О деятельности партии социалистов-революционеров в Симбирской губернии (1902-1903 гг.)

В конце 1901 года в результате объединения различных неонароднических групп и кружков образовалась общероссийская партия социалистов-революционеров, которая сразу же развернула свою политическую деятельность по всей стране [1, с. 49]. Одним из регионов наивысшей активности организаторов партии было Среднее Поволжье [3]. В этот же период начинается проникновение эсеровских идей и в Симбирскую губернию, где особенно часто бывала один из лидеров партии Е. К. Брешко-Брешковская [2, с. 262–263].

По оценкам большинства исследователей Симбирская губерния на рубеже ХIХ–ХХ вв. не представляла собой крупного промышленного района и не занимала «заметного места на карте России» [1, с. 9]. В то же время, тщательный анализ краеведческих публикаций начала прошлого века позволяет отметить, что в середине 90-х годов ХIХ века в губернии особенно ярко начинает проявляться деятельность отдельных «партийных групп», которые сумели несколько радикализировать население и, в первую очередь, учащуюся молодежь региона. В результате этой активности подготавливалась благодатная почва для «дальнейшего развития и роста революционной мысли и революционных действий» в крае [1, с. 11]. В губернии постепенно начинают появляться сторонники леворадикальных политических взглядов. В начале 1900 года в Симбирске и Сызрани заметно оживилась деятельность революционно настроенной молодежи, что объясняется приездом сюда большого числа высланных из Петербурга, Москвы, Казани и других городов участников студенческих волнений 1899 г. [12, с. 61].

Очевидно, что ускорению консолидации немногочисленных революционных сил способствовала экономическая ситуация в Среднем Поволжье. Как известно, в годы, предшествовавшие первой русской революции, в Симбирской губернии, как и во всей стране, продолжало резко ухудшаться положение трудящихся, особенно в результате голода 1901 года и экономического кризиса 1900–1903 годов, перешедшего затем в затяжную экономическую депрессию. В этих условиях ещё более обострились социальные противоречия как в городе, так и в деревне [12, с. 79]. Е. К. Брешко-Брешков-ская, характеризуя исследуемый нами период, отмечала, что социальное положение крестьянства в стране «за прошедшее время ничуть не улучшилось» [2, с. 263]. Подобного же мнения придерживались и представители местной власти. Симбирский губернатор в 1902 году вынужден был признать «общую расшатанность и безотрадность экономического благосостояния крестьянского населения губернии». Он доносил царю, что «крестьянское население, не подготовленное к борьбе с нищетой, и, сознавая свое бессилие, под гнетом нужды делается способным воспринимать пропаганду злонамеренных агитаторов» [12, с. 62–63].

Нарастало рабочее движение, хотя требования участников акций носили исключительно экономический характер. В октябре 1900 года объявили забастовку ткачи Старотимошкинской суконной фабрики в Сенгилеевском уезде. Забастовка была подавлена, после чего владелец уволил 90 человек. В 1901 году начались волнения в симбирских типографиях. Администрация вынуждена была удовлетворить требования печатников, введя почасовую оплату сверхурочных работ. В течение 1902 года возникают конфликты на Гурьевской и других суконных фабриках. В декабре 1902 года — январе 1903 года бастовали рабочие Тепловской суконной фабрики в Сызранском уезде. В 1902 году в движение включились приказчики Сызрани. В результате длительной и упорной борьбы им удалось добиться отмены работы в праздничные дни. Постепенно втягивалось в политическую борьбу и симбирское крестьянство. Так, одно из крупных выступлений в Сызранском уезде в 1899 г. было подавлено лишь силой оружия. Исторические исследования, проведённые в советский период, показали, что Симбирская губерния в начале ХХ в. оказалась в числе районов наибольшего распространения крестьянского движения. О его размахе свидетельствует тот факт, что только за один 1902 год окруж- ной суд вынес суровые приговоры 54 участникам выступлений [12, с. 65].

Объективное видение проблемы позволяет утверждать, что развивающееся рабочее и крестьянское движение в начале ХХ века формировало благоприятные условия для ускорения появления и организационного оформления оппозиционных политических сил в регионе и развертывания ими агитационно-пропагандистской работы среди различных слоёв симбирского общества. Проведенные в этой области исследования свидетельствуют, что не остались в стороне от этого процесса и последователи социалистов-революционеров. Как и в целом по стране, можно предположить, что «развитие революционного крестьянского движения», как утверждал В. И. Ленин, вызвало некоторое оживление старчески дряхлого народничества и в Среднем Поволжье. Считаю, что сказанное было характерно и для Симбирской губернии. Тенденция интеграции различных неонароднических групп и их сторонников становится одним из императивов общественно-политического процесса в крае.

Анализ широкого круга архивных, краеведческих и научных источников свидетельствует о том, что эсеровское движение в Симбирской губернии зародилось несколько позднее, чем в крупных центрах Европейской части страны и в других губернских поволжских городах, отличавшихся более развитыми революционными традициями, в частности народнического движения. Полагаем, что генерирующим импульсом этого процесса явилась печатная пропаганда. Так, один из первых исследователей революционного движения в крае В. Алексеев отмечал, что в губернии в 1902–1903 гг. происходит «усилие агитационной работы в массах», которая заключалась, главным образом, в «распространении разнообразной подпольной литературы, прокламаций, печатных и гектографированных воззваний». В то же время он подчеркивал, что этот процесс происходил, в первую очередь, за счет «более богатых революционными силами Самарской и Саратовской губерний», откуда в Симбирск завозилась нелегальная литература [1, с. 11].

В этот период в губернии начинают появляться и издания партии социалистов-революционеров. Власти принимали все меры, чтобы перекрыть пути, по которым доставлялась запрещённая продукция, но, несмотря на отдельные провалы, она всё же находила своих адресатов. Фонды Государственного архива Ульяновской области содержат немало подтверждений этому.

Так, 29 июля 1902 года в Сызрани, которая являлась крупным транзитным центром по переправке нелегальной литературы революционных партий, были арестованы студент Казанского университета Константин Александрович Соловьёв и его жена Ульяна. У Соловьёва, плывшего на пароходе из Сызрани в Казань, были обнаружены «преступные издания» и газеты «социал-ре-волюционеров». Супружеская чета была «препровождена» в Симбирскую тюрьму. [4]. Имелись примеры и более успешных действий со стороны революционеров. В частности, 7 апреля 1903 года начальник Губернского жандармского управления сообщал Симбирскому губернатору: «Вечером первого апреля на Большой Са- ратовской улице в г. Симбирске недалеко от Духовной семинарии сторожем семинарии Захаром Касихиным были подняты на тротуаре две печатные преступные прокламации под заглавием «50 лет русского свободного слова», издания партии социалистов-революционеров» [9]. Можно предположить, что происшедшее имело определенную связь с Симбирской духовной семинарией, где уже через год мы встречаем членов городского кружка эсеров, а через два года произошли крупные выступления семинаристов, во главе которых находились, и местные эсеры [13, с. 118]. Нелегальная литература активно распространялась и в сельской местности. Так, приказчик купца Алексея Калмыкова крестьянин Александр Маркелович Курушин привез из с. Базарный Сызган Карсунского уезда «революционные брошюры» в село Жадовку [10]. Как справедливо замечал впоследствии В.Алексеев, «всё это переправлялось к нам из других губерний и основной работой местных партийных сил было получение и распространение этой литературы» [1, с. 11].

Процесс организационного оформления местных эсеров также начался несколько позже, чем в других центрах Поволжья. Что касается Симбирска, то активный участник революционного движения в нашем крае В. В. Рябиков в 1925 году предположил, что до 1903 года «никаких оформленных революционных организаций в Симбирске не было». Высказанное мнение основывалось им, в первую очередь, на его субъективных оценках социального состава симбирского общества, а также уровня развития промышленности и сравнении Симбирска с другими волжскими губернскими городами [15, с. 3]. Данное предположение видится нам, в принципе, верным и в отношении партии социалистов-революционеров. Тем более, что видный деятель партии С. Н. Слётов, «совершивший поездку по России в 1902 году, не нашёл никакой организации, похожей на партию. На местах он обнаружил «просто группы работавших людей». Подобную картину он, кстати, наблюдал и в 1903–1904 гг. [11, с. 150]. Такое положение дел лишний раз свидетельствовало о недостаточном уровне организованности эсеровских сил. Сравнивая свою партию с большевистской, лидер эсеров В. М. Чернов отмечал, что они были «как бы двумя крайними полюсами», что эсеры «грешили более в сторону организационного нигилизма и свободы от форм, граничащей с организационной расхлябанностью» [11, с. 150]. Несмотря на это, в течение всего 1903 года, по мнению В. М. Чернова, «общий рост партии давал себя чувствовать с особенной силой…» [17, с. 167].

В 1903 году усиливается активность эсеровских сил и в Симбирске. В этом процессе, в первую очередь, сказывалась близость Казани. Как известно, Казань являлась одним из центров передовых общественных идей. Это был крупный культурный и научный центр на Волге, где находились университет и другие высшие учебные заведения. Прогрессивно настроенная молодежь из Самарской, Саратовской, Симбирской губерний обучалась в Казанском университете, создавая там свои землячества. В немалой степени было радикализировано Симбирское землячество Казанского университета, всегда имевшее богатые революционные тради- ции [16, с. 49]. Одним из наиболее ярких представителей этого сообщества был Александр Сергеевич Поляков, вступивший на путь революционной борьбы в 1902 году. Поляков — сын сельского учителя из села Ундоры Симбирского уезда, в 1901 году с медалью окончил курс Симбирской классической гимназии, осенью того же года поступил на медицинский факультет Казанского университета, однако 18 февраля 1902 года за участие в студенческих беспорядках был арестован, исключен из учебного заведения и выслан в Симбирскую губернию. Это было его первое боевое крещение. В марте 1902 года в Симбирске за ним устанавливается негласный надзор местной полиции [5]. В начале 1903 года он был восстановлен в университете [6]. Однако его попытка возобновить учёбу успехом не увенчалась, так как уже в 1904 году Поляков был привлечён к дознанию как член Казанской группы социалистов-ре-волюционеров[7]. Оценивая роль Полякова в генезисе симбирской организации партии необходимо, по всей видимости, отметить её как одну из доминирующих. Революционные взгляды А. С. Полякова окончательно оформились видимо во время учёбы в Казани, где он установил связь с революционно настроенными студентами и в последствии стал убежденным социалистом-революционером. В связи с этим, как отмечал В. В. Рябиков, заслуживает внимания то, что подобно Полякову в Казанском и других университетах страны было немало симбирян-эсеров, которые и составили основу эсеровского кружка в Симбирске. Они съезжались в Симбирск на каникулы, собирались друг у друга на квартирах, где вели бесконечные споры со студентами социал-демократами [16, с. 122]. Постепенно в политические контакты с оформляющимися эсерами вступают симбирская интеллигенция и дворянство. В этот период начинается сближение с членами кружка «феи симбирского просвещения» землевладелицы Александры Александровны Знаменской, урожденной Делярю, дочери казанского помещика «с традициями революционной эпохи Великой Французской революции». В 1904 году симбирские жандармы указали на А. Знаменскую как на «личность в политическом отношении весьма неблагонадежную», круг знакомых которой составляют «большей частью лица, скомпрометированные в политическом отношении» [13, с. 124]. Об одном из них писал известный ульяновский краевед С. Б. Петров, отмечая, что в 1901-1902 гг. в Симбирске проживал зять А. Знаменской известный литератор А. С. Глинка, исключённый в 1901 году из Московского университета за участие в студенческом движении [14, с.127]. Позже в ходе первой русской революции он встречался в городе с видным деятелем партии эсеров Н. Д. Авксентьевым [14, с. 128].

Появление эсеров в Симбирске не осталось незамеченным и у руководства партии, находившегося за ру- бежом. Осенью1903 года в Симбирск продолжают поступать нелегальные издания партии социалистов-революционеров, в том числе и из-за границы. «Заграничный центр партии» активно направляет в город газету «Революционная Россия». Одним из адресов, на который поступало издание, являвшееся главным печатным органом партии с 1902 года, был аптекарский магазин Эрлиха. Провизор Иосиф Абрамович Эрлих, по-види-мому, в тот момент не имел большого отношения к политике, но особо и не противился получению нелегальной корреспонденции, которая пересылалась в почтовых конвертах [8].

Таким образом, основной формой деятельности партии социалистов — революционеров в Симбирской губернии в 1902-1903 гг. была печатная пропаганда, вы-ражавшаяcя в достаточно активном распространении различных видов нелегальной литературы. Как отмечала Е. К. Брешко-Брешковская, «организация и пропаганда в разных губерниях шли неравномерно» и очень «многое зависело от революционных традиций, сохранившихся среди населения» [2, с. 264]. В исследуемый нами период доминирующее влияние на организационное оформление местных эсеров оказывали внешние факторы, в частности, близость крупных организаций в соседних поволжских городах, в первую очередь — Казанской.

Ульяновск, 1996.