Symbolics of the warrior and female deity sculptures in the assembles containing weapons left by the agriculturalists of the Danube region in the Chalcolithic age

Искусство древних племен Подунавья не осталось в стороне от роста военного напряжения в регионе.

Символику целого военного соединения отражает группа статуэток (рис. 1, 1 ), найденная в 2008 г. в жилище на поселении Стублине культуры Винча D-2 (ок. 4600 ВС) в Сербии ( Crnobrnja , 2011. С. 139. Fig. 9). Строение имело размер 9,1 х 4,8 м. Характер его определяется как жилой и культовый. В жилище был очаг, сосуды для приготовления пищи, зернотерки, алтарь. Общее количество фигурок – 43 экз. Некоторые статуэтки были найдены перед большим очажным местом. Но большая их часть (34 экз.) находилась под завалом стены. Статуэтки имели цилиндрическое туловище, руки у них отсутствовали. Глиняная модель оружия ударного действия крепилась на палочке, воткнутой в плечо статуэтки.

Автор публикации отмечает, что фигурки были выполнены в традициях культуры Винча. Они не имели признаков пола и воспринимаются скорее как абстрактные фигуры неких монстров. Лица статуэток, по мнению автора статьи, напоминают головы птиц (рис. 1, 4 ).

Среди глиняных моделей можно различить (по мнению автора статьи) два типа топоров-молотов, три варианта топоров-клевцов и три предмета, специализация которых неясна. Отчетливо видна палица-булава. Фигурки в жилище при детальном рассмотрении располагаются группами. Три группы включают по три статуэтки, три группы по шесть статуэток и одна (центральная) группа состояла из 9 статуэток, сгруппированных вокруг «вождя» – самой крупной фигурки с булавой. В таком расположении можно проследить, видимо, магию чисел 3 : 6 : 9, а возможно, указание на численность боевого подразделения. А. Црнобрня пишет, что здесь может быть отражена идея символической процессии воинов или же это были лишь фишки для игры ( Crnobrnja , 2011).

На наш взгляд, такие статуэтки имели культовый характер, отражающий некие мифологические представления местного населения о воинах с палицей и боевыми топорами в руках. «Войско» явно располагает своим лидером. Он, как и многие вожди в первобытном искусстве, показан самым крупным. Лидер вооружен палицей-булавой, остальные – медными или каменными топорами. В любом случае, перед нами как бы группа воинов со своим военачальником, имеющим особое оружие предводителя (булаву). Кого изображают эти статуэтки? Они лишены пола, абстрактны, их головы напоминают головы птиц. Может быть, это некие образы людей или божеств (духов), переданных в самой общей форме? Трудно сказать, но факт изображения отряда с оружием рукопашной схватки, как показатель реалий своего времени, здесь очевиден.

В каноны погребального обряда ряда культур дунайского халколита в качестве инвентаря начинают включать и предметы вооружения. В ряде случаев в комплексах с оружием рукопашной схватки можно встретить разнообразные украшения в виде подвесок, медальонов и блях. Что могли отражать такие наборы? Попытаемся прокомментировать подобные случаи взаимной встречаемости оружия и упомянутых выше украшений.

Начнем с того, что культуры Дунайского бассейна медно-бронзового века V тыс. до н. э. (например, Тиса, Хаманджия, Гумельница, Варна, Коджадермен, Кукутени-Триполье) за время своего существования выработали сложную идеологию и богатую мифологию, передаваемую в разнообразных изобразительных образах. Персонажи верований нашли воплощение в изображениях на керамике, в глиняной скульптуре, костяных и медных изделиях. Одним из наиболее популярных персонажей стала, видимо, богиня-мать (или богиня плодородия). Фигура волшебницы передавалась в фантастических образах (рис. 2, 12) (Бурдо, 2008. С. 138. Рис. Позиция 3) или частично реалистичных скульптурах из глины. Обзор антропоморфной культовой пластики и рисунков на сосудах культур дунайского халколита, в том числе культуры Кукутени-Триполье, представлен в монографиях С. Хансена (Hansen, 2007) и Н. Б. Бурдо (Бурдо, 2008). Ниже мы затронем тему о схематических украшениях-подвесках, символических предметах, воплощавших идею культа богини плодородия, формы которых уже почти не напоминают антропоморфные очертания божества.

В развитии этого направления о стилизации женской фигуры богини можно отметить несколько сюжетных линий. Одну из них можно обозначить как реально стилизованный антропоморфизм , другую – как абстрактный антропоморфный геометризм . Так, древние художники, работая в стиле стилизованного антропоморфизма , могли сохранить контуры туловища божества, существенно его преобразовав. Голова изображалась в виде прямоугольника, овала, серповидной фигуры, но с обязательными отверстиями в ушах или по периметру (рис. 1, 2, 4 ). Это была имитация ношения престижных металлических подвесок в ушах и даже под нижней губой на подбородке. В итоге голова оказывалась как бы в круге отверстий. Лицо моделировалось в виде выступа (рис. 1, 4 ). Голова вообще могла не отображаться и не прорабатываться как часть тела. Руки показаны в виде отростков, расставленных в стороны или опущенных вниз от горизонтальной линии плеч, образуя как бы перекладину буквы «Т» (рис. 1, 4 ). Четко подчеркивались женская грудь, талия, область живота (чрева), отмечался крутой переход к бедрам.

Стиль абстрактного антропоморфного геометризма упрощал контуры фигуры до неузнаваемости и превращал тело богини в некую геометрическую фигуру – подвеску, которая могла крепиться к костюму через отверстие. Так, в могильнике Варна в погр. 1, 3, 4, 36 встречены подвески в виде прямоугольной пластины из кости или мрамора с отростком-талией и опущенными вниз стилизованными руками (рис. 1, 2 ). Такая композиция в виде буквы «Т» напоминала вполне реалистичную фигуру богини, но без головы. На некоторых подвесках (рис. 1, 6, 7 ) крепились выпуклые золотые бляшки с парными отверстиями по краям (рис. 1, 14 ). Подобные украшения также можно рассматривать как детали, относящиеся к символике богини плодородия. В могильнике Варна встречены более крупные бляшки из золота с пуансонным орнаментом по краю или без него, что связывает этот тип орнамента с символикой женского божества (рис. 1, 5, 14 ).

В Карбунском кладе встречены медные пластины, имитирующие туловище, шею и голову божества (рис. 1, 10, 13 ) . Последние незамысловатые украшения очень важны для понимания того, что они дали еще более примитивную модификацию украшения в виде так называемой скорлупки (рис. 1, 11, 12 ).

Еще одной вариацией крайне стилизованной фигуры божества стали подвески-медальоны с отверстием в центре или кольцевидные медальоны (рис. 1, 6, 7 ).

Теперь обратимся к комплексам, в которых найдены антропоморфные статуэтки богини и ее символы: бляшки, медальоны и оружие.

Рис. 1. Фигурки с оружием и стилизованные изображения богини

1 – Стублине; 2 – Варна, погр. 4; 3, 5, 14 – Варна, погр. 43; 4 – Градешница; 6 – Мойград; 7 – Прогар; 8–13 – Карбунский клад; 15 – клад Брад; 16 – Клад I из Каменец-Подольского района (по рисункам и фотографиям авторов, соответственно упоминающихся в ссылках в тексте)

Рис. 2. Изображения богини и вещи из комплексов культур дунайского халколита

1, 2 – Сегвар-Тусковец, культура Тиса; 3–9 – Дуранкулак, погр. 1036, культура Хаманд-жия; 10, 11 – Варна, погр. 36, культура Варна; 12 – поселение Главан I (Молдова), изображение богини на сосуде культуры Кукутень-Триполье; 13 – Заласентмихай (Венгрия), медная палица (по рисункам и фотографиям авторов, соответственно упоминающихся в ссылках в тексте)

Одно из наиболее ранних захоронений с таким набором вещей – погр. 1036 могильника Дуранкулак культуры Хаманджия (рис. 2, 3–9 ). В нем был погребен мужчина с палицей – жезлом из рога оленя с острыми отростками (рис. 2, 3 ), каменным теслом (рис. 2, 5 ) и статуэткой богини (рис. 2, 8 ). Здесь же найдены путовые кости осла – еще одна категория атрибутов погребального обряда, также связанная с культом богини плодородия ( Todorova , 2002а; 2002b). Такой вывод можно сделать на том основании, что в ранней неолитической культуре Криш в Румынии (VII–V тыс. до н. э.) встречены идолы с женским символом, изготовленные из фаланг животных. Они найдены на поселении Кунья Турчу-луй ( Vlassa , 1976. P. 79. Fig 5; 6). Путовые кости лошади с нанесенными на них женскими символами известны из Варфоломеевской стоянки на востоке Европы ( Юдин , 2004. С. 126) и в культуре Ботай в Казахстане ( Olsen, Harding , 2008).

Следующее захоронение с оружием и символами богини – это богатейший комплекс погребения 43 в Варне (рис. 1, 3 ). В нем был похоронен мужчина в возрасте около 45–50 лет ростом 170 см. Он принадлежал к лицам старшей возрастной группы. В погребении было найдено оружие с символикой высокого престижа – великолепно отполированный каменный топор, рукоятка которого была украшена золотом. У левого плеча лежал медный наконечник копья с черенковым насадом. В области бедер зафиксированы медные тесло и узкое долото. Между ног находилось каменное тесло (или только его символ).

В погребении было найдено много золотых блях с пуансоном или блях-колпачков без пуансона с двумя парами отверстий по краям (рис. 1, 5 ). Под головой покойного лидера, как полагает В. Славчев, была подушка (рис. 1, 3 ) ( Slavchev , 2015). По ее периметру были выложены крупные золотые бляхи с пуансонным орнаментом по краям и с парой отверстий каждая (рис. 1, 5 ), что как бы имитировало ореол вокруг головы умершего. В целом можно констатировать, что в этом выдающемся комплексе символика вооружения, инструментов труда и богини плодородия были объединены в одном погребальном наборе как выражение его высочайшего престижа в системе локальных верований и мифологии смерти.

Пластинки, символизирующие богиню плодородия, бляшки из золота в могильнике Варна встречены также в символических захоронениях с оружием и золотом (погребения 1, 4, 36). В погр. 1 зафиксирован набор из двух медных топоров, медного тесла, долота, Т-образной антропоморфной фигурки, блях из золота с парными отверстиями по краям. В погр. 4 – набор из каменного топора с золотой обкладкой рукоятки, медных орудий и оружия (клевца-пробой-ника, топора, тесла и стержня с крюком), Т-образной статуэтки, блях из золота с парными отверстиями по краям.

Погребение 36 могильника Варна включало набор из золотого молота на обложенной золотом (символом изогнутой палицы) рукоятке, крупных золотых и мелких бляшек с парными отверстиями по краю, кольцевидных медальонов с широкой и узкой петлей для подвешивания (рис. 2, 10, 11 ) ( Иванов , 1978; Ivanov , 1988).

Все эти данные показывают, что самые престижные комплексы с оружием и инструментами – так называемой элитарной военно-производственной символикой культуры Варна – сопровождались символикой богини плодородия.

И оружие, и украшения, которые можно трактовать как символы богини-матери, встречаются в кладах культур дунайского энеолита. Таков упоминавшийся выше Карбунский клад. В него входил 851 предмет, в том числе медные и каменные топоры, каменные тесла, а также многочисленные украшения из меди в виде крайне стилизованных антропоморфных культовых подвесок: дисковидные подвески, подвески-«скорлупки» (рис. 1, 8–13 ). Клад Брад в Румынии был обнаружен внутри сосуда в слое поселении культуры Кукутени А3 (4200–4050 ВС). В состав клада входил боевой топор и более 480 металлических и костяных украшений: золотые бляхи с двумя отверстиями (рис. 1, 15 ), серебряные бляхи меньшего размера с двумя отверстиями, два массивных литых браслета, украшения из зубов оленя и костяные бусы. Сочетание оружия и украшений (золотой бляхи) отмечается и здесь ( Дергачев , 1998. С. 25; Popovici , 2000. Fig. 40; 41; Lazarovici et al. , 2009).

Третий клад, введенный в научный оборот В. А. Дергачёвым, происходит из Каменец-Подольского района Хмельницкой области ( Дергачёв , 2016). Клад включал топор типа Ясладань, золотую диадему, антропоморфную подвеску в виде сильно стилизованной антропоморфной фигуры (рис. 1, 16 ), «ступенчатой» угловатостью напоминающей очертания богини на сосуде из поселения Главан I в Молдове ( Бурдо , 2008; Lazarovici et al. , 2009) культуры Кукутени-Три-полье (рис. 2, 12 ), только ноги богини из Каменец-Подольского района обернуты спиралями, а у богини на сосуде из поселения Главан I они скорее похожи на ласты или рыбий хвост.

Интересно отметить, что символика украшений, связанных с богиней-матерью, проникает далеко на восток к племенам протоямной культуры. Таковы медные бляшки с пуансоном и медные скорлупки из погребений Айгурский 2/17, Верхний Акбаш 1/11, Веселая Роща II 1/15, Шарахалсун 5/8, хут. Стеблицкий 1/3 ( Кореневский , 2012. Рис. 8; 10; 11; 29; 46), но оружие их не сопровождает.

Скульптура из глины дополняет наши материалы своими сюжетами. Для культуры Тиса (Венгрия) (первая половина V тыс. до н. э.) характерны статуэтки сидящего на троне (?) человека ( Hansen , 2007). Некоторые фигурки имеют признаки мужского пола (Ibid. S. 194. Abb. 63). Другие их лишены, у них показаны груди и четко передан признак женского пола.

В данном контексте следует обратить внимание на статуэтки с оружием в руках. Так, у фигурки сидящего на троне человека из Сегвар-Тусковец (рис. 2, 1 ) на плече четко видна медная палица с изгибом в верхней части, известная как реальное оружие из меди по находке из Заласентмихай (рис. 2, 13 ) ( Титов , 1980. С. 357. Рис. 215). Ее имитацию в золоте передает подвеска из погр. 36 Варненского могильника (рис. 2, 10 ). Признаков мужского пола на статуэтке из Сегвар-Тусковец незаметно. Лицо изображено как вогнутая внутрь поверхность. Это совершенно не характерно для антропоморфной пластики культур дунайского халколита, которые передаются выпуклым рельефом. Нос у статуэтки как бы провалился. Расстояние между ним и прорезью рта непропорционально велико для живого человека (рис. 2, 1, 2 ). Может быть, так обозначена маска? Но, скорее всего, здесь изображена богиня смерти, лицо которой – это не лицо живого человека, а подверженная тлению голова покойного. Еще одна подобная статуэтка (также из Сегвар-Тусковец) держит на плече боевой топор ( Hansen , 2007. Taf. 233, 4 ).

Нельзя не отметить, что в литературе существует иное мнение об этих статуэтках, интерпретируемых как образы мужчин с оружием. Но, на наш взгляд, оружие – не аргумент в определении пола. Не исключено, что изображаемые божества вообще могли быть андрогинного характера, т. е. двуполые или способные менять пол.

Подведем итоги . Пантеон божеств религии природы знает много богов и богинь, отвечающих за различные сферы деятельности. Среди женских персонажей у разных народов особо почитаемыми были богини-прародительницы и богини плодородия. Они играли доминирующую роль среди сообщества мифологических властителей мира наряду с богами – творцами и созидателями. Одной из специализаций богинь в мифах Древнего Египта, Месопотамии, Ирана, Греции, Германии стала и военная деятельность, и забота о павших героях (например: Сехмет (Египет), Инанна-Иштар (Месопотамия), Афина (Греция), Фрейя и валькирии (германо-скандинавские народы)). Богини войны были многочисленны в мифологии кельтов ( Джонс-Блей , 1997; Jones-Bley , 2008).

Археологические источники эпохи халколита Дунайского региона V тыс. до н. э. показывают, что в изобразительной традиции местных племен появились антропоморфные скульптуры с оружием в руках. Погребальная практика ряда культур начала активно допускать проникновения оружия рукопашной схватки в каноны погребального обряда. Более того, показательно, что в наиболее престижных погребальных комплексах с оружием и инструментами культур Хаман-джия, Варна стали появляться символы женского божества. Такие комплексы позволяют ставить вопрос о том, что образ богини-матери стал значимым для захоронений с военным снаряжением. Последнее обстоятельство могло быть следствием развития в мифологии местных племен идеи о связи богини плодородия с военным делом и «страной без возврата», т. е. отражать возникновение образа богини войны и смерти на поле брани. Не менее важно отметить, что в кладах с оружием рукопашной схватки (Карбуна, Брад, Клад I Каменец-Подольского района) несколько раз встречаются те же символические украшения культа богини плодородия.

По всей видимости, такие погребения и клады подчеркивали особый, возможно сакральный, смысл набора из оружия и символики женского божества.

Примечание . Пользуюсь случаем исправить опечатку в своей статье «Древнейшие катакомбы и символика орудий ударного действия у племен начала медно-бронзового века понто-предкавказских степей» в КСИА-245 (С. 105–119). Комплекс Прогресс-2, к. 4, п. 12 надо читать как Прогресс-1, к. 1, п. 37.

( Подробнее. Было : Прогресс-2, к. 4, п. 12 (рис. 1, 11–14 ). Надо : Прогресс-2, к. 1, п. 37; С. 107. Рис. 1, 11–14 . Было : к. 4 п. 12. Надо : Прогресс-2, к. 1, п. 37; С. 109, 110. Табл. 1, № 17. Было : Прогресс-2, к. 4, п. 23; Надо : Прогресс-2, к. 1, п. 37.)