Алкогольные отравления и относительная гендерная разница уровня общей смертности в России

Более высокий уровень общей смертности среди мужчин, по сравнению с женщинами, является хорошо документированным феноменом, который, однако, не получил исчерпывающего объяснения вплоть до настоящего времени [1-5]. Изучение факторов, обуславливающих гендерный градиент уровня общей смертности является актуальной задачей эпидемиологических исследований, поскольку знание этих факторов позволит улучшить профилактику заболеваемости и смертности.

При изучении гендерных различий в уровне общей смертности обычно используется относительная гендерная разница, которая рассчитывается как отношение уровня смертности мужчин к уровню смертности женщин [6]. Альтернативным расчетным индикатором является абсолютная гендерная разница в уровне общей смертности мужчин и женщин [7].

Ранее была показана важная роль алкоголя в этиологии высокого гендерного градиента уровня общей смертности в республиках бывшего Советского Союза [8-10]. В одной из предыдущих работ была продемонстрирована тесная связь между уровнем потребления алкоголя и абсолютной гендерной разницей уровня общей смертности во всех возрастных группах в России, что позволило авторам говорить о ключевой роли алкоголя в высоком тендерном градиенте уровня общей смертности в этой стране [10].

Целью настоящей работы было изучение связи между интоксикационно-ориентированным стилем потребления алкоголя и относительной гендерной разницей уровня общей смертности в России.

Материалы и методы.

Проведен сравнительный анализ динамики уровня смертности от острого алкогольного отравления и относительной гендерной разницы уровня общей смертности в разных возрастных группах за период с 1980 по 2010 гг. Стандартизированные по возрасту половые коэффициенты смертности (в расчёте на 100 тыс. населения) взяты из базы данных Всемирной Организации Здравоохранения (ВОЗ). Уровень смертности от острого алкогольного отравления использовался в качестве индикатора интоксикационно-ориентированного стиля потребления алкоголя [11]. Статистическая обработка данных (описательная статистика, корреляционный анализ Спирмана) проводилась с помощью программного пакета “Statistica 12. StatSoft.”

Результаты.

В среднем, за весь рассматриваемый период, самый высокий показатель относительной гендерной разницы уровня общей смертности отмечался в возрастных группах 15-29 и 30-44 г., а самый высокий – в возрастной группе 60-74 года. В рассматриваемый период относительная гендерная разница существенно снизилась в возрастной группе 15-29 лет, несколько снизилась в возрастной группе 30-44 года и незначительно выросла в возрастных группах 45-59 и 60-74 г. (табл. 1).

Таблица 1

Относительная гендерная разница уровня общей смертности в России (описательная статистика).

Результаты корреляционного анализа.

Возраст	Среднее	1980	2010	19802010 (%)	Корреляции Спирмана
					r	p
15-29	3,6±0,26	4,0	3,1	-22,5	0,60	0,000
30-44	3,6±0,23	3,7	3,3	-10,8	0,72	0,000
45-59	3,0±0,15	2,8	3,0	+7,1	0,77	0,000
60-74	2,2±0,14	2,1	2,4	+14,3	0,52	0,003

4,2

4,0

3,8

3,6

3,4

3,2

3,0

2,8

2,6

2,4

2,2

2,0

Рис. 1. Динамика уровня смертности от острых алкогольных отравления (левая шкала) и относительной гендерной разницы уровня общей смертности в разных возрастных группах (правая шкала) в период с 1980 по 2010 гг.

1,8

Визуальный анализ графических данных, представленных на рисунке 1, говорит о том, что динамика относительной гендерной разницы уровня общей смертности в разных возрастных группах имела схожий паттерн, который характеризовался снижением в середине 1980-х г. и последующим ростом в первой половине 1990-х гг. В дальнейшем динамика относительной гендерной разницы уровня общей смертности в разных возрастных группах существенно различалась. В возрастных группах 15-29 и 30-44 гг. этот показатель несколько снизился в период с 1995 по 1998 гг., затем несколько вырос в последующие два года, после чего стал снижаться. В этих возрастных группах относительная гендерная разница демонстрировала высокую амплитуду колебаний. В возрастной группе 45-59 лет относительная гендерная разница несколько выросла в период с 1998 по 2000 гг., после чего стабилизировалась. В возрастной группе 60-74 гг. этот показатель рос на протяжении последнего десятилетия рассматриваемого периода.

Корреляционный анализ Спирмана выявил положительную, статистически значимую связь между уровнем смертности от острого алкогольного отравления и относительной гендерной разницей уровня общей смертности во всех возрастных группах (таблица 1). Наиболее сильная связь между данными показателями имеет место в возрастных группах 30-44 и 45-59 г., а наиболее слабая – в возрастной группе 60-74 года.

Обсуждение.

В первую очередь в интерпретации нуждаются возрастные различия относительной гендерной разницы уровня общей смертности. Более значительная гендерная разница уровня общей смертности среди лиц молодого и среднего возраста объясняется высоким уровнем насильственной смертности среди мужчин [12, 13]. Кроме того, в структуре смертности мужчин среднего возраста высокий удельный вес занимает связанная с алкоголем смертность [8, 14]. В старших возрастных группах на первое место среди причин смерти как среди мужчин, так и среди женщин, выходит сердечнососудистая патология, риск смерти от которой у обоих полов выравнивается [15].

Возрастные и гендерные различия в структуре смертности хорошо соотносятся с результатами корреляционного анализа, выявившего более тесную связь между уровнем смертности от острого алкогольного отравления и относительной гендерной разницей уровня общей смертности среди лиц молодого и среднего возраста. Известно, что интоксикационно-ориентированный стиль потребления алкоголя является главной причиной высокого уровня насильственной смертности среди мужчин в России [16]. Причем, распространенность такого неблагоприятного стиля потребления алкоголя наиболее высока среди мужчин молодого и среднего возраста [17].

Ключевая роль алкоголя в этиологии высокой гендерной разницы уровня общей смертности среди лиц молодого и среднего возраста подтверждается резкими колебаниями этого показателя, которые хронологически соответствуют периодам, когда доступность алкоголя резко снижалась (антиалкогольная кампания 1985-1988 гг.), либо наоборот, резко возрастала (отмена государственной антиалкогольной монополии в 1992 г.).

В заключении следует отметить методологические ограничения данного исследования, одним из которых является пренебрежение неучтенными переменными. Одной из таких переменных является психосоциальный дистресс, который мог явиться причиной роста уровня потребления алкоголя в 1990-х годах [8]. Еще одним неучтенным фактором является табакокурение, которое было признано ведущим фактором гендерного градиента уровня общей смертности в Европейском регионе [18]. Однако, наличие длительного временного лага между табакокурением и развитием хронической патологии [1] практически исключает вовлеченность табакокурения в резкие колебания гендерного градиента уровня общей смертности в России.

Таким образом, представленные данные говорят в пользу того, что интоксикационно - ориентированный стиль потребления алкоголя является основным фактором высокой относительной гендерной разницы уровня общей смертности среди лиц молодого и среднего возраста, а также резких колебаний данного показателя на протяжении последних десятилетий в России.