Буддизм баргутов Китая (по материалам полевых исследований)

История и культура баргутов Китая стала предметом изучения российской науки с конца XX в. С этого времени, в частности, учеными из Института монголоведения, буддологии и тибетологии (г. Улан-Удэ) предпринимались неоднократные научные экспедиции в районы проживания баргутов, в частности, Хулун-Буирский городской округ Автономного района Внутренней Монголии. При этом состав экспедиционных групп пополнялся исследователями из других научно-образовательных учреждений г. Улан-Удэ (Восточно-Сибирского государственного университета технологий и управления, Восточно-Сибирского государственного института культуры). Соответственно, сбор научного материала производился по многим аспектам этнокультурного развития народа, в том числе по религиозной буддийской тематике.

В настоящей статье рассматривается современное состояние буддийской религии у баргутов Китая, в сопоставлении с ее историческим прошлым. С последним связаны вопросы распространения и становления буддизма у исследуемого народа, который, в свою очередь, подразделяется на две субэтнические группы - так называемых старых баргутов ( хуушан барга ) и новых баргутов ( шинэ барга ). Первые от вторых территориально расселяются восточнее и сохраняют в духовной сфере шаманистское мировоззрение, тогда как последние являются приверженцами буддийской идеологии ( бурхан шутеен ).

Новые баргуты были вовлечены в сферу данного религиозного института в XVII в. под влиянием халхасских князей, активно внедрявших новые духовные ценности во многих районах Монголии. В результате традиционные верования сменяются новыми воззрениями, нашедшими многих последователей у шинэ баргутов [2, с. 172]. Данный процесс впоследствии был поддержан маньчжурами, включившие монгольские владения в состав Цинской империи. Укрепление буддизма у новых баргутов обусловило увеличение священников-лам и строительство храмовых комплексов. К примеру, если в начале XVIII в. у новых баргутов насчитывалось 157 лам [6, с. 402; 7, с. 182], то к середине того же столетия их стало 309 священников, а к его концу было уже 400 религиозных деятелей [6, с. 402]. В это же время были приобретены многие ритуальные предметы, вещи, скульптурные/иконографические изображения божеств и полное собрание буддийского трактата «Ганджур», которые, со слов информантов (С. Пун-цыгванжила, Г. Сэвэгдоржи), сначала использовались и хранились в кочевых молельных юртах (1750-1780 гг.), а потом в виду того, что традиционные войлочные жилища не обеспечивали сохранность культовой атрибутики, особенно во время непогоды (дождя), частых переездов и малой площади для обрядовых действ, то в 1785 г. религиозные святыни были перевезены в специально построенный храм [4, л. 15] (в 175 км. от современного г. Хайлар), названый по приказу китайского императора Гандантэб-линг (тиб.), Өлзий Энхжүүлэгч (монг.), что означает «устанавливающий мир и спокойствие» [1, с. 280].

В народе он стал известен как Ганджур сум и как главный и самый крупный монастырь (хамагы их сум) не только районов расселения новых баргутов, но и всей территории Хулун-Буира. Этот статус также подтверждался высокими строениями, к примеру, одно из них было высотой 81 локтей (81 тохой, т.е. более 25 метров) [4, л. 16]. Об этом храме шинэ бар- гуты говорят, что он основан именно для хранения 108 томов «Ганджура» (ганджур судра хадагалх тYлee байгулсан cym). Отсюда происхождение простонародного названия Ганджур сум или баргутский красный Ганджур (баргын улаан ГанДжур). По поводу цветового обозначения информанты поясняют таким образом, что оно происходит не от цвета монастырских стен, а от молитвенных сутр «Ганджура», написанных красными чернилами в результате их перевода с тибетского языка на монгольский. Такой вариант буддийского трактата был представлен только в данном храме, а человек, использовавший при оформлении сутр красные чернила был отмечен высшими чинами духовенства и начальства и был вознагражден серебреными слитками. В литературе он известен под именем Аюши гуши [6, с. 401].

Надо сказать, что идею строительства храма инициировали ново-баргутские нойоны восьми территориальных образований ( хушуун ), которые по системе военно-административного деления составляли два объединения (т.е. правую и левую крылья - баруун шинэ барга (западные новые баргуты) и ЗYYH шинэ барга (восточные новые баргуты), подчинявшиеся к окружному начальству ( яаманы ноен или хутакт яаман ). Последняя в свою очередь была под управлением военного наместника ( жанжин яаман ) северо-восточной области Цинской империи. Соответственно, бар-гутская аристократия со своей идеей, по словам информанта С. Пунцыг-ванжила, обратилась во все административные (окружной, областной) инстанции вплоть до императорского двора. Бывший в то время правителем Китая Энхэ Амгалан хан (по кит. Цяньлун) удовлетворяет просьбу представителей новых баргутов и повелевает им самим собрать деньги на строительство буддийского храма, что в свою очередь и было сделано но-вобаргутским обществом, силами которого и воздвигнут Ганджур сум.

Ни пике своего рассвета монастырь представлял архитектурный комплекс из двенадцати храмов, огороженный каменно-кирпичной стеной. Исследователи отмечают такие храмы как Гэсэр сум, Майдари сум, Дабхар сум, находившиеся в северной части монастырской площади, в западной -Нюнэй сум и Лабран сум, в восточной - главный Цогчин сум, с которым соседствовал Чойра сум и т.д. В архитектурном отношении храмы сочетали в себе черты китайской, тибетской и монгольской традиций. Реликвиями монастыря являлись изображения и скульптуры Шакьямуни, Гомбо, Жамсаран бурхана, в храмах хранилось более 3000 книг, более 2000 рукописей. Наибольшее количество лам в Ганджур суме достигало 4500, как дают одни источники [5, с. 147-149, 152-153], а по другим, их составляло примерно 2000 монахов [4, л. 20], которые в таком количестве собирались один раз в год для проведения главного молебствия, посвященного буддийскому учению (жилийн/номын хурал). Следовательно, большая часть лам представляла посланников других буддийских храмов Барги или Ху-лун-Буира (в том числе из элетского, дагурского, эвенкийского и других сумов). Поэтому в самом Ганджур суме обычно службу несли 400 500 лам (иногда достигавшее до 700 служителей культа [3, л. 5]). Отметим, что собственно лам из новобаргутских земель составляло 1000 1500 человек, которые управлялись одновременно двумя настоятелями (шэрээт) из Ганджур сума [4, л. 16]. Один возглавлял буддистов западной части Новой Барги, другой - восточной. При этом второй в табеле о рангах выступал главным иерархом буддийской церкви Барги (Хулун-Буира), поскольку поддерживался верующими восточного крыла новых баргутов, которые были более многочисленны, чем последователи религии из западной ее части. Но, несмотря на это, паритет между двумя новобаргутскими крыльями соблюдался, о чем свидетельствует местонахождение Ганджур сума, располагавшееся на границе между двумя указанными административными образованиями. Отсюда у баргутов происходит еще одно известное наименование монастыря - «храм двух крыльев» (хоер гарын сум).

Параллельно с этим употреблялось название, связанное с делением новых баргутов на восемь хушунов (совр. сомон / hомон ) - «храм восьми хушунов» ( найман хушууны сум ), по-другому, «храм восьми знамен». Т.е. название каждого хушуна соответствовало цвету их знамени, которые были даны баргутским подразделениям маньчжурскими властями. В этой связи примечательно то, что построенные впоследствии после возведения Ганждур сума буддийские храмы в восьми хушунах, носили простонародные наименования, соответствующие названиям знаменных делений. Это монастыри западного крыла Хувоот Хух сум («Хувот синий храм»), Гул Улаан сум («Гул красный храм»), Гул Шара сум («Гул желтый храм»), Хубоот Улаан сум («Хувот красный храм») и восточного - Гул Хух сум («Гул синий храм»), Гул Цагаан сум («Гул белый храм»), ХYвeeт Цагаан сүм («Хувот белый храм»), Хүвөөт Шар сүм («Хувот желтый храм»).

Кроме того, данные религиозные центры имели административные обозначения, оформленные на маньчжурском языке ( засагы нэр ), а также названия, образованные на основе тибетского языка, т.е. на «языке религиозного учения» ( номы нэр ). Однако существовавшие сложности для восприятия и запоминания иноязычных названий, употребляемых в узких кругах, лучше всего до настоящего времени сохранились обозначения, чаще всего употребляемые и привычные для речи простых аратов-кочевников. Например, данное обстоятельство хорошо демонстрируется современными информантами, большинство которых при нашем опросе давали частичную или достаточно полную информацию о количестве буддийских храмов и их названиях.

Стоит сказать, что хушуные религиозные центры были основаны в XIX в. и представляли в основном одноэтажные кирпичные строения небольшого размера (жижиг сум\ в которых служили от 30 до 100 лам, возглавляемые настоятелями, носившие звание даалам. Следующими во внутренней иерархии ранги занимали дэмчи, гэсхи и унзад [5, с. 566]. Также были известны монахи, носившие название хамбо лама. Интересно то, что если в буддийской церкви бурят данное звание носили главные иерархи, то в баргутской, оно относилось к религиозному служителю, ответственного за хозяйственными делами монастырей и подчиненного настояте- лям. В то же время монахов, отличавшихся большими знаниями как в религиозной, обрядовой области, так и философской, астрологической сферах баргуты обозначали эрдэмэ лама (по-другому, марамба лама, доромбо лама, зурхайч лама). Выделялись также ламы-лекари традиционной (монгольской, тибетской) медицины (эмчи лама). Все они, по рассказам баргу-тов, проходили обучение в буддийском центре г. Пекина или после нескольких лет службы рядовыми монахами в местных храмах, ездили получать религиозное образование в тибетские монастыри. Хотя в нач. XX в. в некоторых крупных монастырях функционировали подразделения, связанные с подготовкой деятелей религиозного и медицинского направления. Например, открытый в 1926 г. Аршан сум (недалеко от совр. г. Амгалан) наряду с религиозным образованием специализировался как центр традиционной медицины.

При этом хотелось бы отметить, что по поводу основания данного монастыря и выбора медицинской специализации существует интересная легенда, по которой храм был воздвигнут на месте пребывания дракона, который спустившись с небес на землю образовал своим длинным телом географическую возвышенность на краю баргутской степи. Причем возле «головы (или «пасти») дракона» расположился Аршан сум, а в полутора или двух километрах от него из «его пупка» бьет целебный источник ( ар-шаан ). Отсюда происходит популярное название и специализация храма и его внутреннее убранство и художественное оформление имеют связь с символикой дракона. Например, атрибутика представлена в большей степени в синем цвете, а все стены и опорные столбы внутри храма имеют изображения драконов [4, л. 25].

Следует сказать, что кроме указанного храма и известных Ганджур сума и восьми хушунных монастырей на территории проживания новых баргутов были построены также еще другие храмы, посвященные выдающимся личностям, например, ламам и нойонам (полководцам). К первым относились так называемые Енгын сум (или Таарамбын сум), Увдэгы сум, Лодон хамбын сум, Лойлон сум, Номгур сум (Батгайн сум), Габжин сум и др. Вторые - Жанжин сум или Дугар жанжин сум. В это число можно отнести и Аршан сум, основанный Эржином Бату нойоном [3, л. 7]. По словам информантов, были малые храмы с временным режимом работы, т.е. в силу разных причин религиозная служба в них прекращалась на некоторое время и заново возобновлялась. Такие буддийские центры организовывали и обслуживали отдельные ламы. Тогда как большая часть лам были связаны со своими монастырями, вокруг которых или рядом с ними проживали в небольших глиняных жилищах или в войлочных юртах. Они были освобождены от хозяйственных работ, службы в армии, участия на войне и государственных дел. Жили на пожертвования верующих и целиком были поглощены религиозной деятельностью.

Тем не менее, статус буддийской религии был очень высок. К середине XX в. каждая семья у новых баргутов имела священника. Монашество было представлено значительным числом в новобаргутском обществе. Следовательно, буддийскими традициями были охвачены многие стороны жизни социума. Например, без обращения к ламам не проводился ни один из обрядов жизненного цикла и т.п. Кроме того, многие общественные праздники (наадам) были приурочены к буддийским молебнам-хуралам. К примеру, ежегодно после Ганджур хурала проводилось большое празднество со спортивными состязаниями, в котором принимали участие представители всех новобаргутских хушунов.

Словом, сильная позиция буддийской церкви, установившаяся у новых баргутов, оказывала значительное влияние на соседние восточные территории. Так, несмотря на активное бытование шаманской традиции у старых баргутов, в 1878 г. на их землях был основан буддийский храм. Далее сумы возникли у хулун-буирских эвенков, дагуров, элетов. Построен монастырь Дарджалан возле г. Хайлар [4, л. 2].

Добавим, что для строительства храмовых комплексов приглашались мастера-строители (плотники, кузнецы, каменщики, художники и др.) из больших монастырей Китая. Некоторые из них оставались в Барге, основывали рядом с храмами поселения ремесленников, т.е. плотников, кузнецов, ювелиров, а также мастеров кожевенных, войлочных и обувных дел и т.д. У них местные баргуты обучались многим ремеслам и, по словам информанта С. Пунцыгванжила, становились мастерами своего дела. Хотя были свои собственные баргутские плотники ( модны дархан ), кузнецы ( тYмэры дархан ) и ювелиры ( мYнгэны дархан ), но их было немного. Можно сказать, что строительство буддийских монастырей способствовало культурному и социально-экономическому развитию баргутского общества.

Таким образом, начиная с XVIII в., строительство буддийских монастырей у баргутов получило мощное развитие. Как пишет исследователь Амаржаргал, у баргутов к 1947 г. насчитывалось 40 монастырей [5, с. 568 573]. В 1966 г. в результате «культурной революции» все они были разрушены. Исключением являются Ганджур сум и Рашаан сум [1, с. 281] (Аршан сум) - восточного хушуна и Дашпунцэг сум - западного хушуна Ши-нэ Барги. Последний был построен 1868 г. в 5-7 км от современного г. Ал-тан-Эмэл. Отметим, что, начиная 1981 г., в этих храмах возобновились религиозные службы, а за последние 10 лет они были полностью восстановлены и дополнены новыми строениями. При этом, если в прошлом в данных монастырях службу несли от 70 лам в Аршан суме, 100 - в Дашпунцэг суме, 500 - Ганджуре, то в настоящее время во всех храмах служат по 10 служителей [3, л. 3], т.е. общее число священников не превышает и 30 человек. Многие из них обучение прошли в религиозных училищах городов Хух Хото, Пекин, а также Тибета. Возглавляющие сумы служители культа находятся на уровне гэсхи (см. выше), т.е. к ним не применяются такие звания как шэрээт , даалам , хамбо лама . Но как наследники традиции современные ламы, как и монахи прошлого, используют религиозные обрядники и книги, изданные в Пекине и Хух Хото. Некоторые совершают ритуалы при помощи молитвенников, имеющих происхождение из Куку-нора.

Что касается отношения к религии современных баргутов, то они, воспитанные в атеистической системе, буддийские ценности воспринимают в виде воспоминаний, оценочных явлений, знаний о существовании монастырей и традиций. Преобладает оценочный, критический подход. Тем не менее, многие, особенно молодое поколение баргутов, соблюдают буддийские заповеди, посещают хуралы в монастырях, совершают обряды почитания будды ( бурханаа тахина ), по знаменательным датам и другим причинам приглашают к себе домой служителей культа, а также зовут их на родовые ритуалы ( овоо ). Верующими почитаются так называемые пять покровителей баргутов - Отоши бурхан , Ногоон Дара эхэ , Сагаан Дара эхэ , Сан бурхан , Намсарай бурхан . Образы божеств выставляются в домашнем алтаре у западной стены дома или юрты. При этом духовным лидером считают Панчен ламу, современного иерарха буддийской церкви Китая.

В заключении хотелось бы сделать некоторые общие замечания о характере буддийской религии у новых баргутов. Прежде всего, необходимо отметить, что в прошлом буддизм осознавался маньчжурской администрацией в качестве весомого фактора внутренней политики. Поэтому поддерживалось активное строительство храмов и вовлечение большого количества баргутского населения в рамки буддийских воззрений. У современных новых баргутов нет особого пиетета перед буддизмом. Это связано с вытеснением религиозной традиции из их сферы жизненных установок, поскольку в этом свою роль сыграла смена образа жизни и влияние новых модернизированных идеологий. Но, несмотря на скептицизм по отношению к религии, наблюдается стремление к возобновлению утраченной традиции, поскольку буддизм является отличительной особенностью культуры данного народа, выступая как этноинтегрирующее явление, признак принадлежности к одной культуре (общей с монгольской) и ее ценностям.

Статья подготовлена при поддержке Российского гуманитарного научного фонда в рамках научно-исследовательского проекта № 15-2103004 а(м) «Монголоязычные этносы северо-востока Китая: история, культура, язык».