Библейское и философское в романах Дж. Хеллера и Н. Мейлера

Осмысление старинного мифа, получившего воплощение в древнейшем литературном памятнике — Ветхом Завете, его возрождение через осмеяние присутствует в романе Дж. Хеллера «Бог Знает». В основе произве-] дения — библейские сказания о царе Дави-| де. История его жизни, нравственные и фило-I софские проблемы, в ней возникшие, являются стержнем романа.

Писатель, воскрешая библейский миф, пытается постичь логику прошлого своей страны, заглянуть в будущее и привлечь внимание читателя к проблемам, значимым для современности: взаимоотношение человека со своим «я» и с обществом, проблемы добра и зла, гармонии и дисгармонии, войны и мира. Исторический контекст романа придает рассматриваемым проблемам вневременный и более глобальный характер, вынося философские вопросы на более обобщенный уровень.

Роман написан в форме воспоминаний постаревшего царя Давида, который сатирически переосмысливает прошлое, пытаясь найти причины отчаяния, охватившего его на склоне лет. Американский критик Р. Меррил считает, что Дж. Хеллер «хотел пересказать одну из величайших историй всех времен, не только историю царя Давида, а Ветхий Завет в целом» [3, р, 118]. Подтверждение тому он видит в многочисленных отступлениях, где подробно излагаются истории Моисея, Иосифа и Авраама. На наш взгляд, писатель стремился показать, в чем смысл существования человека не для определенных исторических условий, а применительно ко всем временам.

Строго придерживаясь, на первый взгляд, соответствующих страниц Ветхого Завета в изложении событий, писатель по-своему трактует образ главного героя, подчеркивая при этом разницу между героем произведения и библейским Давидом, заключающуюся в первую очередь в независимости первого от Бога. Основной акцент Хеллер делает на гуманности и человечности царя Давида. Давид, наделенный по воле автора знанием ис тории вплоть до настоящего времени, напоми- : нает больше нашего современника, нежели ] библейского героя, да и весь роман представ- ] ляет собой крайне усложненную метафору современного состояния дел.

Герой романа, в отличие от библейского Давида, наделен чувством глубокого сострадания к людям. Тому немало причин, но самая главная из них — разочарование, неудовлетворенность жизнью. К концу своего пути Да- i вид пришел к пониманию того, что все, к чему ] он стремился в жизни и чего достиг — славы, ; власти, материального благополучия, успеха, — ; недостаточно для счастья. Все это привело к ] тому, что героя больше не волнуют никакие : проблемы, о чем свидетельствует монолог ге- : роя: «В мире усиливается беспокойство и ; страх, наблюдается проявление честолюбия, I обмана и оппортунизма. Но меня это не удру- ' чает. Люди начинают враждовать. Бог с ; ними» [1, р. 4].

Описание жизни Давида, других героев совпадает с тем, что изложено в Ветхом Завете, но толкование мыслей, чувств, мотивов пове- ] дения принципиально отличается от библейс- i кого. Герой романа менее религиозен, а порой ] он даже не верит в существование высшей | силы. Отличие героя романа от библейского ] и в том, что ветхозаветный Давид действовал по велению Бога и во имя Бога, а хеллеровс- : кий Давид к концу жизни стал сомневаться в ] существовании высшей силы, управляющей ; миром, о чем говорит следующий комментарий: «Кажется, теперь Бог не вмешивается в земные дела. Чудеса остались в прошлом» [1, р. 20].

Думается, автор пересказал библейскую историю в гуманистическом смысле, фактически отменив Бога. Значительная доля гума- I мистического смысла книги заключается ; прежде всего в утверждении жизнеутверждающего начала, связанного с определением подлинных жизненных ценностей и нрав- : ственных идеалов. Ориентация на ложные ценности, какими являются борьба за власть.

i месть пагубно отражается, как показывает ав-; тор, на окружающих и не приносит удовлетво-■ рения тем, кто этого добился.

Несомненна связь событий, описываемых в романе, с настоящим временем. Она прояв-| ляется в том, что Давид знает об открытии ; Америки, о Гитлере, о том, что Микеланджело j изваяет его статую, он жалуется на то, что в 1 Библии ни одна книга не названа его име-I нем. Несмотря на то что герой жалуется на неудовлетворенность жизнью, ему все-таки | пришлось испытать настоящее счастье, кото-; рое принесла ему любовь к Вирсавии. Любовь i Давида к Вирсавии изображается способной возвысить человека, помочь ему скрасить оди-I ночество. Сам герой способен любить «ис-I кренне, пылко, чувственно» [1, р, 9].

Жизнь, делает вывод автор, не соответству-I ет никаким нормам здравого смысла и мора-, ли. Герой в своем благородном стремлении 1 делать добро наталкивается на непонимание и I зависть. Этим и объясняется трагизм его по-i ложения. Повсеместно присутствующая иро-; ническая интонация, характер замечаний и I обобщений, которые делает Давид, позволяют I лучше понять идейный смысл всего романа.

В 1983 г. вышел роман Н. Мейлера «Древнейшие вечера», посвященный истории ' Древнего Египта. В этом романе писатель, i ранее не обращавшийся к мифу, предпринял : попытку показать психологию человека Древнего Египта, абсолютно чуждую психологии ! современного американца. Философский аспект книги заключает в себе раздумья о сущ-I ности человеческого бытия, исследование i природы добра и зла и отношение к ним человека. В основу произведения Мейлер ставит традиционные верования восточных народов I о реинкарнации душ, обеспечивая своему I главному герою возможность, прожив четыре ; жизни, стать участником и очевидцем многих ! исторических событий.

В романе, в соответствии с авторским за-i мыслом, пересекаются и взаимопереплетаются два плана — мистико-фантастический и исторический: верования египтян в переселение душ и древнеегипетская история. Они неотделимы друг от друга и неразрывно связаны, ибо мифологические представления составляют важную часть сознания героев и определяют их поступки и роль в повествовании.

Роман состоит из семи частей. Подобное построение сюжета дает возможность писателю достоверно изобразить культурно-исторические реалии Древнего Египта, более глубоко проникнуть в психологию и мировосприятие человека того далекого времени. При изучении композиции романа возникает необходимость рассмотрения проблемы пространственно-временных отношений, поскольку с этим связан образ художественного мира. Мейлер не придерживается хронологического порядка в изложении событий: настоящее и прошлое, реальность и ощущение не имеют четких границ.

Миф у Мейлера играет центральную роль. В мифологии он пытается открыть для себя главное — нравственную природу человека. Автор заботится о том, чтобы читатель вжился в образные представления египтян о судьбах богов, и при этом он связывает их с судьбами людей. В его изображении боги совсем не божественны, так как они не добры, не всеведущи и не всемогущи. Подобно людям они борются за власть и самоутверждение. Бог у Мейлера — это воплощение человеческих или естественных возможностей. Воображаемые небесные порядки, которые были в представлении людей, как показывает автор, лишь отражением реальных земных порядков, явились основой доказательства божественной природы фараона, правившего простыми смертными, являющегося их неограниченным и всевластным повелителем. Укорененность в мифе укрупняет масштаб повествования, а присущий Мейлеру интерес к научно-рациональным и мистико-эмпирическим формам придает книге современное звучание.

Поступила 10.06.08.