Дальневосточные столицы: уехать "куда" или "откуда"?

А.В. Винокурова1, А.И. Яковлев2 1Дальневосточный федеральный университет, п. Аякс 10, кампус ДВФУ, о. Русский, г. Владивосток, 690992, e-mail: ; ; 2Северо-Восточный федеральный университет имени М.К. Аммосова, ул. Белинского 58, г. Якутск, 677000,

e-mail: ;

Сегодня жизнь российских регионов затруднена целым рядом социально-экономических, эпидемиологических и экологических тенденций, которые влияют на уровень и качество жизни людей, стимулируют миграционные настроения, в частности, отток молодежи из отдельных регионов страны, которые кажутся все менее привлекательными для развития. Все это характерно и для российского Дальнего Востока, причем не только для периферийных территорий, каковыми являются, например, многие сельские поселения, но и для региональных столиц субъектов ДФО.

Властями как регионального, так и федерального уровня предпринимаются различные меры, направленные на улучшение социальноэкономической ситуации в дальневосточных регионах и их территориальных образованиях (городских округах, муниципальных районах и т.п.).

Повсеместное распространение в субъектах Дальневосточного федерального округа получили законодательные акты, способствующие повышению уровня и качества жизни населения [13, 14, 9].

А вот насколько указанные меры решают задачи, связанные с улучшением демографической и миграционной ситуации, социально-экономическим и территориальным развитием, – этот вопрос остается открытым и неоднозначным.

Значительная часть регионального социально-экономического и демографического потенциала концентрируется в городах. Как отмечает И.В. Смирнов, важнейшую роль в региональных системах расселения играют города с численностью населения не менее 50–100 тыс. чел., им отводится роль межрайонных (окружных) центров

[12]. Если говорить о городах Дальнего Востока, то такой людностью обладают практически все столицы субъектов ДФО (за исключением Анадыря – административного центра Чукотского автономного округа), в основном они относятся к категории крупных и крупнейших городов (за исключением Биробиджана и Магадана, которые могут быть отнесены к средним городам). Также в дальневосточных регионах имеется несколько городов краевого подчинения с численностью населения более 100 тыс. чел.

Основные численные показатели административных центров и больших городов Дальнего Востока можно представить следующим образом (табл.).

Таблица

Численность городского населения Дальневосточного федерального округа в 2017–2021 гг. (на начало года, чел.)*

Table

Urban Population of the Far Eastern Federal District in 2017–2021 (at the beginning of the year, people)

Регион	Город	Год (на начало года, чел.)
		2017	2018	2019	2020	2021
Республика Бурятия	Улан-Удэ	431 992	434 869	435 496	439 128	437 514
Республика Саха (Якутия)	Якутск	307 911	311 760	318 768	322 987	330 615
Забайкальский край	Чита	347 088	349 005	349 983	351 784	350 861
Камчатский край	Петропавловск-Камчатский	180 454	181 216	181 181	179 586	179 367
Приморский край	Владивосток	633 414	633 102	633 144	634 665	628 623
	Уссурийск	196 863	197 875	198 983	199 341	198 341
	Находка	152 294	150 167	148 280	145 961	143 444
	Артём	116 284	116 193	115 991	115 137	114 288
Хабаровский край	Хабаровск	616 242	618 150	617 473	616 372	610 305
	Комсомольск-на-Амуре	249 810	248 254	246 607	244 768	241 072
Амурская область	Благовещенск	224 419	225 091	225 810	226 385	225 757
Магаданская область	Магадан	99 626	99 683	98 671	98 913	98 666
Сахалинская область	Южно-Сахалинск	194 882	198 973	200 854	200 636	200 235
Еврейская автономная область	Биробиджан	74 095	73 624	73 129	71 843	70 433
Чукотский автономный округ	Анадырь	15 468	15 604	15 849	15 819	15 240

Примечание: * - указана численность населения в административных центрах субъектов ДФО, а также в городах регионов Дальнего Востока с числом жителей более 100 тыс. чел. Составлено авторами на основе [3–6, 8, 15–20]

Сведения, представленные в табл., наглядно демонстрируют, что демографическая ситуация в городах Дальнего Востока характеризуется неоднородностью. Устойчивая положительная динамика в плане роста численности населения наблюдается только в Якутске. В большинстве же дальневосточных городов численность населения неуклонно снижается. Это справедливо в отношении как административных центров (Анадырь, Биробиджан, Магадан, Петропавловск-Камчатский, Хабаровск, Владивосток), так и городов регионального подчинения (Комсомольск-на-Амуре, Артём, Находка). Также можно выделить категорию дальневосточных региональных столиц, в которых имеет место неустойчивый рост численности населения. Так, за пятилетний период (2017–2021 гг.) численность населения Улан-Удэ, Читы, Благовещенска в целом возросла, но в интервале 2020–2021 гг. наблюдается отрицательная динамика, т.е. за прошедший год численность населения в указанных городах сократилась.

Исходя из этого, далее нами были отобраны региональные столицы субъектов Дальневосточного федерального округа, имеющие позитивную демографическую динамику – Якутск; характеризующиеся негативными демографическими трендами – Владивосток, Хабаровск, Биробиджан; обладающие неустойчивой демографической динамикой – Благовещенск, Чита, Улан-Удэ. Затем был осуществлен сбор полевых материалов с опорой на качественные методы (экспертные интервью и фокус-группы). Экспертами выступили представители региональных органов власти, журналисты, предприниматели, гражданские активисты, ученые. Фокус-группы были проведены со студентами дальневосточных вузов: Дальневосточный федеральный университет (ДВФУ) – Владивосток; Северо-Восточный федеральный университет имени М.К. Аммосова (СВФУ) – Якутск; Тихоокеанский государственный университет (ТОГУ) – Хабаровск; Приамурский государственный университет им. Шолом-Алейхема (ПГУ) – Биробиджан; Благовещенский государственный педагогический университет (БГПУ) – Благовещенск; Забайкальский государственный университет (ЗабГУ) – Чита; Бурятский государственный университет им. Доржи Банза-рова (БГУ) – Улан-Удэ. В общей сложности было проведено 47 экспертных интервью (n=47) и 7 фо-кус-групп. Полевые материалы были собраны авторами в ходе экспедиций, предпринятых в осенне-зимний период 2021 года.

Как мы уже отметили, демографическая ситуация в столичных дальневосточных городах характеризуется неоднородностью. В первую очередь рост/убыль численности как городского населения в целом, так и региональных столиц в частности обусловлены миграционными процессами. Указанный тезис в различной трактовке и с различным обоснованием представлен в работах многих авторов [1, 2, 7, 10, 11].

Наибольшее число миграций приходится именно на внутрирегиональные перемещения, соответственно, положительный миграционный прирост в административных центрах ДФО обеспечивается в основном за счет сельско-городской миграции, происходит стягивание сельского населения в региональные столицы. По оценкам наших экспертов, данный тренд наиболее ярко проявляется в Якутске, а в последнее время и в Улан-Удэ. В Улан-Удэ не только за счет внутрирегиональной, но и за счет межрегиональной миграции. «Вот вы стандартно мыслите, наверное… Полагаете, что вот все из Забайкалья, Читы, снялись с якоря и на запад едут… В Москву, Подмосковье, Питер… Конечно, не без этого, и да, много кто едет… Но, знаете, больше всего людей, по моим оценкам, уезжают в Улан-Удэ… В основном из Аги (Агинский район Забайкальского края, ранее Агинский Бурятский автономный округ – прим. авторов) и других близлежащих населенных пунктов» (муж., 37 лет, чиновник, Чита). Информанты из Якутска отмечают схожие тенденции. «Возможно, вы не очень хорошо знаете о жизни на Крайнем Севере… У нас из арктических улусов, что в Москву переехать, что в Якутск… По деньгам и прочим затратам – одинаково будет… Но здесь своя земля, ты здесь все знаешь, опять же, помогут родственники, дети, поэтому из сёл люди в Якутск стремятся» (жен., 43 года, предприниматель, Якутск). Получается, что в каком-то смысле Улан-Удэ становится центром «бурятского мира», а Якутск – «якутского мира».

Дополним, что наши эксперты из Улан-Удэ, принявшие участие в исследовании, в своих нарративах отмечали, что в настоящее время в столице Бурятии значительно повысилась доступность объектов социальной инфраструктуры: детских садов, школ, спортивных площадок, поликлиник. При этом информанты акцентировали внимание на том, что именно сейчас крайне сложно оценить эффективность указанных инициатив, хотя некоторые положительные результаты уже налицо: за счет увеличения числа детских садов и школ процедура приема туда детей стала более прозрачной, исчезла проблема «третьей смены»; перспектив- ное развитие г. Улан-Удэ и активная застройка простимулировали ремонт и восстановление рекреационных зон и дорог; появились негосударственные альтернативы получения образования и медицинской помощи; Интернет-приемные и электронная запись значительно облегчают получение социальных и медицинских услуг.

Результаты нашего исследования показали, что столица Бурятии является своеобразной точкой притяжения и как центр российского буддизма (недалеко от Улан-Удэ расположен Иволгинский дацан). Эксперты отмечают случаи, когда люди из других регионов приезжают именно в поисках новых знаний о буддизме и остаются здесь. Несмотря на эпизодичность подобных практик, вокруг них часто образуется своеобразное информационное пространство в социальных сетях и новых медиа. Участники студенческой фокус-группы также отмечают, что подобные паблики, в которых описывается опыт переезда и духовного развития, вызывают особый интерес и мотивируют людей как минимум к путешествиям.

Также одной из самых мобильных и стимулирующих миграцию социальных групп как в дальневосточные столицы, так и из них выступает молодежь. В данном отношении наиболее распространены несколько стратегий. Одна из них связана с «двойственным исходом», т.е. молодежь уезжает из своих родных населенных пунктов (поселков, городских поселений и пр.) с целью поступления в дальневосточные вузы. Так, в ходе проведения нами фокус-групп было выявлено, что, например, подавляющее большинство студентов Северо-Восточного федерального университета имени М.К. Аммосова – это либо уроженцы Якутска, либо приезжие из улусов. Несмотря на высокий статус СВФУ именно как федерального университета, он не стал центром притяжения для абитуриентов из других российских регионов, в том числе и дальневосточных. Некоторые из наших информантов, у которых есть дети-старшеклассники, говорили о том, что ориентированы на поступление в столичные вузы, из дальневосточных рассматривают только ДВФУ. Вот показательная цитата из интервью: «Вот у нас дочь 11-й класс заканчивает, хорошо учится, надеемся на высокие баллы ЕГЭ, с которыми можно пробовать в Москве поступить, если туда не пройдет, то тогда Владивосток – ДВФУ… Как вы говорите? Давайте к нам в Якутск? Нет, не рассматриваем…» (жен., 40 лет, предприниматель, Чита). Аналогичная ситуация была зафиксирована и в Биробиджане, как правило, по словам участников фокус-групп, в основном: «… Здесь учатся те, кто сам отсюда, либо приехали из поселков…», «… А куда еще было ехать? Хорошо, что хоть сюда смог поступить…», «… С моими баллами выбор был небольшой, думала поступать в Благовещенске или в Биробиджане, мой поселок как бы между этими двумя городами, но решили в Биробиджан, так как сюда все же было ближе…».

Также определенная часть молодых людей, как правило, это коренные жители дальневосточных столиц, стремится закрепиться в вузах других российских регионов. Это особенно характерно для Владивостока: «ДВФУ – это все же кузница кадров не для Владивостока и даже не совсем для Приморья, а для Дальнего Востока и Восточной Сибири. Наверное, все же по процентному соотношению тех, кто именно с Дальнего Востока, – больше всего, в основном да, ДФО… Очень много ребят поступает из глубинки, с периферии, хорошие ребята… Едут отовсюду, и из приморских сел, и с Сахалина, и с Камчатки, из Якутии, из Бурятии… А вот коренные владивостокцы сразу предпочитают штурмовать московские и питерские вузы, уж если там не получится, то тогда к нам идут, но многие поступают в московские и питерские вузы с первого раза…» (муж., 37 лет, преподаватель, Владивосток).

Еще одна стратегия реализуется молодыми людьми уже после окончания высших и средних специальных дальневосточных учебных заведений, во многом связана либо с продолжением образования в магистратуре в ведущих вузах России, либо со стремлением к достижению профессионального успеха, материального благополучия, повышению качества жизни в целом. Дополним, что среди молодежи, проживающей в Республике Саха (Якутия), распространены настроения, связанные с возвратной миграцией. Обучение в столичных вузах, вузах центральной России и других регионов РФ, зарубежных стран рассматривается как определенный жизненный этап, как время, направленное на получение профессиональных знаний, опыта, компетенций, которые в дальнейшем можно будет применить именно в своем родном регионе.

Не менее популярны сюжеты, описывающие практики работы вахтовым методом. Такой жизненный сценарий весьма характерен для семей работников торгового и рыбодобывающего флота, для занятых на разработке месторождений полезных ископаемых, строительстве инфраструктурных объектов, для работников горно-обогатительных комбинатов и т.п. Зачастую жители Дальнего

Востока, продолжая работать вахтовым методом в Приморье, Якутии, Хабаровском крае, Забайкалье и других ресурсодобывающих регионах, часто перевозят семью в другие субъекты РФ, где, по их мнению, лучше медицинская, образовательная, социокультурная инфраструктура и открывается больше перспектив и возможностей для подрастающих детей.

Еще одной активной в миграционном отношении в столицах Дальнего Востока социальной общностью выступают представители специфических профессиональных групп, в первую очередь «силовики»: сотрудники органов Министерства внутренних дел (МВД), Федеральной службы безопасности (ФСБ), Министерства юстиции (Минюст), военнослужащие и пр. По достижении представителями указанных групп возможности получения пенсии за выслугу лет для них актуализируется мотивация для переезда в другие, более благоприятные, в том числе и по климатическим условиям, регионы РФ. «Вот моя дочь уехала из Благовещенска в Питер и даже не обернулась… И нет здесь ничего такого, что бы заставило ее вернуться обратно… Вот я тоже посматриваю с сторону Кавминвод (регион Кавказские минеральные воды – прим. авт.) … Наверное, уйду на пенсию и туда перееду, а что, тепло, хорошо… Да и вообще, вы мне назовите хоть одного бывшего председателя обкома, горкома, бывшего губернатора или мэра, кто бы остался здесь… Один Белоногов лег в амурскую землю, все остальные в свое время ушли на повышение, кто в Москву, кто еще куда, уехали, кто-то там похоронен, кто-то доныне здравствует, работает… Но видите, что? Никто не остался… А если руководители – временщики, положительного примера не подают, что мы хотим от обычных людей? Тоже не удержишь, захотят – уедут, были бы силы, ресурсы, здоровье…» (муж., 53 года, журналист, Благовещенск).

В целом можно заключить, что в большинстве рассматриваемых нами дальневосточных столиц имеет место отрицательная миграционная динамика. Внутри самих субъектов ДФО заметен «переток» населения из сельских территорий в региональные столицы. Но зачастую приток сельских мигрантов в региональные столицы не перекрывает миграционный отток населения из региональных административных центров в другие субъекты РФ.

Таким образом, присутствует восходящая миграционная мобильность: при наличии ресурсов люди уезжают туда, где имеется больше воз- можностей в плане улучшения материального благосостояния, трудоустройства, профессиональной самореализации, доступа к образовательным, медицинским услугам, объектам социокультурного назначения и пр.

Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ и ЭИСИ в рамках научного проекта № 21-011-31377 «Дальний Восток: уехать «куда» или «откуда».