A Byzantine coin weight found in the upper reaches of the Voronezh river

В настоящей статье публикуется гирька-экзагий1, найденная на поселении Стаево-5 Мичуринского р-на Тамбовской обл.

Гирька (рис. 1, 1 ) имеет вид квадратной пластинки размерами 1,55 х 1,55 см и толщиной 0,25 см. На поверхности нанесена латинская буква N, в верхней и нижней части которой имеется по одной точке, обозначающей номинал. Точками также подчеркнуты концы и средние части ножек буквы, середина ее косой перекладины. Оборотная сторона и торцы изделия изображений не имеют.

* Статья подготовлена при поддержке РФФИ, проект № 18-09-00376.

1 В русскоязычной литературе встречается также написание «эксагий».

Рис. 1. Гирька-экзагий и железная фибула с поселения Стаево-5 и аналогии гирьке

1 – экзагий из Стаево-5; 2–7 – аналогии экзагию номиналом 1 номисма из Стаево, без масштаба ( 2–4, 6 – из Государственного Эрмитажа; 5 – из Государственного историко-археологического музея-заповедника «Херсонес Таврический»; 7 – из коллекции Российского археологического института в Константинополе (по: Чуистова , 1962; Гурулева , 1999)); 8 – фрагмент железной фибулы из Стаево-5

Экзагии этого типа, маркированные буквой N, предназначались для взвешивания византийской золотой монеты (номисма, или солид). Могли быть и дополнительные буквы после N, например В и Г, которые обозначали цифры (соответственно 2 и 3) ( Гурулева , 1999. С. 85). Известны и другие изображения. Экзагии с буквой N и одной точкой в верхней части обозначали вес одной но-мисмы ( Успенский , 1999. С. 99; Чуистова , 1962. Табл. XVII).

Вес гирьки из Стаево-5 – 3,76 г; возможные потери при окислении предмета, по мнению реставратора А. Д. Швырёва, составляют 0,3–0,5 г, что приблизительно соответствует весу 1 номисмы (солида). Квадратные экзагии с буквой N, дополненной 1–3 точками, представляют собой достаточно широко распространенный в ранней Византии тип бронзовых гирек (аналогии и описание см.: Dalton, 1901. P. 91–92; Чуистова, 1962. С. 96. Табл. 41, 6–9; Гурулева, 1999. Табл. II, 1; Успенский, 1999. С. 99) (рис. 1, 1–7). Насколько нам известно, к северу от Причерноморья находка экзагия этого типа – первая (из поступивших в музеи и опубликованных).

Группа поселений у с. Стаево (Стаево-3, 4, 5), на одном из которых был найден экзагий, расположена на правом берегу р. Воронеж около ее истоков, т. е. несколько ниже по течению от места слияния рек Лесной Воронеж и Поль-ной Воронеж (рис. 2). Стаево-3 занимает практически всю территорию современного хутора, который находится к юго-западу от села Стаево. Остальные памятники расположены западнее, отделены друг от друга оврагами. Поселение Стаево-3 обследовано только во время разведки, в Стаево-4 раскопки проводились в 2015–2016 гг., в Стаево-5 – в 2016–2017 гг. Работами руководил А. М. Обломский.

Поселение Стаево-5 расположено в 0,1 км к северо-западу от селища Ста-ево-4 (через овраг), в 2,8 км к юго-западо-западу от юго-восточной окраины с. Старое Тарбеево Мичуринского р-на Тамбовской обл. Памятник (рис. 2; 3) занимает участок правого коренного берега р. Воронеж высотой 8–17 м от его низкой поймы к западу от оврага, который ограничивает поселение Стаево-4 с запада. Западный край селища Стаево-5 также ограничен обширным оврагом. Более узкие овраги с обрывистыми берегами (вероятно, новые) имеются в восточной и южной частях поселения. Поверхность памятника задернована, северная его часть занята дубовым лесом. Лес – сравнительно молодой, посажен около 40 лет тому назад (по сообщениям лесников). На поверхности поселения местами видны довольно глубокие борозды, оставшиеся от посадок. До этого все поселение было распахано: слой пашни прослеживался во всех шурфах и раскопах. Общие размеры селища составляют 260 х 240 м.

Поселение открыто С. И. Андреевым в 1999 г. В 2016–2017 гг. на селище заложена серия шурфов и 8 раскопов общей площадью 908 кв. м. Перед началом раскопок на памятнике был собран подъемный материал, в т. ч. и с применением металлоискателя. Места и глубины всех находок фиксировались. Публикуемая гирька найдена к северо-востоко-востоку от раскопа 8 (рис. 3) на глубине 15 см от современной поверхности, т. е. в слое пашни, образовавшемся до посадки леса.

На всех трех памятниках встречены немногочисленные материалы эпохи бронзы, городецкой культуры раннего железного века (VI–III вв. до н. э.), позднескифской культуры (I–II вв. н. э.). Везде преобладали находки верхневоронежской культурной группы периода раннего средневековья (об этой группе см.: Обломский , 2011а; 2012; 2016а; 2016в). Поскольку большинство селищ верхневоронежского региона многослойные, то точные данные о размерах раннесредневековых поселков отсутствуют. Тем не менее по планиграфии исследованных сооружений можно утверждать, что на них могли быть расположены от одной (большинство памятников) до двух (Ярок-9) или трех (Кривец-4) усадеб ( Обломский , 2012; 2016в). Площадь раннесредневекового поселения Стаево-3 составляет 5400 кв. м, Стаево-4 – 24 200 кв. м, Стаево-5 – 62 400 кв. м. Общая площадь комплекса без учета оврагов – 92000 кв. м (9,2 га), т. е. она

Рис. 2. Комплекс раннесредневековых памятников у с. Стаево

А – ситуационный план (раннесредневековые памятники обведены и пронумерованы); Б – общая схема Верхнего Подонья с обозначением места расположения поселка у с. Стаево значительно больше, чем у остальных поселений верхнего и среднего течения р. Воронеж раннего средневековья, что, очевидно, связано с особой ролью поселка у с. Стаево в регионе. В результате раскопок 2014–2017 гг. на участках Стаево-4 и Стаево-5 выяснилось, что раннесредневековый поселок имел ярко выраженный ремесленный характер.

Культурный слой Стаево-4 обильно насыщен остатками производства черного металла: кусками бурого железняка (очевидно, служившего сырьем) (274 экз.), шлаками (820 кусков). Интерес вызывает скопление мелких обломков обогащенной железной руды, смешанной с углем и известняком, очевидно представлявшее собой массу, подготовленную для загрузки в горн. Это скопление обнаружено около печи одной из построек-полуземлянок. Среди находок на памятнике преобладали изделия из железа. К ним относятся целые и фрагментированные ножи, серповидные ножи, кузнечные инструменты (пробойники, зубильца), железные поковки-полуфабрикаты, бытовые предметы, наконечники стрел и сулицы (Обломский, 2016а).

На поселении Стаево-5 исследованы остатки ювелирного ремесла. В большом количестве на территории памятника найдены выплески и слитки бронзы, обрезки бронзовых пластин и прутиков, в т. ч. и с расплющенными концами, очевидно представлявшие собой сырье для переплавки, бракованные бронзовые вещи. Они концентрировались на западной и восточной окраинах поселения. В западной части памятника найдены обломки бронзовых изделий, железные клещи, 6 матриц для изготовления бляшек геральдического стиля и пальчатой фибулы типа Гурзуф (рис. 4). На заложенном здесь раскопе 6 (рис. 3) исследованы углубленная в грунт постройка и ямы с многочисленными обломками глиняных тиглей, овальный глинобитный очаг, серия ям, заполненных глиной, специально приготовленной для изготовления каких-то изделий, вероятнее всего тиглей и литейных форм.

С поселения происходит богатая коллекция предметов из железа, в т. ч. и ремесленных инструментов, изделий из бронзы, часть из которых представляют собой обломки и обрубки, предназначенные для переплавки (в т. ч. фрагменты литых котлов). В отношении хронологии памятника и культурных связей населения показательны следующие находки.

Фибулы (рис. 4, 1 ; 5, 1–3 ) с пятью выступами («пальцами») на головке, ромбической ножкой с зооморфным окончанием, на головке – орнамент в форме лучевой розетки, на ножке – в виде вписанных друг в друга ромбов (Стаево-4 – 1 экз., Стаево-5 – 3 экз. и 1 матрица), относятся к широко распространенному в Восточной, Центральной Европе и Подунавье типу Гурзуф. Такие изделия датируются второй половиной V – серединой VI в. Ближайшая в Верхнем Подонье аналогия происходит из могильника Ксизово-19 ( Обломский, Козмирчук , 2015. С. 154; Гавритухин , 2015. С. 229–230).

Малая гибридная двупластинчато-пальчатая фибула из бронзы из Стаево-4 (рис. 5, 4 ) с пятью отростками без орнамента на верхнем щитке не орнаментирована, имеет головку с пятью выступами, подтреугольную или пятиугольную ножку с расширением в верхней части. По И. О. Гавритухину, она относится к варианту Мощенка серии Мощенка. Аналогии этой фибуле известны в Мощенке (Днепровское лесостепное Левобережье), Медведовке (Среднее Поднепровье) и Керчи (Крым). И. О. Гавритухин датирует такие застежки второй половиной V в. ( Гавритухин , 2004б. С. 214. Рис. 2, 12, 14 ; Гавритухин, Обломский , 2007. С. 30–31. Рис. 22, 14 ). Тем не менее фибула из Стаево отличается от перечисленных упрощенной формой отростков-пальцев, на которых отсутствует рельефная орнаментация, и несколько иными пропорциями нижнего щитка.

Двупластинчатая фибула из Стаево-5 (рис. 5, 6 ) имеет три выступа на подтреугольной головке, листовидную ножку с максимальным расширением чуть выше ее середины. В верхней части ножки помещен орнамент из четырех зигзагообразных рельефных валиков. Экземпляр из Стаево-5 относится к группе трехпалых двупластинчатых фибул Северного Кавказа, выделенных в статье И. О. Гавритухина и М. М. Казанского. Он наиболее близок (до деталей) к застежке из погр. 15/1948 Пашковского могильника. И. О. Гавритухин отнес ее к варианту 6 северокавказской серии двупластинчатых трехпалых фибул

Рис. 3. План поселения Стаево-5 с обозначением места находки экзагия

(гибридных с пальчатыми, ср. с описанной выше находкой из Стаево-4) и датировал в рамках второй половины V – начала VI в. ( Гавритухин, Казанский , 2006. С. 323. Рис. 22, 18 ).

Фибула из Стаево-4 (рис. 5, 5 ), ножка которой украшена кербшнитным орнаментом из маленьких треугольников, относится к очень редкому типу двупластинчатых. Единственные две аналогии обнаружены на селище Ярок-9, расположенном несколько ниже Стаево в долине р. Воронеж ( Обломский , 2016в. Рис. 12, 4, 5 ; 13, 1, 2 ). Другие изделия, где повторялось бы сочетание таких форм пластин и орнамента на них, нам не известны. В рамках типологического поля, которое опубликовал И. О. Гавритухин, исследуя пальчатую фибулу из Замя-

Рис. 4. Находки из Стаево-5

1 – фибула; 2–6 – бронзовые матрицы тино-5, застежки из Ярка-9 занимают место между экземплярами из Земуна, Тамани и Замятино (Гавритухин, 2004а. Рис. 122, 25, 28, 35). По этим типологическим наблюдениям фибулы из Ярка должны датироваться не ранее середины V в. Верхняя дата их неопределенна.

Три «серьги» с полиэдрическим окончанием найдены в Стаево-5. У двух из них (рис. 6, 1, 2 ) конец-полиэдр имеет мягкие грани и округлые выступы на них. Очень близкая серьга в верховьях р. Воронеж найдена на раннесредневековом поселении Ярок-9 ( Обломский , 2016в. С. 130–131. Рис. 12, 2 ). Эти серьги близки к крымским с литым неподвижным многогранником варианта 4 по Э. А. Хайрединовой, но не имеют вставок из красного камня, которые имитируются литыми выступами. Прототипы стаевских сережек из Крыма датируются второй половиной V в. ( Хайрединова , 2015. С. 103. Рис. 13, 11–12 ).

Рис. 5. Образцы фибул из бронзы, найденные на селищах у с. Стаево

1, 4, 5 – Стаево-4; 2, 3, 6 – Стаево-5

Рис. 6. Изделия из цветных металлов, найденные на селищах Стаево-4 ( 6, 7, 9, 11, 12, 14 ) и Стаево-5 ( 1–5, 8, 10, 13, 15–17 ) 1–5, 13, 15–17 – бронза; 6–10 – белый сплав; 11, 12 – серебро; 14 – рамка – бронза, язычок – железо

У третьей серьги (рис. 6, 3 ) – массивная полиэдрическая бусина на конце с расстоянием 1 см между противоположными гранями. Похожие изделия Э. А. Хай-рединова относит к варианту 2 крымских сережек с литым неподвижным многогранником. По ее наблюдениям, они датируются второй половиной V – первой половиной VII в. ( Хайрединова , 2015. С. 100–101). Особенность серьги из Ста-ево заключается в наличии на одной из граней ромбической ячейки для вставки из стекла или камня, как у некоторых роскошных, изготовленных из золота или серебра раннесредневековых сережек (Эпоха…, 2007. С. 323, I.33.9.1; с. 510, VII.40.7). Экземпляр из Стаево представляет собой их упрощенную имитацию.

У массивного язычка пряжки из Стаево-4 (рис. 6, 11 ) с подтреугольными выступами у клювовидного основания, который изготовлен из белого металла, обломан край, предназначенный для прикрепления к рамке. Язычки подобной формы с выступами у окончания, в т. ч. и с сечением в виде латинской буквы V, характерны для пряжек разных типов V–VII вв. Крыма ( Айбабин , 1990. С. 29–35. Рис. 24, 1, 7 ; 25, 3–6 ; 28, 1, 3, 5 ; 35, 4 ). Пряжки с такими язычками изредка встречаются и на Кавказе ( Мастыкова , 2009. Рис. 45, 5 ).

На поселениях Стаево-4 и Стаево-5 найдена серия обломков зеркал (рис. 6, 6–10 ) с петлей на обороте (тип Х по А. М. Хазанову). Все они изготовлены из белого сплава. Одно из них (из Стаево-5) на обороте имеет т. н. тамгообразный орнамент (рис. 6, 10 ). В Верхнем Подонье известно еще одно зеркало с подобной орнаментацией, которое происходит из погребения гуннского времени (Ксизо-во-17Б, погр. 2) ( Обломский, Козмирчук , 2015. Рис. 91, 5 ).

Фрагменты зеркал из белого сплава с орнаментом в виде концентрических окружностей (рис. 6, 6–9 ) найдены в Стаево-4 (3 экз.) и в Стаево-5 (6 экз.). Этой группе зеркал (тип Карповка) посвящен ряд работ А. В. Мастыковой. Недавно на эту тему ей была опубликована специальная статья ( Мастыкова , 2016). По результатам этих исследований, такие зеркала появились в III в. и существовали очень долго – вплоть до X–XII вв. В конце IV – VII в. в лесостепной зоне Восточной Европы они встречены только на классических памятниках типа Черто-вицкое-Замятино и на поселениях верхневоронежской группы Стаево-4 и 5 (Там же. С. 243–247). На памятниках пеньковской культуры, элементы которой тоже известны в Верхнем Подонье, зеркала встречаются лишь в виде исключения ( Приходнюк , 1998. С. 39. Рис. 76, 7 ), а на колочинских (также представленных на Верхнем Дону) не известны вовсе.

В Стаево-5 обнаружены 4 антропоморфных амулета из бронзы. Они однотипны (как на рис. 6, 4, 5 ): со схематически переданным лицом с волосами на плоской овальной голове, руками и ногами в виде буквы П и планкой между ногами (рис. 6, 4, 5 ). Эти амулеты имеют аналогии преимущественно на юге Восточной Европы – в низовьях Дона, в Крыму, на Северном Кавказе – и датируются в пределах от гуннского времени до VII в. ( Володарець-Урбанович , 2016. С. 79–88).

Полая граненая (трехгранная в сечении) В-образная рамка пряжки с ложем для язычка из Стаево-4 изготовлена из серебра (рис. 6, 12). Такие пряжки распространены широко: в Крыму, Поднепровье, на Кавказе; реже – в Подунавье и Поволжье (см. обзор на начало 1990-х гг.: Гавритухин, Обломский, 1996. С. 31). По выборке поясных гарнитур с псевдопряжками, опубликованной И. О. Гаври-тухиным, такие пряжки показательны для горизонтов 2–4 поясных гарнитур с псевдопряжками, суммарная дата которых – конец VI – третья четверть VII в., не исключая и более ранее их появление – горизонт 1/2 (Гавритухин, 2001. С. 31–40).

В Крыму аналогичные пряжки относятся к варианту 6 В-образных по А. И. Айбабину. Они датируются всем VII в. (восьмая и девятая хронологические группы А. И. Айбабина) ( Айбабин , 1990. С. 40. Рис. 39, 8–10 ; 1999. С. 276–277. Табл. XXX, XXXI). Известны пряжки с такими рамками и в причерноморской зоне Кавказа (Бжид, погр. 144, причем вместе с маленькой пряжкой с трапециевидной рамой и обоймой в виде геральдического щита с вырезами) ( Гавриту-хин , 2011. Рис. 7, 24, 34 ).

Серебряные полые В-образные пряжки с трехгранными рамками хорошо известны в Поднепровье в кладах круга Мартыновки, правда, у большинства из них (как и у перечисленных выше) внутренняя сторона рамки не В-образная, как у пряжки из Стаево, а прямоугольная. Тем не менее у пряжек из двух кладов (Углы и Куриловка) отверстие для ремня – такое же, как у находки из Стаево ( Корзухина , 1996. Табл. 98, 3 ; Родинкова , 2010. Рис. 6, 1 ). Нам представляется, что эти клады были сокрыты в третьей четверти VII в. или несколько позже ( Об-ломский, Родинкова , 2015. С. 396).

Относительно редки подобные пряжки в Поочье, хотя и известны ( Ахмедов , 2010. Рис. 3, 1 ; 4, 2 ).

В степной зоне Поволжья похожая пряжка происходит из погребения 2 кургана 3 Иловатки ( Комар и др ., 2006. Рис. 49, 36 ). «Горизонт Иловатки» А. В. Комар датирует около 610–643 гг. ( Комар , 2006. С. 124). И. О. Гавритухин относит этот комплекс к кругу наиболее ранних т. н. геральдических гарнитур ( Гавриту-хин, Обломский , 1996. Рис. 89, 35–41 ), датируемых в рамках середины или второй половины VI – начала (не позднее первой трети) VII в. ( Гавритухин , 2001. С. 36–37).

Рамку пряжки из Стаево по аналогиям можно датировать VII в.

Детали ременных наборов из бронзы, выполненные в т. н. геральдическом стиле, в Стаево-4 и Стаево-5 довольно многочисленны. К ним относятся 3 маленькие пряжки с трапециевидной рамой и обоймой с выемками по сторонам (как на рис. 6, 13, 14 ) (Стаево-4 – 1 экз., Стаево-5 – 2 экз.), 3 наконечника ремней из Стаево-5 с боковыми вырезами и выступами (рис. 6, 15, 17 ), язычок пряжки из Стаево-5 (рис. 6, 16 ). В Стаево-5 найдены 5 матриц для изготовления наконечников ремней и накладок (рис. 4, 2–6 ) рассматриваемого круга. Одна из них (рис. 4, 5 ) не обработана от заусенец, которые образовались при отливке.

Изделия геральдического стиля довольно широко распространены на территории Евразии. Типологически они весьма разнообразны. Специальное исследование геральдических деталей ремней из Стаево – дело будущего. Относительно датировки вещей геральдического стиля на территории соседнего с Подоньем с запада лесного и лесостепного Поднепровья в настоящее время ведется дискуссия, содержание которой приведено в статье о колочинской культуре, опубликованной в издании «Раннеславянский мир, 17». Согласно одной точке зрения, они датируются второй половиной VI – первой четвертью VII в. Согласно другой, «классические» изделия относятся к VII в., а клады круга Мар-тыновки, в состав которых входили изделия в геральдическом стиле, выпали в землю около третьей четверти VII в. (Обломский, 2016б. С. 45, 58–60). Нам представляется наиболее обоснованной вторая точка зрения.

Выше кратко перечислены лишь наиболее показательные вещи. Прочие (В-образные и с вогнутыми краями прямоугольной рамы, пластинчатые накладки на ремни, браслеты и височные кольца, в т. ч. и с зооморфными окончаниями) распространены относительно широко, но вполне характерны для раннего средневековья.

По набору вещей поселения Стаево-4 и Стаево-5 датируются в широких рамках второй половины V – VII в. (от времени бытования гибридных пальчато-двупластинчатых фибул серии Мощенка, 6 вариантов трехпалых северокавказской серии и ранних пальчатых фибул типа Гурзуф, до эпохи наибольшего распространения ременных наборов геральдического стиля). Разумеется, эта датировка, а также атрибуция некоторых вещей требуют уточнений. В дальнейшем они будут сделаны: полевые исследования поселка у с. Стаево предполагается продолжить.

Материалы комплекса поселений у с. Стаево показали, что во второй половине V – VII в. у населения Верхнего Подонья продолжают сохраняться связи с югом Восточной Европы, которые наблюдались и на предыдущем этапе (в гуннское время) ( Обломский , 2015. С. 300–305; 2011б). Об этом свидетельствуют некоторые типы фибул и браслетов, зеркала, амулеты-«человечки». По общему набору вещей культуры престижа памятники верхневоронежской группы близки к раннесредневековым древностям Крыма, побережья Черного моря, Северного Кавказа. Некоторые вещи из этого набора изготавливали в Ста-ево. Здесь найдена бракованная отливка пальчатой фибулы, матрицы фибулы типа Гурзуф и деталей геральдической поясной гарнитуры (рис. 4). Количество вещей, имеющих аналогии на юге Восточной Европы, для сравнительно небольшого участка на р. Воронеж на фоне славянских культур лесостепи и лесной зоны Поднепровья и более западных территорий феноменально.

Вернемся к экзагиям. В ранней Византийской империи наблюдение за мерами длины, веса и объема являлось важнейшим государственным делом. Выпуск эталонных стеклянных гирек обеспечивался наместниками провинций (эпарха-ми), а также эпархом Константинополя ( Успенский , 1999. С. 103–104). Контроль за монетными разновесами, в соответствии с новеллой Юстиниана I от 545 г., находился в ведении чиновника казначейства (comes sanctorum largitionum), а сами эталоны всех категорий весовых знаков должны были храниться «в самых святых церквах каждого города», чтобы быть доступными для населения ( Сорочан , 2013. С. 238).

В Херсонесе в 1904 г. в помещении, сгоревшем в пожаре, был обнаружен набор бронзовых гирек и экзагиев. С. В. Сорочан связывает эту находку с птохи-оном св. Фоки и считает подобным набором эталонов (Там же. С. 240, 241).

Несмотря на то что квадратные бронзовые экзагии с обозначениями в виде буквы N с точками хорошо известны, датировка их весьма затруднительна по нескольким причинам. Во-первых, эти предметы при стабильности чеканки золотой монеты были в употреблении в течение длительного времени. Во-вторых, изображения на них однотипны (Гурулева, 1999. С. 87; Сорочан, 2013. С. 241). «Даже в современных каталогах для датировки византийских гирек и экзагиев считается нормой временной промежуток в 2–3 столетия» (Гурулева, 1999. С. 87). Н. П. Лихачев отмечал, что экзагии с буквой N и точкой датируются VIII–XII вв. При этом, по его мнению, имеются данные, что они начинали использоваться гораздо раньше (Лихачев, 1925. С. 522).

Нам представляется, что некоторые выводы о датировке гирьки из Стаево-5 можно сделать исходя из ее веса.

В ранней Византии золотая монета чеканилась из расчета: из литры или византийского фунта – 72 номисмы. В идеальном варианте вес фунта должен был составлять 327,60 г, а номисмы (солида) – 4,55 г ( Entwistle , 2002. Р. 611). По исследованиям разновесов и монет, хранящихся в музеях, выяснилось, что вес фунта с течением времени снижался. В усредненном виде он составлял около 324 г в IV–VI вв., 322 г – в VI–VII вв., 320 г – в VII–IX вв., 319 г – в IX – начале XIII в. ( Schilbach , 1970. S. 166; Entwistle , 2002. Р. 611), но реально мог быть и меньшим. В Британском музее хранятся 13 гирь в 1 фунт III–VII вв., их вес – от 300,63 до 323,76 г ( Entwistle , 2002. Р. 611). Е. Шилбах приводит данные, что вес литры из расчета по весам большинства образцов золотых монет составлял в IV–VI вв. (Константин Великий – Юстин I) 316–324 г, в VI–VII вв. (Юстиниан I – Константин IV) – 313–322 г, в VII – IX вв. (Юстиниан II – Феофил) – 311–320 г в Константинополе, 275–290 г в провинциях, 295–310 г в Италии ( Schilbach , 1970. S. 167).

Экзагий из Стаево (3,76 г) с учетом потерь веса при окислении металла соответствует фунту в 305–306 г. Л. В. Чуистова приводит данные, что вес гирек номиналом 1 номисма со знаками в виде буквы N мог составлять 3,01–4,73 ( Чу-истова , 1962. С. 96–99). В любом случае вес расчетного фунта, частью которого была гирька из Стаево, минимален из перечисленных. Это указывает на относительно позднюю дату гирьки – не ранее VII в., хотя нужно учитывать условность этих наблюдений.

Каково же значение находки экзагия на поселении в верховьях р. Воронеж? Вряд ли эта вещь из-за ее слишком малого веса представляла интерес для ремесленников поселка у с. Стаево как сырье для переплавки. Как было отмечено выше, в Стаево-5 на площадках, где работали ювелиры, было найдено много отходов литья бронзы, сломанных предметов из цветных сплавов, обрубков прутиков и пластин, целых изделий и даже инструментов (матриц), потерянных обитателями поселения. Бронзы у них было, по всей видимости, довольно много.

Экзагий, изготовленный под контролем государственной власти, мог, с наибольшей степенью вероятности, принадлежать только тому, кому он был необходим для использования по прямому назначению, т. е. для взвешивания золотой монеты, а именно купцу. В этой связи весьма интересны наблюдения И. Р. Ахмедова за распространением византийских вещей в Поочье. В его сводку вошли находки пряжки типа Сиракузы, монет, фибул, которые относятся к финальной фазе рязано-окской культуры конца VI – VII в. (Ахмедов, 2016. С. 65–70). Список опубликованных И. Р. Ахмедовым вещей можно дополнить находками 12 золотых византийских монет, начеканенных в 638–641 и 668–685 гг., из погр. 16 могильника Серповое (раскопки 1892 г.), двух солидов 670–680 гг., найденных на берегу р. Цны около того же села (Кропоткин, 1962. Кат. № 125, 126. С. 29), двух медальонов из свинцово-оловянного сплава с городища Давыдово Мор-шанского р-на Тамбовской обл. (Андреев, 2012. С. 260, 261. Рис. 1, 1, 2).

В этом контексте вызывают интерес две находки на памятниках в верховьях р. Воронеж. На поселении Стаево-5, с которого происходит гирька-экза-гий, обнаружен обломок железной фибулы с треугольным сечением широкой спинки и широким кольцом для крепления пружины (рис. 1, 8 ). Подобные вещи И. О. Гавритухиным относятся к византийскому кругу и датируются временем от около конца (не ранее второй половины) V в. до третьей четверти VII в. ( Гав-ритухин , 2010. С. 58).

На поселении Красный Городок-2 в низовьях р. Польной Воронеж найден медный византийский фоллис, начеканенный около 590-х гг. в Херсонесе ( Андреев , 2013. С. 90, 91. Рис. 3).

Гипотеза о существовании торговли мехом из лесной зоны на юг по Дону в раннем средневековье была предложена М. М. Казанским, который опирался в основном на сообщение Иордана о хунугурах, торговавших пушниной. Последние локализованы в низовьях Дона и на прилегающих территориях ( Казанский , 2010. С. 95, 96). И. Р. Ахмедов высказал предположение, что промежуточным звеном в цепочке поступления импортов с юга в Поочье были памятники в верховьях р. Воронеж ( Ахмедов , 2016. С. 85). Находки обломка фибулы византийского круга и особенно гирьки-экзагия на поселении Стаево-5 являются дополнительными аргументами, подтверждающими это. Не исключено, что поселок у с. Стаево был ключевым пунктом на этом пути в верхневоронежском регионе.