Битва за Кобани в Западном (Сирийском) Курдистане в 2014‒2015 годах

,

Technical Institute (branch) of M. K. Ammosov North-Eastern Federal University, Neryungri, Russia, ,

обещая политическую поддержку в случае благоприятных региональных изменений, однако, как всегда, не забывая об интересах своих союзников на Ближнем и Среднем Востоке, в частности, Турции. В то же время международные организации не предпринимали никаких действенных политических шагов по отношению к курдской проблеме, за исключением гуманитарных акций и призывов урегулировать этнические и территориальные конфликты мирными средствами. Так продолжалось до тех пор, пока в ходе начавшейся в Сирии в 2011 г. гражданской войны не возникла террористическая организация «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ)1.

За короткие сроки террористическая организация ИГИЛ в 2014 г. заняла огромные территории в Ираке и Сирии, подойдя вплотную к Западному (Сирийскому) Курдистану2 и прилегающим к нему арабским землям, которые контролировались бойцами курдского ополчения из Отрядов народной самообороны (ОНС).

Боевые подразделения ОНС Западного (Сирийского) Курдистана были созданы партией «Демократический союз» еще в 2004 г.3 с целью защиты интересов курдского национального меньшинства в Сирии. На первых порах сирийские власти считали их незаконными. Однако с началом гражданской войны и ее дальнейшей эскалацией, с вовлечением в нее в 2012‒2013 гг. террористических организаций, в частности «Исламского государства Ирака и Леванта»4, и быстрого роста их влияния, в 2012 г. сирийские власти были вынуждены для защиты Дамаска от захвата террористами5 установить контакт с курдскими военизированными Отрядами народной самообороны, а затем передать курдские земли на севере страны под контроль партии «Демократический союз». С этого момента начинается неофициальное признание сирийскими властями существования курдских организаций и сотрудничество с курдскими политическими силами по многим вопросам.

К осени 2014 г. боевики ИГИЛ заняли почти весь север Ирака6, за исключением территории Южного (Иракского) Курдистана, и это позволило им развернуть силы против курдов в Западном (Сирийском) Курдистане. Представителям «Исламского государства» необходимо было иметь границы с Турецкой Республикой для нелегального экспорта нефти, и самым коротким путем для этого был пограничный курдский город Кобани (Айн-эль-Араб)7.

В первые годы гражданской войны «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ) вело очень агрессивную и, к сожалению, успешную военно-политическую деятельность. Для закрепления своих успехов террористической организации ИГИЛ необходимы были выходы на другие страны региона. С целью реализации своих далеко идущих планов ей нужно было получать оружие, вербовать и пополнять свои ряды боевиками, приобретать запчасти для тяжелой техники, далее – полностью оккупировать территории Сирии и Ирака, а затем распространять свою военно-политическую идеологию на страны Ближнего и Среднего Востока. Для этого руководству ИГИЛ было необходимо контролировать границу с Турцией, особенно в районе города Кобани8.

Представители ИГИЛ пытались убедить курдов перейти на их сторону, активно распространяя свою пропаганду. Официальный представитель «Исламского государства» по связям с прессой Абу Мухаммад аль-Аднани заявлял: «Мы не воюем с курдами просто потому, что они курды. Мы воюем с теми из них, кто не верует. В рядах воинов “Исламского государства” много курдов-мусульман. Они одни из самых яростных борцов против неверующих среди их народа»9. Для большей убедительности одним из полевых командиров сил ИГИЛ под Кобани был назначен Абу

Хаттаб аль-Курди, по происхождению – иракский курд (Levy, 2021: 71). Кроме того, в рядах террористов, наступающих на Кобани, было большое количество иностранцев, в частности, там действовали чеченские подразделения, одно из которых возглавлял Ахмед Чатаев (Levy, 2021: 77).

К середине сентября 2014 г. боевики ИГИЛ под командованием Абу Али аль-Анбари захватили не менее 20 деревень в кантоне Кобани и заняли мосты через Евфрат1. 17 сентября 2014 г. боевики под командованием Абу Хаттаба аль-Курди начали масштабное наступление на город Кобани (Айн-эль-Араб), подойдя к нему на расстояние 20 км2. В первые дни наступления боевики вели успешные оккупационные операции и надеялись за короткие сроки захватить город, тем самым разделив территории, контролируемые курдскими силами самообороны, чтобы затем с легкостью уничтожать их по частям.

От начавшихся военных действий, как всегда, страдали мирные жители. К октябрю 2014 г. количество беженцев из района боевых действий достигло нескольких десятков тысяч человек. К тому времени боевики ИГИЛ сумели захватить 350 деревень3 – почти все селения, кроме четырех, находящихся в черте города Кобани. С этого момента началась непосредственная битва за город.

В разгар крупномасштабного наступления боевиков ИГИЛ в Ираке и Сирии, в основном в северных районах этих стран, 10 сентября 2014 г. командование Отрядов народной самообороны и нескольких отколовшихся от Сирийской свободной армии (ССА) отрядов, в частности, «Бригада революционеров Ракки», «Армия возмездия», «Армия революционеров», «Батальон северного Солнца» и других, решили создать совместные боевые силы под громким названием «Вулкан Евфрата»4. Основной задачей объединенных сил стало препятствование продвижению ИГИЛ, в первую очередь в районе Алеппо – Кобани в Сирии. Также курдские силы надеялись в кратчайшие сроки сформировать новые подразделения и получить не только воздушную, но и наземную поддержку от коалиционных союзных сил.

В то время как курдские Отряды народной самообороны боролись с игиловцами, сирийские власти не оказывали им реальной помощи, так как Дамаск не был в состоянии контролировать территории, расположенные севернее столицы. Сирийские власти, в лице главы МИД страны Валида аль-Муаллема, смотрели на защитников Кобани и на все курдские политические силы на севере Сирии с подозрением, опасаясь, что в будущем они станут основой сепаратистского движения и смогут отторгнуть часть территории страны5, хотя курдские организации в Западном (Сирийском) Курдистане ни до, ни в ходе гражданской войны не ставили вопрос о выходе из состава Сирии. Курдские политические силы в стране всего лишь стремились к созданию полноценной автономии в рамках единой Сирии, без исламистов и им подобных террористических организаций.

24 сентября 2014 г. боевики ИГИЛ продолжили наступление, несмотря на то, что часть их позиций была поражена авиацией коалиционных сил во главе с США6. В эти дни курдские силы, ценой больших потерь, оказывали террористам серьезное сопротивление на подступах к городу.

Сражающимся ополченцам реальную поддержку на земле могла оказать Турция. Однако турецкие власти просто наблюдали за ходом боевых действий по ту сторону границы, и президент страны Р.Т. Эрдоган во время встречи с журналистами без угрызений совести предрекал, что город Айн-эль-Араб (Кобани) вот-вот падет7. Кроме того, он же заявлял, что для Турции нет разницы, кто из сепаратистов будет контролировать город – курдские силы или ИГИЛ. С 6 по 8 октября 2014 г. турецкие власти разогнали митинг8, участники которого протестовали против бездействия властей в конфликте и их нежелания пропустить добровольцев через границу на помощь воюющим ополченцам Отрядов народной самообороны. В дальнейшем, когда мирные протестующие и силовые структуры Турции не смогли договориться, это привело к беспорядкам в курдских провинциях страны. Тем самым в Восточных и Юго-Восточных курдских регионах Турции сложилась нестабильная обстановка на фоне первоначального, оборонительного этапа битвы за Кобани1, во время агрессивного наступления террористов на курдские земли Сирии. Турецкие власти не только разгоняли митинги в поддержку защитников города, но и заводили многочисленные уголовные дела против участников шествий в поддержку Западного (Сирийского) Курдистана.

К 25 сентября 2014 г. игиловцы контролировали уже весь кантон Кобани и начали битву непосредственно за город2. В связи с тем, что город был окружен высотами, наступление на него было затруднено, но, несмотря на это, при помощи захваченной у иракской и сирийской армии тяжелой техники, 26 сентября 2014 г. боевики ИГИЛ заняли одну из высот в 15 км от городской черты3, откуда они могли обстреливать центральную часть населенного пункта.

27 сентября 2014 г. авиация коалиционных сил снова бомбила позиции террористов в 4 км к востоку от города4, и это на некоторое время замедлило силы ИГИЛ, наступающие на позиции курдских ополченцев. Благодаря этому, к городу смогли пробиться свежие подкрепления, хотя их силы были незначительными. В это время боевики начали обстреливать центр города из танков и дальнобойной артиллерии. Результатом обстрелов стали первые раненые и погибшие мирные жители города, и с этого начался массовый исход населения из района боевых действий.

28 сентября 2014 г. Рабочая партия Курдистана (РПК) отправила 1 500 своих бойцов на усиление обороны Кобани5. Это было существенной помощью для обороняющих, но с политической точки зрения осложнило отношения между Турцией и партией «Демократический союз», которая руководила Западным (Сирийским) Курдистаном. Если до этого момента Анкара вела хоть какой-то диалог с региональной правящей силой, то после открытой и демонстративной помощи, которую сирийские курды получили от РПК, отношения между сторонами фактически прекрати-лись6. Несмотря на тяжелое положение в регионе, турецкие власти заявили, что партия «Демократический союз» – это аффилированная с РПК структура, и поэтому никакого диалога с ней у Турции не может быть.

• 1 октября 2014 г. курдское командование начало выводить подразделения с прилегающих к городу территорий, чтобы их силы не оказались в окружении боевиков⁷, переместив основную оборонительную группировку непосредственно на окраины самого города.

С 3 на 4 октября 2014 г. боевики ИГИЛ свежими силами начали очередное крупное наступление на город8, однако при поддержке авиации коалиции эту яростную атаку удалось отбить. После того, как бои переместились на городские окраины, мирное население полностью покинуло город. Некоторые гражданские лица были перемещены в горы на базы Рабочей партии Курдистана (РПК), кто-то был вынужден уехать в Турцию, которая не очень охотно принимала беженцев из Западного Курдистана, опасаясь, что среди них могут быть партизаны РПК, и те начнут заманивать молодежь в свои ряды.

В результате артиллерийского удара 5 октября 2014 г. под контролем боевиков оказалась стратегически важная высота – гора Мистенур, с которой просматривается вся окрестность небольшого населенного пункта. На следующий день, 6 октября, они перешли в наступление, атакуя одновременно с трех направлений9.

В эти тяжелые дни боев представитель партии «Демократический союз» Асия Абдулла, находящаяся в городе, заявила журналистам, что если наземной поддержки не будет, то в случае захвата боевиками города начнется истребление жителей оккупационными силами террори-стов1. А. Абдулла лично занималась эвакуацией жителей, тем самым спасая им жизни, а с другой стороны – предоставляя защитникам города свободу действий для обустройства новых оборонительных позиций во внутренних кварталах города без опасения за жизнь мирных граждан.

В сложные октябрьские дни 2014 г. курдские активисты в странах Европы проводили многочисленные демонстрации и требовали от международных организаций, в частности от Европарламента, предпринять решительные действия в защиту населения Кобани2.

Такие же демонстрации продолжались и в нескольких курдских регионах Турции, где власти для их прекращения ввели комендантский час. К середине октября 2014 г. в сопровождавших эти митинги и демонстрации беспорядках погиб 31 человек и пострадали примерно 350, было задержано более тысячи человек3. При этом турецкие власти твердо заявили, что не будут оказывать помощи бойцам из Отрядов народных сил самообороны, защищающим город, и протесты населения не переубедят власти поменять свою позицию в этом вопросе.

К 12 октября боевики ИГИЛ сумели захватить треть города Кобани4, продолжая беспрерывные атаки, но в тот день они были успешно отражены. Однако, несмотря на отпор, ситуация в городе оставалась критической. Боевики ИГИЛ, используя численное превосходство и тяжелое вооружение, методично разрушали город, превращая его в руины. Мирные жители тысячами покидали свои дома, стремясь найти убежище в соседних странах. Международное сообщество с тревогой наблюдало за развитием событий, осознавая угрозу гуманитарной катастрофы и возможного геноцида.

Вооруженные силы Западного (Сирийского) Курдистана героически сопротивлялись, понимая, что Кобани – это не просто город, а символ их борьбы за выживание и самоопределение. Они верили, что падение Кобани откроет боевикам ИГИЛ путь к дальнейшей экспансии в регионе, что поставит под угрозу существование курдской автономии. Каждый дом, каждая улица превращались в поле битвы, где курдские бойцы демонстрировали невероятную храбрость и стойкость.

В середине октября 2014 г. авиация коалиции усилила бомбардировки позиций террористов в захваченной части города и на прилегающих к нему территориях. Игиловцы в ответ поджигали леса вокруг города, чтобы создать дымовую завесу для затруднения действий авиации, а также использовали ложную символику курдских организаций для обозначения своих сил.

• 18 октября 2014 г. боевики предприняли очередную попытку захватить город, атакуя с восточной стороны⁵, и подвергли массированной бомбардировке эту часть города, в скором времени превратив ее в руины, но все их атаки были успешно отражены защитниками Кобани.

По мере того, как бои продолжались, становилось ясно, что битва за Кобани имеет стратегическое значение. Падение города могло открыть боевикам путь к дальнейшему продвижению в регионе и укрепить их позиции. Осознавая это, международная коалиция во главе с США начала наносить авиаудары по позициям боевиков в районе Кобани, оказывая важную поддержку курдским силам.

• 19 октября 2014 г. авиация коалиционных сил начала поражать позиции террористов непосредственно в самом городе. В ходе этой операции было уничтожено здание, в котором находился командный пункт. В результате этого ИГИЛ потерял примерно 30 боевиков, в том числе несколько командиров среднего звена⁶.

Несмотря на значительные потери, ИГИЛ продолжал наступление, используя тактику террора и запугивания местного населения. Боевики рыли туннели, минировали дороги и использовали смертников, чтобы затруднить продвижение противника. Ситуация в городе оставалась крайне тяжелой, с постоянными боями и гуманитарным кризисом, усугубляемым нехваткой продовольствия, воды и медикаментов.

В последние дни октября 2014 г. боевики ИГИЛ попытались взять под контроль пограничный переход в Турцию, что им частично удалось, а также предприняли наступление с целью захвата высоты Талл-Шаир в западной части города7. В ходе боев за высоту она несколько раз переходила из рук в руки, и в итоге осталась под контролем курдских сил. Кроме этого, в конце октября террористы применили боеприпасы, взрывы которых вызывали резь в глазах, затруднение дыхания и кожные нарывы. По мнению экспертов, симптомы походили на поражающее действие иприта – ранее боевики ИГИЛ смогли захватить некоторое количество химических боеприпасов на захваченных ими базах иракской армии1.

В разгар боев за Кобани в среде курдской общественности шли дискуссии по поводу действий (или бездействия) властей Южного (Иракского) Курдистана. Курдским формированиям в Ираке тоже приходилось отстаивать свои земли от наступающих боевиков ИГИЛ. Несмотря на это, курдская общественность в Большом Курдистане и за его пределами считала, что президент М. Барзани намеренно не обращает внимания на трагические события, которые происходят в Западном (Сирийском) Курдистане, и это связано с тем, что у власти в Рожаве стоит партия «Демократический союз» во главе с С. Муслимом2, а не Курдский национальный совет (КНС), лояльный М. Барзани и его союзнику – Турции. Но необходимо учитывать, что граница между двумя частями Курдистана (Иракского и Сирийского) в то время на 90 % находилась под контролем ИГИЛ, а свободный от его присутствия небольшой участок был горным, и через него невозможно было перебросить технику и амуницию в помощь осажденному Кобани.

Единственный доступный маршрут проходил через Северный (Турецкий) Курдистан, но для пересечения турецкой границы необходимо было получить согласие Анкары. Турецкие власти вначале установили контакт с лидерами партии «Демократический союз» (ПДО)3, тем самым фактически признав ее легитимной на севере Сирии, но с началом наступления игиловцев на Западный (Сирийский) Курдистан курдские Отряды народной самообороны начали получать помощь от бойцов Рабочей партии Курдистана. Это привело к осложнению отношений между Турцией и С. Муслимом, лидером ПДО4. Поэтому переговоры между иракскими курдами и Анкарой насчет транзита сил «Пешмерги» из Иракского Курдистана в помощь защитникам города Кобани через территорию Турции шли долго. Первоначально турецкие власти не соглашались пропустить помощь через свою территорию, но затем, под давлением международного сообщества, в первую очередь США и Германии, а также осознав, что в случае поражения курдов все беженцы переместятся на их территорию, дали свое согласие. 22 октября 2014 г. Парламент Южного (Иракского) Курдистана проголосовал за отправку ограниченного контингента сил «Пешмерги» в Сирию, и 31 октября 2014 г., после получения согласия от Анкары, небольшое количество сил «Пешмерги», примерно 150 человек и 40 единиц автомобилей, а также другой техники, в том числе буксируемых артиллерийских орудий и реактивных установок, выдвинулись на помощь Отрядам народной самообороны5. Перед группой была поставлена задача оказывать поддержку местным силам обороны. Непосредственного участия в боестолкновениях она не принимала, занимаясь корректировкой артиллерийского огня, уничтожением мест скопления противника при помощи артиллерии, и другими вспомогательными действиями с целью отбросить исламистов из центральной части города.

В числе сил, направленных в Кобани, были бойцы контртеррористической группы (CTG) Иракского Курдистана, обеспеченные целеуказательными планшетами, предоставленными США, с помощью которых они координировали авиаудары. Позже, в декабре, когда США направили в город Сулеймания в Иракском Курдистане «экспедиционный отряд целеуказания», информация, включая видео, передавалась туда из Кобани в режиме реального времени, что значительно увеличило точность авиаударов (Knights, van Wilgenburg, 2021: 64–65).

В последних числах октября 2014 г. на территорию Западного (Сирийского) Курдистана прибыли многочисленные бойцы Народных сил самообороны Курдистана (НССК) и добровольцы из европейских стран6. Однако основная тяжесть боевых действий по-прежнему приходилась на курдские силы, обороняющие город от наступающих террористов в крайне сложных условиях.

• 1 ноября 2014 г. Отряды народной самообороны под командованием И.Ш. Хасана освободили квартал в районе мечети аль-Хадж Рашад¹. В это время, по сообщению командира Сирийской свободной армии (ССА) А. Экада, 60 % территории города находилось под контролем ИГИЛ². Боевики, отходя, взорвали мечеть Рашад, которая была их штабом. Несмотря на отступление из некоторых частей города, террористы все еще обладали большим военным потенциалом, не теряли боеготовности и были в состоянии не только обороняться, но и вести наступательные операции.

• 2 и 3 ноября 2014 г. объединенные курдские силы под командованием А. Лейлу после получения подкреплений освободили деревни Альбалур, Арбус, Джикур и Маназа³, расположенные у западной части города.

• 7 ноября 2014 г. в ходе боев в одном из кварталов города игиловцы понесли большие потери, в числе которых было несколько видных полевых командиров. Однако потери курдских сил в эти дни, как у обороняющейся стороны, были не меньше, чем у захватчиков. Причинами этого были нехватка оружия, медикаментов, и часто несвоевременное оказание помощи на поле боя раненным бойцам. В то же время террористы были неплохо снабжены и получали необходимую помощь не только с захваченных территорий, но и из Турции⁴. Анкара в конфликте продолжала вести политику двойных стандартов: официально признав ИГИЛ террористической организацией и осуждая ее, на непубличном уровне турецкие власти всячески поддерживали исламистов, видя в их лице борцов против своих главных врагов в регионе – курдов.

В течение первых двух недель ноября 2014 г. курдские силы под командованием Налин Африна освободили еще несколько кварталов города5. Боевики ИГИЛ, отступая, взрывали дома мирных жителей и минировали все оставшиеся целыми здания.

Для окончательного освобождения Кобани защитники города перекрывали пути снабжения боевиков ИГИЛ. Не получая оружия и подкреплений, террористы были вынуждены день за днем уступать захваченные территории.

• 18 ноября 2014 г. вооруженные силы «Демократической федерации Северной Сирии» (ДФСС) восстановили контроль над центром Кобани⁶, захватив несколько важных стратегических зданий и уничтожив при этом два десятка боевиков, среди которых было двое высокопоставленных командиров – Абу Али аль-Аскари и Абу Мохаммед аль-Асри (Carlee, 2016: 121). Но и в рядах ополченцев города также имелись немалые потери.

В последних числах ноября 2014 г. боевики ИГИЛ в районе Кобани все-таки сумели получить подкрепление из Тель-Абьяда и Ракки7, но это уже не могло повлиять на исход боя в городе. Курдские силы к этому моменту имели численное превосходство над террористами, а авиация коалиции регулярно бомбила позиции игиловцев в самом городе и на подступах к нему.

В начале декабря 2014 г. бои между сторонами стали еще более ожесточенными, и обе стороны понесли большие потери. К середине месяца курдским силам удалось занять дорогу, ведущую из Алеппо в Кобани8, а авиация коалиции продолжала наносить удары по позициям боевиков в еще удерживаемой ими части города.

Битва за город продолжалась и в первые дни января 2015 г. В результате авиаудара 2 января был уничтожен Отман аль-Назих – один из высокопоставленных функционеров ИГИЛ, член Религиозного совета «Исламского государства»9. Его смерть показала, что духовным лидерам приходится лично присутствовать в рядах боевиков для сохранения их боевого духа.

К 5 января курды освободили квартал Кобани10, где располагались административные здания. Это означало, что дни боевиков ИГИЛ в городе сочтены. 7 января 2015 г. игиловцы предприняли наступление с целью восстановить свои позиции в городе, однако уже на следующий день,

8 января, курдские силы успешно остановили все их атаки1, в ходе этих оборонительных боев сумев не только устоять на своих позициях, но и продвинуться вперед на нескольких участках в городе и окраинных населенных пунктах.

Ежедневные удары авиации и наступление курдских сил привели к тому, что 26 января 2015 г. город был полностью освобожден от боевиков ИГИЛ2. После этого наступление продолжилось в окрестностях Кобани.

К 30 января 2015 г. Отряды сил самообороны освободили еще 17 населенных пунктов вокруг Кобани3. После поражения под Кобани игиловцы начали отступать по всей линии фронта. Этому способствовали мужество и героизм защитников города и всех тех, кто оказывал им помощь и поддержку в эти трудные дни.

К 6 февраля 2015 г. курдские силы освободили еще 65 деревень, а к 10 февраля Отряды сил самообороны вышли к Евфрату, освободив еще 140 деревень от боевиков ИГИЛ4. Таким образом, к концу февраля 2015 г. вся территория кантона Кобани была освобождена от захватчиков. На многих участках фронта руководство ИГИЛ оставляло территории без боя. Курдское командование объясняло это тем, что у ИГИЛ сложилось тяжелое положение в районе нефтяного города Дайр-эз-Заур5, позиции у которого были важнее для ИГИЛ, чем населенные пункты кантона Кобани, после того как ими был потерян город и выход к границе Турции.

Резюмируя, можно сказать, что курдские силы, ценой больших потерь, в течение почти шести месяцев сумели отстоять часть территорий, которые они контролировали с 2012 г. Однако если бы коалиционные силы своевременно и более эффективно оказывали огневую поддержку не только с воздуха, но и на земле, потери противостоящих боевикам ИГИЛ курдских отрядов и их союзников были бы гораздо меньше, террористов удалось бы остановить еще на подступах к городу и отбросить на прежние позиции. К сожалению, этого не было сделано, чему существуют различные объяснения, однако ни одно из них не выглядит убедительным. После освобождения города и одноименного кантона Кобани многие оборонявшие город вооруженные отряды в октябре 2015 г. вошли в состав Демократических сил Сирии (ДСС)6, в том числе курдские Отряды сил самообороны, арабские «Вулкан Евфрата» и многие другие, чтобы в будущем сообща противостоять террористической угрозе в регионе.