. Нижний ряд сложен из среднеформатного камня, верхние ряды из мелкого камня. Очаг вплотную примыкал к внутренней стене ЮЗКС, на нижних рядах каменной кладки сохранились следы копоти и нагара на расстоянии до 2 м от угла. Неровности скаль-ника были нивелированы плотной глиной по всей площади отсека.

В южной половине секции 1 была заложена стратиграфическая бровка. Она демонстрирует нам накопление небольшого плотного слоя в 0,5–0,2 м от уровня скального пола в виде коричневого суглинка, который имеет характерный для коридоров и улиц линзовидный абрис, с повышением уровня слоя у продольных стен и их утончение в середине. Поверх него идет рыхловатый горелый слой с включением угля, золы, обожженной глины, а также керамики и костей животных. Поверх этого слоя мы видим уровень обрушения внешней крепостной стены, камни из кладки которой завалились внутрь галереи. И наконец, поверх этого завала идет накопление мелкого гравия камней и аккумулированного слоя суглинка.

Таким образом, можно констатировать, что до момента гибели южная половина секции 1 содержалась в относительном порядке, мы не имеем ни мусорных слоев, ни большого накопления слоев обживания. Можно утверждать, что момент пожара, следы которого мы видим практически у скального пола, и был последним этапом функционирования галереи ЮЗКС в секции 1.

Несколько иная картина предстает в стратиграфии северной половины секции 1. Она более схожа со стратиграфией секции 3 (см. ниже).

Стрелковый отсек 2 ЮЗКС в плане имеет прямоугольную форму внутренних стен и перегородок длиной 9,5 м на 2 м, внешняя же стенаотсека имеет плавное округлое расширение-выступ, который в месте наибольшего изгиба достигает 3,88 м. Входная калитка в отсек 2 шириной 0,87 м, так же, как и в отсеке 1, расположена по центру внутренней стены, но с незначительным смещением к югу (0,3м). Стены отсека сложены из колотого камня на растворе с охристой глиной, во внешней стене использовался раствор с обычной коричневой глиной. Максимальная сохранность внутренней стены на высоту 2,45–2,5 м, внешней на – 0,5–1 м, перегородок на 2,35 (с южной башней) и 1,3 (с отсеком 1).

Вероятно, на втором хронологическом этапе секция 2 была дополнительно разбита на два помещения 2а и 2б при помощи двух пилонов, возведенных впритык к внешней и внутренней стенам отсека, перпендикулярно им. Стены пилонов сохранились на высоту до 1,5 м, сложены из среднеформатного камня на растворе с обычной коричневой глиной и возведены без перевязки, не с уровня скалы, а на подсыпке из светло-коричневого суглинка поверх смеси каменной крошкой с глиной охристого цвета. Между пилонами проход шириной 0,9–1 м.

Судя по комплексам находок и стратиграфии, обе половины имели несколько различное функциональное назначение, при этом стратиграфия у них единая. Первый хронологический этап – слой красной нивелировочной массы перед постройкой. Второй слой – период основного обживания крепости – светло-коричневый суглинок с вкраплениями угля и большим количеством шлака (в помещении 2а слой содержит большое количество металлических изделий преимущественно военного характера; в помещении 2б слой содержит большое количество керамики). Третий период отбивается полом с керамическим развалом, по всей видимости, этап запустения и редкого использования этих комнат. Далее следует слой завала крепостных стен и слой дерна, покрывающий завал.

Внутренняя крепостная стена в стрелковой секции 2 сохраняет единую толщину 1,43 м ± 0,05 м, внешняя – 1,70 ± 0,1 м. Стена (перегородка с секцией 1) имеет толщину 1,30 м, стена (перегородка с Южной башней) имеет небольшую толщину 0,95 м.

Стрелковый отсек 3 был открыт последним в 2018–2019 гг. Так же, как и секция 1, в плане он имел вид вытянутого чуть неправильного прямоугольника, внутренними размерами 11,42–10,7 × 2,5–2,6 м. Проход (калитка) в галерею изнутри цитадели в 1 м шириной расположен так же, как и в остальных отсеках, посередине его длины. Кладка из колотых камней среднего и крупного формата на глиняном растворе охристого цвета прослеживается во внутренней стене и перегородках, тогда как во внешней стене раствор обычного коричневого цвета. Под первым рядом кладки на отдельных участках прослеживается нивелировочная подсыпка с мелким камнем. Внешняя стена сохранилась в среднем на высоту чуть более 1,1 м, ее толщина достигала 2,4 м. Внутренняя стена более пострадала и сохранилась на высоту до 0,7–0,8 м при толщине 1,35–1,6 м. В северо-восточном и юго-восточном углах прослеживается перевязка стен. Таким образом, изолированная стрелковая секция 3 с северо-запада отделена от входного комплекса, а с юго-востока от стрелкового отсека 1 – стенами-перегородками одинаковой толщины в 1,56–1,70 м. Несмотря на сохранность стен на небольшую высоту, в них удалось зафиксировать семь бойниц (рис. 2). Расположены они во внешней стене на одной линии по горизонтали на уровне третьего ряда кладки в 0,55–0,65 м от уровня скального дна с шагом в 1,75 м. При этом две крайние бойницы помещены близко к углам стрелкового отсека. Изнутри стрелкового отсека все бойницы сохранились целиком. Они прямоугольные, размером 0,2 м в ширину, высота входного отверстия составляла 0,30–0,40 м. Ложе бойниц удалось расчистить целиком, они прорезали всю толщу внешней крепостной стены под малым углом всего в 10 градусов вниз. Бойницы функциональные простые, без бокового расширения стенок, с довольно узким и ограниченным сектором обстрела. С внешнего фаса крепостной стены верх ни одной из этих бойниц не сохранился из-за плохой сохранности внешней стены ЮЗКС.

Надо отметить, что на протяжении всей длины ЮЗКС цитадели Узундара, трех стрелковых отсеков и Южной башни бойницы были обнаружены только в одном отсеке. Однако при расчистке внешнего фаса ЮЗКС напротив входного комплекса была зафиксирована бойница в полную высоту. Она была расположена на одной линии по горизонтали с бойницами третьего стрелкового отсека. Эта бойница имела стреловидный контур в виде узкой щели с перекрытием из двух камней, наклонно поставленных друг к другу под углом 35 градусов. Выходное отверстие составляло в высоту 1 м. Аналогичная бойница, расположенная ярусом ниже (на 1 м), была зафиксирована при расчистке внешнего фаса Западной башни. По причине плохой сохранности стен этого участка цитадели

Рис. 2. Внутренние фасы стен стрелкового отсека 1. Чертеж открытые стреловидные бойницы не были расчищены изнутри и их устройство осталось неясным. Тем не менее можно предположить, что бойницы в 3-м стрелковом отсеке с внешнего фаса имели аналогичный вид. Тогда необходимо отметить, что бойницы должны были иметь расширение по вертикали с 0,3–0,4 м у входного отверстия бойницы до 1 м у выходного, при этом направленное не вниз, а наверх. Поскольку функционально это не оправдано и не имеет прецедента в фортификационных приемах, то, скорее всего, стреловидным могло быть лишь оформление выходного отверстия, а не реальное его функциональное устройство.

Как отмечалось выше, ЮЗКС была возведена на краю скалы, обращенном к ущелью Узундара. При длине почти 52 м перепад в высоте уровня скалы от начала ЮЗКС у входного комплекса и до края Южной башни составляет 5 м. При учете этого становится ясным отсутствие бойниц в остальных стрелковых отсеках и Южной башне. Горизонтальная линия, на которой расположено дно стрелковых бойниц отсека 3, находится выше уровня сохранившихся стен следующих отсеков и Южной башни.

Рассматривая бойницы цитадели крепости Узундара, нельзя не отметить, что на ряде памятников Бактрии, Хорезма и Согда аналогичные устройства с прямым ложем и плоским перекрытием без бокового и вертикального расширения, пронизывающие всю толщу внешних крепостных стен, привели исследователей к мысли, что это могли быть световые и вентиляционные отверстия ( Сарианиди , 1977. С. 117; Лопиров-Скабло , 1981. С. 66. Рис. 36а). В статье Куркиной (2002. С. 49, 50. Рис. 2) приводится мнение Г. В. Шишкиной об использовании световых окон. Не исключено, что в рассматриваемом нами случае бойницы могли совмещать и военную, и бытовую роль, т. е. могли использоваться для ведения стрелкового боя с колена и в то же время могли служить световыми и вентиляционными окнами.

Бактрийский отряд с начала раскопок с 2013 г. применяет метод вскрытия стен по внешним и внутренним фасам с предпочтительным сохранением дернового слоя на ребре стен ( Двуреченская , 2018. С. 170, 171). Стены третьего отсека были вскрыты с внешних сторон до скальника. На уровне входной калитки в отсек был заложен архитектурный разрез крепостной стены с внутристенным стрелковым отсеком 3-А-А¹ (рис. 1). Он дает характеристику как архитектурной конструкции отсека 3, так и его стратиграфии (рис. 3). Общая ширина разреза и собственно крепостной стены на этом участкесоставляет 6,35 м.

При поиске сверху с гребня стены внутреннего периметра стен была обнаружена более поздняя стена, перекрывающая заполнение и частично стены стрелкового отсека 3. Она была прослежена от входной калитки, ведущей в секцию 1, на протяжении всей секции 3 и далее во входном комплексе да конца Западной башни. Мастера, возводившие эту стену, не стремились сохранить изначальный план. Они возвели ее на этом участке по диагонали, так что на северо-западном участке она лежала между внутренней и внешней стенами стрелкового отсека 3, а на юго-восточном крае была выведена заподлицо с внутренней стеной стрелковой отсека 1.

На углу калитки под поздней стеной был обнаружен дихалк Евтидема I (№ 46 по оп. 2018), который в совокупности с керамическим материалом позволяет маркировать время обнаруженной перестройки – не ранее последней трети III в. до н. э.

Надо отметить, сохранность изначальных стен секции 3 имеет явно искусственный характер как внешней стены, так и внутренней. По всей видимости, стены были частично разобраны по ранее запланированному уровню. По какой причине это понадобилось делать, сказать сложно. Кладка первых стен на сохранившуюся высоту не несет никаких следов повреждения.

Южная башня

Южная башня возведена в южном углу цитадели, который находится на краю выступа горы, фланкирующего и замыкающего с востока расширение ущелья Узундара в виде округлого природного цирка диаметром более 258 м. Южная башня возвышается над уровнем дна ущелья на высоте более чем 100 м. Этот участок наиболее труднодоступен для противника, так как имеет практически отвесные стенки, обращенные в сторону ущелья Узундара. Благодаря угловому выступу скалы здесьотличный обзор ущелья в обе стороны, вниз по ущелью на несколько километров на юго-восток и вверх контролируется вся площадь вышеописанного расширения ущелья в виде цирка, включая выносную башню, которая замыкала его с запада.

Угловая Южная башня замыкала ЮЗКС, представляя собой отдельный отсек, максимальным внутренним размером 4,56 × 2,66 м. В отличие от остальных секций ЮЗКС она не только в два с лишним раза короче, но еще и не имела калитки и входа в нее со стороны цитадели. В плане башня представляла собой вытянутый подпрямоугольник с расширением и скруглением юго-восточной стороны. Стены из колотого камня на глиняном растворе охристого цвета. Мощность стен достигает 2,9 м, в частности, такова толщина внешней стены в месте скругления юго-восточной стороны, что позволяет предполагать наличие полноценного второго этажа. Более того, именно с него, по всей видимости, осуществлялся спуск на первый этаж через люк в полу с использованием деревянной лестницы. Таким образом, в Южную башню можно было попасть через проход 2-го этажа башни, ведущий на гребень ЮЗКС со стороны Западной башни, которая также имела второй этаж.

Наилучшая сохранность у внутренней стены ЮЗКС, она достигает высоты 1,65 м. При том, что весь отрезок внутренней стены ЮЗКС, начиная со второй трети отсека 2, в древности был сильно поврежден и подвергался нескольким ремонтам. Мастера, не разбирая кладки первой стены, возводили впритык и вдоль нее изнутри цитадели подпорные стены.

Кладка внешней стены сохранилась максимально на высоту шести рядов до 1,3 м. Камень использован в основном средне- и крупноформатный. Бойниц не обнаружено. Находка ядра из сырцовой глины диаметром 12 см говорит о вероятном размещении на верхней площадке башни камнеметной машины.

Несмотря на то что скальник неровный, нивелировочная подсыпка под первый ряд кладки, за небольшим исключением, практически не использовалась, и стены возводились прямо на скальнике. Стены имеют перевязку в углах. Таким образом, мы имеем изначальную планировку данного сооружения.

Крепостные стены с эксплуатируемыми внутристенными пространствами на крепости Узундара зафиксированы не только на цитадели, но также на основном четырехугольнике. Ранее были вскрыты участки западной и восточной крепостных стен, на длину 10 и 13 м соответственно ( Dvurechenskaya , 2019. P. 154–157. Fig. 3; 4).

Георадарные исследования, в ходе которых было заложено 33 разреза крепостных стен, подтверждают наличие таких стен по всему периметру основного четырехугольника крепости ( Двуреченская и др ., 2020. С. 64–76. Рис. 1, 2–8, 13, 14 ).

Время возведения крепости на основе анализа полученного археологического комплекса, подкрепленного находками значительного количества монет во всех стратиграфических слоях, можно уверенно относить к началу – первой четверти III в. до н. э.

Имея образец государственной крепости, возведенной на северной границе Бактрии в эпоху не позднее ранних Селевкидов, где использовались двойные крепостные стены, обратимся к аналогиям и ареалу использования этого фортификационного приема.

В Бактрии крепостные стены с эксплуатируемыми внутристенными пространствами известны по ряду памятников начиная с эпохи бронзы – Дашлы-3 ( Сарианиди , 1984. С. 5–31). Преемственность с ними прослеживается в раннеже-лезном веке на примере памятника Кутлуг-тепе ( Сарианиди , 1977. С. 216–219). В крупном столичном северобактрийском городе Кызылтепа ахеменидской поры крепостные стены имели внутристенный коридор шириной в 2 м, передняя стена более тонкая (0,7–1 м) с двумя рядами бойниц в шахматном порядке для стрельбы с колена и стоя, внутренняя стена – 2,5 м. К внешней стороне стены примыкали округлые башни диаметром 4–6 м, встречались также и прямоугольные. Все башни со стрелковыми камерами расположены на расстоянии 3, 10, 22 м. Уже в позднеахеменидский период галерея была полностью заложена, и стена составила по ширине 10 м ( Пугаченкова, Ртвеладзе , 1990. С. 30–32).

Фортификация городов и крепостей селевкидского и греко-бактрийского времени (IV–II вв. до н. э.) доступна для исследования лишь в ограниченных рамках. Как правило, это разрезы крепостных стен и шурфовка на небольшой площади. И тем не менее в укреплениях городских центров «прямоугольного или квадратного плана, которые создавались под эгидой центральных властей», внутристенный коридор отмечается как характерный прием, к примеру, на северобактрийских городищах Дальверзинтепа , Кей-Кобад-шах ( Массон , 1985. С. 261; Пугаченкова , 1978. С. 22, 23. Рис. 8; Мандельштам, Певзнер , 1958. С. 297, 298. Рис. 5).

«Северобактрийская фортификация была рассчитана в первую очередь на оборону пеших и конных стрелковых контингентов, не подкрепленных сколько-нибудь мощными осадными орудиями. Видимо, именно этим объясняется и слабое развитие протейхизм, и небольшая толщина внешних стен, порой составлявшая, как это было на цитадели Дальверзинтепа, всего 2 м» ( Массон , 1985. С. 261).

В Южной Бактрии – на городище Дильберджин, имеющем непрерывную свиту культурных слоев от греко-бактрийского времени до середины IV в. н. э., были вскрыты и исследованы крепостные стены с эксплуатируемым внутри-стенным пространством. Время их возведения авторы осторожно относили к концу греко-бактрийского периода (Пугаченкова, 1984. С. 105), однако не исключался и селевкидский период и конец III – II в. до н. э. (Кругликова, 1974. С. 98; Долгоруков, 1984. С. 86).

Внутренняя галерея на ранних крепостных стенах зафиксирована в раскопе с северо-восточной группой башен, и в южном входном комплексе, и в юго-западном углу. В первом случае ширина эксплуатируемого пространства, в частности, ранней галереи – 1,5 м ( Долгоруков , 1984. С. 62), во втором вся стена имела ширину 3,8 м, а галерея – всего 0,8–1 м ( Пугаченкова , 1984. С. 93).

В начале XXI в. на территории Северной Бактрии были обнаружены образцы раннеэллинистических крепостей, таких как Кампыртепа и Курганзол. В Кампыртепа, возведенной на правом берегу р. Амударья для контроля речной переправы, – докушанские укрепления исследованы фрагментарно, вскрыта мощная монолитная крепостная стена, без бойниц и башен толщиной 4,8 м греко-бактрийского периода на восточной стороне «верхнего города». Она была построена не ранее правления Евтидема I на восточной стороне «верхнего города». Исследованы также фрагменты различных построек, датируемых последней третью IV в. – II в. до н. э. ( Ртвеладзе , 2000. С. 10. Рис. 1).

Небольшой форпост крепостца Курганзол, расположенный в 30 км юго-восточнее Железных ворот, был полностью раскопан и представил план и образец фортификации IV в. до н. э. Круглая в плане крепостца с полукруглыми выступающими наружу башнями имела монолитную крепостную стену, однако постройки, примыкающие вплотную к крепостной стене изнутри, создают эффект стены с внутристенным эксплуатируемым пространством. Так, в четыре из шести башен можно было попасть через помещения, входы осуществлялись из внутреннего двора. Лишь в две башни можно войти непосредственно со двора ( Сверчков , 2013. Рис. 11).

Незначительное число фортификационных образцов IV–II вв. до н. э., раскопанных на территории Бактрии, вынуждает обратиться к сопредельным историко-культурным регионам, в первую очередь к богатому примерами Хорезму, а также к пограничным Маргиане, Парфии и Согду. Здесь крепостные стены с эксплуатируемым внутристенным пространством как прием фортификации были чрезвычайно распространены и разнообразны как по конструктивным особенностям, так и по функциональному и военно-стратегическому значению. Крупнейшими советскими комплексными экспедициями, такими как ЮТАКЭ и ХАЭЭ, были открыты десятки, если не сотни городов и крепостей, имеющих такие стены.

Уже в первом обобщающем труде С. П. Толстова «Древний Хорезм» мы получили образцы десятков памятников, начиная с крупных «городищ с жилыми стенами» раннего железного века Кюзели-гыр и Калалы-гыр I ( Толстов , 1948. С. 77–82). Серией представлена фортификация городищ и крепостей, культово-храмовых комплексов древнехорезмийского периода. К ним относятся Джанбаскала , Кой-Крылган-кала , Малый Кырк-кыз , Кюнерли-кала и др. (Там же. С. 84–102).

Обобщая материалы по фортификации Хорезма, полученные более чем за 30 лет работы ХАЭЭ, Г. Хожаниязов рассматривал уже более 50 памятников античной поры. Такой элемент фортификации, как стены с внутристенной стрелковой галереей, прослеживается как наиболее распространенный на протяжении от архаического (VI–V вв. до н. э.) и вплоть до Кушанского периода (Хожаниязов, 1981. С. 43–49. Рис. 1–3; 5–7).

Раскрыв самостоятельный характер развития древнехорезмийской фортификации, ее высокий уровень, который отвечал требованиям развития военной техники и искусства на просторах от Ближнего Востока до Средней Азии, автор подчеркивает особенную близость фортификации Хорезма и Бактрии (Там же. С. 55, 56). Много ранее это положение обосновывал Г. А. Кошеленко при сравнении фортификации коренных районов Парфии с Хорезмом и Бактрией ( Кошеленко , 1963. С. 65). В недавнем обобщающем исследовании приводится обоснование факта о продвижении части земледельческого населения Бактрии в Хорезм в VII – первой половине VI в. до н. э. ( Ягодин , 2013. С. 20–22; Болелов , 1999. С. 90).

На хорезмийском материале Г. Хожаниязовым была дополнена типология поселений и выделены городские, культовые, государственные пограничные крепости ³, дома-замки ( Хожаниязов , 1981. С. 51).

В последние десятилетия Каракалпакско-Австралийской археологической экспедицией были получены очень важные материалы по фортификации города, претендующего на звание столичного Акшахан-кала, постройка которого относится авторами к началу III в. до н. э. Здесь были зафиксированы не только мощные двойные крепостные стены, но целая система фортификационных сооружений (вал, земляной ров, протейхизма) (Betts et al., 2012. P. 125–165; Хо-жаниязов, 2013. С. 109–126). Однако с точки зрения поиска наиболее близких аналогий по строительным приемам в фортификации крепостных стен с вну-тристенным эксплуатируемым пространством отметим хорезмийский культовый центр Калалы-гыр 2. Этот памятник имеет ту же узкую хронологию, что и крепость Узундара, а также он имеет ярко выраженную функциональную характеристику – это укрепленный культово-храмовый центр. Как известно, Кала-лы-гыр 2 имеет необычную форму в виде секции в ¼ круга с монументальным входным комплексом. Подтреугольная в плане крепость укреплена со всех сторон двойными крепостными стенами с выступающими наружу башнями, на каждом из углов крепости по две спаренные башни в виде «ласточкина хвоста». Все крепостные стены имеют эксплуатируемое внутристенное пространство в виде стрелковой галереи с бойницами. Причем ширина галереи около 2–2,2 м и ширина стен внешней и внутренней по 2,5 м при общей ширине по цоколю в 7,5 м. Галереи имели прямое деревянное перекрытие на высоте 4,5 м. У входа галереи зафиксированы характерные выступающие внутрь коридора пилястры или пилоны шириной до 0,6 м и длиной до 2 м. Все башни имели прямоугольные внутренние камеры размером 4,5 × 2 м со входом внутрь по короткой стороне вдоль оси галереи (Вайнберг, 2004. С. 24–30. Рис. 2/4, 2/7–2/15).

Подчеркнем, что цитадель крепости Узундара также представляет в плане ¼ круга диаметром 103 м. Помимо двойной стены с юго-запада, имеющей аналогичные Калалы-гыр 2 параметры по мощности стен и ширине стрелковых отсеков, вдоль остальных стен имеется плотная застройка, как и на Кала-лы-гыр-2, создающая дополнительную линию обороны. Во входном комплексе цитадели Узундара галерея укреплена характерными пилонами, сужающими проход, по размерам сходными с калалыгырскими. Еще один прием, близкий нам, это зигзагообразный профиль крепостной стены. Такой перечень схожих конструктивно-планировочных решений не может быть простым совпадением. Как минимум он еще раз ярко подтверждает мнение советских исследователей о чрезвычайной близости фортификации древнего Хорезма и Бактрии.

У исследователей среднеазиатской фортификации античного периода утвердилось мнение о том, что в эпоху империи Ахеменидов, широкого развития таранной техники, а в особенности в период похода Александра Македонского акцент обороны переносится на башни и верхние этажи стрелковых галерей и боя из-за парапетов, тогда как первый этаж строился монолитным или реконструировался методом забутовки имевшейся внутристенной галереи и усиления нижнего яруса крепостных стен панцирной обкладкой ( Ягодин и др ., 1985. С. 324, 325; Fraсfort , 1979. С. 40–43; Пугаченкова , 1983. С. 255; Болелов и др ., 2018. С. 64–72). Этот прием прослеживается на большом количестве памятников практически всех сопредельных историко-культурных регионов Средней Азии. Так, в Хорезме, на примере Хазараспа ( Воробьева и др ., 1963. С. 195– 197), Гяуркалы Султауиздагской ( Толстов , 1958. С. 192–194; Рапопорт, Труд-новская , 1958. С. 348–354) в Согде – Еркургана и в Бактрии Хайрабадтепе ( Сабиров , 1981. С. 32, 33. Рис. 1).

Однако нельзя не отметить, что ряд памятников нарушает эту концепцию. Помимо рассмотренного выше примера крепости Узундара яркое свидетельство существования крепостных стен с внутристенным эксплуатируемым пространством на протяжении длительного периода, от Ахеменидов до конца античности, представляет акрополь столицы Согда городища Афрасиаб ( Chichkina , 1986. P. 71–78. Fig. 291; 294; Иневаткина , 2002. С. 32. Рис. 7; Куркина , 2002. С. 48. Рис. 2–4).

Такие примеры показывают гибкость и дифференцированный подход в выборе приемов фортификации, которые учитывают не один фактор, а десятки. В частности, большую роль играет функция поселения (город, крепость или усадьба). Так, для крепостей с небольшим числом гарнизонных воинов наличие внутристенных коридоров для быстрой переброски воинов крайне необходимо, кроме того, основной задачей многих из них была именно оборона конкретного оазиса от вторжения кочевников, а не противостояние крупному геополитическому противнику.

Большое значение имеет также конкретная топография, где возводится фортификация. К примеру, отсутствие монолита и цоколя у стен высокогорной крепости Узундара в первую очередь связано с расположением на вершине холма и практической невозможностью подведения таранной или стенобитной техники.

В случае со столичным городом Афрасиабом, где крайне важно было использование в фортификации приемов против стенобитных и осадных машин, были все-таки возведены стены с внутристенным эксплуатируемым пространством. Однако надо учесть, что возводились они на вершине естественного холма высотой 16–25 м и на остатках монолитных крепостных стен этапа Афрасиаб 0, сохранившихся на высоту до 3 м. Мощь этих конструкций с уже имеющейся по сути противотаранной защитой и позволила возвести и поддерживать в течение нескольких столетий крепостную стену с внутристенным эксплуатируемым пространством.

В течение античного периода при постоянно усложняющейся стенобитной и осадной технике крепостные стены с внутристенным эксплуатируемым пространством по-прежнему опоясывали целиком или частично множество городищ и крепостей. Так, в кушанскую эпоху примерами в Бактрии могут служить: городища Кум-тепа ( Литвинский , 1956. С. 76), Хайрабадтепа ( Сабиров , 1981. Рис. 1), крепость Ямчун ( Зелинский , 1964. С. 132), в Хорезме – крепости Ангка-кала, Коладжик ( Завьялов , 1998) и мн. др.

Стены с внутристенным эксплуатируемым пространством, как фортификационный прием, направленный на безопасное и быстрое передвижение вдоль укреплений, нельзя соотносить с узким хронологическим отрезком. Очевидно, он активно использовался на протяжении всего периода античности и много шире, и выбор его в каждом конкретном случае был продиктован конкретными задачами и условиями возведения той или иной фортификации.