Косы из погребения в 22-м ноин-улинском кургане: результаты междисциплинарного исследования и интерпретация

В ноин-улинских курганах, главным образом в 20-м и 22-м, в ходе исследований последних лет были обнаружены многочисленные косы и пряди волос [Полосьмак, Богданов, Цэвээндорж, 2011; Полосьмак, Богданов, 2015, с. 65–67]. Подобные находки из погребений Ноин-Улы известны еще со времен экспедиции П.К. Козлова. Они сразу же привлекли внимание исследователей. Во-первых, потому, что волосы являются очень редкой находкой в древних погребениях. Во-вторых, обнаруженные в ноин-улинских курганах косы не принадлежали похороненным в них людям, и поэтому требовалось объяснение их появления в погребальных комплексах знатных хунну. Существует несколько предположений. По одному из них, высказанному С.А. Теплоуховым, косы являлись знаком траура; по мнению А.Н. Берн-штама, косы принадлежали сяньби и являлись приношением со стороны подчиненных племен хуннскому шаньюю [Руденко, 1962, с. 89], С.С. Миняев считает, что косы служили для создания погребальных кукол [Миняев, Сахаровская, 2010, c. 13–15], а С. И. Руденко не сомневается в их принадлежности хуннским женщинам и объясняет их присутствие в погребениях знати своего рода заменителем человеческих жертвоприношений [Руденко, 1962, с. 89–90].

В данной ситуации ясность в отношении того, кому могли принадлежать срезанные косы и волосы, способны внести генетические исследования. Но оказалось, что образцы волос из ноин-улинских погребений непригодны для генетического анализа. Методом рентгеновской компьютерной томографии с высоким разрешением (СЦСТИ, ИЯФ СО РАН) было установлено, что они полые по всей длине (рис. 1). Отсутствие внутренней части волоса ранее наблюдали и другие исследователи [Mansilla, Bosch, Menéndez et al., 2011]. Внутренняя часть обогащена липидами и поэтому разрушается в первую очередь, поскольку наименее устойчива к микробиологиче-скому/химическому воздействию [Wilson, Dodson, Janaway et al., 2007; Bertrand, Doucet, Dumas et al., 2003; Kenney, 1981]. В отличие от липидов кератин хорошо сохраняется [Gillespie, 1970; Ryder, 1974], и мы, вероятнее всего, наблюдаем только оставшийся кератиновый каркас волоса. Надо отметить, что не у всех древних волос разрушается внутренняя часть, вследствие чего они становятся непригодными для генетического анализа. У волос, которые находились в мерзлоте, в погребении пазырыкской культуры (курган 3 могильника Верх-Кальджин-2) сохранилась середина (рис. 2), тогда как волосы из другого пазырыкского погребения кургана Ку-тургунтас, где мерзлота отсутствовала, ее не имели.

Рис. 1. Поперечный срез волоса из косы. Кург. 22, Ноин-Ула.

Рис. 2. Поперечный срез волоса из могильника Верх-Кальджин II, курган 3, в мерзлоте. Пазырыкская культура (IV–III вв. до н.э.).

Таблица 1. Результаты определения толщины (мкм) волос из 15 кос.

Курган 22, Ноин-Ула (Северная Монголия)