Бронзовая драхма Птолемея IV Филопатора, обнаруженная на холме Тавель

Продолжаю работу над топографией находок памятников античной нумизматики из Юго-Западной Таврики. При этом уделяю особое внимание монетам, найденным в зоне расселения поздних скифов, а, точнее, в Альминской (Смекалова, Колтухов, Зайцев 2015: 35—73) и Курцево-Сабловской (Смекалова, Колтухов, Зайцев 2015: 74—101) долинах. Мой интерес к этим регионам Крыма отнюдь не случаен. Как верно заметили Т.Н. Смекалова, С.Г. Колтухов и Ю.П. Зайцев, «в долине Альмы и ее притоков находится наибольшее, по сравнению с другими реками Юго-Западного Крыма, количество позднескифских городищ»

МАИАСП № 15. 2023

(Смекалова, Колтухов, Зайцев 2015: 35). Учитываю и тот факт, что в первое десятилетие XXI в. на холме Тавель было обнаружено пять античных монет. Речь идет о двух сиракузских (рис. 2: 1—2) и трех птолемеевских (рис. 2: 4, 5) бронзах, выпущенных в III— I вв. до н.э. (Андриевский, Чореф 2021). В 2022 г. мне поступило сообщение об обнаружении на холме Тавель (рис. 1) на уровне земной поверхности еще одной античной бронзовой монеты. Я без промедления прибыл на место, осмотрел и описал ее.

Государство Птолемеев. Птолемей IV Филопатор (221—204 гг. до н.э.). Драхма. Чекан Александрии.

Л.с.: Голова Зевса-Амона в лавровом венке вправо.

О.с.: BAΣIΛEΩΣ ΠTOΛEMAIOY. Орел с опущенными крыльями, стоящий на молнии, развернутый влево. Левее фигуры — рог изобилия. Под ногами орла — аббревиатура «ΛΙ». На аверсе и на реверсе монеты хорошо видны вмятины от креплений, с помощью которых литая заготовка была зафиксирована на станке для обточки гурта1. Просматриваются также следы позднейших механических повреждений — многочисленные царапины и сколы. Так, от рога изобилия сохранилась только верхняя часть.

Драхма, чекан Александрии. Выпуск 221—204 гг. до н.э. (Σβορώνος 1904: No. 1126).

Диаметр — 3,7 × 3,6 см. Вес — 64,22 г.

Монета потерта, заметны многочисленные царапины и сколы (рис. 2: 6).

Начну с того, что монеты Птолемеев в полисах Таврики крайне редки. Их находки зафиксированы только в Херсонесе. По данным А.М. Гилевич, в северной части городища были найдены две монеты этих династов. Исследователь датировала их III—II вв. до н.э.2 Она заключила, что монеты Птолемеев могли поступить в Херсонес в результате торговых контактов, которые были наиболее активными в III в. до н.э.3 (Гилевич 1968: 30).

В прочих регионах Таврики, населенных эллинами, монеты Птолемеев не выявлены (Кропоткин 1961; Абрамзон 2010; Труфанов 2010). Собственно, единственным местом массового обнаружения бронз этих династов в юго-западной части полуострова, правда, меньших номиналов, чем драхма (Андриевский, Чореф 2021: рис. 2: 3—5), является упомянутый выше холм Тавель (рис. 1). Где, напомню, и был найден изучаемый мною в настоящее время артефакт.

Сразу же замечу, что в Херсонесе и в Юго-Западной Таврике в период античности обращались отнюдь не только монеты чекана местных государств. Хотя, судя по материалам

МАИАСП № 15. 2023

Бронзовая драхма Птолемея IV Филопатора, обнаруженная на холме Тавель варварских поселений и могильников, привозные деньги в регионе крайне редки4 (Кропоткин 1961: 63—66, № 571—573, 579—586, 609—611, 615—616, 618—625, 627, 635, 636—638; Дашевская 1991: 21, табл. 1; Тункина 2002: 543—544; Зайцев 2003: 15, 19, 33, рис. 16: 68, 17: 21; Сапрыкин 2005; Пуздровский 2007: 23).

Считаю также важным обратить внимание читателя на следующее обстоятельство. Изучив привозной античный нумизматический материал из Херсонеса и из Юго-Западной Таврики, а, точнее, обнаруженные на полуострове монеты Ольвии (Сапрыкин 2005: 99), С.Ю. Сапрыкин пришел к весьма важному и, безусловно, перспективному выводу. Ученый заключил, что эти артефакты были привезены купцами, проживавшими в этом полисе, посещавшими регион с целью приобретения у скифов дешевого зерна (Сапрыкин 2005: 99— 100). Т.е. они могли контактировать с варварским населением региона, минуя полисы. Но, как помним, Клятва граждан Херсонеса содержит следующий пункт: «οὐδὲ σῖτον ἀπὸ τοῦ πεδίου ἀπαώγιμον ἀποδ̣ωσοῦμαι οὐδὲ ἐξαξ̣ῶ ἄλλαι ἀπὸ τοῦ πεδίου, ἀλλ’ ἢ εἰς Χερσόνασον» — «Хлеб, вывозимый с равнины, я не буду ни продавать, ни вывозить с равнины в другое место, но только в Херсонес» (IOSPE III: № 100).

Действительно, есть все основания полагать, что подданные Позднескифского царства знали и ценили ольвийские монеты5 (Андриевский, Чореф 2021: 878). Причем следует отметить и тот факт, что состав денежного обращения на территории этого государства был весьма пестрым. Судим по тому, что близ Неаполя Скифского нашли сикли Ахеменидов (Чореф 2017). Было установлено, что поздние скифы знали и ценили римские провинциальные монеты (Андриевский 2022b; Андриевский, Чореф 2022a). Вполне возможно, что они поступали к таврическим варварам от заезжих купцов или воинов из размещенных на полуострове гарнизонов6 (Андриевский, Чореф 2022a; 2022b; 2023).

Подчеркну, что на северопричерноморской периферии античного мира не было устойчивого спроса на монеты как на средства обращения. Этот тезис как нельзя лучше иллюстрируется на нумизматическом материале. Так, о периодически7 возникавшем высоком спросе на денежные знаки у скифов свидетельствуют немногочисленные эмиссий их правителей: Скила (470—460 гг. до н.э.) (Анохин 2011: № 568—571), Патия, как полагаю, кочевавшего в Восточной Таврике в V в. до н.э. (Андриевский 2022a), Атея (ок. 429—339 гг. до н.э.) (Анохин 1965; 2011: № 572— 576; Рогальский 1974), Скилура (ок. 130—114/113 гг. до н.э.) (Анохин 1989: 52—53, 111, № 324—327, табл. XX: 324—326; 2011: № 577—584; Фролова, Абрамзон 2005: 164—165, № 2028—2044, табл. 91: 12—14), Савмака (108—107 гг. до н.э.) (Чореф 2022), а также династов Малой Скифии (Тарасюк 1956). Стоит упомянуть также подражания тетрадрахмам Филиппа II из Приднестровья (Синика, Чореф 2018) и реплики боспорских тетрахалков III в. до н.э. серии «безбородый сатир — голова льва» (Чореф 2018b: 395—396, рис. 3). Немногочисленны и эмиссии сарматских государей: «царя Фарзоя» (Латышев 1887: 115—118; Зограф 1951: 138, 242; Рузанова 1956: 197—202, табл. I, II; Карышковский 1982: 66—82; 1988: 108—112; Анохин 1989: 63—70; 2011: № 585—594; Алексеев 2000: 174—177; Фролова, Абрамзон 2005: 182—183, 2298, табл. 98: 12), вернее всего, Фарзоев Старшего и

МАИАСП № 15. 2023

Младшего⁸ (Чореф 2018a; Ярцев 2022) и Инисмея (третья четверть I в. н.э.) (Анохин 1989: 70, 113, № 368, 369; 2011: 595, 596). Нельзя обойти вниманием и т.н. сармато-римские денарии⁹ (Клещинов 2016), которые могли чеканить и германцы (Чореф 2020: 265). Столь же примечательны и факты размещения символов варваров на боспорских статерах: сарматской тамги¹⁰ z на золоте Митридата III (39—46/47 гг. н.э.) (Яценко, Чореф 2022), а также германских знаков +иX на бронзах Фофорса (285/286—309/310 гг. н.э.) (Чореф 2020: 265). Определенно, речь должна идти о совместных эмиссиях.

В любом случае, вряд ли есть основания полагать, что у поздних скифов было развитое денежное обращение. Ведь использовавшиеся в их среде монеты были крайне разношерстными. Есть все основания полагать, что они ценили их как изделия и слитки из дорогого и востребованного металла (Ахмедов, Гаврилов, Чореф 2018; Скворцов, Чореф 2020).

Однако этот вполне очевидный вывод не позволяет объяснить факт высокой концентрации монет правителей Сиракуз11 и Птолемеев на холме Тавель. Причем, судя по потертости (рис. 2), они обращались довольно долго. Не позволяет это допущение объяснить столь очевидно прослеживаемый высокий спрос на привозные бронзовые монеты, кредитные по своей сути (Зограф 1951: 49). Причем их курс устанавливался и регулировался государством. Но ни тираны Сиракуз, ни цари Египта не могли повлиять на стоимость и спрос на их бронзы на рынках у поздних скифов. Учтем и отмеченное выше обстоятельство, что монеты Птолемеев до сих пор в сколь-нибудь значимом количестве не обнаружены ни в Херсонесе (Гилевич 1968: 30), ни на Боспоре.

Объяснение этому факту было предложено в 2021 г. Было высказано соображение, что привозные бронзы для поздних скифов являлись своего рода талисманами (Андриевский, Чореф 2021: 878—879). Причем ценили их не столь высоко, как бронзовые и костяные персти с портретами Птолемеев12 (Неверов 1974; 1976; Трейстер 1985; 2022; Краснодубец 2018; Антипенко, Краснодубец 2020). Вполне возможно, что привозные бронзовые монеты в регионе могли служить жертвами для приношения богам.

Замечу, что скопления такого рода подношений характерны для античной Таврики. Вспомним о скоплении римских, в т.ч. и провинциальных, а также боспорских и херсонесских монет конца I — второй четверти IV вв. н.э., найденном близ Ялты у д. Верхняя Аутка в 1905 г. Оно было обнаружено при плантаже участка под сад. А.Л. Бертье-Делагард исследовал этот район и пришел к выводу, что речь должна идти не о кладе, а о подношениях местного населения (Бертье-Делагард 1907: 19—27). Примечательно то, что исследователь не выявил в процессе исследования местности каких-либо «следов или остатков древностей» (Бертье-Делагард 1907: 19). Он имел ввиду развалины зданий. Зато А.Л. Бертье-Делагард обнаружил многочисленные браслеты, кольца, осколки стеклянной посуды и керамики, целые и фрагментированные статуэтки, причем как привозные, греческие, так и местной работы (Бертье-Делагард 1907: 20—21). Так же был выявлен значительный по площади и по

МАИАСП № 15. 2023

Бронзовая драхма Птолемея IV Филопатора, обнаруженная на холме Тавель мощности слоя зольник, в котором было найдено скопление челюстей овец, свиней и собак. Причем прочие части скелетов отсутствовали (Бертье-Делагард 1907: 21). Что же касается нумизматического комплекса, то в нем преобладало серебро13 Септимия Севера (193—211 гг. н.э.), Каракаллы (211—217 гг. н.э.), Геты (211—217 гг. н.э.), Элагабала (218—222 гг. н.э.), Севера Александра (222—235 гг. н.э.), Гордиана III (238—244 гг. н.э.), Филиппа I Араба (244— 249 гг. н.э.) и Филиппа II Младшего (247—249 гг. н.э.), Траяна Деция (249—251 гг. н.э.), Требониана Галла (251—253 гг. н.э.) и Валериана (253—260 гг. н.э.) (Бертье-Делагард 1907: 21). Т.е. тех правителей, которые активно воевали на Востоке с парфянами и персами или же защищали владения империи от «скифов». А.Л. Бертье-Делагард пришел к выводу, что объект его изучения — «остатки святилища, принадлежавшего какому-либо варварскому народу, находившемуся в торговых сношениях и с Боспором, и с Херсонесом, но, вероятно, от них обоих независимого»14 (Бертье-Делагард 1907: 23). В свою очередь замечу, что монеты императоров второй — третьей четвертей III в. н.э. могли поступить на полуостров не в ходе торговых контактов, а в результате набегов северопричерноморских варваров, столь регулярных и разрушительных в эпоху «скифских войн».

Добавлю также, что следы аналогичных жертвоприношений прослеживаются в Гурзуфском Седле (Новиченкова, Новиченкова 2017) и в Байдарской долине (Андриевский, Чореф 2022b; 2023). Причем вряд ли есть основания полагать, что монеты поступали в эти скопления исключительно в результате проведения торговых операций. Они могли служить добычей или же талисманами. Как и многочисленные предметы искусства, найденные А.Л. Бертье-Делагардом в ходе раскопок. Напомню, что эллинистические монеты, найденные на холме Тавель, также могли служить талисманами.

Полагаю, что бронзы Сиракуз и Государства Птолемеев вряд ли могли быть завезены купцами. Ведь находки этих артефактов, как уже было сказано выше, на полуострове крайне редки, можно даже сказать — единичны. Так что не могу принять тезис А.М. Гилевич, заключившей, что две бронзовые монеты Птолемеев из Херсонеса являются очевидными свидетельствами активных торговых контактов (Гилевич 1968: 30). В тоже время, как видим, варварское население долины р. Альмы ценили монеты Сиракуз и Государства Птолемеев. Вполне возможно, что сами варвары привезли эти артефакты их в Таврику. Причем бронзовые монеты, кредитные по своей сути, выпущенные в удаленных от нашего региона странах, пусть даже и тяжеловесные, как драхма Птолемея IV Филопатора, не представляли собой в нашем регионе реальную ценность. Так что интерес к такого рода монетам не мог быть исключительно материальным. И, как уже было установлено, их принесли в жертву. Следовательно, изучаемые бронзы были желанными вотивами, вполне возможно, что объектами культа. Настаиваю на том, что их чтили в Таврике как талисманы. Этим обстоятельством объясняю исключительную редкость бронз Сиракуз и Государства Птолемеев в нашем регионе, так и фиксируемые факты их обнаружения на периферии эллинистических центров.