Аналогия закона и аналогия права в российском уголовном процессе как способ преодоления пробелов в уголовно-процессуальном праве

Следует признать принципиально невозможным абсолютно полное, исчерпывающее регулирование в законе всех возникающих в процессе применения по уголовному делу правоотношений, что служит основанием применения аналогии.

Действующее уголовно-процессуальное законодательство однозначно не разрешает вопрос о допустимости либо запрете аналогии как способа преодоления пробелов.

Термином «аналогия» (греч. analogia – соответствие, сходство) в юридической литературе обозначаются различные по своей природе явления: «…умозаключение, в котором от сходства предметов в одних признаках делается вывод о сходстве этих предметов в других признаках» [25, с. 44]; «…выработка правоположения (обыкновения), в соответствии с которым в результате сходства в одних признаках общественных отношений делается вывод о возможности их регулирования подобным образом» [8, с. 2]; «межотраслевая аналогия, как самостоятельный способ преодоления пробелов в нормативно-правовых актах» [11, с. 29]; «казуальное средство восполнения пробелов в праве» [3, с. 12]; способ применения права к общественным отношениям, требующим правового регулирования, но не предусмотренным прямо законом или подзаконным актом; единый правовой институт аналогии (не всегда уточняется, что стоит за этим понятием: просто определенное юридическое явление или правовой институт в строгом научном значении этой категории); обособленная часть юридических норм, обеспечивающая цельное самостоятельное воздействие на общественные отношения, которые не урегулированы нормами права, но находятся в сфере правового регулирования и требуют правовой регламентации и др.

Л.Л. Кругликов и О.Ю. Климцева, раскрывая понятие аналогии, определяют ее как последствие пробела, а не его причину. С их позиции наличие пробела вызывается не допустимостью аналогии в законе, а иными обстоятельствами. «Существование пробелов и возможность применения аналогии – это два самостоятельных, хотя и связанных между собой явления в праве» [13, с. 3].

М.А. Кауфман утверждает, что аналогия является не просто методом толкования, а означает «в действительности творческое умелое обращение с правом, и ее функцией является заполнение пробелов в праве путем создания новых норм из принципов, на основании которых сформировано существующее право» [12, с. 280]. Аналогия в определенной степени выступает способом заполнения пробелов в праве.

Нетрудно увидеть, что уголовно-процессуальный закон выбрал промежуточную позицию в регулировании данного вопроса, а именно аналогия, как способ преодоления пробелов, недопустима в уголовном законодательстве России и одновременно это действенный инструмент в нормах ГПК РФ, ГК РФ, АПК РФ, в УПК РФ нет ни запрета, ни прямого дозволения в отношении применения аналогии.

Так, согласно ч. 4 ст. 1 ГПК РФ в случае возникновения неопределенности, которая связана с установлением юридической основы дела и, если имеет место отсутствие процессуальной нормы, которая бы регламентировала возникшие в ходе гражданского судопроизводства отношения, федеральные суды общей юрисдикции и мировые судьи применяют норму, которая регулирует сходные отношения [6, с. 1]. То есть налицо аналогия за- кона. Аналогия права исходит из принципов осуществления правосудия в Российской Федерации. Применение аналогии судами в случае пробела в материальном праве также регламентировано ст. 6 ГК РФ, а именно: «…в случаях, когда отношения прямо не урегулированы законодательством или соглашением сторон и отсутствует применимый к ним обычай, к таким отношениям, если это не противоречит их существу, применяется гражданское законодательство, регулирующее сходные отношения (аналогия закона); …при невозможности использования аналогии закона права и обязанности сторон определяются исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства (аналогия права) и требований добросовестности, разумности и справедливости» [5, с. 1], ч. 6 ст. 13 АПК РФ, то есть «…в случаях, если спорные отношения прямо не урегулированы федеральным законом и другими нормативными правовыми актами или соглашением сторон и отсутствует применимый к ним обычай делового оборота, к таким отношениям, если это не противоречит их существу, арбитражные суды применяют нормы права, регулирующие сходные отношения (аналогия закона), а при отсутствии таких норм рассматривают дела исходя из общих начал и смысла федеральных законов и иных нормативных правовых актов (аналогия права) [2, с. 1]; ст. 5 СК РФ: «…в случае, если отношения между членами семьи не урегулированы семейным законодательством или соглашением сторон, и при отсутствии норм гражданского права, прямо регулирующих указанные отношения, к таким отношениям, если это не противоречит их существу, применяются нормы семейного и (или) гражданского права, регулирующие сходные отношения (аналогия закона); при отсутствии таких норм права и обязанности членов семьи определяются исходя из общих начал и принципов семейного или гражданского права (аналогия права), а также принципов гуманности, разумности и справедливости» [27, с. 1].

Статья 3 УК РФ – это единственная норма, которая содержит прямой запрет на применение аналогии. Такая позиция законодателя основывается на недопустимости создания условий для произвольного толкования уголовного закона, непозволительности серьезного нарушения законности, необоснованности привлечения лиц к уголовной ответственности. По мнению П.С. Элькинд, «…отказ от аналогии в уголовном праве соответствует отказу в праве уголовно-процессуальном» [29, с. 182]. Т.Н. Добровольская и В.И. Каминская дают конструктивную оценку позиции П.С. Элькинд, отмечая, что «запрет применять по аналогии нормы уголовного права механически не может влечь за собой запрета применить по аналогии нормы уголовно-процессуального права» [7, с. 158]. Последняя позиция видится нам более целесообразной.

До настоящего времени вопрос об уголовно-процессуальной аналогии не получил своего окончательного разрешения.

Пленум ВС СССР (также как и Пленум ВС РФ) в своей практике применял аналогию уголовно-процессуального закона. При этом судебная практика избегала употребления термина «аналогия» или «аналогия закона». Пленум ВС РФ ориентировал суды рассматривать гражданские иски о компенсации морального вреда, причиненного преступлением (что не предусматривал УПК РСФСР), применительно к правилам УПК, регулирующим рассмотрение в уголовном деле гражданских исков о возмещении материального ущерба, причиненного преступлениями (Постановление Пленума ВС РФ от 20 декабря 1994 г. № 10) [23, с. 1]. Только в Постановлении от 8 декабря 1999 г. № 84 [24, с. 1] Пленум ВС РФ высказался по поводу возможности применения аналогии в уголовном судопроизводстве (при этом вскоре это Постановление было признано утратившим силу).

Условиями применения аналогии закона в уголовном судопроизводстве могут быть:

– наличие действительного пробела в системе норм, регулирующих уголовно-процессуальные отношения; ориентации на сходный случай, урегулированный нормами УПК РФ;

– строгое соблюдение конституционных принципов уголовного процесса;

– недопущение ограничения прав граждан, участвующих в уголовном процессе.

Вышеприведенные положения способствуют правильному решению вопросов допустимости применения аналогии закона при производстве по уголовным делам. При этом необходимо обратить внимание на необходи- мость решения законодателя в части применения аналогии закона (как это сделано при регулировании гражданских процессуальных отношений). Целесообразно включение в нормы уголовно-процессуального закона предписаний по аналогии с ГПК РФ. Согласно гражданско-процессуальному закону «…в случае отсутствия нормы процессуального права, регулирующей отношения, возникшие в ходе гражданского судопроизводства, федеральные суды общей юрисдикции и мировые судьи... применяют норму, регулирующую сходные отношения (аналогия закона), а при отсутствии такой нормы действуют исходя из принципов осуществления правосудия в Российской Федерации (аналогия права) (ч. 4 ст. 1 ГПК РФ)» [6, с. 1]. На данное положение ориентирует и практика Конституционного суда РФ и Пленума Верховного суда РФ.

Важное практическое значение имеет вопрос о видах аналогии, применяемой в уголовно-процессуальной деятельности. От вида аналогии зависит механизм (алгоритм) действий органа дознания, следователя, прокурора и суда. Следовательно, положительное решение вопроса о допустимости в уголовном процессе аналогии порождает необходимость рассмотрения вопроса о ее видах, порядке применения и отличии от схожих понятий.

В теории уголовно-процессуального права существовала дифференциация аналогии на виды в зависимости от следующих критериев:

– метода познавательной деятельности;

– механизма преодоления пробела (деление по данному критерию предопределяло классификацию аналогии на аналогию права и аналогию закона). Данное деление было установлено криминалистом Карлом Грольма-ном (XVIII в.) [10, с. 3]. Сущность его исследований сводилась к тому, что «правоприменительный орган при отсутствии общего правила, регулирующего возникшее отношение, стремится построить такое правило на основании частных положений, занесенных в текст самого закона, а также он обращается к природе юридического института, исходит из общих начал и принципов и духа законодательства» [10, с. 5];

– разграничение по принадлежности применяемой нормы в области уголовно-процессуального законодательства обусловливало ее разграничение на аналогию норм общей части УПК РФ и аналогию особенной части УПК РФ (данное основание деления заимствовано из теории уголовного права). Подобная классификация носила исключительно условный характер. Данное положение можно проиллюстрировать следующим примером из правоприменительной практики: «…при наличии оснований, закрепленных в ст. 59 УПК РСФСР, общественному обвинителю и общественному защитнику может быть заявлен отвод подсудимым, защитником, прокурором, а также потерпевшим и его представителем, гражданским истцом, гражданским ответчиком или их представителями» [21, с. 1]. Практическое разрешение данного вопроса предполагало обращение к аналогии закона. В анализируемой ситуации имело место применение аналогии норм, помещенных в статьях главы 4 общих положений уголовно-процессуального закона.

Современные ученые оценивают значимость аналогии как способа преодоления пробелов в уголовно-процессуальном праве. Так, А.П. Рыжаков рассматривает аналогию в уголовно-процессуальном праве как «возможность преодоления “черных дыр” российского уголовно-процессуального законодательства». По его утверждению, «…если уголовно-процессуальным законом не урегулирован порядок производства какого-либо непосредственно связанного с уголовным процессом или даже названного в УПК действия, допустимо использовать уголовно-процессуальную норму, регулирующую наиболее сходный случай» [26, с. 79]. Интерес вызывает позиция И.Л. Петрухина, по мнению которого «системность уголовно-процессуального права обеспечивается его внутренней согласованностью». При этом ученый себе противоречит, указывая на то, что «при наличии пробелов в уголовно-процессуальном праве допускается применение процессуального закона по аналогии» [20, с. 21].

Интересна позиция С.С. Алексеева. По его убеждению, «…характеристика способа восполнения пробелов в праве при помощи аналогии в качестве “аномальной”, “нетипичной” формы применения права является неточной. Для права это вполне естественный, нормальный порядок применения, обеспечи- вающий его функционирование как динамичной системы и “самонастройку” в соответствии с требованиями развивающихся общественных отношений. Но этот порядок действует в ограниченных пределах; он подчиняется условиям, которые исключают возможность превращения правоприменительных органов в органы, осуществляющие правотворческие функции» [1, с. 265]. По словам ученого, даже активный процесс совершенствования уголовно-процессуального законодательства (который сокращает количество пробелов в уголовно-процессуальном праве) «…не исключает необходимости сохранения хорошо отработанных механизмов восполнения пробелов в праве: они должны постоянно находиться в состоянии “боевой готовности”, обеспечивая в случае необходимости “самонастройку” права как динамической системы общественного регулирования» [1, с. 265].

Профессор В.О. Белоносов институт уголовно-процессуальной аналогии рассматривает как «…объективно необходимое казуальное средство восполнения пробелов в праве» [3, с. 12].

Е.В. Сопнева считает, что «…примене-ние аналогии должно быть разрешено именно уголовно-процессуальным законом», связывая свою позицию с особенностями регламентации в УПК РФ условий допустимости доказательств. По мнению ученого, «…анализ Уголовно-процессуального кодекса РФ, разновидностей аналогии, мнений ученых-процессуалистов свидетельствует о том, что наиболее приемлемым вариантом аналогии в уголовном процессе является аналогия уголовно-процессуальной нормы» [28, с. 9].

В защиту данного вывода можно привести следующие аргументы:

– уголовно-процессуальная норма – это правило поведения участников уголовного судопроизводства, обязательное для соблюдения;

– уголовно-процессуальная норма действует в пределах соответствующей отрасли права (она отвечает назначению, содержанию, предмету ведения, методу правового регулирования данной отрасли права и может быть использована как регулятор сходных уголовно-процессуальных отношений);

– уголовно-процессуальная норма законодательно закреплена (в наличии официаль- но установленные правила осуществления уголовно-процессуальной деятельности);

– за нарушение уголовно-процессуальной нормы предусмотрены неблагоприятные последствия при ее прямом применении, что влечет соответствующие последствия и при ее реализации в ходе аналогии (данное правило также выступает в качестве гарантии законного и обоснованного применения аналогии уголовно-процессуальной нормы).

Е.В. Сопнева ориентирует на то, что необходимо устанавливать основания и условия применения аналогии. К числу условий применения уголовно-процессуальной нормы по аналогии ученый относит:

• 1)    отсутствие уголовно-процессуальной нормы, регулирующей возникшие уголовнопроцессуальные отношения;

• 2)    необходимость устранения правового пробела в регулировании уголовно-процессуальных отношений;

• 3)    необходимость защиты прав и законных интересов граждан;

• 4)    наличие уголовно-процессуальной нормы, регулирующей сходные отношения [28, с. 9].

Отдельные ученые-юристы относят аналогию к материально-правовому институту и объясняют это сущностью самой аналогии. Другие – к процедурно-процессуальному институту. Данное мнение вполне оправданно, поскольку институт аналогии призван обеспечить защиту субъективных прав и интересов граждан.

Институт аналогии в основном обслуживает нормы материального права, но в уголовно-процессуальном праве он призван упорядочивать отношения, которые не предусмотрены правом, но требуют юридической оценки в процессе разрешения уголовных дел. Институт аналогии указывает лишь на порядок использования норм или принципов права.

Объединение аналогии закона и аналогии права в единый институт теоретически оправданно. Таким способом подчеркивается:

• –    общность юридических условий применения аналогии закона и аналогии права;

• –    юридический характер деятельности по казуальному восполнению пробелов.

Разноплановые позиции ученых относительно аналогии в уголовно-процессуальном праве получили широкий резонанс в юридической литературе. Причем момент дискус-сионности прослеживается в том, что аналогия, как способ преодоления правовой неопределенности в уголовном судопроизводстве, должна иметь ряд ограничений. Основной уклон учеными-юристами сделан на круг лиц, которые будут правомочны в применении такого способа, и на объем их полномочий. Авторская позиция сводится к тому, что преодоление пробелов посредством аналогии – это прерогатива и исключительная компетенция суда. Закрепление подобного положения будет способствовать эффективной реализации такой обязанности суда, как вынесение законного, обоснованного, справедливого решения по делу. При этом, как обозначено в Определении Конституционного суда РФ от 24 апреля 2004 г. № 114-О «По жалобе граждан Вахонина Александра Ивановича и Смердова Сергея Дмитриевича на нарушение их конституционных прав частью третьей статьи 220.2 УПК РСФСР», «…используя в порядке процессуальной аналогии нормы закона, непосредственно направленные на регулирование других правоотношений, суды обязаны учитывать особенности разрешаемых ими в таких случаях вопросов, руководствуясь при этом общими принципами судопроизводства» [18, с. 1]. Подобное заключение исключает в рамках уголовного судопроизводства механическое применение правил, которые установлены для регулирования одних правоотношений в отношении других. В этой связи целесообразным будет внесение в Уголовно-процессуальный кодекс специальной нормы, содержание которой сводится к тому, что суд вправе руководствоваться нормами УПК РФ, регламентирующими сходные правоотношения, в случае отсутствия такого нормативного регулирования, не нарушая общих принципов уголовного судопроизводства.

К.В. Пронин и Ю.В. Францифоров оценивают такой подход как «применение аналогии в уголовно-процессуальном праве – средство реализации судом дискреционных полномочий по уголовному делу» [25, с. 44]. Расширение круга лиц, управомоченных на применение аналогии в уголовно-процессуальном праве за счет органов расследования и прокуратуры, не является целесообразной мерой.

В аргументации такой позиции следует ориентироваться на то, что подобное расширение может привести к серьезным нарушениям законности, создать благоприятные условия для произвольного и бесконтрольного применения норм уголовно-процессуального закона в условиях отсутствия действенных механизмов контроля.

Спорным остается вопрос относительно вида аналогии в уголовном процессе. Ю.Д. Лившиц не признает существования аналогии права в уголовно-процессуальной деятельности [17, с. 18].

А.В. Смирнов считает, что «…аналогия права применима лишь в крайних случаях, когда нет уголовно-процессуальной нормы, подходящей для применения по аналогии закона» [15, с. 6]. Ученый аргументирует свою позицию тем, что для урегулирования всех возникающих проблем и вопросов необходимо обращаться к общим началам и принципам уголовно-процессуального права. Представленная позиция коррелирует с решениями Конституционного Суда РФ, которые выступают примером применения аналогии права в уголовном процессе. То есть такой пробел, как признание неконституционными ряда норм УПК РФ, восполняется интерпретацией общих правовых положений и принципов, которые содержатся в Конституции РФ и нормах международного права.

Аналогия закона предопределяет установление сходной правовой нормы. При этом необходимо соотнести возможность ее применения с принципами уголовного судопроизводства (либо прямо сформулированными, либо выведенными самостоятельно) и применить норму к неурегулированному отношению. Таким образом, норма, которую планирует применить должностное лицо к неурегулированному случаю, является частным положением, вытекающим из принципа, охватывающего неурегулированную ситуацию.

Важное значение в утверждении аналогии в уголовно-процессуальном праве имеют решения Конституционного суда РФ.

Так, Постановление Конституционного суда РФ от 28 ноября 1996 г. № 19-П «По делу о проверке конституционности статьи 418 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с запросом Каратузского районного суда

Красноярского края» конкретизирует следующие основные положения: «…возможные пробелы в уголовно-процессуальном регулировании… могут быть восполнены в правоприменительной практике органов, ведущих судопроизводство, на основе процессуальной аналогии» [22, с. 1]. Таким образом, судебной практикой устанавливаются новые концептуальные подходы к пониманию аналогии в уголовно-процессуальном праве. Как справедливо отмечает Б.А. Осипян, такая тенденция приводит «не только к разъяснению смысла тех или иных положений… но и наполнению… норм более конкретным содержанием, и даже становится первоначальным источником, дающим достаточно сильный толчок для принятия законодателем соответствующих нормативных правил» [19, с. 29]. Как справедливо отмечено Г.Н. Комковой, «…функциониро-вание конституционных судов оказывает зачастую непрямое, но глубокое влияние… заставляя правоприменителей считаться с прецедентами, созданными в ходе рассмотрения дел…» [14, с. 1]. Мы считаем, что в уголовном процессе имеет место применение аналогии уголовно-процессуального закона и аналогии уголовно-процессуального права.

Требует тщательной проработки вопрос относительно пределов уголовно-процессуальной аналогии. Первоочередно следует исходить из того, что использование аналогии для правоприменителя – это средство, позволяющее преодолеть пробел в праве. Рассмотрение аналогии в таком контексте порождает ряд вопросов: каковы пределы допустимости применения аналогии в уголовном процессе? можно ли считать пробелом любое отсутствие нормы, которая прямо регулирует общественное отношение? возможно ли создание нормативного акта, регулирующего все отношения? Теоретического осмысления заслуживают вопросы: возможен ли дифференцированный подход к допустимости аналогии в уголовном процессе? каковы основания и условия, позволяющие использовать именно аналогию как способ преодоления пробела в уголовно-процессуальном праве? допустима ли в уголовном процессе межотраслевая аналогия?

Обобщая вышесказанное, можно сформулировать следующие выводы:

• 1.    Уголовно-процессуальный кодекс РФ не содержит специальных норм, посвященных применению аналогии, для преодоления пробелов в уголовно-процессуальном законодательстве.

• 2.    Применение аналогии в уголовно-процессуальном праве – вынужденная необходимость, допускающая применение как аналогии права, так и аналогии закона. Правовое обеспечение данного института в рамках УПК РФ в значительной степени поможет преодолению пробелов в уголовно-процессуальном законодательстве и упростит защиту прав и законных интересов личности, общества, государства.

• 3.    Аналогия в уголовном процессе – это юридическое средство. Ее применение возможно только в рамках закона. Цель применения аналогии – преодоление пробела посредством нормы уголовно-процессуального закона, определяемое принципами и условиями ее применения.

• 4.    Отсутствие специальных систематизированных норм об аналогии в уголовно-процессуальном законе не свидетельствует об ее отсутствии. В рамках судебного конституционного контроля осуществляется оформление данного института.

• 5.    Применение права по аналогии не ликвидирует пробел, он только преодолевается в конкретном случае. Пробел в праве может заполнить и ликвидировать только законодательный орган.

• 6.    Следует признать необходимость закрепления на законодательном уровне возможности применения аналогии в уголовно-процессуальном законе. Юридическое оформление аналогии вызывает необходимость включения в Уголовно-процессуальный кодекс РФ специальной нормы.

• 7.    По мнению авторов, в ст. 15 Конституции РФ 1993 г. [16, с. 1] закреплен принцип ее прямого действия, что можно рассматривать как базу для применения процессуальной аналогии.

• 8.    Аналогия закона с позиции авторов – это прием, который используется судом в случае отсутствия нормы процессуального права, регулирующей возникшие в ходе уголовного судопроизводства отношения. Данный способ преодоления пробелов заключается в

• 9.    Проведенное исследование (на примере Саратовской и Пензенской области) позволяет утверждать, что на протяжении десяти лет (2005–2015 гг.) аналогия закона и/ или права по уголовным делам не применялась. Эти данные подтверждаются отсутствием судебной практики по уголовным делам с применением аналогии; проведенным анкетированием среди работников правоохранительных органов вышеуказанных областей (в опросе принимали участие 68 федеральных судей, включая председателей Пензенского областного суда и Саратовского областного суда). При этом 78 % респондентов считают вопрос применения аналогии актуальным потому, что назрела необходимость вернуться к применению аналогии в уголовном процессе России и что стоит включить в УПК РФ норму, допускающую применение аналогии в российском уголовном процессе. 16 % респондентов против включения в УПК РФ нормы о применении аналогии, и у 6 % опрошенных ответ на этот вопрос вызвал затруднение. Респонденты, которые придерживаются позиции о необходимости включения в УПК РФ нормы о допустимости применения аналогии закона и/или аналогии права в российском уголовном процессе, разделились

применении судом к возникшему правоотношению нормы уголовно-процессуального права, регулирующей сходные правоотношения. Аналогия права применима в случаях отсутствия уголовно-процессуальной нормы, которая подходит для применения аналогии закона (то есть для урегулирования возникающих в процессе отношений могут применяться общие начала уголовно-процессуального права). Представляется целесообразным закрепить в Уголовно-процессуальном кодексе РФ положения следующего содержания: «возможность восполнения судом пробелов в уголовно-процессуальном регулировании, возникающих в правоприменительной практике, на основе процессуальной аналогии». Процессуальная аналогия (аналогия уголовно-процессуального закона и аналогия уголовно-процессуального права) – это средство преодоления пробела посредством применения аналогии в рамках внутригосударственного права России либо аналогии с международными нормами и принципами уголовного процесса.

в выборе субъектов, которых стоит наделить полномочиями по применению аналогии закона и/или аналогии права: 22 % считают, что такими полномочиями должен быть наделен только суд, 21 % данные полномочия относят к суду и прокурору, 22 % – суду, прокурору, следователю и дознавателю; 5 % выбрали категорию «иное»; оставшиеся 30 % воздержались от ответа на данный вопрос. В качестве причины, по которой существует необходимость применения аналогии в уголовном процессе, 23 % опрошенных назвали несовершенство законодательства, 20 % респондентов – невозможность в уголовно-процессуальном законе полно и исчерпывающе урегулировать все возникающие в процессе применения уголовно-процессуальных норм правоотношения, 25 % – необходимость применения аналогии в целях преодоления пробелов в уголовно-процессуальном законодательстве и упрощения процедуры защиты прав и законных интересов личности, общества, государства. У 32 % респондентов ответ на этот вопрос вызвал затруднение. Однако только 2 % опрошенных применяли аналогию закона, никто из респондентов в своей практике не применял аналогию права; 83 % опрошенных считают невозможным применение аналогии в современном уголовном процессе ввиду отсутствия прямого указания в УПК РФ на допустимость применения аналогии, 12 % респондентов считают допустимым применение аналогии в уголовном процессе, так как УПК РФ не содержит запрета на ее применение, 5 % затруднились ответить на данный вопрос.

По нашему мнению, такая ситуация вызвана тем, что в УПК РФ отсутствует норма о допустимости применения аналогии закона и/или права в уголовном судопроизводстве, поэтому судам приходится пользоваться иными процессуальными инструментами при рассмотрении и вынесении решений по уголовным делам, поскольку, применив аналогию по своему усмотрению, суд рискует получить неодобрение вышестоящей судебной инстанции и отмену решений вышестоящим судом, что не является гарантией вынесения законного, обоснованного и справедливого судебного решения по конкретному уголовному делу.