Авиационные поставки по ленд-лизу в СССР в контексте стратегии антигитлеровской коалиции

Ленд-лиз (от англ. «lend» – давать взаймы, «lease» – сдавать в аренду) — система передачи вооружений, техники и прочих материалов союзникам по антигитлеровской коалиции на условиях займа-аренды. Согласно закону о ленд-лизе принятому в США 11 марта 1941 г. материалы, полученные на условиях ленд-лиза и утраченные в результате военных действий, оплате не подлежали. Оставшиеся после войны материалы и оборудование необходимо было оплатить или вернуть1. Ленд-лиз является уникальным примером взаимодействия союзников и его вполне закономерно рассматривают как цементирующий фактор Великого союза2.

Тема ленд-лиза в историографии Второй мировой войны является одной из наиболее спорных. Изучение проблемы помощи западных союзников СССР осложняется политичес- ким и идеологическим аспектом вопроса3, поэтому и существуют столь противоречивые оценки данного феномена, который с одной стороны представляется как «спасительный ленд-лиз» [3; 7] и «оружие победы» [19], а с другой стороны характеризуется ставшими хрестоматийными «4 % советского производства» [8, с. 74]. Мы обращаем внимание лишь на две указанные выше противоположные оценки роли ленд-лиза, подробнее этот вопрос освещается в работах М.Н. Супруна [22, с. 4–24], и П.М. Головатиной [9, с. 4–6]. Но и критики, и апологеты ленд-лиза сходятся в одном – наиболее важными и значительными, наравне с поставками автотранспорта, являлись именно авиационные поставки.

За годы войны военно-морская авиация получила 3171 отечественный и 1286 импортных самолетов, то есть доля импортной техники достигала 29 % [4, с.14]. Всего же, по различным оценкам, в Советский Союз было поставлено от 17834 [5, с. 116] до 18700 [10, с.87] самолетов, что составляло 12–15 % от общего количества произведенных в СССР боевых самолетов и примерно 19 % по истребителям и бомбардировщикам [12, с. 223]. Также следует отметить, что львиная доля авиационных поставок приходилась на завершающий период войны, а на ранних этапах поставки были довольно незначительных объемов и весьма посредственного качества.

Эти факты являются общеизвестными, и простая количественная характеристика, даже сопровождаемая анализом качественных показателей поставляемой авиационной техники, мало что дает исследователю. Но если рассматривать этот вопрос не только в рамках истории военной экономики и сотрудничества стран антигитлеровской коалиции, а обратится к проблеме стратегии Великого союза, то для многих фактов, казавшихся странными, найдется простое рациональное объяснение.

Целью статьи является не только проведение сравнительного анализа масштабов и качества авиационных поставок и производства в СССР, но и определение места ленд-лиза (на примере авиационных поставок) в стратегии антигитлеровской коалиции.

Сразу же определимся с содержанием термина «стратегия», который в настоящее время перестал быть чисто военным понятием. Уже в середине XX века известным британским военным теоретиком Базилем Лид-дел-Гартом было сформировано понимании стратегии не как «использование боя для целей войны» в духе Клаузевица, а как «искусство распределения и применения военных средств для осуществления целей политики» [13, с. 368]. При этом четко разделяются военная и государственная (политическая) цели, первая является всего лишь инструментом реализации государственной политики, что отмечал еще в конце 1920-х годов генерал А.А. Свечин [16]. Определение Лиддел-Гар-та можно считать универсальным, если исключить оговорку о военных средствах. Таким образом, стратегию (государственную, военную, экономическую и т. д.) можно рассматривать как искусство распределения и применения средств для реализации поставленных целей.

Известный немецкий военный историк Ганс Дельбрюк выделяет два основных вида стратегий: истощение (измор) и сокрушение [18, с. 234]. Страны «оси» сделали ставку на стратегию сокрушения – молниеносную войну или блицкриг, поскольку в длительном противостоянии экономика и военная промышленность Германии не имела шансов на победу в «войне заводов», так как еще в 1941 г. объем военного производства союзников превосходил аналогичные возможности Германии в 2,4 раза. [10, с. 83]. В то же время, основываясь на опыте Первой мировой войны и значительном превосходстве практически по всем видам ресурсов, для союзников было естественным обратиться к стратегии истощения, то есть длительной, и, как правило, оборонительно-позиционной войне. Именно поэтому Восточный фронт, перемалывавший десятки немецких дивизий, сотни и тысячи единиц военной техники, приобрел огромное значение для коалиции. Ленд-лиз являлся прекрасным инструментом, способствующим реализации стратегии истощения, что при значительном преимуществе ресурсной базы стран-участниц антигитлеровской коалиции предопределяло исход войны. Сохранение советско-германского фронта являлось краеугольным камнем, на котором строилась вся стратегия коалиции после 22 июня 1941г., что прекрасно осознавали как в СССР, так и на Западе. Итак, в чем же заключалась стратегия Большого союза на разных этапах Второй мировой войны?

В своих исследованиях проф. М.Н. Супрун выделяет три основных компонента коалиционной стратегии:

• 1.    принцип приоритета европейского ТВД («Germany-first»), принятый в начале 1941 г.;

• 2.    национальная стратегия великих держав (до 1943 г. – британская стратегия «непрямых действий», «периферийной войны» или «стягивания кольца»; с 1944 г. – стратегия «прямых действий» СССР и США);

• 3.    ленд-лиз как модель экономического сотрудничества, позволяющего наиболее быстро и эффективно реализовать военно-экономический потенциал коалиции [20, с. 6–8];

В развитии системы ленд-лиза М.Н. Супрун выделяет три основных этапа:

• 1.    изначально участие в войне без участия в военных действиях (март–декабрь 1941 г.);

• 2.    с декабря 1941 г. (со вступлением США в войну) концепция «пула» (от англ.

• 3.    с конца 1944 г. концепция втягивания государств «пула» и, прежде всего, СССР в «глобальное сотрудничество» [там же, с.8–14].

pool – бассейн, резервуар), которая позволяет лучше понять сущность ленд-лиза как экономического фундамента коалиции, общего снабженческого резервуара, в который каждая страна вносила свою лепту и брала все, что ей требовалось для победы;

На первом этапе ленд-лиз являлся прежде всего инструментом обеспечения безопасности США, что и было отражено в самой формулировке закона о помощи государствам, оборона которых является жизненно важной для Соединенных Штатов. После нападения Германии на СССР, несмотря на заявления лидеров западных держав о готовности оказать всемерную поддержу Советскому Союзу, будущие союзники не спешили оказывать помощь Советской России, по крайней мере, до наступления зимы, которая должна была остановить наступление не готовой к зимней кампании немецкой армии. Основная причина такого поведения – неверие английских и американских военных специалистов в способность Советского Союза удержать фронт до наступления холодов.

Вопрос о военных поставках решается после визита личного представителя президента США Г. Гопкинса, который убеждается, что СССР не только способен сдержать наступление, но и победить в войне. На Московской конференции трех держав (29 сентября – 1 октября 1941 г.) Соединенные Штаты и Великобритания обязались ежемесячно поставлять до июня 1942 г. по 400 самолетов: 200 истребителей из Великобритании, по 100 истребителей и бомбардировщиков из США [2, с.3] и 2000 тонн алюминия столь необходимого авиационной промышленности [14, c. 64]. К сожалению, Московский протокол был выполнен лишь частично: за октябрь, ноябрь и декабрь 1941 г., по данным Наркомата внешней торговли только из Великобритании было поставлено 669 истребителей вместо обещанных 800 [11, с. 430;]. За тот же период вооруженные силы Соединенного Королевства получили от промышленности 5338 самолета, из них 1973 истребителя, то есть поставки в СССР составили 12,5 % британского авиаци-

ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ИСТОРИЯ онного производства или почти 34 % производства истребителей [1, 484–485].

Следует отметить, что даже эти, незначительные на первый взгляд, объемы являлись на самом деле весьма важными, так как приходились на период резкого спада советского авиационного производства, вызванного эвакуацией предприятий. С ноября выпуск самолетов катастрофически падал, а декабрь оказался вообще критическим для Наркомата авиационной промышленности, в этом месяце был зафиксирован самый низкий уровень производства [24]. По данным отчетов о производстве и военной приемки в июне вооруженные силы СССР получили 1193 самолета, в июле – 1807; августе – 2132; сентябре – 2123; октябре – 1473; ноябре – 629 и за первую декаду декабря – 143 (подсчитано по: [25]). Таким образом, доля импортных самолетов за последние (критические!) три месяца 1941 года составляет примерно 45 %. Всего же по Первому протоколу то есть до 1 июля 1942 г. было поставлено 3296 самолетов [21, с. 120].

Немаловажным являлся также и психологический эффект: английские летчики из 151 авиакрыла, сражавшиеся в небе Мурманска в сентябре 1941 г. [23, с. 34], импортные самолеты и прочая военная техника убедительно доказывали, что СССР не в одиночку сражается с нацистской Германией. Например в 6-м истребительном авиакорпусе ПВО, прикрывающим воздушное пространство Москвы на 5 декабря 1941 г. наличествовало 19 «Харрикейнов» и 20 «Томахоуков» [17].

На втором этапе ленд-лиз превращается в экономический фундамент коалиции, а после перевода поставок на бескредитную основу (февраль 1942 г.) и подписания соглашений о взаимной помощи (июнь 1942 г.) – в эффективный механизм распределения военно-экономических ресурсов коалиции. Прекрасно сознавая значение советско-германского фронта, союзники, отказавшись от идеи открытия второго фронта во Франции в 1942 и 1943 гг. (за исключением случая возникновения угрозы разгрома СССР), способствовали советскому наступлению существенным увеличением объема поставок. По 2-му (Вашингтонскому) Протоколу Советский Союз получил 4790 самолетов, из них 1665 «Аэрокобр»

и 1158 «Бостонов», а общий объем поставок был увеличен вчетверо [21, с.200–201], то есть большая часть поставок была представлена более современными моделями самолетов, которые завоевали признание советских летчиков. Таким образом, увеличение объема и качества поставок техники можно рассматривать как определенную компенсацию за отказ от открытия второго фронта в 1942– 1943 годах.

На завершающем этапе войны ленд-лиз становится инструментом втягивания стран «пула» в систему глобального сотрудничества при доминирующей роли США. Расчеты президента США строились на том, что послевоенный мир и в первую очередь Советский Союз будут нуждаться в экономической помощи для ликвидации последствий войны и им удастся навязать политику свободной торговли. Подобная модель помогла бы сохранить ключевую роль в мировой политике за Соединенными Штатами. В Вашингтоне надеялись сохранить статус арсенала коалиции, производящего вместо оружия победы продукцию для восстановления национальных экономик стран пострадавших от агрессии, что позволило бы избежать резкого спада производства и соответственно внутреннего кризиса.

По 3-му и 4-му Протоколам Советский Союз получил 6117 и 4583 самолета соответственно [21, с. 309, 312], правда, значительная часть поставленных самолетов в боевых действиях участия не принимала, так как их направляли в тыловые части или зоны ПВО. Да и по сравнению с советским производством уровень поставок был незначителен, к тому же импортные самолеты в большинстве своем уступали советским.

Самолеты «Хоукер Харрикейн», получили прозвище «летающие гробы» и стали в советской историографии символом всего отрицательного, связанного с поставками союзников. Действительно, эти самолеты являлись устаревшими и выводились из состава Военно-воздушных сил Великобритании. По своим тактико-техническим характеристикам (ТТХ) они превосходили И-15, И-15бис, И-153, а также И-16, которыми по большей части и были укомплектованы советские ВВС. К тому же в 1942 г., с началом массового выпуска в Великобритании и США более современных самолетов, СССР отказывается от поставок истребителей «Харрикейн».

На первых порах «Харрикейны», в особенности перевооруженные, неплохо показали себя⁴. Другое дело, что они уступали новым моделям и советских (серия истребителей Яковлева) и немецких самолетов ( Bf-109F ), и только с появлением последних обрели свою печальную славу. Но по мере поступления более современных самолетов, как от союзников, так и от советской авиационной промышленности «Харрикейны» переводятся в основном в систему ПВО, как и уже упомянутые И-15, И-15бис, И-153, а также И-16.

«Киттихоуки» и «Томахоуки» (модификации P-40) хоть и уступали новым типам советских и немецких самолетов, стояли на вооружении США как основные истребители и по своим ТТХ они превосходили «Харрикей-ны» и тоже поставлялись в основном на начальном этапе (1941–1942 гг.). К тому же, в 1941 г. союзники всерьез опасались разгрома или капитуляции СССР, что также служило сдерживающим фактором для осуществления поставок.

«Бостонов» (бомбардировщиков Б-3 и А-20) и «Кобр» (истребителей P-39 «Аэрокобра» и P-63 «Кингкобра») в СССР было больше чем в ВВС США и Великобритании, причем эти самолеты, как правило, запрашивались советской стороной [12, c. 224]. Определенные недостатки, конечно, были присущи и этим самолетам, но необходимо учитывать, что создавались они отнюдь не для суровых условий Восточного фронта. «Бостоны» не имели самозатягивающихся топливных баков, и требовали установки лобовых жалюзи для эксплуатации в зимних условиях.

Весьма существенные недостатки присутствовали и в конструкции самолетов «Аэрокобра» и «Кингкобра». Из-за слабости хвостового оперения они не выдерживали даже расчетных нагрузок и срывались в плоский штопор. Советскими конструкторами были разработаны комплекты усиления хвостового оперения и фюзеляжа, которые и устанавливались на поставляемые самолеты.

На импортных самолетах обнаруживалось в среднем 20–30 дефектов, в то время как только за 1944 год по самолету Як-9 НИИ

ВВС выявил 56 дефектов, из которых Наркомат авиапромышленности сумел изжить лишь 46; по Як-3 изжили 17 из 20 дефектов; по Ла-5 и Ла-7 – 78 из 80, к тому же в авиачастях было выявлено 170 дефектов, из которых устранено 156 [27].

Таким образом, значение авиационного ленд-лиза на первом этапе войны, несмотря на незначительные объемы поставок, было не меньшим, чем в 1944–1945 гг. на которые приходится пик поставок. Что же касается вклада союзнических поставок, то подобная постановка вопроса как минимум не этична, поскольку невозможно поместить на одни весы с одной стороны военную технику, боеприпасы, амуницию и материалы, а с другой – жизни миллионов солдат, мирных жителей и прийти к однозначному выводу о вкладе в победу. К тому же большую часть ленд-лиза в СССР составляла не военная техника, а промышленное оборудование, продовольствие, отдельные виды сырья и т. д. Попытки определения вклада в победу отдельного государства представляется нам не совсем корректными, так как Вторая мировая война является в первую очередь войной коалиций. Победа в Великой войне – результат совместных усилий союзников, и определять вклад в общую победу отдельных государств необходимо в контексте развития событий мировой войны, а не ее отдельных составляющих.