Деятельность российских властей по укреплению безопасности присоединенных территорий Кавказа в 1864-1917 гг

П осле 1864 г. с установлением мира на всей территории Кавказа перед российской властью встал ряд проблем. В мирных условиях необходимо было вести военно-дипломатическую и разведывательную деятельность в сферах, затрагивающих не только межгосударственные, но и межэтнические, межконфессиональные проблемы, а также блокировать различные каналы дестабилизирующего внешнего влияния, включая целенаправленные действия заинтересованных внешних сил на кавказские народы.

В наиболее важных административно-политических центрах зарубежных государств, включая Лондон, Париж, Берлин, Константинополь (Стамбул) и Тегеран, военное министерство содержало на штатных должностях так называемых военных агентов (некий аналог нынешних военных атташе), количество которых к началу XX в. составляло 16 чел. Сведения от них поступали в канцелярию Военно-учетного комитета Главного штаба для обработки и передачи затем в соответствующие инстанции1. Кроме того, в пограничных военных округах была и своя сеть агентов.

В составе Главного штаба с 1867 г. функционировала Азиатская часть, в которой сосредоточивались данные, полученные в результате изучения стран и населения вероятного противника на восточном направлении, проводилась соответствующая аналитико-прогностическая работа. Через нее поддерживались военно-государственные контакты с турецким и иранским правительствами, региональными правителями, влиятельными представителями различных народов, регулировались въезд и выезд за рубеж, в т.ч. паломничество в Саудовскую Аравию, Персию, Турцию. Осуществлялся отбор паломников, их финансирование и последующее использование в интересах государства2.

Непосредственная деятельность по руководству военными агент ами в Турци и и Персии, сбору информации, связи с консульствами

• ¹    Военное министерство. Его права и обязанности. Сборник практических сведений. – СПб., 1904, с. 20.

• ²    Небренчин С. Мусульманский Восток и русская армия // Военно-исторический журнал, 1995, № 4, с. 38.

проводилась штабом Кавказского военного округа. С созданием в 1880 г. в штабе округа отдела Генерального штаба эта деятельность стала носить более целенаправленный и системный характер. В его функции входило: заведование военной агентурой в Азиатской Турции и Персии; сбор военно-статистических сведений о сопредельных с Закавказьем областях упомянутых государств; техническая разработка деталей государственных русских границ в Передней и Средней Азии; составление военно-статистических описаний частей кавказского края и т.п.1

Позже в его структуре появилось управление генерал-квартирмейстера с особым и разведывательным отделениями, к которым и перешли основные функции отдела Генерального штаба. Особое отделение, в частности, занималось вопросами, связанными с пограничными конфликтами. В разведывательном отделении сосредоточивался весь секретный материал, присланный российскими дипломатами и военными агентами из Персии и Турции с данными о военном, экономическом и политическом положении этих стран, степени их способности влиять на население Кавказа.

Кавказское начальство высоко оценивало деятельность отдела (отделения), поскольку, кроме сугубо военной информации об армиях сопредельных государств, их дислокации и т.п., оно своевременно получало сведения о внутреннем положении в этих странах, состоянии межэтнических, межконфессиональных отношений, о политике султанского и шахского правительств в затрагивающих Россию «армянском», «курдском» и «черкесском» вопросах. Все это учитывалось при принятии тех или иных решений в проведении национальной политики в регионе.

Кроме оперативного информирования, велась активная деятельность по подготовке к изданию штабом округа военностатистических трудов, в которых особое внимание уделялось характеристике населения исследуемых регионов2. Помимо военно-статистических описаний, в штабе округа печатались отчеты офицеров о результатах проводимых в разное время разведывательных поездок и экспедиций по территории соседних государств, а также переводы статей иностранных исследователей. С 1906 г. соответствующие материалы стали помещаться в «Известиях штаба округа». Наиболее ценными для осуществления политики, особенно в отношении разделенных границами народов, были разработки военных специалистов-востоковедов в ходе изучения отдельных этносов и районов их проживания.

При необходимости организовывались открытые и секретные миссии, командировка отдельных лиц, в т.ч. для выполнения высочайших поручений. Так, в 1895 г. под видом путешествующего ученого-ботаника в Турцию был направлен полковник Генерального штаба Путята с задачей на месте разобраться в причинах обострения «армянского вопроса», выяснить роль британских дипломатических представителей и протестантских миссионеров в этом деле. Он сумел встретиться с рядом влиятельных армянских и турецких государственных и религиозных деятелей, в числе которых был мушир (маршал) IV корпуса Магомет Зеки-паша Берзег. Этого талантливого военачальника и администратора, более двадцати лет командовавшего войсками в приграничной к России территории, русским властям удалось расположить к себе, во многом благодаря его адыгскому происхождению. На Кавказе знали и помнили его отца – героя убых-ского племени Хаджи Берзега, который перед переселением в Турцию подарил кавказскому наместнику шашку как символ своего уважения, заявив, что покидает родную землю не для того, чтобы воевать, а исполняя волю своего племени3. Контакты с Зеки-пашой были настолько доверительными, что от него не стали скрывать истинные цели командировки Путяты. В отчете полковника Путяты по итогам командировки, представленном императору в июне 1896 г., было сделано заключение об искусственном нагнетании и провоцировании армянских волнений4.

Много написано о заинтересованности европейских стран и, в первую очередь, Англии в создании для России всяческих затруднений на Кавказе. Анализ архивных материалов показывает, что именно анг- личане выделялись активной подрывной деятельностью в этом регионе, пытались не без помощи антирусски настроенных кругов в султанском правительстве разжечь межэтническую рознь, ненависть к русским и их правлению. Расчет был достаточно прост: чем больше войск Кавказского военного округа будет задействовано для удержания беспокойного населения от выступлений и беспорядков, тем меньше вероятность их использования вне пределов округа в целях расширения сферы российского влияния в Передней и Центральной Азии.

Противодействовать таким попыткам нельзя было без использования возможностей военной организации. В этой работе участвовал штаб округа (развед-отделение выполняло и определенные контрразведывательные функции), полиция, пограничная стража, а также местные власти.

Военное министерство брало на контроль посещение Кавказа иностранными военнослужащими и признало необходимым оповестить русские представительства за границей, чтобы те не выдавали английским офицерам открытых листов для путешествия на Кавказ с целью охоты или туризма1. За этот период была пресечена разведывательная и подрывная деятельность майора Сарториуса, капитана Френсиса, полковника Белла, Джона Пакерса и др. В 1904 г. широко развернула свою деятельность в Закавказье английская агентура. Русский консул в Эрзеруме, зная о планах англичан организовать вооруженное выступление армян в Ванском вилайете, докладывал в Тифлис главноначальствующему гражданской частью и командующему военным округом генерал-адъютанту Г.С. Голицыну: «Из верных источников сообщают, что федаи ожидают ранней весной из Кавказа подкрепление из двух тысяч вооруженных армян, формируемых там содействием английских консулов» и далее просил отдать «строжайший приказ пограничным властям не пропускать в Турцию указанных революционных армян»2.

Активизация английской агентуры в данный период времени заставила русские власти на Кавказе принять энергичные меры, направленные на укрепление безопасности населения. Проводимые мероприятия предусматривали и противодействие попыткам англичан иметь под консульской вывеской своих резидентов в Батуме, Новороссийске и Тифлисе.

Несмотря на заключенное в августе 1907 г. соглашение между Россией и Англией по Персии, Афганистану и Тибету, состоявшееся, главным образом, из-за усилившейся активности Германии на Ближнем и Среднем Востоке, подрывная деятельность англичан не прекратилась. Российским властям на Кавказе и в последующие годы приходилось блокировать их целенаправленное разлагающее воздействие на население края.

Таким образом, осуществляя свои стратегические интересы на южных рубежах и вступая здесь в противоборство с целым рядом далеко не дружественных держав, Россия была крайне заинтересована в защите кавказских народов от деструктивного воздействия внешних сил и в связи с этим предпринимала комплекс соответствующих мер, включая реализацию возможностей военной организации. В данном случае национальная политика в крае тесно переплеталась с внешнеполитическими действиями имперских властей.

Актуальность решения подобного рода вопросов очевидна и в наши дни, когда региональные и мировые державы пытаются усилить свое влияние на Кавказе, достичь максимального контроля над его экономическим и политическим развитием, когда налицо стремление фундаменталистских сил и центров международного терроризма использовать регион в качестве плацдарма для дальнейшего распространения на север евразийского континента.