Актуализация ценностей семьи и рода в творчестве мордовских этнофутуристов

Заявивший о себе как об устремленном в будущее направлении, этнофутуризм также активно поддерживает традиционные ценности родового, семейного уклада. Задача сбережения этнических традиций диктует необходимость избегать ассимиляции в различных ее формах; в то же время в этнофутуризме присутствует необходимость участия в потоках изменений современной культурной действительности. Эти мотивы порождают у современных творцов этнофутуристического направления специфические формы воплощения традиционных образов, такую особость их истолкования, которая отражает индивидуальность мировосприятия каждого из художников. На уровне своего мастерства художники-этнофутуристы решают сложную проблему сохранения и развития традиционных ценностей в таком мире, для которого эти ценности перестали выступать в качестве основополагающих ориентиров развития. Мордовский этнофутуризм, существуя как часть актуальных процессов в современном искусстве, своеобразно, через призму этнических представлений о мире и человеке, отзывается на происходящие изменения.

Глобализация привносит новый опыт видения и владения ценностями вместе с тяготением к художественному мифопоэ- тическому, философскому и т.п. многоязычию, полистилистике [1]. Поэтому новый изобразительный язык этнофутуризма основан на универсалиях культуры, архетипичен, обращён к образам бессознательного. Синкретичное использование различных стилей, необычных материалов, создание собственной иконографии, - все эти средства подчинены цели ненавязчивой интеграции традиционных образов и ценностей в культурное поле городского обывателя, в своей жизни достаточно отдалившегося не только от этнических корней, еще может быть символически присутствующих в его жизни, но и от корней родовых. Между тем, род и семья являются основаниями любого этноса, желающего не только выживать, но и преобразовывать происходящую вокруг жизнь, активно участвуя в ней.

Род и семья традиционно воплощались и сохранялись в доме. Как жи-лище многих поколений, дом был вещным воплощением повседневного быта, запечатлением образцов поведения старших для младших членов семьи. Дом как сакральное понятие был центром мира, откуда уходили трудиться и воевать многие поколения и куда стремились вернуться как к источнику силы. В современном мире, который все более становится миром горо- дов, «глобальной деревней» (по выражению М. Маклюэна), не только понятие рода отодвигается в далёкую древность, но и размывается понятие семьи. Соответственно, и дом перестает быть родовой обителью, превращаясь в зачастую временное, по любой прихоти быстро преобразуемое обиталище нома-да/мигранта/кочевника.

Картины современных мордовских этнофутуристов раскрывают поня-тие дома как непреходящего пространства воспоминания и семейной истории, которую нужно сохранить для последующих поколений в её различных аспектах и ракурсах восприятия домашнего хронотопа поколениями прежними. Так будет возможно обеспечение культурной преемственности, защищающей общество от деградации, неизбежной при утрате культурной памяти [2].

Картины Л. Колчановой-Нарбековой, представленные на ее юбилейной выставке «Река времени» в апреле 2019 г. в МРМИИ им. С. Эрьзи обращены к детским воспоминаниям («Бабушкин сон», «Мое детство»). На картине «Бабушкин сон» атмосфера деревенского уюта создается цветовой гаммой, изображением домашнего интерьера с предметами уже ушедшего быта, а также особой перспективой, задаваемой восприятию зрителя. Спокойная самопо-груженность фигуры бабушки, неброские краски интерьера деревенского дома, представляют как бы проекцию взгляда из вечности на кадр-воспоминание прошлого. Картина запечатлевает другой тип отношения ко времени, для которого характерны отсутствие спешки, отсутствие отвлечений современного мира, звонков и сообщений мобильного.

Триптих «Мое житие» Л. Колчановой-Нарбековой представляется возведенной к вечности бытийностью запечатленных биографических событий. Гармония, присутствующая в триптихе, обнаруживает контраст с современной жизнью, помогает зрителю остановиться в беге сиюминутности и оглянуться на жизнь как на собственную, подобную изображенной, воз- можность цепи проявленности бытийных смыслов.

На картине Л. Колчановой-Нарбековой «Сюлгам» художница кодирует картину мира этноса через символ-сюлгам - традиционное мордовское украшение. Зрителю предлагается разгадать этот код, обращаясь к сложившемуся отношению к этнической составляющей собственной биографии. Так формируется этноэстетическая культура как интегративная характеристика личности [3]. Недосказанность, лаконичность этнического символа оставляет отпечаток образа сюлгама в воспринимающем сознании зрителя. Диалог современного зрителя с картинами Л. Колчано-вой-Нарбековой строится таким образом, что позволяет ему опознать и выстроить свою этническую и родовую идентичность или, по меньшей мере, дает некое эмоциональное знание о ней, как о возможности, почти утрачиваемой в мире глобализации, но осознаваемой как ценность.

Для Л. Колчановой-Нарбековой, как и для Ю. Дырина, оказались важными детские впечатления о жизни в деревне, о чем они говорят в своих интервью [4]. На картинах Ю. Дырина воспоминания из детства художника оформляются или в мифическом и возвышенном, или в лубочном и юмористическом ключе. На картине «Ангел дома» художник ностальгически созерцает в привычном образе дома застывшее прошлое своего детства как символ пространства формирующейся индивидуальной, но все еще неотрывной от родовой, памяти. Именно поэтому картина воспринимается как создаваемая художником часть мифа о детстве.

Образы домашнего, семейного быта на многих картинах мордовского этнофутуриста присутствуют в различной, даже двойственной, манере изображения, переходят от почти документально точной реалистичности к передаче наивно-детского, сказочного мировосприятия. Так, картина «Перед грозой» написана в несколько лубочном ключе, ее сюжет изображает сценку из детства: мальчик, уводящий теленка от грозы. Яркие цвета, четкость, даже некоторая грубоватость и неловкость линий придают картине сходство с детским рисунком. Художественные трактовки домашнего, родового органичны в контексте создаваемой Ю. Дыриным идеальной картины мира, где вместе собраны дом, род- ные люди и окружающая их природа.

На полотнах мордовских этнофутуристов история рода включается в культуру, события мифологизируются, возвышаясь от житейски-бытового уровня до символи-чески-житийного. Диалог современного зрителя с картинами художников этого направления способствует как этническому, так и этноэстетическому самоопреде- лению, включает индивидуальное пространство личности в пространство культурной памяти этноса.