Аграрный сектор Татарстана в 1990-е 2010-е гг.: новые формы хозяйствующих субъектов

Поволжский педагогический поиск (научный журнал). № 2(2). 2012

В последние десятилетия одной из особенностей развития аграрного сектора экономики Республики Татарстан стала многоукладная система хозяйствования, которая по мере ослабления монополии общественного производства начала принимать различные формы собственности и отраслевой специализации. Отсюда и новые виды хозяйствующих субъектов в деревне, и адекватные изменившимся экономическим отношениям формы собственности. В 1990-е гг. из всего многообразия форм хозяйствования и собственности наиболее желательной провозглашаются крестьянские хозяйства фермерского типа. В те годы многим политикам и демократам-реформаторам казалось, что фермеры – это и есть те хозяева, которые необходимы аграрному сектору России. Главное – создание условий для их массового роста, и тогда сельское хозяйство пойдет по фермерскому пути, как в развитых странах Запада. Кроме того, наличие на селе людей, желающих и умеющих инициативно работать, управлять хозяйством без колхозно-совхозных и районных руководителей, по их мнению, говорило о том, что фермерство имеет необходимую социальную базу, и при создании соответствующих экономических и политико-правовых условий успех ему обеспечен. Движущей силой такого общественного мнения была та часть ученых-реформаторов, журналистов-публицистов, писателей, которая не побоялась вынести на суд широкой общественности огромную массу научных и научно-популярных публикаций о проблемах фермерства, написанных, как правило, «на злобу дня». Это нашло живой отклик у арендаторов, кооператоров и других предприимчивых жителей села и отчасти города, которые увидели в фермерстве свой шанс и развернули активную деятельность по его развитию. В то же время следует отдать должное некоторой части практических работников сельскохозяйственного производства, в том числе руководителям колхозов и совхозов, готовых пожертвовать своим положением, поскольку многие из них с трудом представляли себе будущее общественных форм хозяйствования на селе.

Однако, при всем их «искреннем» желании, им не удалось полностью разрушить общественные формы хозяйствования и направить крестьянские подворья по фермерскому пути. В результате во многих регионах России, в том числе в Республике Татарстан, властные структуры были вынуждены мириться не только с общественными (коллективными) формами собственности, но и с крестьянскими подворьями, создавать им собственные (местные) нормативно-правовые базы и реализовывать региональные программы их развития. В отдельных местах государственная поддержка домашних подворий или личных подсобных хозяйств носила системный характер: они стали рассматриваться как равноправные сельскохозяйственные товаропроизводители, на них распространялись управленческие воздействия местных структур власти, сервисное обслуживание, все формы местных дотаций, заемных и подтоварных кредитов. Благодаря этому во многих регионах России наблюдался рост размеров хозяйственных площадей и товарности личных подсобных хозяйств. О росте товарности этих хозяйствующих субъектов говорил тот факт, что в 2000-е гг. личные подсобные хозяйства Татарстана, занимая около 5 % сельско-

¹ Исследование выполнено при финансовой поддержке Академии наук Республики Татарстан в рамках научно-исследовательского проекта АН РТ «Общественно-политическое, социокультурное и духовное развитие Республики Татарстан в 1920–2010 гг. (регионоведческое исследование)», проект №12-11-16005а/ В/2012 (РГНФ).

хозяйственных угодий, ежегодно производили в среднем 40–50 % земледельческой (в основном садово-огородной) и животноводческой продукции. Так, по подсчетам А. В. Краснова, в домашних подворьях населения республики в 2000 г. было произведено 39,5 %, в 2002 г. – 48 %, в 2008 г. – 51 % валовой продукции сельского хозяйства. В 2008 г. на долю личных подсобных хозяйств Татарстана приходилось 87 % картофеля, 72,3 % овощей, 44,3 % мяса скота и птицы, 37,1 % молока, 28,9 % яиц [1, с. 33].

В Республике Татарстан работа с личными подсобными хозяйствами ведется в соответствии с местными региональными программами социально-экономического развития села. В основном она сводится к дотированию некоторых видов продукции крестьянских подворий, в частности молока (2720 руб. на одну дойную корову [2]), и к строительству семейных животноводческих ферм (до 50 голов). К примеру, на 1 июня 2012 г. на территории Татарстана действует 778 таких ферм, в том числе 381 высокотехнологичная. Кроме того, на стадии строительства находятся 403 семейных фермы [3]. В 2011 г. в качестве государственной поддержки личные подсобные хозяйства республики получили 20,5 тыс. кредитов на общую сумму 4685 млн руб. [4], что, по нашим подсчетам, составило 2,1 % от всего объема субсидируемых кредитов. Причем средневзвешенная процентная ставка банковского кредита составляет 13–14 %, из которых 8 % субсидируется из республиканского бюджета Татарстана [2]. Благодаря государственной поддержке удалось сохранить основное поголовье скота в личных подсобных хозяйствах сельского населения республики, в которых на 1 июня 2012 г. насчитывалось 300 537 голов крупного рогатого скота (в том числе 126 435 коров), 325 690 овец и коз [5]. В принципе та или иная работа по активизации производственной деятельности личных подсобных хозяйств населения, повышению их доходности и товарности ведется в каждом районе Татарстана. Есть и безусловные лидеры: Нурлатский, Муслюмовский, Кукморский, Буинский, Мамадышский, Дрожжановский, Бал-тасинский и Апастовский районы [6]. Однако приведенные примеры не должны создавать иллюзий, что проводится оптимальная политика в отношении этих хозяйствующих субъектов села. Не произошло самого главного – достижения соответствия меры внимания той роли, которую играли и играют личные подсобные хозяйства в производстве продовольствия, занятости и жизнеобеспечении сельских жителей.

Проблема малого хозяйствующего субъекта и принятия мер по его стабильному развитию привлекает к себе всеобщее внимание. К сожалению, наука не дала соответствующей оценки современным аграрным преобразованиям, не предложила приемлемого определения тому, что называется по традиции личным подсобным хозяйством, не вынудила политиков и законодателей создать классификацию малых форм хозяйствующих субъектов, сложившихся в аграрном секторе России. Исследования в данной области в основном ограничивались описанием деятельности малых форм агробизнеса, в том числе личных подсобных хозяйств сельского населения на микроуровне. Констатация этой формы хозяйственной деятельности и публикация официальных статистических данных о ней осуществлялись часто с большим корреляционным допуском, что иногда приводило к несоответствию действительных масштабов малого бизнеса современным представлениям о его развитии. В результате не было четкого представления об этих хозяйствующих субъектах села, они часто воспринимались как анахронизм, доставшийся по наследству от прошлой колхозно-совхозной системы хозяйствования.

Кроме того, немаловажную негативную роль в этом сыграли интегрированные биз-нес-группы, взявшие целенаправленный курс на экономическое выдавливание малых хозяйствующих субъектов из аграрного сектора экономики Татарстана. Конкурентные преимущества этих бизнес-групп обеспечивались не только пространственной близостью к потребителям и наличием соответствующей технологичной инфраструктуры, но и построением развитой системы коммерческих и деловых взаимоотношений, в том числе доверительнонеформальных отношений с представителями властных структур республики. Это позволяло им успешно выдерживать конкуренцию среднего и малого бизнеса и под видом укрепления стратегического взаимодействия и сотрудничества между хозяйствующими субъектами аграрного сектора теснить их из агробизнеса, вследствие чего этим малым формам хозяйствования постоянно приходилось адаптироваться к быстро меняющейся экономической, социально-демографической и культурной конъюнктуре. В результате принимаемые правительственные меры по стабилизации развития личных подсобных хозяйств часто запаздывали и не приводили к желаемому эффекту.

Все это с каждым годом все больше усиливало деструктивные явления в малом бизнесе Татарстана, увеличивая число сельских предпринимателей, переходящих от товарнорыночных форм хозяйствования к натурально-потребительским. В конечном итоге эта негативная конъюнктура привела к свертыванию хозяйственной деятельности части субъектов малого бизнеса до потребительского миниму-

Поволжский педагогический поиск (научный журнал). № 2(2). 2012

Поволжский педагогический поиск (научный журнал). № 2(2). 2012

ма. Был совершенно прав А. Ахиезер, говоря, что любая дезорганизация несет опасность перехода некой границы необратимости, после чего общество, отдельные его элементы уже не в силах сдерживать свое сползание к распаду, катастрофе (например, предотвратить банкротство предприятия, не выдержавшего рыночной конкуренции, рэкета, рейдерства и т. п.[7, с. 43]).

В сложившейся ситуации становится очевидной необходимость поиска механизмов, позволяющих управлять экономической и социальной конъюнктурой развития личных подсобных хозяйств и находить точки соприкосновения интересов крупного и малого бизнеса как в статике, так и в динамике. Однако решение этой задачи осложнялось отсутствием как моделей развития личных подсобных хозяйств на микроуровне, так и единых подходов к определению государственных интересов по отношению к ним на макроуровне. Разработка аналитической модели развития малых форм хозяйствования на микроуровне является важным шагом для получения полновесных и объективных оценок малого бизнеса на макроуровне. Рассматриваемая модель функционирования личных подсобных хозяйств в сельском хозяйстве Татарстана основана на выборе общей стратегии ведения хозяйственной деятельности в условиях всевозрастающего деструктивного экономического давления крупного бизнеса на аграрный сектор.

Для определения стратегии развития крупного и малого бизнеса и выработки мер по их соревновательному сосуществованию в аграрном секторе экономики Татарстана необходимо подробно рассмотреть некоторые деструктивные явления, связанные с личными подсобными хозяйствами и широкомасштабным наступлением крупного (олигархического) предпринимательства на них. Это, в свою очередь, поможет определить масштабы разрушения малого бизнеса, выявить причины его перехода к потребительским формам хозяйствования и провести идентификацию схем дезорганизации хозяйственной деятельности.

В настоящее время сторонники крупного агропромышленного предпринимательства по-прежнему занимают в Татарстане ведущие позиции. По их мнению, дальнейшее развитие сельского хозяйства в большей степени зависит от возможности создания крупных агропромышленных комплексов в форме вертикально интегрированных холдингов. За другими участниками сельскохозяйственного производства они оставляют право заниматься только мелким бизнесом типа выращивания зелени, овощей, фруктов и ягод. Такая деятельность, по их разумению, не требует больших масштабов и материальных затрат. Однако при правильной постановке вопроса активное расширение деятельности крупных хозяйствующих субъектов в аграрном бизнесе должно было не мешать его малым формам, а лишь дополняться их развитием. Применительно к личным подсобным хозяйствам кооперативная конкуренция могла положительно проявиться именно в развитии отношений сотрудничества между крупным и малым бизнесом. При этом малые хозяйствующие субъекты получали возможность конкурировать между собой за заказы от крупного агробизнеса, получая их, переходили к кооперативной конкуренции в результате заключения долгосрочных контрактов и соглашений. Эти отношения позволяли увеличивать также инновационный потенциал малого бизнеса, поскольку контракты часто вынуждали его выходить за рамки традиционной специализации и, соответственно, уделять особое внимание внедрению инноваций.

Однако сотрудничество хозяйствующих субъектов крупного и малого бизнеса во многом зависит от позиции властных структур, позволяющей создавать конкурентные преимущества не только хозяйствам, внедряющим высокотехнологичные производства в аграрный сектор, но и продолжающим вести традиционные формы хозяйствования. Все это подразумевало непрерывный поиск механизмов и новых форм регулирования взаимоотношений между различными субъектами хозяйствования, соответствующими их инфраструктуре и приносящими им сравнительные конкурентные преимущества. Но, к сожалению, в Татарстане не всегда события развивались в таком позитивном русле, малый бизнес часто отдавался на откуп олигархам и чиновникам.

Думается, что вполне возможно примирить интересы инвесторов и местного населения, всячески поощряя их коммерческое сотрудничество в контексте развития контрактного агробизнеса, когда крупная фирма – интегратор на основе аренды, контрактации и др. – передает часть производственных функций мелкой, поставляя ей различные ресурсы и услуги, закупая у нее произведенную продукцию. Весь передовой мировой опыт показывает, что благодаря именно таким вертикально организованным связям формируются крупные фирмы в аграрном бизнесе и достигается высокая эффективность семейных хозяйств. Главное – дать свободу всем товаропроизводителям. Однако не все татарстанские инвесторы и хозяйствующие политики понимают, что без интеграции с местным населением, без его участия в развитии территорий нельзя рассчитывать на устойчивое, эффективное функционирование организовываемых ими на селе производств.

• 1.    Краснов А. В. Сельскохозяйственные рынки. Казань, 2010.

• 2.    Направления государственной поддержки малых форм хозяйствования // Текущий архив Министерства сельского хозяйства и продовольствия Республики Татарстан.

• 3.    Информация о строительстве семейных животноводческих ферм в Республике Татарстан на 1 июня 2012 г. // Текущий архив Министерства сельского хозяйства и продовольствия Республики Татарстан.

• 4.    АПК Республики Татарстан // Текущий архив

• 5.    Динамика поголовья скота в личных подсобных хозяйствах населения на 1 июня 2012 г. // Текущий архив Министерства сельского хозяйства и продовольствия Республики Татарстан.

• 6.    Кредитование малых форм хозяйствования в Республике Татарстан // Текущий архив Министерства сельского хозяйства и продовольствия Республики Татарстан.

• 7.    Ахиезер А. Дезорганизация как категория общественной жизни // Общественные науки современности. 1995. № 6. С. 42–52.

  
  
  

  Specificity of Development of Small Businesses in the Agricultural Sector of Tatarstan (1990–2010)

Министерства сельского хозяйства и продовольствия Республики Татарстан.

Поволжский педагогический поиск (научный журнал). № 2(2). 2012