A rich grave at the settlement of Mukhino-2in the Upper Don region and property gradation of the hun period elite graves in Barbaricum (the Untersiebenbrunn group)

Среди них наиболее богатыми являются захоронения категории Iа . Мужские погребения этой категории характеризуются наличием золотых Т-образных «чиновничьих» фибул римской традиции, золотых гривен, браслетов и перстней, элементов престижного костюма, а также предметов «парадного» воинского и конского снаряжения, дорогой посуды из пиршественного набора. Для первой половины V в. элементы такого набора лучше всего представлены в кладах, таких как Петросса (Pietroasa) в Мунтении и Силадьшомйо / Шимлеу Сил-ванией II (Szilágysomlyó / Şimleu Silvaniei) в Трансильвании ( Bierbrauer , 1989a. S. 77–81), а также в несколько более раннем, периода D1 (360/370 – 400/410 гг.), погребении в Концешты (Conceşti) в румынской Молдове ( Казанский , 2014). Женские захоронения отличает прежде всего престижный костюм, в частности, с парными двупластинчатыми фибулами, часто с декором полихромного стиля (рис. 3, 1, 2 ). Другим признаком захоронений этой категории являются золотые аппликации различных форм, украшающие погребальный убор (рис. 3, 6, 8 – 13 ).

Характерно наличие и других украшений из золота – колье (рис. 3, 7 ), серег (рис. 3, 3 ), браслетов, перстней, а также пиршественного набора, состоящего из кувшина и кубка. К числу женских погребений категории Iа Ф. Бирбрауер относит такие известные захоронения, как Унтерзибенбрунн, Регей (Regöly), Ра-бапордань (Rábapordány), Эран (Airan) (рис. 3, 1 – 14 ), Бакодпуста (Bakódpuszta). Высокий социальный статус женщин, погребенных в этих могилах, подтверждается и совместными находками с мужскими вещами той же «вождеской» категории Iа в погребении Унтерзибенбрунн (см.: Keller , 1967), а также и в кладе Силадьшомйо / Шимлеу Силванией II ( Bierbrauer , 1980. S. 138; 1989a. S. 81).

К категории Ib , по Ф. Бирбрауеру, относятся мужские захоронения с золотыми гривнами, золотыми пряжками ременной гарнитуры с декором в стиле перегородчатой инкрустации и отдельными сосудами из пиршественного набора. Характерно также присутствие мечей и элементов конского снаряжения ( Bierbrauer , 1989a. S. 82, 83; см. также: Казанский , 2010). К числу таких погребений Ф. Бирбрауер относит мужские могилы в Кестхей (Keszthely), Лебень (Lébény) и Лендьелтоти (Lengyeltóti) в современной Венгрии. Им соответствуют женские могилы с серебряными украшениями, прежде всего с двупластинчатыми фибулами (рис. 3, 15 ) и поясными пряжками, иногда сопровождаемые отдельными золотыми вещами – например, браслетами и серьгами (рис. 3, 16 ) ( Bier-brauer , 1989a. S. 83). Присутствуют также и элементы пиршественного набора (рис. 3, 26 ). Всего для V в. в среднедунайском регионе Ф. Бирбрауер насчитал около 80 таких комплексов (карта: Bierbrauer , 1980. Abb. 16; 17). Отдельные погребения с серебряными фибулами, такие как Хохфельден (Hochfelden) в Эльзасе ( Мастыкова , 2014а. Цв. вкл. Рис. XIII) или Синявка, близ устья Дона (рис. 3, 15–26 ), где, в частности, в обоих случаях найдены золотые аппликации убора (рис. 3, 20 – 22 ) и стеклянные кубки (рис. 3, 26 ), по уровню богатства сравнимы с могилами категории Iа.

К категории II Ф. Бирбрауер относит многочисленные женские погребения V в. с малыми фибулами из недорогих цветных металлов ( Bierbrauer , 1989a. S. 76; 1989b. S. 152–155). Ярким примером такого погребения является женская могила № 1 на некрополе Вранья (рис. 4, 1–15 ) в Сремском Подунавье (Северная Сербия) ( Мастыкова , 2014б). В этом захоронении были обнаружены две малые фибулы с треугольной головкой и ромбической ножкой, относящиеся к так называемому типу Братеи (рис. 4, 4, 5 ). Такие малые фибулы, в том числе и указанного типа, являются отличительным признаком «среднего класса»

Рис. 1. Предметы погребального инвентаря женского захоронения на поселении Мухино-2

• 1    – пинцет; 2 – туалетный набор из двух стерженьков; 3 – накладка округлой формы с сердоликовой вставкой; 4 – бляшки-аппликации треугольной формы без декора, с дырочками для нашивания; 5 – фрагменты фольги с чешуйчатым декором; 6 – фрагмент предмета из фольги с рельефным декором; 7 – фрагменты фольги с чешуйчатым декором от ножен ножа; 8 – нож; 9 – браслет с расплющенными зооморфными концами; 10 – зеркало с центральной петлей, украшенное тремя концентрическими рельефными кругами. Рисунок С. Л. Богаченко

• 1,    2, 9 – серебро; 3 – сплав с серебром, сердолик; 4–7 – золото; 8 – железо, дерево; 10 – бронза

  

  восточных германцев первой половины и середины V в., относимых Ф. Бирбра-уером к категории II ( Bierbrauer , 1989b. S. 141–155). Можно предположить, что в социальном плане таким женским могилам соответствуют мужские могилы с ножами или кинжалами, часто сопровождавшиеся элементами ременной гарнитуры из цветных металлов, иногда с другими типами «народного» оружия – копьями и стрелами.

Наконец, количественно доминирующие в дунайском регионе погребения, не содержащие металлические элементы убора, представляют «рядовое» население ( Bierbrauer , 1989a. S. 76). На наш взгляд, их можно выделить в категорию III .

«Дунайская» схема Ф. Бирбрауера была успешно применена к материалам могильника Дюрсо на Северном Кавказе, где хорошо представлен женский восточногерманский костюм ( Мастыкова , 2001; 2009. С. 164–169). В целом те же три категории богатства женского инвентаря выявляются и для негерманского населения северокавказского региона ( Мастыкова , 2009. С. 169–75). Поэтому представляется правомерным применение шкалы Ф. Бирбрауера и для других регионов, в частности для Верхнего Дона.

Что же касается верхнедонского региона, здесь имеется некоторое количество «рядовых» погребальных комплексов V в., представленных, в частности, на могильниках у с. Ксизово и Животинное ( Медведев , 1990; Острая Лука, 2015) и, видимо, связанных с тем же населением культурной группы Чертовицкое-Замятино ( Обломский , 1999. С. 133; Земцов , 2012. С. 81-201), что и богатая женская могила на поселении Мухино-2. Мы не ставим своей задачей в данной работе дать подробную характеристику возможностей социальной реконструкции по материалам верхнедонских могильников. Отметим лишь, что сопоставление мухинского погребения с другими захоронениями Верхнего Дона гуннского времени показывает его особое место в градации могил по богатству инвентаря. Это особенно хорошо иллюстрируют недавно опубликованные материалы комплекса памятников гуннского времени на Острой Луке Дона, где представлены, например, погребения с оружием, с рядовым инвентарем, а также безынвентарные, но не имеется «богатых» захоронений с золотыми вещами, как в Мухино (Острая Лука, 2015) 5 .

• ⁵ По мнению А. М. Обломского, скудость или отсутствие инвентаря, в частности в неразрушенных погребениях могильника Ксизово-17 из комплекса памятников на Острой Луке Дона, объясняется не бедностью покойных, а особенностями погребального обряда – религиозных представлений ( Обломский , 2015. С. 305), что, как минимум, требует развернутой аргументации. Исследователь полагает, что наличие на поселениях этой группы двух типов усадеб также говорит об имущественной неоднородности населения Верхнего Дона (Там же).

Рис. 2. Предметы погребального инвентаря женского захоронения на поселении Мухино-2

• 1    – трехрогая лунница-подвеска; 2–4 – пронизки в виде трех соединенных трубочек; 5–20 – бляшки-аппликации треугольной, округлой и зигзагообразной формы со штампованным декором и дырочками для нашивания; 21–39 – янтарные и стеклянные бусы. Рисунок С. Л. Богаченко

1 – серебро; 2–20 – золото; 21–30, 32, 33, 35–37 – стекло; 31, 34, 38, 39 – янтарь

Рис. 3. Погребальный инвентарь женских могил восточногерманской традиции, категорий Iа и Ib. Период D2 (горизонт Унтерзибенбрунн)

1–14 – Эран (Airan); 15–26 – Синявка

По: Мастыкова, Казанский , 2005. Рис. 3; 5

Рис. 4. Некрополь Вранья. Погребальный инвентарь женской могилы № 1 восточногерманской традиции, категории II. Период D2 (горизонт Унтерзибенбрунн)

По: Мастыкова , 2014б. Рис. 1

Рис. 5. Предметы из погребения Круглица/Поршнино

1–5 – по: Кропоткин , 1970. Рис. 54, 2–4 ; 6 – по: Рыбаков , 1953. Рис. 5, 1, 3

Сопоставление мухинского погребения с дунайскими могилами свидетельствует, по крайней мере по одному признаку – наличию убора с золотыми аппликациями (рис. 2, 5–20 ), о его принадлежности к высшей категории Iа . Как и многие другие могилы данной категории, погребение Мухино является изолированным, что подчеркивает его привилегированный характер⁶.

В то же время в данном захоронении отсутствуют другие важные признаки привилегированных захоронений Подунавья, например: нет пары богато декорированных фибул, золотых украшений, пиршественного набора. Отсутствие фибул может объясняться региональными особенностями северопричерноморского (танаисско-боспорского) убора, где в привилегированных могилах гуннского времени большие фибулы могут присутствовать, но они не обязательны (см. выше).

С другой стороны, отсутствие золотых украшений, типичных для могил группы Унтерзибенбрунн (браслеты, перстни, колье), а также пиршественного набора посуды может указывать на менее значимый статус женщины, погребенной в Мухино, возможно сопоставимый с дунайской категорией Iб . Но в любом случае, на сегодняшний день погребение «принцессы» на поселении Мухино-2 остается самым ярким и богатым на Верхнем Дону. Кстати, в средней полосе России оно не единственное престижное погребение, материал которого отражает «княжескую» культуру гуннского времени. Помимо хорошо известных находок на территории Курской области (см.: Радюш , 2014), необходимо назвать и находку в с. Круглица (Поршнино) в Урицком районе Орловской области, откуда происходят две большие двупластинчатые фибулы с полихромным декором, перстень и меч (рис. 5, 1, 2, 5, 6 ) ( Рыбаков , 1953. С. 50; Кропоткин , 1970. № 1044; Засецкая , 1982. С. 30 и др.). Не исключено, что появление «княжеских» погребений и кладов эпохи Великого переселения народов в средней полосе России связано с перемещением на север центров власти под давлением гуннов ( Kazanski , 2009. P. 140).