Архимандрит Илия (Матвеев) - выдающийся деятель пермской "противораскольнической" миссии

Уже в последние годы правления императора Александра I наметилась тенденция к ужесточению государственной конфессиональной политики, в том числе в отношении старообрядческого населения. Окончательно либеральное отношение власти к старообрядцам ушло в прошлое при императоре Николае I, который взял курс на усиление борьбы с расколом. Серьезность намерений монарха проявилась в том, что он привлек к этой работе Министерство внутренних дел и III отделение Собственной Его Императорского величества канцелярии. Однако правительство в первую очередь интересовали не обрядовые и догматические особенности старообрядческих согласий и толков или их каноническое положение, а отношение к официальным властям, лично к императору. Известно, что наиболее радикальные старообрядцы в России не признавали государственной власти [Федоров, 2003, 199].

Все решения, которые принимались верховной властью относительно борьбы с расколом, непосредственно имели отношение к Пермской губернии, где имелась высокая концентрация старообрядческого населения и ряд крупных старообрядческих центров по обе стороны Урала. Так, в 1826 г. на территории епархии официально проживало около 112000 старообрядцев [Пругавин, 1904, 24]. В 1827 г., по данным

канцелярии Пермского губернатора, в Пермской губернии насчитывалось около 131 000 старообрядцев [Материалы для истории, 1877, 134].

В 1828 г. решением Святейшего Синода, в качестве эксперимента, в Пермской епархии была учреждена специальная «противораскольническая» миссия из трех штатных миссионеров-священников, деятельность которых финансировалась за счет средств государственной казны. Первоочередной задачей миссионеров стало совершение богослужений в районах компактного проживания старообрядцев. Службы совершались в соответствии с правилами, принятыми в единоверческих приходах. Миссионеры были обязаны проводить собеседования со старообрядцами о вере, о церковном богослужении и его истоках в Священном Писании, о церковном Предании.

Особое внимание Синод обращал на личные качества миссионеров. Священник-миссионер должен был иметь достаточный опыт миссионерской и проповеднической деятельности среди старообрядцев, репутацию благоговейного пастыря — «честного жития с основательными сведениями, как в учении веры вообще, так в особенности в учении об истинной древности и правильности обрядов». Ему надлежало хорошо разбираться в вопросах церковной истории и обрядности Православной Церкви (РГИА. Ф. 796. Оп. 109. Д. 1694. Л. 1–1 об.).

Эксперимент по созданию миссии для борьбы с расколом в Пермской епархии оказался удачным. По истечении испытательного срока члены Святейшего Синода рассмотрели рапорт епископа Пермского и Екатеринбургского Мелетия (Леонтовича) о результатах ее работы. Деятельность миссии попала в поле зрения императора Николая I. В обращении к Святейшему Синоду монарх распорядился наградить пермских миссионеров и в дальнейшем распространять их опыт (РГИА. Ф. 815. Оп. 16. Д. 936. Л. 6–7).

Одним из ярких представителей Пермской «противораскольнической» миссии этого времени стал архим. Илия (в миру Иоанн Матвеев). Он родился 18 августа 1790 г. в с. Рождественском Соликамского уезда Пермской губернии в семье священника. В 1800 г. родители отправили Иоанна на учебу в г. Пермь. Благодаря своим способностям, прилежанию и хорошему поведению он отлично окончил Пермское духовное училище, а в 1807 г. — курс Пермской духовной семинарии [Матвеев, 1852, 5–8].

По завершении учебы Иоанн был сначала назначен преподавателем русской грамматики, риторики и истории в Горную школу Юговского казенного завода. После вступления в брак в 1809 г. епископом Пермским и Екатеринбургским Иустином (Вишневским) он был рукоположен в священнический сан и определен на вакантное место в Юговской Христо-Рождественский собор. За шесть лет священнического служения о. Иоанн заслужил уважение среди местных жителей. Его отличительными чертами стали отеческая любовь и доброта к прихожанам. В 1815 г. таланты о. Иоанна были по достоинству отмечены епархиальным руководством. 10 января он был переведен в г. Пермь и назначен клириком Градо-Пермского Петропавловского собора. 17 мая — назначен законоучителем Пермской гимназии. В 1818 г. — переведен в СпасоПреображенский кафедральный собор и по представлению епископа Пермского и Екатеринбургского Иустина (Вишневского) назначен преподавателем словесности в Пермской духовной семинарии. В 1819 г. — определен присутствующим в Пермскую духовную консисторию. В 1821 г. — возведен в сан протоиерея и назначен в Спасский собор с. Новое Усолье Соликамского уезда.

В 1823 г., после смерти супруги, прот. Иоанн Матвеев был возвращен в г. Пермь епископом Пермским и Екатеринбургским Дионисием (Цветаевым) и назначен на служение в Рождество-Богородицкую церковь. В 1830 г. за пятнадцатилетние труды в должности законоучителя награжден золотым наперсным крестом от Святейшего Синода [Матвеев, 1852, 8–10].

В 1829 г. Синод принял решение увеличить число священников-миссионеров Пермской противораскольнической миссии до шести человек. Среди духовных лиц, предложенных епископом Пермским и Екатеринбургским Мелетием (Леонтовичем), был вдовый протоиерей Иоанн Матвеев. 20 января 1830 г. его кандидатура была одобрена Святейшим Синодом (РГИА. Ф. 796. Оп. 109. Д. 1694. Л. 156, 239, 252–252 об.).

Прот. Иоанн был назначен «противораскольническим» миссионером Пермского и Осинского уездов Пермской епархии [Шестаков, 1899, 119–120].

На территории Пермского уезда, вверенного священноначалием о. Иоанну, старообрядцы проживали с XVII в. В 1684 г. об обнаружении поселения «раскольников» соликамскому воеводе сообщал усольский стрелец Федошко Артемьев. В «Отписи о Староверах на Обве» он докладывал, что в Обвинском поречье местными жителями были обнаружены «православной Христианской вере раскольники». Всего, по данным стрельца, в 15 верстах от Ильинского погоста проживало около 50 старообрядцев (Берх, 1821, 117–118).

Дальнейшее распространение раскола на этой территории было обусловлено связями Обвинских торговцев с московскими староверами и покровительством управляющего вотчиной Строгоновых Андрея Широкова. При его участии в 1775 г. крестьяне Иерофей Митрофанов, Ефим Соколов и Игнатий Лузин (последние познакомились с расколом на Макарьевской ярмарке под влиянием московских и иргиз-ских учителей) для старообрядцев Пермского уезда стали совершать богослужения, и за десять лет, не встречая какого-либо противодействия, распространили раскол по всему уезду. Только в имении Строгоновых старообрядцы построили 14 часовен [Пьянков, 1863, 29, 34–35].

В Осинском уезде центрами распространения старообрядчества стали заводы. Настоящей «столицей раскола» в Пермском Прикамье стал основанный в 1732 г. Юго-Кнауфский завод. Заводское население формировалось из выходцев из разных регионов России. В первую очередь на Урал, спасаясь от преследования властей, в поисках религиозной свободы приезжали старообрядцы. Очень быстро в заводах они становились большинством, занимали руководящие должности, пользовались покровительством владельцев заводов. Так, в 1800 г. старообрядцы Бизярского завода завершили строительство своей часовни и украсили ее иконостасом. Способствовала быстрому распространению раскола в уезде и отдаленность многих деревень от приходских церквей. В 1827 г. властями был закрыт старообрядческий скит на реке Большой Усе в 60 верстах от с. Дубровское. В разное время там проживало до 15 послушников. Старообрядцы на территории уезда имели у себя «беглых попов», их поддерживали иргизские и уральские иноки — жители многочисленных скитов, расположенных в южной, малонаселенной и лесистой, части уезда [Пьянков, 1863, 22–25].

Таким образом, к 1830 г. Пермский и Осинский уезды стали мощными старообрядческими центрами. На территории, которая была поручена о. Иоанну для миссионерской работы, проживали богатые и влиятельные старообрядцы, которые часто пользовались покровительством заводских администраций, беглые священники, старообрядческие иноки и скитники, располагалось множество часовен и молитвенных зданий. Миссия в таких условиях требовала большой и напряженной работы.

Для о. Иоанна миссионерское служение стало делом всей его жизни. Он месяцами путешествовал по многочисленным селам и глухим деревням, ведя частные и публичные беседы со старообрядцами. Во время этих бесед он обычно читал старопечатные книги, объяснял собеседнику их содержание, выслушивал возражения и старался опровергнуть их, основываясь на тех же старопечатных книгах [Попов, 1879, 207]. Современники отмечали особые миссионерские способности о. Иоанна, в том числе умение приноравливаться к понятиям и обычаям старообрядцев. Доброта и терпение, умение спокойно переносить грубость и оскорбительные выходки агрессивных защитников раскола привлекали к нему людей [Пьянков, 1863, 80].

Сохранилось описание проведения о. Иоанном Матвеевым публичной беседы со старообрядцами 14 декабря 1830 г. в с. Кривецком Пермского уезда. Миссионер хорошо понимал, что наставники и начетчики — руководители молитвенных собраний, «управляли духом и мыслями» старообрядцев и создавали препятствия миссионерской работе [Материалы для истории, 1877, 135]. Начиная публичную беседу, он решил заставить их сомневаться в своей правоте и, как следствие, вызвать недоверие к их учению со стороны остальных старообрядцев.

После вступительной речи миссионер предоставил слово наставнику старообрядческой Егвинской часовни, который прочитал зачало из Апостола. Миссионер истолковал присутствующим смысл чтения и сам прочитал два зачала из Евангелия. Также он предложил старообрядческим наставникам прочитать житие апостола Иакова, предисловие к Евангелию, изданному при патр. Гермогене, заглавный лист сентябрьской и выходной лист общей минеи. Цель чтения этих текстов заключалась в том, чтобы продемонстрировать старообрядцам ошибки, возникшие при копировании богослужебных книг [Пьянков, 1863, 81–82].

Присутствующие задавали миссионеру вопросы о состоянии Православной Церкви, об освящении мира и о правилах единоверия митр. Платона. На все вопросы миссионер дал ответы, основываясь на Священном Писании и древлеотеческих книгах. Итогом собеседования стала просьба старообрядцев о посвящении для них Пермским епископом священника, обученного старым обрядам [Пьянков, 1863, 81–82].

Миссионерское служение о. Иоанна было высоко оценено правящим архиереем — епископом Пермским и Екатеринбургским Аркадием (Федоровым), который сам был выдающимся миссионером своего времени. Посещая приходы епархии, владыка лично беседовал с местными жителями, как православными, так и старообрядцами, надзирал за деятельностью каждого священника-миссионера. На отчете о миссионерской работе о. Иоанна Матвеева за 1831 г. архипастырь наложил резолюцию: «О действиях протоиерея Иоанна Матвеева и от обращенных и от необращенных слышал отзывы очень хорошие» [Словцов, 1874, 243].

10 февраля 1832 г. вдовый протоиерей Иоанн Матвеев в Пермском Спасо-Преображенском кафедральном соборе был пострижен еп. Аркадием (Федоровым) в монашество. При пострижении ему было наречено имя Илия. 6 августа 1832 г. иеромонах Илия (Матвеев) был возведен в сан игумена и назначен настоятелем Троицкого монастыря г. Соликамска [Матвеев, 1852, 11].

Много лет общаясь со старообрядцами, отец Илия постоянно сталкивался с народным недоверием к священникам-миссионерам, которое возбуждали старообрядческие старшины и начетчики. Иногда раскольники в борьбе с миссионерами использовали не только богословские и исторические аргументы, но и меры физического воздействия. Так, прот. Евгений Попов описал случай покушения на жизнь о. Илии. В одном из сел Осинского уезда раскольники хотели отравить миссионера угарным газом, для чего сильно натопили квартиру, где он должен был остановиться на ночлег. Однако им достичь своей цели не удалось [Попов, 1879, 207].

Чтобы избежать подобных ситуаций в будущем, о. Илия, изучив опыт выдающихся миссионеров прошлого, старался сначала приблизить к себе наиболее лояльных к Православной Церкви старообрядцев, с которыми обращался с особой снисходительностью и добротой. Искреннее доверие со стороны многих старообрядцев о. Илия заслужил тем, что «это искание его было не хитрое какое-нибудь, а прямодушное; обнаруживалось не в детском убаюкивании раскольников, а в искренней, так сказать, родственной приветливости к ним» [Попов, 1879, 207]. Многие рядовые старообрядцы после этого теряли расположение к своим наставникам и беглым священникам, а со временем превращались из «прежде ревнителей мнимого благочестия в ревнителей о православии». Своим примером бывшие последователи раскола способствовали обращению в православие и других старообрядцев [Матвеев, 1852, 13].

Одной из главных проблем противораскольнической миссии 30-х гг. XIX в. были «беглые попы» — священники, бежавшие по разным причинам из своих приходов и епархий и перешедшие в раскол. В Иргизских монастырях (крупный старообрядческий центр в Саратовской губернии. — А. С.) старообрядческие наставники переучивали беглых священников совершать богослужения в соответствии со старыми книгами и обрядами. После освоения старых обрядов они отправлялись в различные старообрядческие общины, которые охотно принимали их — «покупали»: платили за них большие деньги [Пьянков, 1863, 7].

Старообрядцы, признававшие священство, испытывали нужду в совершении богослужений и треб. Не доверяя официальной Православной Церкви, они пользовались услугами «беглых попов». Таким образом, Иргизские монастыри имели большое значение для старообрядцев Пермской губернии. Миссионеры Пермской епархии отмечали, что старообрядцы Осинского уезда, имевшие связи с «беглыми попами» за пределами Пермской губернии, отказывались оставить раскол даже на условиях единоверия. Напротив, не имевшие возможности обращаться к ним охотней принимали единоверие (РГИА. Ф. 796. Оп. 125. Д. 295. Л. 2 об.).

Известно, что в это время особую активность в Пермском и Осинском уездах проявлял старообрядческий священник Григорий Матвеев, бежавший из Симбирской губернии. В священнический сан он был рукоположен 22 октября 1823 г. Высокопреосвященным Амвросием (Протасовым), архиепископом Казанским и Симбирским. Однако через год службы на приходе он перешел в раскол и поступил в Иргизский монастырь. Через четыре месяца поверенными старообрядцев Оханского уезда он был вывезен в Пермскую губернию для совершения треб [Материалы для истории, 1877, 172–173]. Проживал «беглый поп» в д. Воробьи Оханского уезда, однако с просьбами о совершении богослужений и треб к нему обращались жители Чердынского, Соликамского, Пермского, Осинского, Оханского и Кунгурского уездов [Материалы для истории, 1877, 135–136]. В 1832 г. он совершил 33 венчания жителей Юговского, Курашимского и Бизяр-ского заводов. Чтобы прекратить деятельность свящ. Григория Матвеева, в д. Воробьи был направлен игумен Илия (Матвеев) вместе со священником Нытвенского завода Петром Салминым. В ходе миссионерской беседы о. Илия и о. Пётр убедили свящ. Григория Матвеева оставить раскол, обещая ему защиту от особо ревностных старообрядцев. 12 августа 1832 г. в храме Нытвенского завода «беглый поп» при большом стечении людей отрекся от раскола и выразил желание вернуться в православие [Словцов, 1874, 247–249]. В этот же день свящ. Григорий Матвеев дал о. Илии подписку о возвращении в Православную Церковь вместе с женой и детьми. В документе он кратко изложил обстоятельства своего уклонения в раскол и выразил свое раскаяние: «По увещанию миссионера Пермской епархии, Соликамского монастыря игумена Илии, узнав о неправоте толков старообрядческих, душевно сожалею о своем отступлении и обещаю… словами и примером собственным вразумлять заблуждающихся в расколе, обращать к святой Церкви…» [Материалы для истории, 1877, 173].

Крестьяне, жители Сайгатской и Дубровской волостей, удостоверившись в том, что свящ. Григорий Матвеев перешел в единоверие, обратились к еп. Аркадию (Федорову) с просьбой назначить им единоверческого священника. Также священник был назначен в д. Воробьи, где ранее проживал Матвеев [Материалы для истории, 1877, 136].

Вопрос о пресечении деятельности беглых старообрядческих священников, волновавший епархиальных архиереев, был поставлен Святейшим Синодом перед императором. В январе 1835 г. Министерство внутренних дел информировало губернаторов о новом указе Николая I, согласно которому полиции предписывалось при получении от епархиального архиерея информации о бежавшем к «раскольникам» священнике его разыскивать и устанавливать за ним «секретный надзор». После обнаружения «беглого попа» местные власти, не принимая никаких мер кроме наблюдения, были обязаны информировать Министерство внутренних дел и ожидать ответа. В свою очередь, Министерству предписывалось сообщать о «беглых попах» в Секретный комитет по делам раскольников, который должен был провести окончательное расследование. Участие православного духовенства в розыске, задержании и следственных мероприятиях не предполагалось как «неуместное для духовных лиц» (ГАПК. Ф. 65. Оп. 4. Д. 136. Л. 26, 49).

Начавшееся преследование гражданской властью «беглых попов» значительно облегчило работу епархиальных миссионеров по обращению старообрядцев в единоверие. Миссионер Пермской епархии игумен Илия (Матвеев) отмечал: «Дух противления Святой Церкви с упразднением беглых попов довольно ослабевал…» (РГИА. Ф. 815. Оп. 16. Д. 1100. Л. 2).

В 1832 г. «за ревностное и успешное обращение раскольников» отец Илия был награжден украшенным драгоценными камнями наперсным крестом, а в 1834 г. удостоен сана архимандрита [Матвеев, 1852, 11].

По мнению о. Илии, еще одна проблема миссии крылась в слепой уверенности старообрядцев в законности только древних, дореформенных богослужебных обрядов, которые они сохранили. В связи с этим он придавал особое значение созданию в старообрядческих селениях Пермского и Осинского уездов единоверческих приходов, в которых богослужение совершалось по старым книгам, в соответствии с древними обрядами.

В Осинском уезде самым важным делом архим. Илии стало создание единоверческого прихода в Юго-Кнауфском заводе — крупнейшем центре старообрядчества. В 1830 г. здесь проживало до 1660 старообрядцев только мужского пола. В сопровождении о. Илии архиепископ Пермский и Верхотурский Аркадий (Федоров) неоднократно лично посещал этот завод и беседовал с местными старообрядцами в старообрядческой часовне и в частных домах. В результате бесед только в 1833 г. в православие на условиях единоверия обратились около 900 жителей завода [Матвеев, 1852, 19]. В этом же году о. Илия обратил в единоверие уважаемых «раскольников» — служащих заводской конторы Терентия Носкова и Андрея Крутикова. При содействии управляющего заводом чиновника 8 класса Николая Васильевича Вячеславова для единоверцев рядом с православной церковью завода была выстроена часовня. Позднее она была переоборудована в храм в честь Святой Троицы, освященный 30 декабря 1833 г. [Материал для церковной летописи, 1886, 282]. Также работники заводской конторы и заводские служащие направили ряд писем к Высокопреосвященному Аркадию с просьбой о назначении на единоверческий приход священника, окончившего богословский курс Пермской семинарии [Материалы для истории, 1877, 137].

Настоящим подвигом о. Илии стала ликвидация крупной старообрядческой общины в г. Перми. Еще в XVIII в. пермские «раскольники» имели в губернской столице свою часовню, которую посещало значительное количество людей. Община старообрядцев управлялась наставниками, которые были выбраны из числа пермских мещан и прошли подготовку у старообрядцев Обвинских селений и Юго-Кнауфского завода. В обязанности обученных наставников входило крещение младенцев, исповедь, погребение усопших, организация и совершение общих молитв в старообрядческой часовне г. Перми.

Под влиянием о. Илии этих руководителей пермских старообрядцев удалось обратить в православие. Следуя примеру своих наставников, большинство членов старообрядческой общины перешли в единоверие. По желанию обращенных из «раскола» в 1835 г. в Перми была построена и освящена Троицкая единоверческая церковь [Матвеев, 1852, 16].

После обращения в единоверие старообрядческой общины губернской столицы архим. Илия инициировал создание единоверческих приходов в целом ряде населенных пунктов Пермского и Осинского уездов, где проживало большое количество старообрядцев. Архим. Илия лично крестил многих старообрядцев. После увеличения числа крещеных им немедленно ставился вопрос о необходимости строительства единоверческого храма [Материал для церковной летописи, 1886, 280].

Усилиями архим. Илии единоверческие церкви были освящены в 1834 г. в удельном Сайгатско-Стефановском селении, в 1835 г. в Бымовском заводе с числом прихожан более 1000 человек, в 1836 г. единоверческие приходы появились в Камбарском заводе, в селах Дубровском и Верх-Буевском, в 1837 г. был заложен единоверческий храм в селе Екатерининском Дубровской волости. В последних четырех приходах число единоверцев достигало 3000 человек. В 1836 г. единоверческие церкви были построены в селах Сретенском и Егвинском Пермского уезда. Общая численность единоверцев, относившихся к этим приходам, достигала нескольких тысяч человек. В Курашимском заводе о. Илия обратил в православие около 200 человек, для которых в 1838 г. была построена своя единоверческая церковь. В Юго-Камском заводе было обращено 80 человек, которые все присоединились к Православной Церкви [Матвеев, 1852, 18–20].

В 1839 г. архим. Илия сопровождал архиеп. Аркадия в миссионерской поездке по Пермской епархии. Простыв во время путешествия, 2 ноября 1839 г. легендарный миссионер скончался. За свои заслуги в «противораскольнической» миссии о. Илия был удостоен погребения за алтарем Спасо-Преображенского кафедрального собора Перми рядом с первым Пермским епископом — преосвященным Иоанном (Островским) [Попов, 1879, 209].

Итак, «противораскольническая» миссия Пермской епархии стала удачным миссионерским проектом Российской Православной Церкви. Она сумела воспитать целую плеяду выдающихся миссионеров. В первой половине XIX в. ее выдающимся деятелем стал настоятель Соликамского Троицкого монастыря архим. Илия (Матвеев). Вместе с архиепископом Пермским и Верхотурским Аркадием (Федоровым) этот священнослужитель заложил твердую основу миссии среди старообрядцев на Урале. Служение о. Илии стало образцом для миссионеров Российской Православной Церкви многих поколений. В его основе лежали традиционные принципы православного миссионерства: любовь к обращаемым людям, отказ от насилия, личный пример в духовной жизни, стремление донести истины православной веры в доступной форме и обеспечить нормальные условия для вхождения бывших старообрядцев в жизнь православных общин.

В период правления императора Николая I государство в борьбе с «расколом» использовало полицию и методы силового воздействия на старообрядцев, которые приветствовались частью духовенства. Однако архим. Илия не был сторонником полицейских мер в миссионерском деле и практиковал исключительно методы убеждения. Одним из результатов подвижнических трудов выдающегося миссионера стало создание большого числа единоверческих приходов в крупных старообрядческих центрах на территории Пермского и Осинского уездов Пермской губернии.