1100 одних экспертов

Виктор ГЕРАЩЕНКО, председатель, попечительского совета АНО «Экономическая летопись»

Николай КРОТОВ, гендиректор АНО «Экономическая летопись»

Цели ясны? Задачи намечены?

В России новый президент ставит новые цели. Фактически можно говорить о шестилетнем плане социально-экономического развития России. Шестилетка индустриализации. В ходе предвыборной компании В.В. Путин объявил о том, что государство готово вложить в индустриализацию России в ближайшие три года ни много ни мало — 43 трлн руб. На официальном уровне было заявлено о планах по созданию 20 млн современных рабочих мест.

Возможно ли выполнение такой программы при действующей системе управления «народным хозяйством»? Этот забытый термин был введен не коммунистами, а появился впервые в Германии Бисмарка и прижился в России благодаря Витте.

Увы! Созданная у нас система хозяйствования построена на основе примитивных рыночных механизмов, а российская система банковских и других финансовых организаций не предназначена для обеспечения экономического роста и развития.

Суть проблемы в том, что разрушители плановой системы управления экономикой, подняв флаг свободного рынка, безоглядно ринулись в торговлю, а правильнее сказать — в спекуляцию имуществом, созданным государством.

Но весь мир движется уже в ином направлении. Печальным завершением триумфа рыночной идеологии можно считать выводы комиссии ООН под руководством лауреата Нобелевской премии Дж. Стиглица, представленные общественности в 2010 году под названием «Доклад Стиглица» .

Во вступлении к докладу прямо заявляется: «Ошибочная макроэкономическая политика, основанная на ошибочных идеях, привела к глобальному хаосу». Комиссия пришла к однозначному выводу, что «кризис выявил явные поро- ки теории рыночного фундаментализма, согласно которой ничем не стесненная деятельность рынка ведет к созданию эффективной и стабильной экономики. То же самое касается и идеи саморегулирования рынков: она оказалась оксимороном… («умной глупостью»)».

Главный вывод комиссии, провозглашенный в заявлении ООН , заключается в том, что кризис, начавшийся в конце 2000-х годов, являясь в полном смысле системным и многосторонним, в полной мере относится и к кризису в развитии экономической мысли: «Наша глобальная экономика разрушена. Это общепризнано. Но что именно разрушено и нуждается в восстановлении — вот тот вопрос, который вызывает серьезные разногласия».

Особое внимание привлекает вывод экспертов, членов комиссии, представленный в заключении доклада: «Кризис — это не случайное явление, раз в столетие поражающее экономику как гром среди ясного неба, не поддающееся прогнозированию и не позволяющее избежать его. Наоборот, мы верим, что кризис — рукотворный результат ошибок частного сектора и неправильного поведения общества, введенного в заблуждение».

Основываясь на этом положении, можно предположить, что и кризис социалистической плановой экономики — тоже рукотворный результат субъективных (персональных) ошибок системы государственного управления СССР.

Пилите, Шура, она золотая!

Самое занятное в этой ситуации то, что, когда весь мир признал порочность рыночных механизмов, российские власти продолжают с непонятным упорством, достойным лучшего применения, внедрять все глубже и глубже их порочные идеи. Ярким примером служит «Стратегия социально-экономического развития России до 2020 года». После мирового кризиса стало ясно, что стратегии требуются корректировка и доработка, и в августе 2011 года премьер-министр поручил российскому экспертному сообществу переработать ее с учетом уроков кризиса. Таким образом, можно говорить о минувшей пятилетке как о пятилетке разработки стратегии. Нетрудно догадаться, что следующая будет пятилеткой переработки стратегии.

Как критиковать появившуюся стратегию? На ее 864 страницах нет ни достоверной информации, ни ясно выраженных идей. Выбран очень удобный способ — все показатели выражать в процентах, а идеи сводить к развитию рынка и конкуренции. Мелькающие на страницах стратегии доли — 0,6% роста или падения — в пределах математической погрешности. Тем более при описании российской экономики. У нас специалисты никак не могут договориться, какая же ее часть находится в тени — треть или половина. И что при этом значат какие-то проценты?!

Забавно сообщение РИА «Новости» от 14 марта. «Месяц назад на базе Академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ и Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» были сформированы экспертные группы, в задачу которых входит подготовка предложений по формированию новой модели развития экономики и их широкое общественное обсуждение. Уже утверждены руководители 21 экспертной группы и персональный состав экспертов — всего более 1,1 тыс. человек». Как гласит один из законов Мэрфи, «эффективность каждого совещания обратно пропорциональна количеству его участников».

Пока высоки цены на нефть, можно позволить себе такую роскошь — занять досуг огромного числа высокооплачиваемых специалистов.

А оценивая промежуточный результат (на который потрачены огромные бюджетные средства), можно сказать: документ не представляет никакого интереса и, естественно, не может называться не только стратегией, но и тактикой. И тем более руководством к действию. Ну не может стратегия быть написана так: «наступать будем на север или на юг, а еще лучше на запад или на восток — в общем, куда покажет «невидимая рука рынка».

Шаловливые ручки невидимого рынка

Сформировавшийся в России класс чиновников-клептократов (формулировка Д.А. Медведева) демонстрирует крайнюю заинтересованность в сохранении существующего статус-кво. Демократия и рыночная экономика в их представлении воспринимается не только как способ наживы, но и возможность уклонения от любой ответственности за выполнение своих функциональных обязанностей.

Следует отметить и то, что российская финансовая система была сформирована на принципах американской, якобы рыночной, финансовой системы, но взяли мы из нее самое плохое, разрушительное и выбросили все связанное с контролем и экономическим развитием и ростом. Забыли, что в США финансовое преступление является тягчайшим государственным преступлением и карается сроками от 25 лет и до бесконечности.

Ненависть к государственной плановой экономике вызвана тем, что она подразумевает не только написание неких пространных документов, но и выполнение мероприятий — при жестком контроле сроков, качества и финансовой дисциплины. Соответственно, государственное планирование подразумевает контроль выполнения со стороны государства с применением всех институтов, не только контролирующих, но и репрессивных. А это ни одному чиновнику совершенно не нужно.

Суть государственного участия у нас сведена к примитивному выделению неких денежных средств в определенные коммерческие банки и лелеянию несбыточных надежд о появлении мифических инициативных личностей, которые, во-первых, возьмут на себя все риски (предоставят ликвидный залог), сделают откат, разработают инициативный инициативе привлекут. Ну где же на российских просторах столько народу набрать с инициативой и ликвидным залогом!

В ведении чиновников остается только сбор налогов и распределение бюджета. Окончательно сформировалась генеральная линия на приватизацию всего и вся, включая такие функции социального государства, как инфраструктура, культура, здравоохранение, образование, фундаментальная наука, охрана внутреннего порядка. Все функции, которые государство должно выполнять, передают в руки частных субподрядчиков.

И это не будущее, это наше настоящее. Почитайте пресловутый закон №83-ФЗ от 08.05.2010 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием правового положения государственных (муниципальных) учреждений». Общественность крайне резко отреагировала на появление этой законодательной инициативы. Однако закон вводится в действие по известному принципу «не мытьем так катаньем». Проведена разъяснительная работа в регионах, и по мере спада накала страстей он начинает функционировать. Что же кроется за фасадом этого документа? Во-первых, правительство признало полную несостоятельность в определении типа государственных организаций, которым оно предоставляет право этим законом не только извлекать доход от оказания услуг населению, но и распоряжаться государственным имуществом (народным достоянием) и финансами (организаций) по своему усмотрению и разумению. В том числе продавать его и отвечать этим имуществом по своим обязательствам.

В этой связи забавен диалог юриста Д.А. Медведева с финансистом Т.А. Голиковой . Он спрашивает: «А не растащат ли при этом имущество?» — «Нет, что вы!» Хотим заверить пока еще президента: обязательно растащат! Унесут все, что плохо лежит.

С высокой долей уверенности можно говорить о том, что с принятием этого закона наступил очередной этап бесконтрольной приватизации.

Как заявила начальник отдела методологии бюджетного учета и бюджетной отчетности Департамента бюджетной политики и методологии Минфина

К этому же призывают и разработчики пресловутой «Стратегии…». На с. 6 доклада с выделением жирным шрифтом прописано следующее: «Оказание услуг, связанных с развитием человеческого капитала, должно перестать быть государственной квазимонополией (когда допуск частных и некоммерческих операторов на рынок социальных услуг возможен только с разрешения госорганов). Экономические механизмы должны быть настроены на поддержку конкуренции в интересах потребителей услуг…»

К вопросу об инвестициях

«Инвестиция — отказ от определенной ценности в настоящий момент за (возможно неопределенную) ценность в будущем». В этом определении американского экономиста Уильяма Шарпа необходимо выделить два момента. Первое: обмен ценности на ценность происходит в будущем. Это необходимо трактовать как акт совершения купли–продажи. Причем купленный товар возврату и обмену не подлежит.

И еще один нюанс: существует солидарная ответственность и равные риски сторон.

Но складывается устойчивое впечатление, что российские финансисты и экономисты представляют себе этот процесс как угодно, но иначе. Особый ин

терес в этом плане представляют многолетние рассуждения о необходимости формирования какого-то особого инвестиционного климата. Вот климат потеплеет — и начнется прилет инвесторов, непременно откуда-то извне, из теплых стран.

Правда, никто не может даже в общих чертах описать, что же свойственно этому климату. А все просто! Субъект, именуемый ин- проект и реализуют его. Еще и иностранцев по личной

России С.В. Сивец , «часть автономных учреждений в силу большого объема собственных доходов от оказания ими услуг (работ) в 2010 году не получала из бюджета субсидий. Этот факт не дает им права не представлять бухгалтерскую отчетность учредителю». А вот по 83-му закону дает. То есть если в районной библиотеке будет открыт стриптиз-клуб и она не будет нуждаться в государственных средствах, то и отчитываться перед бюджетом библиотека не будет. Не сможет ее проверять и КРУ Минфина. И такие бесконтрольные структуры, судя по всему, уже есть!

вестором, желает произвести единственное действие — купить инвестиционный товар. Но для этого он должен быть кем-то произведен, соответствующим образом упакован и представлен для продажи.

Ситуация же в России в настоящее время такова, что все, что можно было продать, уже продано. А нового не создается. Так что не в климате дело, а в отсутствии конкурентного товара. И как его создать, мало кто задумывается.

Задача при этом достаточно проста и требует единственного усилия — создать механизм финансирования процесса создания инвестиционного товара. Правда, для этого необходимо изменить алгоритм функционирования российской финансовой системы.

РИСУНОК ВЛАДИМИРА ХАХАНОВА

\ НАУЧНЫЙ ДИСПУТ \

Действующий в настоящее время алгоритм подразумевает только одно — кредитование. Причем любые движения денежных средств — государственных, частных, через фонды различного толка — осуществляются сегодня через эту процедуру.

Операция кредитования и по сути, и в соответствии с действующим законодательством требует наличия залога. Тот, кто в России владеет достаточным залогом, уже закредитован.

Решение задач индустриализации требует создания механизма госуправления этими процессами.

Что же касается инновационной деятельности, то она ни теоретически, ни практически не может осуществляться на кредитные средства (не в счет некие проекты по расширению производств, строительству отдельных мелких объектов). Это связано со вторым положением приведенного выше определения инвестиций, а именно — неопределенностью ценности в будущем. В случае инноваций никто и никаких достаточных гарантий по возвратности кредитных ресурсов представить не в состоянии.

Сошлемся еще раз на упомянутую стратегию. Ее разработчики, по-видимому, опирались на расхожее представление об инновационной экономике как экономике знаний. С этим можно согласиться. Однако они не учли, что инновация имеет следующую особенность: она позволяет создать дополнительную ценность, но только при условии ее внедрения и реализации произведенного нового товара или услуги конечному потребителю. До этого момента она вещь в себе, некая умозрительная абстракция.

Новая структура управления Необходимость формирования новой структуры управления социально-экономическим развитием российского общества очевидна. При этом возникает наиважнейший вопрос: что выбрать в качестве методологических принципов ее создания?

Совершенно ясно, что простое следование теоретическим изыскам кабинетных ученых, опирающихся на ложные теории и рисующих невнятные перспективы, в качестве основы взято быть не может. Не пора ли обратиться к историческому опыту и на основе анализа динамики развития социально-экономических отношений сформировать реальное представление о ключевых поворотных моментах в истории Российского государства, об опыте принятия правильных решений и ошибках, допущенных системой управления?

Крайне необходимо изучить опыт трех периодов ускоренной индустриализации народного хозяйства в нашей стране. Первый период был проведен в условиях абсолютной монархии, второй — сталинские пятилетки 1930-х годов и третий — брежневская модернизация 1960–1970-х.

Сделать это будет трудно, так как в общественное сознание вколочены идеологические аксиомы: царизм — кровавый, сталинизм — диктатура, брежневские времена — «железный занавес» и застой.

Однако «кровавый царизм» построил самую большую в мире систему железных дорог и соединил центр с Дальним Востоком и Китаем. Создал промышленную основу народного хозяйства. При всех проблемах сельского

хозяйства только в 1912 году, например, через систему мелкого кредита в аграрный сектор было выделено 100 млн руб. (в пересчете на современный рубль — около 150 млрд). Да и комплекс законодательных актов и практических мероприятий по борьбе с кулаками и ростовщиками ввел отнюдь не Сталин, а именно царское правительство. Ярким примером успеха могут служить показатели демографического роста. Менее чем за полвека население Российской империи тогда выросло более чем вдвое. А вот четверть века, прожитые российским обществом в условиях рыночной экономики, почему-то показывают обратную динамику.

Сталинские пятилетки предпочитают не трогать. Однако победа в Великой Отечественной войне, последовавшее относительно быстрое восстановление народного хозяйства не только СССР, но и практически половины европейских стран, по которым война прокатилась сначала в одну сторону, а потом в обратную, говорят сами за себя.

Непредвзятое рассмотрение брежневского застоя тоже показывает, что и «железный занавес» в сфере участия СССР в мировом товарном и финансовым рынке был не совсем занавесом и уж никак не железным. Успехи модернизации промышленности 1970-х годов в тесном взаимодействии и при непосредственном участии крупнейших финансовых и промышленных корпораций европейских стран и США дают исключительные примеры принципов и технологий весьма успешного международного сотрудничества. Причем взаимодействие осуществлялось на равных паритетных началах, и никто не смел относить СССР к разряду развивающихся стран.

Высшей оценкой партнера на международном рынке было выражение: «Платит, как СССР».

1 Комиссия финансовых экспертов ООН. Доклад Дж. Стиглица.

О реформе международной валютно-финансовой системы:

уроки глобального кризиса. Доклад Комиссии финансовых экспертов ООН. — М.: Международные отношения, 2010. С. 328.