Prospects of traditional energy industry in post-COVID period

Завершение на рубеже 2021-2022 гг. острой фазы пандемии Covid-19 стало отправной точкой для формирования новой архитектуры энергетической отрасли планеты. Ключевыми факторами, определяющими динамику развития отрасли на современном этапе ее развития, являются:

• •    восстановительный рост во всех ключевых регионах планеты, генерирующий увеличение потребления основных видов энергии;

ГРНТИ 06.51.21

EDN IKCFWF

Ольга Алексеевна Онуфриева – кандидат экономических наук, доцент специализированной кафедры ПАО «Газпром», начальник управления по работе с выпускниками и корпоративными партнерами, исполнительный директор Ассоциации выпускников Санкт-Петербургского государственного экономического университета.

Статья поступила в редакцию 11.12.2022.

Статья подготовлена по материалам сессии ПМЭФ-2022 «Глобальные вызовы энергобаланса-2022» (см.: https://roscongress.org/sessions/spief-globalnye-vyzovy-energobalansa-2022/about/#) .

• •    снижение популярности проблематики «зеленого перехода» и возвращение в повестку дискуссий, которые сегодня ведут ключевые акторы мировой энергетики, вопросов угледобычи и использования угля для электрогенерации, «реабилитации» атомной энергетики и расширения масштабов строительства АЭС;

• •    передел мирового газового рынка вследствие снижения доли российского трубопроводного газа на европейском рынке, вызвавший невиданный по масштабам с середины 1970-х гг. энергетический кризис в Европе и далеко за ее пределами;

• •    опасность вступления крупнейших государств Глобального севера (США и Европейского союза) в период высокой инфляции и стагнации экономики.

Цель настоящей статьи – дать оценку нынешнему этапу развития основных отраслей мировой энергетики в постковидный период, а также представить авторскую точку зрения на связанные между собой вопросы: что ждет рынок традиционной энергетики в ближайшие 3-5 лет; готов ли мир отказаться от углеводородов в более долгосрочной перспективе.

Развитие мировой энергетики в рассматриваемом периоде показывает, что большинство государств ищет ответ на возникающие вызовы главным образом на национальном уровне, игнорируя возможности многостороннего сотрудничества и координации действий в формате межправительственных организаций. Если три предыдущие энергоперехода в мировой истории (от дров к углю; от угля к нефти; от нефти к газу) в основе своей имели сходные технологии, то нынешний четвертый энергопереход, в рамках которого сегодня развивается мировая энергетика, основывается на комплексе инновационных технологических решений в сферах энергоэффективности, декарбонизации (ВИЭ, зеленый и голубой водород, улавливание углерода), цифровизации и децентрализации.

Богатый на потрясения глобального масштаба период 2020-2022 гг. дает достаточно оснований для того, чтобы зафиксировать формирование новых тенденций в мировой энергетике, качественно отличающих нынешнюю эпоху от предыдущей. Ниже мы рассмотрим четыре такие тенденции.

Восстановление спроса и дестабилизация энергетических рынков в постпандемийный период Масштабным вызовом для четвертого энергоперехода и поддержания в его рамках глобального энергобаланса является устойчивое восстановление спроса на ресурсы в постпандемийный период. V-образный характер связанного с пандемией Covid-19 кризиса, когда за резким падением основных социально-экономических показателей в 2020 г. последовало не менее резкое их восстановление в течение 2021 года, привел в большинстве регионов планеты к более резкому, чем ожидалось, росту спроса на энергоресурсы и возникновению их дефицита. Это особенно справедливо в отношении Европы и Латинской Америки, где предложение на рынке энергетических ресурсов ограничено, что зачастую ведет к росту биржевых и контрактных цен на них до рекордных за все время наблюдения уровней.

В течение ближайших 10 лет спрос на энергию на планете возрастет на треть вследствие увеличения численности населения до величины свыше 8 миллиардов человек, роста экономики в развивающихся странах, а также неспособности «зеленой энергетики» обеспечить устойчивое предложение ресурсов по приемлемым ценам, что становится крайне деструктивным фактором для глобальной стабильности в кризисные периоды.

Падение спроса на основные виды традиционных энергоносителей на начальном этапе пандемии было вызвано снижением мобильности граждан и масштабов хозяйственной деятельности компаний. Спрос на услуги по транспортировке энергоносителей в 2020 году снизился на 50% ввиду массовых локдаунов и перехода сотрудников на работу онлайн (см.: https://www.iea.org/topics/covid-19) . И хотя основной удар пандемии пришелся на мировой рынок нефти, на котором цены снизились до самого низкого за прошедшие 20 лет уровня, другие отрасли мировой энергетики, включая электрогенерацию, также столкнулись с ценовой волатильностью и оттоком инвестиций.

По мере того, как решения по введению локдаунов в начале 2021 года были повсеместно отменены (за исключением Китая), восстановление промышленного производства подтолкнуло вверх цены на природный газ и электроэнергию сначала в Азии, затем в других регионах планеты [1]. Особенно напряженная ситуация в 2021 году возникла в Европе, и для ее разрешения в некоторых государствах – членах ЕС для поддержки граждан и компаний были предоставлены налоговые послабления и прямые финансовые выплаты, призванные частично компенсировать выросшие счета на электроэнергию. На уровне комму- нитарных институтов ЕС в этот период предпринимались меры по координации усилий отдельных государств в рассматриваемой сфере, оказавшиеся впоследствии недостаточно эффективными (см.: https://eur-. Отметим, что именно в этот период в Евросоюзе активизируется дискуссия в поддержку более активного использования в экономике природного газа как «переходного источника энергии» (bridge fuel) от ее традиционных форм к возобновляемым (см.: https://www.channelnewsasia.com/commentary/europe-eu-electricity-price-green-energy-transition-2277291).

Нынешняя волна дестабилизации энергетических рынков планеты берет свое начало с серии санкционных мер государств коллективного Запада в отношении России. Первые такие меры были предприняты Вашингтоном и Брюсселем еще весной 2014 года, в ответ на воссоединение Крыма и Севастополя с Российской Федерацией по итогам всенародного референдума. Но на начало 2022 года пришлась беспрецедентная в мировой истории санкционная война, фактически направленная на уничтожение российской экономики. Введенные уже на начальном ее этапе, в феврале-марте 2022 года, меры против компаний российской энергетической отрасли простирались от ограничений доступа к финансовым рынкам и биржам до физической блокады экспорта отдельных видов энергоносителей: поставок нефти на рынки США и Великобритании, а также прекращения экспорта российской электроэнергии в государства Евросоюза. По оценке Всемирного банка, данные санкционные меры приведут в 2022 году к росту цен на энергоносители в Европе на 50% и с высокой степенью вероятности повлекут за собой нарастание стагфляционной волны, которую Европа не видела уже полвека, с начала 1970-х годов [2].

В 2019 г. государства – члены Европейского союза импортировали из России 40% всего ввозимого на единый европейский рынок природного газа, 25% нефти и 50% каменного угля. Возведение искусственных барьеров на пути поставок из России грозит дестабилизацией рынков традиционных энергоресурсов в постпандемийный период не только в Европе, но и в глобальном масштабе. Отметим, что падение фондовых рынков отдельных государств ЕС (Германии, Италии) в период пандемии оказалось более масштабным, чем снижение показателей фондовых рынков этих же государств в период мирового финансового кризиса 2008 года [3]. Фактор роста спроса на энергоносители в условиях восстановления европейской экономики от негативных социально-экономических последствий пандемии еще более дестабилизирует рынки ЕС, заставляя действующие в государствах союза компании всерьез изучить вопрос о релокации производства в США, Канаду или Австралию, где подобные политически-мотивированные потрясения в энергетическом секторе отсутствуют.

Стрессоустойчивость российской энергетики: глобальное и региональное измерения

Возрастающий общемировой спрос на энергоресурсы формирует оптимистичные оценки перспектив развития энергетической отрасли России и сроков ее выхода на устойчивые темпы роста после завершения пандемии Covid-19, а также нейтрализации негативных последствий санкционной войны, объявленной нашей стране коллективным Западом. Для усиления стрессоустойчивости энергетического сектора отечественной экономики требуется реализация комплекса мер, часть из которых носит первоочередной характер. Так, в ряде отраслей национальной энергетики ощущается недостаточный уровень развития производственной инфраструктуры (добыча, генерация, транспортировка, переработка), поэтому российские энергетические компании при поддержке государства должны быть готовы к многомиллиардным инвестициям.

В силу исторических причин, а также в условиях противостояния с Западом, роль государства в управлении энергетическим сектором экономики в течение предыдущего десятилетия возрастала. А поспешный уход большинства иностранных энергетических и логистических компаний с российского рынка в первой половине 2022 года усилил потребности в дальнейшем росте присутствия государства в этом секторе экономики. Мы считаем в том, что национализация собственности покидающих Россию по политическим причинам иностранных компаний не является рациональным, поскольку в перспективе такой шаг может отпугнуть других зарубежных партнеров из дружественных Российской Федерации держав. Но в ситуациях, когда такой уход может иметь серьезные социальные последствия для отдельных российских регионов, а также привести к сокращению производства или глубины переработки продукции, усиление государственного присутствия в этом сегменте экономики представляется необходимым.

Оригинальным российским ответом на вызовы энергобаланса является дальнейшее совершенствование отечественных атомных электростанций, в том числе в интересах развития регионов Крайнего Севера и Дальнего Востока. «Росатом» как флагман мировой атомной отрасли также стал объектом санкционных мер (отказ Финляндии весной 2022 года от практически полностью согласованного проекта строительства АЭС «Ханхикиви-1»). Перспективным направлением использования новейших технологических решений «Росатома» становится строительство плавучих атомных теплоэлектростанций, а также возведение в отдаленных районах Крайнего Совета атомных электростанций малой и средней мощности, от 1 до 100 мегаватт в наземном и плавучем исполнении на базе новейших реакторных установок серии РИТМ. Наряду с этим, «Росатому» при активной поддержке Правительства России следует наращивать темпы своей экспансии на внешних рынках, прежде всего в государствах, отказавшихся подчиниться санкционному давлению США в отношении нашей страны.

Отрасль СПГ в ходе нынешних потрясений на рынке энергоносителей показала свою устойчивость, во многом вытесняя трубопроводный газ в энергобалансе крупнейших государств Европы и Азии. Российская Федерация с заметным опозданием включилась в работу по завоеванию позиций на глобальном рынке СПГ. Достигнутые к настоящему моменту показатели следует рассматривать как недостаточные для сохранения за Россией позиций крупнейшего экспортера природного газа в долгосрочной перспективе. Новые российские проекты СПГ следует ориентировать на внешние рынки, прежде всего – Китай, Индию, Пакистан, государства Латинской Америки. Поскольку в короткие сроки российской промышленности не удастся создать всю линейку технологий, необходимых для крупномасштабного производства и транспортировки СПГ, отечественной дипломатии уже в ближайшие месяцы требуется активизировать усилия по формированию международной технологической платформы в области СПГ с участием дружественных и союзных России государств.

Секьюритизация транспортировки энергоносителей

Еще одним вызовом для энергетической отрасли, общим для большинства ведущих компаний России, является разрыв транспортно-логистических цепочек, используемых для экспорта ресурсов. Реакция российских транспортно-логистических компаний на перебои в обслуживании экспорта нефти и нефтепродуктов со стороны зарубежных партнеров в первой половине нынешнего года оказалась быстрой и в целом эффективной. Для адекватного ответа на меры санкционного характера потребовалось более активное использование отечественных ресурсов (танкеров, контейнеровозов, трубопроводов), а также изменение географии поставок нефти и нефтепродуктов, угля и СПГ. Сейчас данная работа продолжается, при этом следует признать, что оперативные усилия компаний российского транспортно-логистического сектора позволили отечественной энергетике избежать кризиса, казавшегося в начале весны 2022 года практически неизбежным.

С другой стороны, общий негативный информационный фон 2022 года, возникший вследствие локдаунов в Китае и ряде других государств Азии, а также в результате санкционных мер со стороны США и их союзников в отношении России, обусловил значительное снижение объемов инвестиций в геологоразведку углеводородного сырья и в добывающие мощности. По оценкам специалистов, в 2022 году мировая энергетическая отрасль недополучит 350 млрд долларов инвестиций. Это практически неизбежно гарантирует снижение добычи минеральных ресурсов в ближайшие 3-5 лет.

Потускнение «зеленой повестки»

Еще одним вызовом глобальной энергетической отрасли, проявившимся в течение 2022 г., стало заметное падение интереса бизнеса и структур гражданского общества к «зеленой повестке», доминировавшей в предыдущие годы в научных и политических дискуссиях о будущем мировой экономики. В рассматриваемый период произошло существенное снижение внимания финансовых институтов, инвесторов и общественности к проблемам экологии и устойчивого развития. Основными причинами этого выступили пандемия и специальная военная операция на Украине, но резкое снижение интереса к тематике «зеленой энергии» и «углеводородной нейтральности» отмечается также в страдающих от последствий энергетического кризиса странах Европы и Северной Америки.

На возобновляемые источники энергии (ВИЭ) в настоящее время приходится лишь 7-8% общемирового производства энергии, и в течение предыдущих нескольких лет этот показатель оставался стабильным. Следует также отметить, что инвестиции в ВИЭ в России и в мире продолжаются, но их объемы сейчас падают даже с большей скоростью, чем валовые инвестиции в геологоразведку и добычу сырья. Причинами снижающейся привлекательности инвестиций в ВИЭ в современную эпоху выступают неуверенность в стабильности уже сформированных производственно-сбытовых цепочек в энергетике, низкие показатели мобильности рабочей силы в отрасли, а также снижающаяся отдача от уже осуществленных инвестиций [4]. Пандемия Covid-19 резко замедлила движение мировой экономики к достижению Целей устойчивого развития, поскольку экономический спад во многих государствах планеты снизил возможности их правительств и крупного бизнеса реализовать уже анонсированные проекты в рассматриваемой сфере.

Потускнение «зеленой повестки» следует рассматривать как одно из последствий агрессивной и провокационной политической стратегии США и их европейских союзников в отношении России. Основным направлением санкционной политики в энергетической сфере является ограничение доступа российских энергоносителей на мировые рынки. Поскольку образовавшийся недостаток предложения ведет к росту цен на практически все виды энергоносителей, ответные меры Запада сосредоточены на снижении экологических стандартов в результате возвращения к использованию угля и мазута на теплоэлектростанциях, а также к отказу от давно анонсированного и частично реализованного закрытия атомных электростанций. Данные меры коллективного Запада носят реактивный характер, они продиктованы стремлением сбить инфляционную волну, одним из главных драйверов которой являются высокие цены на электричество, нефтепродукты и природный газ. Таким образом, «зеленая повестка» становится жертвой нарастающего конфликта России и Запада, а само распространение конфликта России и США на область энергетики приучает общественность во всем мире к утилитарному восприятию проблем защиты окружающей среды и сомнениям в объективной необходимости «зеленой повестки». Заключение

Вопреки рассуждениям некоторых отечественных и зарубежных экспертов о приверженности экономики и политической системы России «ресурсному проклятию», энергетические ресурсы страны в период обострения отношений с США и их союзниками становятся одним из основных инструментов в распоряжении органов государственной власти нашей страны [5]. Они обеспечивают экономическую безопасность и социальную стабильность в период нарастающей межстрановой конкуренции и высокой волатильности рынков. Сталкиваясь с глобальными вызовами, возникающими в мировой политико-экономической системе сегодня, Россия должна стремиться сохранить либеральный характер национальной экономики, поддерживать баланс между интересами безопасности страны и благоприятным климатом для отечественного бизнеса, играющего ведущую роль в развитии энергетики.

В ближайшие годы позиции зарубежного капитала в российской энергетике будут ослабевать. Такой курс соответствует интересам развития страны в качестве одного из полюсов многополярной мировой системы. Основными драйверами инноваций в энергетике страны призваны стать газовая отрасль (в рамках стратегии полной газификации страны к 2030 году), а также атомная энергетика, с помощью которой в опережающем темпе будут осваиваться природные ресурсы Крайнего Севера и Дальнего Востока.

Санкционный конфликт России и стран Запада делает актуальным вопрос о роли российской энергетики в обеспечении национальной безопасности и устойчивого развития национальной экономики. Современная энергетическая отрасль России обладает комплексом конкурентных преимуществ, которые должны быть использованы в интересах сохранения за Россией позиций одного из центров многополярной архитектуры мировой экономики. России в ее будущей энергетической стратегии следует исходить из того, что традиционные источники энергии сохранят свое доминирующее положение в энергобалансе. При этом инвестиции в альтернативные источники энергии также должны находиться в сфере приоритетного внимания органов государственной власти и частного бизнеса.