Большой зольник стоянки Елисеевичи 1: археологическая характеристика объекта и его место в поселенческой структуре

Стоянка Елисеевичи 1 является одним из опорных памятников для изучения верхнего палеолита Русской равнины. Она находится на правом берегу р. Судо-сти – крупного правого притока р. Десны, на северной окраине д. Елисеевичи (Жирятинский район, Брянская обл., Россия).

Согласно результатам геолого-стратиграфических и палеогеографических исследований, данным радиоуглеродного и OSL-датирования стоянка Елисеевичи 1 является памятником поздней поры верхнего палеолита (17–13 тыс. л. н.) с несколькими эпизодами заселения ( Грехова , 1990; Величко и др ., 1997. С. 50, 76–77; Хлопачев и др. , 2017; Тумской и др ., 2020). Возраст основного культурного слоя с остатками поселенческого комплекса в виде крупных скоплений костей и черепов мамонтов и обширных, мощных линз костного угля и золы определяется в пределах временного интервала между 14,5 и 13 тыс. л. н. ( Величко и др ., 1997. С. 76, 119–120).

Стоянка Елисеевичи 1 относится к елисеевической археологической культуре. Ее каменный и костяной инвентарь, предметы искусства малых форм самобытны и не имеют прямых аналогий в материалах одновременных памятников Верхнего и Среднего Поднепровья ( Величко и др ., 1997. С. 149; Хлопачев , 2006).

Полевые исследования на стоянке Елисеевичи 1 велись с перерывами на протяжении девяти десятилетий несколькими поколениями археологов. Стоянка открыта в 1930 г. К. М. Поликарповичем, раскапывалась им в 1935, 1936, 1946 и 1948 гг. В 1963 и 1965 гг. работы на памятнике продолжил его ученик В. Д. Будько. В 1970, 1972, 1974, 1976, 1978, 1980 и 1986 гг. памятник исследовался Л. В. Греховой совместно с отрядом ИГ АН СССР под руководством А. А. Величко, в 2010, 2012, 2013 и 2018 гг. – Деснинской палеолитической экспедицией под руководством Г. А. Хлопачева.

В настоящее время поселенческий комплекс стоянки Елисеевичи 1 площадью более 700 кв. м раскопан практически полностью. Он включал в себя значительное количество крупных хозяйственно-жилых объектов (рис. 1): крупные ямы с уложенными в них костями и черепами мамонтов; конструкции из вертикально поставленных по кругу или линейно в два ряда плоских и трубчатых костей мамонта; кладиковые ямы с уникальными предметами искусства из бивня мамонта; погребение младенца, черепа мамонтов с помещенными в их альвеолы кремневыми изделиями, а также обширные, мощные, включающие в себя многочисленные археологические находки, линзы костного угля и зольной массы с четкими границами ( Хлопачев, Полковникова , 2017). В 1970-е гг. для их обозначения стали использовать термин «зольники».

Зольники-топталища как особый тип поселенческих объектов

Зольники являются одним из наиболее часто встречающихся на стоянках поздней поры верхнего палеолита Верхнего и Среднего Поднепровья типов объектов культурного слоя. Благодаря масштабным раскопкам на стоянках Мезин, Межиричи, Добраничевка на территории Украины, осуществленным в 1950–1960-е гг., было установлено, что зольники представляли собой один из специфических элементов структуры хозяйственно-бытовых комплексов этих памятников ( Шовкопляс , 1965). До этого углисто-золистые скопления на позднепалеолитических памятниках Поднепровья, как правило, даже в случае, когда они располагались в жилищных комплексах, рассматривали в качестве остатков обычных кострищ (см., например: Городцов , 1935. С. 12–13).

Выявленные на позднепалеолитических стоянках Поднепровья хозяйственно-бытовые комплексы состояли из конструкции округлой формы из костей мамонта (жилища аносовско-мезинского типа) с расположенными рядом или вокруг него крупными хозяйственными ямами и зольника. Последний представлял собой обширное скопление костного угля и золы неправильной овальной формы, площадью от 3 до 10 кв. м с максимальной мощностью в центральной части от 0,10 до 0,25 м. В отличие от очагов, заполнение таких объектов культурного слоя помимо костного угля и золы включало в себя большое количество различных находок без следов термического воздействия: кремневые изделия, фрагменты костей и бивней мамонтов, кости других животных, в том числе песцов и волков, позвонки и кости лап которых часто сохраняли анатомическую последовательность. Подобное совместное захоронение материалов горения и необожженных археологических находок связывали с проведением обитателями стоянок разных хозяйственно-бытовых работ на местах, где располагались временные или заброшенные очаги, куда также могли выгребаться из жилища перегоревшие очажные материалы. Для обозначения таких скоплений костного угля и золы И. Г. Пидопличко предложил использовать специальный термин «очажное топталище» ( Пидопличко , 1969. С. 18). Хозяйственно-бытовые комплексы с очажными топталищами позднее были выявлены и на других поселениях поздней поры верхнего палеолита Верхнего и Среднего Поднепровья – на Гонцовской и Юдиновской стоянках ( Сергин , 2024. С. 105– 112; Khlopachev , 2019).

До открытия хозяйственно-бытовых комплексов на стоянках Поднепровья мощный очажный слой был лишь однажды интерпретирован в качестве остатков особого типа поселенческого объекта, а не как кострища. Такую оценку получил большой зольник, открытый К. М. Поликарповичем на стоянке Елисеевичи 1 ( Поликарпович , 1968. С. 61). Изучая мощный очажный слой на площади раскопов 1935, 1936 и 1948 гг., К. М. Поликарпович пришел к выводу, что имеет дело с полом древнего жилища. Такое заключение соответствовало духу отечественной археологии того времени. К концу 1930-х гг. в ней укрепилась парадигма существования в палеолите больших жилищ (см., например: Там же. С. 64–65). Небольшие по размеру круговые выкладки костей мамонта на позднепалеолитических стоянках Поднепровья тогда не привлекали такого внимания, как сегодня. Они еще не были интерпретированы в качестве особого аносовско-мезинского типа жилищ. Несомненно, что на интерпретацию мощного очажного слоя как остатков жилища оказала влияние и сложная структура самого большого зольника Елисеевической стоянки.

Археологическая характеристика большого зольника

Большой зольник раскапывался К. М. Поликарповичем на протяжении трех полевых сезонов. В 1935 г. была вскрыта его северная часть, в 1936 г. – небольшой северо-западный участок. Основная площадь этой обширной очажной линзы исследовалась в 1948 г. Остававшийся неизученным краевой участок северо-восточной части зольника площадью 4,5 кв. м был раскопан в 1970 г. Л. В. Греховой.

Анализ опубликованных данных ( Поликарпович , 1968. С. 37–139; Величко , 1997) и полевой документации раскопок К. М. Поликарповича ( Поликарпович , 1935а; 1935б; Левенок , 1936; 1948)¹ позволяет реконструировать этот объект в виде обширной линзы мощного очажного слоя в южной части Елисеевической стоянки.

Зольник занимал площадь около 85 кв. м. В настоящее время это самый крупный среди известных нам объектов подобного типа. В плане он имел форму неправильного овала 9,4 × 8,8 м, вытянутого в направлении с северо-востока на юго-запад. В поперечном сечении тело зольника имело форму выпуклой линзы. В центральной части тело зольника было выполнено углисто-зольным слоем мощностью 0,26–0,37 м, в направлении краев зольник выклинивался, а его толщина сокращалась до 0,01–0,005 м. Очажный слой залегал со значительным наклоном в южном и восточном направлениях. Вследствие этого образующая тело зольника углисто-золистая масса на значительной площади его южного участка имела толщину всего 0,05–0,08 м, превращаясь на периферии объекта в прерывистую, часто эфемерную прослойку. В северной части зольника его тело было значительно более мощным. Данный участок зольника занимал всю южную половину раскопа 1935 г. и северную часть раскопа 1948 г. Его площадь составляла около 60 кв. м. Участок с мощным очажным слоем, как и весь зольник, имел овальные очертания и также был вытянут в направлении с северо-востока на юго-запад. В его средней части находилась ориентированная подобным же образом яма овальной формы 3,5 × 2,4 м, глубиной 0,30–0,45 м (рис. 2: 1, 2 ). Яма имела вертикальные стенки, на отдельных участках они располагались под наклоном к ее центру, так что образовывали вблизи дна подбой (рис. 2: 1 ). Юго-западная стенка ямы прослежена не была ( Поликарпович , 1968. С. 55–56). Пол ямы был немного вогнутым (почти плоским), ровным и имел уклон в восточном направлении. Заполнение ямы являлось продолжением заполнения, перекрывавшего яму очажного слоя. Оно было выполнено углисто-золистой массой с археологическими находками (мелкие кости, многочисленные кремневые изделия, бусины из окаменелых моллюсков, обломки карандашей из охры, единичные камни-валуны, костяные иглы и шилья) и ничем не отличалось от заполнения очажного слоя, перекрывавшего яму сверху. Яму удалось выявить и проследить на глубине 0,26–0,37 м от верхней (дневной) поверхности зольника. Крупных костей мамонта в яме было немного, но все они располагались вдоль ее стен, часто залегая вплотную к ним (Там же. С. 62).

С южной стороны ямы было прослежено вытянутое углубление, которое получило наименование «овражек» (Там же. С. 57). Дно и борта овражка имели зольную окрашенность, благодаря чему были определены его форма и размеры. Овражек имел корытообразную форму поперечного сечения и протянулся с юго-запада на юго-восток от ямы в направлении к береговому обрыву реки (рис. 1²; 2: 2 ). Ширина и глубина овражка в части, находящейся рядом с ямой,

составляли соответственно 1,5 и 0,65 м. В направлении реки овражек расширялся до 2,5 м, а его глубина увеличивалась до 1,5 м. По мнению К. М. Поликарповича, это углубление образовалось в результате размыва грунта еще до того, как рядом с ним была выкопана яма ( Поликарпович , 1968. С. 57).

Овальная линза мощного очажного слоя была интерпретирована К. М. Поликарповичем как пол жилища площадью около 60 кв. м, имевшего в древности перекрытие из дерева или костяного материала (Там же). Большая яма в ее центре, по мнению исследователя, являлась его внутренним конструктивным элементом, выполнявшим функцию спальной ямы, которая использовалась для сна и согревания в зимнее время, для чего на ее пол по мере необходимости насыпался костный уголь и зола. К. М. Поликарпович считал, что спальная яма функционировала в жилище на протяжении очень длительного времени, неоднократно очищалась от костного угля, что и стало причиной формирования на полу жилища мощного очажного слоя (Там же. С. 61).

В 1970-е гг. такая интерпретация большого зольника на стоянке Елисеевичи 1 была отвергнута. Его начинают рассматривать как объект, подобный очажным топталищам, описанным на позднепалеолитических стоянках Поднепровья на территории Украины. В. Я. Сергин, анализируя открытые на Елисеевической стоянке объекты культурного слоя, предположил, что зольник являлся мастерской по изготовлению каменных и костяных орудий, на которой, возможно, также были очаги. По мнению исследователя, спальная яма, как и зольник-мастерская, на площади которой она располагалась, были элементами единого жилищного комплекса ( Сергин , 1975. С. 62).

Близкой точки зрения придерживалась Л. В. Грехова. Она характеризовала большую линзу зольно-углистой массы, открытую К. М. Поликарповичем, как сложный объект культурного слоя, представлявший на стоянке «наиболее интересное скопление кремня», которое включало в себя и желваки, и нуклеусы, и отщепы, и чешуйки, и пластины, и орудия ( Величко и др . 1997. С. 94–95). Используя данные из полевых описей раскопок К. М. Поликарповича, она проанализировала количественное распределение кремневых изделий на площади большого зольника. В результате в его северо-западной части был выявлен участок площадью 22 кв. м с четко выраженными границами, где концентрация находок превышала 2000 единиц на 1 кв. м. Специфика этого участка, по Л. В. Греховой, выражалась не столько в устойчивом соотношении категорий каменного инвентаря, сколько в высокой концентрации кремня на этой ограниченной

Рис. 1 (с. 72). Сводный план расположения основных поселенческих объектов на стоянке Елисеевичи 1 (составлен Г. А. Хлопачевым)

Условные обозначения : а – скопление костного угля и золы; б – ямка со скоплением кремня; в – ямка-хранилище («чурингохранилище»); г – супесь со следами прокала; д – линза разложившейся органики; е – крупная яма с костями мамонта; з – крупная кость мамонта; и – бивень мамонта; к – камень; л – краска; м – кремень; н – обломок кости; о – кость песца или волка; п – положение разреза через яму и «овражек»; р – раскопы Л. В. Греховой; с – раскопы В. Д. Будько; т – раскопы К. Н. Поликарповича; у – крупная яма, заполненная костным углем; ф – участки, поврежденные современным перекопом; х – череп мамонта; ц – положение разреза по западной стене раскопа 1935 г.

Рис. 2. Стоянка Елисеевичи 1

1 – контуры дна и верхней части большой ямы с прорисовками формы ее стенок на разных участках (по: Левенок , 1948) ( а – контур верхней части ямы; б – контур дна ямы; в – место сечения стенки ямы); 2 – разрез большого зольника по линии А–Б на рис. 1 через большую яму и углубленный объект («овражек») в раскопе 1948 г. (по: Там же) ( а – почва; б – лесс; в – кость, бивень; г – кремень; д – углистый слой)

площади ( Величко и др . 1997. С. 95, 98). Результаты ее исследования также показали, что положение участка с высокой концентрацией кремневых находок на плане стоянки соответствует месторасположению наземного жилища со спальной ямой, которое реконструировал К. М. Поликарпович (Там же. С. 96). Все это позволило Л. В. Греховой интерпретировать большой зольник в качестве хозяйственно-производственного комплекса по обработке, преимущественно первичной, кремня (Там же. С. 96, 100, 119). Однако в отличие от В. Я. Сергина она считала, что спальная яма являлась самостоятельным, хронологически более ранним по отношению к зольнику хозяйственным объектом (Там же. С. 94–95, 99).

В настоящее время представления о характере большого зольника стоянки Елисеевичи 1 могут быть значительно восполнены благодаря раскопкам схожего объекта на стоянке Юдиново, которая относится к тому же хронологическому периоду поздней поры верхнего палеолита ( Хлопачев и др ., 2022). Юдиновская стоянка находится ниже по течению р. Судость всего в 40 км от Елисеевичей. В 2015–2018, 2022 гг. на ней к югу от жилища № 5 из костей мамонта практически полностью раскопан зольник площадью около 30 кв. м. Как и большой зольник стоянки Елисеевичи 1, он представлял собой выпуклую в поперечном сечении линзу углисто-золистой массы, которая в плане имела форму неправильного, асимметричного овала 8,0 × 4,0 м, ориентированного своими длинными сторонами по направлению северо-запад – юго-восток. Участок, на котором находился зольник, как и в Елисеевичах, имел уклон в южном и восточном направлениях. В центральной части линза костно-золистой массы имела толщину 0,15 м, к краям она выклинивалась, а ее мощность уменьшалась до 0,02–0,01 м. Для зольников обеих стоянок характерно присутствие в массе из костного угля и золы очень большого количества необожженных фрагментов костей мамонта; целых костей волка и песца; кремневых изделий; украшений из раковин и окаменевших останков моллюсков; единичных поделок из бивня мамонта и кости. Как и на стоянке Елисеевичи 1, в Юдиново на площади зольника были обнаружена крупная яма. Она представляла полный, но несколько уменьшенный, аналог «спальной ямы» Елисеевической стоянки. Яма имела в плане неправильную округлую слегка вытянутую форму 0,9 × 0,8 м, глубину 0,3 м, котловидное поперечное сечение с чуть вогнутым, неровным дном и крутыми бортами, которые с восточной и северной сторон имели небольшой подбой в придонной части. Как и в случае с елисеевической ямой, по бортам юдиновской ямы были уложены целые и крупные фрагменты трубчатых костей мамонтов, а сам объект засыпан углисто-золистым слоем, ничем не отличавшимся от слоя, перекрывавшего яму сверху. При исследовании юдиновской ямы было достоверно установлено, что она была впущена в тело зольника, когда он имел достаточно большую мощность. Углисто-золистый слой, заполнявший яму, перекрывавший ее, а также находящийся на участке рядом с ней, включал небольшие стерильные линзы светлой супеси, представлявшие собой выбросы из придонной, прорезавшей материк, части ямы. Их существование указывает на то, что яма была выкопана с поверхности зольника, в нее были уложены кости, а затем она была засыпана полученным при ее рытье грунтом. Свидетельствами того, что и яма на площади большого зольника на стоянке

Елисеевичи 1 возникла в результате аналогичных действий, подтверждается и характером расположения в ней немногочисленных крупных костей мамонта и особенностями стратиграфического положения в культурном слое (рис. 2: 2 ). В контексте этого особо хотелось бы обратить внимание на выявленную Л. В. Греховой планиграфическую асимметрию в распределении кремней в пределах «спальной ямы» и в культурном слое рядом с ней. Было установлено, что наиболее насыщенный кремневыми изделиями слой в яме приходился на ее северную часть и продолжался затем за ее границами только в северном направлении ( Величко и др ., 1997. С. 99). Свидетельством того, что на площади большого зольника могли быть и другие ямы, в которые были помещены кости животных, служит находка в зольном слое раскопа 1935 г. на смежных квадратах а-40, 41 серии целых черепов волков, собак и песцов. С этого же участка происходит большое количество нижних челюстей этих животных ( Поликарпович , 1935б. С. 12, 15–16). Хорошая сохранность черепов указывает на то, что они были не просто оставлены на дневной поверхности, а намеренно закопаны в очажный слой.

Еще одно сходство между зольниками Елисеевической и Юдиновской стоянок заключается в том, что в месте наиболее активного накопления углисто-золистой массы она перекрывает лежащие без видимого порядка кости мамонта. На Юдиновской стоянке такой участок выявлен в раскопе 2022 г. Обнаруженные здесь трубчатые и плоские кости мамонта располагались на стерильном слое супеси и были обильно посыпаны охрой. Углисто-золистый слой на этом месте стал формироваться уже после окрашивания костей. В северной части зольника в раскопе 1935 г. согласно полевой документации К. М. Поликарповича также отмечалось присутствие на этом участке трубчатых костей и черепов мамонта, лежащих на чистом лессе и перекрытых очажным слоем ( Поликарпович , 1935а. С. 14; Величко и др ., 1997. С. 110).

Таким образом, большой зольник Елисеевической стоянки предстает не просто как производственный участок по обработке кремня, а как объект, связанный с более разнообразным и сложным поведением древнего человека. Косвенным подтверждением этому служат результаты «многоэлементного» анализа химического состава отложений, привлеченного нами для сравнения зольника Юдиновской стоянки ( Хлопачев и др ., 2022). Проведенные исследования показали присутствие на его площади участков с высокой концентрацией оксидов железа (Fe₂O₃), оксида марганца (MnO) и бария (Ba), что является маркером разложения разного рода органических остатков – шкур животных, древесины и пр. На отдельных участках зольника также было отмечено совокупное повышенное содержание мышьяка (As), свинца (Pb) и цинка (Zn), что, по мнению геохимиков, может указывать на наличие в слое остатков вещества, предположительно реальгара – минерала сульфида мышьяка красного цвета, источники которого находятся на значительном удалении от Юдиновской стоянки.

Все сказанное выше является основанием для вывода о том, что большой зольник стоянки Елисеевичи 1 является поселенческим объектом, практически аналогичным зольнику Юдиновской стоянки, относящимся к хозяйственно-бытовому комплексу с жилищем № 5 из костей мамонта.

Зольник как элемент поселенческой структуры

Вопрос изучения поселенческой структуры стоянки Елисеевичи 1 является одним из центральных в проблематике изучения этого памятника. В настоящее время на ней выявлено 14 объектов, предположительно хозяйственно-бытового назначения. В северной части поселения открыты четыре крупные ямы округлой формы с костями и черепами мамонтов, от 2,0 до 2,8 м в поперечнике и глубиной 0,5–0,6 м, которые образовывали дугу длиной около 15 м, обращенную своей верхней точкой на север. В 10–11 м от этой точки, в южной части поселения, находился большой зольник. К северо-западу на расстоянии 24 м от его центра располагались еще два значительно уступающих ему по площади зольника ( Величко и др ., 1997. С. 9. Рис. 2; С. 99–100). Между большим зольником и ямами, в центральной части поселенческой площадки находились конструкции из костей и черепов мамонтов, раскопанные К. М. Поликарповичем в 1935, 1936 и 1946 гг., и одно скопление костей мамонтов, исследованное Л. В. Греховой (Там же. С. 96, 100, 119).

К. М. Поликарпович основным, центральным объектом поселенческой структуры Елисеевической стоянки считал большой зольник, который он интерпретировал как остатки наземного жилища со «спальной ямой». Расположенные севернее зольника в ходе его раскопок конструкции из вертикально расположенных плоских костей мамонта в виде круга или параллельных рядов³, а также скопления из 27 и 16 черепов мамонта в раскопах 1935, 1936 гг. рассматривались исследователем как сооружения ритуального характера ( Поликарпович , 1968. С. 71).

После открытия в северной части стоянки двух больших ям В. Я. Сергин увидел в поселенческой структуре Елисеевической стоянки аналог хозяйственно-бытовым комплексам, открытым в 1960-х гг. на Мезинской и Межиричской стоянках. Скопление из 27 черепов мамонта в раскопе 1935 г. он предложил рассматривать в качестве остатков жилища, а конструкцию-«ход» к северо-западу от него как относящийся к нему ветровой заслон. К первому хозяйственно-бытовому комплексу В. Я. Сергин отнес жилище из черепов мамонтов, конструк-цию-«круг» № 2 в раскопе 1946 г. (рис. 1), которую интерпретировал как яму, большую яму с костями мамонта в раскопе 1963 г., «спальную яму» в раскопе 1948 г., а также зольник, в котором он справедливо видел аналогию с очажными топталищами. Исходя из обычной для подобных хозяйственно-бытовых комплексов конфигурации ям возле жилищ, В. Я. Сергин предположил, что крупное скопление костей мамонта в раскопе 1965 г. и большая яма, обнаруженная в 1970 г., указывают на существование на стоянке еще двух подобных хозяйственно-бытовых комплексов ( Сергин , 1975. С. 62). Однако раскопки Л. В. Греховой в дальнейшем этого не подтвердили.

Согласно точке зрения Л. В. Греховой, все обнаруженные на стоянке Елисеевичи 1 крупные, сложные, «разнохарактерные» поселенческие объекты, несмотря на слабо прослеживаемые связи между ними, представляли собой «единый хозяйственно-бытовой комплекс», который функционировал в период около 14 тыс. л. н., когда происходило формирование основного культурного слоя стоянки (Величко и др., 1997. С. 119–120).

До настоящего времени одним из главных препятствий при анализе поселенческой структуры Елисеевической стоянки являлось отсутствие представления о характере и особенностях взаиморасположения поселенческих объектов, открытых в центральной части стоянки Елисеевичи 1. Полевая документация по их изучению долгое время считалась утраченной, а подготовленный и опубликованный после смерти К. М. Поликарповича сводный план его раскопок ( Поликарпович , 1968. Приложение) не обладает необходимой полнотой и содержит многочисленные неточности. На месте раскопа 1935 г. на плане имеется пустое пространство, границы распространения очажной зольной массы большого зольника на нем отсутствуют; описанные в тексте книги конструкции из костей мамонта никак не обозначены; раскопы состыкованы неточно. Так, например, согласно опубликованным данным, раскоп 1948 г. имел площадь 90 кв. м – «с севера на юг 9, с запада на восток 10 м…» и располагался «…так, что «южные квадраты раскопа 2 [1936 г.] (55, 56, 57) примыкали к [его] 1, 2 и 3 квадратам»⁴, а «южные квадраты раскопа 1 [1935 г.] (17, 18, 19, 20) – к 5, 6 и 7 квадратам раскопа 4 [1948]» (Там же. С. 47). На сводном же плане раскоп 1948 г. имеет площадь всего 63 кв. м (7 × 9 м), на нем не обозначены западная (1, 11, 21, 31, 41, 51, 61, 71) и южная (81, 82, 83, 84, 85, 86, 87, 88, 89, 90) линии квадратов. При этом сам раскоп сдвинут на один метр в западном направлении (Там же. Приложение).

Опираясь на недавно обнаруженную в личном архиве В. Д. Будько полевую документацию раскопок К. М. Поликарповича (см. подробнее: Хлопачев, Пол-ковникова , 2017), был заново воссоздан полный и детальный сводный план поселения, включивший в себя поселенческие объекты, открытые как в северной части стоянки Елисеевичи 1, так и в ее центральной и южной частях (рис. 1). Среди объектов, подробно описанных и реконструированных в центральной части стоянки, особое значение для понимания ее поселенческой структуры имеет скопление черепов и костей мамонта. Оно находилось в юго-восточном углу раскопа № 1 1936 г., рядом с северной границей раскопа 1948 г. и восточной границей раскопа 1935 г. (рис. 1: кв. Г, Д, Е-40; Г, Д-41; Г-43; Д-43).

По своим конструктивным особенностям случаи помещения кремневых изделий обладают всеми признаками, характерными для жилища № 5 аносов-ско-мезинского типа, открытого на Юдиновской стоянке. Конструкция представляла собой дугообразную выкладку из костей мамонта и пяти черепов этого животного, три из которых были установлены альвеолами вертикально вниз. Своей выгнутой стороной эта дуга была обращена в юго-восточном направлении, в сторону большого зольника. Установленные черепа альвеолами были врыты в древнюю поверхность стоянки, которая маркировалась тонким углисто-зольным прослоем, их лобные части при этом были обращены в одну

Рис. 3. Стоянка Елисеевичи 1. Зарисовка западной стены раскопа 1935 г. по линии В–Г на рис. 1 (по: Поликарпович , 1935в)

а – современная почва; б – палево-желтый лесс; в – светло-желтый лесс; г – кость мамонта; д – дно большой ямы точку – в сторону еще одного черепа, который лежал поодаль от них, на этой же углисто-золистой поверхности. К сожалению, связь данного зольного пятна площадью около 3,5 кв. м с расположенным в непосредственной близости большим зольником в доступных нам материалах никак не документируется. Необходимо отметить и такую особенность входивших в выкладку черепов, как использование альвеол их бивней для помещения в них «кладиков» из кремневых нуклеусов и пластин5. Напротив этой выкладки, как и в случае с юди-новским жилищем № 5, приблизительно в 2 м к северо-западу от нее (рис. 1: кв. Е-42, Д-42, 43), находилась еще одна выкладка из черепов, лопаток, подвздошных и трубчатых костей и бивней мамонтов, уложенных плотно по одной линии с юго-востока на северо-запад.

К северо-западу от выявленного жилища из костей мамонта на квадратах Ж, З-40, 41 находилась конструкция-круг № 2 из вертикально расположенных плоских костей мамонта со скоплением бивневых орнаментированных отще-пов (рис. 1), в которой достаточно уверенно опознается большая яма (Там же. С. 15–18). Еще одна большая яма реконструирована с северной стороны описанного нами жилища на квадратах Г, Д-43 и Г, Д-42 (рис. 1). Она хорошо читается на зарисовке разреза западной стены раскопа 1935 г. (рис. 3), которая рассекла ее почти пополам. Яма содержала в себе несколько помещенных в нее в определенном порядке черепов мамонта, под двумя из которых находилось погребение младенца без головы (Там же. С. 8–10).

Заключение

Большой зольник на стоянке Елисеевичи 1 являлся крупным, сложным поселенческим объектом, назначение которого в настоящее время остается до конца неясным, но очевидно, что оно не сводилось к функции производственного комплекса по обработке кремня. Анализ скопления костей и черепов мамонта, позволивший установить, что оно являлось типичным жилищем аносовско-ме-зинского типа с расположенными рядом с ним двумя большими ямами, делает обоснованным отнесение большого зольника к элементам хозяйственно-бытового комплекса, характерного для многих стоянок поздней поры верхнего палеолита Верхнего и Среднего Поднепровья. Структура зольника Елисееви-ческой стоянки обнаруживает самый высокий уровень сходства с зольником, входившим в хозяйственно-бытовой комплекс с жилищем № 5 на Юдиновской стоянке. Однако при этом в поселенческой структуре стоянки Елисеевичи 1, в отличие от Юдиновской и других существовавших в одно время с ней памятников на территории Поднепровья, представлен только один такой комплекс, а не симбиоз из нескольких однотипных обособленных хозяйственно-бытовых комплексов. Несмотря на это, феномен универсальности в организации поселенческой структуры на памятниках поздней поры верхнего палеолита Верхнего и Среднего Поднепровья, относящихся к разным археологическим культурам – тимоновско-юдиновской (Тимоновка 1, Юдиново), мезинской (Мезин), межиричско-добраничевской (Межиричи, Добраничевка, Гонцы), елисеевиче-ской (Елисеевичи 1) представляется нам важным маркером, характеризующим особый пласт памятников, существовавших в этом регионе в хронологический отрезок времени между 14,5 и 13 тыс. л. н.