Динамика политических предпочтений православных верующих в России

С огласно данным последних социологических опросов сообщество россиян, идентифицирующих себя как приверженцев православного вероучения (православных верующих), является наибольшей по численности религиозномировоззренческой группой в России. И хотя статистические данные относительно числа россиян, считающих себя православными, существенно разнятся (от 41% по результатам проекта «Арена» НИС «Среда» ¹ до 68% по сведениям ФОМа ² ), статус крупнейшей российской религиозной группы остается незыблемым.

Численное преобладание православных над другими российскими религиозномировоззренческими группами проецируется не только в сферу культуры, где православные и квазиправославные образцы поведения воспринимаются как нормы большинства (доминирующей группы) [Ионин 2012: 74-81], но и в сферу политики, в которой православное сообщество, прежде всего, является значимой электоральной группой.

Если попытаться систематизировать имеющуюся в академическом сообществе информацию о политических предпочтениях православных, то откроется небезынтересная не статичная картина.

В начале 90-х гг. XX в. православные верующие были готовы голосовать за любые политические партии либо противостоящие коммунизму, либо идеологически удаленные от него. Поэтому в 1991 г. значительная доля православных симпатизировала партиям – антагонистам КП РСФСР (КПРФ): так, 17% православных поддерживали «Демократическую Россию», а 19% – «Движение за демократические реформы» [Фурман 1992].

Однако уже к 1995 г. политические предпочтения православных верующих изменились – протестно-коммунистический электорат «растекся» в своих предпочтениях по идеологическому спектру: 15,7% православных придерживались центристских позиций, 15,6% симпатизировали движениям демократической направленности, 13,5% – русским националистам, а 14% – коммунистам, при этом 23,8% не имели интереса к политике [Филимонов 1996].

Существенное ухудшение экономического положения большинства россиян, происшедшее на фоне проведения демократически и либерально ориентированных реформ, привело к падению поддержки политических движений демократической направленности. Разочаровавшиеся в «демократическом пути» православные верующие примкнули к сторонникам «русского пути» и поборникам возвращения социалистического уклада либо абстрагировались от политической сферы. Так, к 1997 г. доля православных, поддерживающих демократически ориентированные радикальные рыночные реформы и сближение со странами Запада, сократилось до 7,7%, в то время как число сторонников поиска самостоятельного «русского пути» развития выросла до 20,7%, социалистические идеи, в свою очередь, пользовались успехом среди 18,3% православных. При этом КПРФ были готовы поддержать 20,5% православных, консервативно-патриотическую «Народно-республиканскую партию генерала А. Лебедя» – 16% православных, демократическое «Яблоко» – 15,6%, а партию номенклатурного центра «Наш дом – Россия» – 11,8% [Мчедлов, Филимонов 1999].

В 1999 г. доля сторонников КПРФ среди православных верующих осталась приблизительно на том же уровне (19,7%), в то время как провластно-центристская партия «Единство» получила поддержку 23% православных. Либеральные партии «Союз правых сил» и «Яблоко» набрали 8,4% и 6,5% соответственно, а популистско-националистическая ЛДПР – 2% [Мчедлов 2000].

Резкое ухудшение экономического положения большинства россиян, происшедшее в 90-х гг. ХХ в., сопровождалось чередой политических неурядиц, демонстрировавших слабость и несостоятельность государственной (федеральной) власти (путч ГКЧП, конституционный кризис, война в Чечне, сложности с избранием на второй срок Б.Н. Ельцина, частая смена правительств, попытка импичмента). Одним из следствий сочетания слабости государственного аппарата с существенным падением уровня благосостояния общества стало разочарование в политическом курсе, проводимом властями предержащими, и минимизация интереса к политике. Так, к 2000 г. среди православных было 16,2% сторонников «русского пути», 12% – коммунистической идеологии, 9,2% – центризма, 4% – радикальных рыночных реформ, 3% – социал-демократической идеологии, а 55% не имели интереса к политике [Мчедлов, Гаврилов, Шевченко 2002].

Минимизация интереса к политике, ставшей восприниматься исключительно в макиавеллистском понимании, и усталость от борьбы за власть многочисленных разнохарактерных политических сил, выступающих за проведение полярных политических курсов, привели к увеличению поддержки центристских провластных партий и падению поддержки партий, располагающихся по краям идеологического спектра. Так, в 2000 г. 19,5% православных отдали бы свои голоса провластной консервативно-центристской партии федерального центра «Единство», 18,2% – КПРФ, 9,5% – провластной центристской партии регионов «Отечество – вся Россия», 6,7% – «Союзу правых сил», 5,3% – «Яблоку», а 2,9% – «Блоку Жириновского» [Мчедлов 2005: 145].

В межвыборные периоды степень идеологической индоктринации уменьшалась: в 2001 г. среди православных было 16,4% сторонников центризма, 11,6% – коммунизма, 6,5% – «русского пути», 5,9% – либерализма и 39,1% не имели интереса к политике [Мчедлов 2005: 409-410]. При этом 13,7% православных отдали бы свои голоса КПРФ, 10,7% – партии «Единство», 3,3% –партии «Отечество – вся Россия», а 3,5% – партии «Яблоко» [Мчедлов 2005: 411].

Третий парламентский электоральный цикл, ознаменованный объединением провластных центристских партий, продемонстрировал потенциал мобилиза- ции аполитичных и мало интересующихся политикой россиян. В 2003 г. среди православных верующих лишь 10% поддерживали центризм, 10% – коммунизм, а 6% – русское национальное возрождение [Вера… 2009: 356]. Вместе с тем 37,9% православных проголосовали на думских выборах за провластную консервативно-центристскую партию «Единство и Отечество – Единая Россия», 8,6% – за КПРФ, 4,7% – за патриотический избирательный блок «Родина», 4,1% – за ЛДПР, 2,5% – за «Союз правых сил», 2% – за «Яблоко»1.

Социально-консервативный уклон провластной центристской «Единой России» позволил аккумулировать электоральные потенциалы различных групп, в частностов граждан, позиционирующих себя в политическом пространстве как центристов, аполитичных россиян, нацеленных на дистанцирование от политических пертурбаций и сохранение статус-кво, сторонников патриотического и националистического вариантов «русского пути» и приверженцев социального государства. В 2004 г. 10% православных верующих поддерживали центризм, 9% – русское национальное возрождение, 8,3% – коммунизм, 2,8% – социал-демократию, 1,8% – радикальные рыночные реформы, а 55,5% не имели интереса к политике [Российская идентичность… 2005].

По мере эволюции электоральной политики в России, сопровождавшейся минимизацией роли политической оппозиции, усилением вертикали власти и трансформацией «Единой России» в партию власти, идеологическая самоидентификация россиян теряла свою значимость, в то время как роль религиозной идентификации (не лишенной ценностно-идеологического измерения) увеличивалась. Анализ данных социологического опроса ВЦИОМа «Электоральная панель», проведенного в 2007 г. ² , показал, что голоса православных распределились следующим образом: за «Единую Россию» проголосовали 43%, за КПРФ – 9,1%, за ЛДПР – 5,7%, за «Справедливую Россию» – 3%, за «Патриотов России» – 2%, за «Яблоко» – 1,6%.

Кросс-табулирование «Электоральной панели» следующей избирательной компании свидетельствует о том, что на парламентских выборах 2011 г. «Единой России» отдали свои голоса 50,4% православных, КПРФ – 13,2%, ЛДПР – 8,3%, «Справедливой России» – 5%, «Правому делу» – 2%, «Яблоку» – 2% ³ . Отметим, что из данных опроса WVS ⁴ , проведенного в 2011 г., следует, что на парламентских выборах 2011 г. за «Единую Россию» проголосовали 39% православных, за КПРФ – 14,1%, за ЛДПР – 8,8%, за «Справедливую Россию» – 5,2%, за «Правое дело» – 0,8%, за «Яблоко» и «Патриотов России» – по 0,7%.

Таким образом, за два десятилетия электоральные предпочтения значительной доли православных верующих осуществили дрейф от демократически ориентированных партий к социально-консервативной партии правящей власти. Сначала православный избиратель сконцентрировался вокруг демократически ориентированных партий – антагонистов силы, осуществлявшей гонения на верующих. Позднее он распределился в приблизительно равной пропорции среди сторонников всех существующих политических направлений (либералы, социалисты, консерваторы, националисты, аполитично настроенные). Экономические трудности привели к падению популярности демократически ориентированных партий и увеличению поддержки центристских и консервативно-патриотических (околонационалистических) движений и партий левого толка. Несостоятельность государственного аппарата, сочетавша- яся с падением уровня экономического благосостояния общества, привела к минимизации внимания, уделяемого политической сфере, и концентрации на повседневных экономических трудностях, как следствие – к росту аполитичности и усилению консервативных желаний сохранить имеющийся порядок, уменьшить радикализм политических изменений. На фоне подобной трансформации общественного запроса популярность стали приобретать провласт-ные центристские партии правого (консервативного) толка, вокруг которых и сконцентрировалась значительная часть православных верующих. При этом в ходе электорального сдвига около 10% православных верующих склонились в сторону поддержки Коммунистической партии РФ.

Анализируя приведенные выше данные, необходимо признать, что политические предпочтения православных верующих не являются константой, они меняются, равно как меняется и сама группа православных верующих. За период с 1990 по 2011 г. состав православного сообщества России претерпел кардинальные изменения [Каариайнен, Фурман 2007а; Каариайнен, Фурман 2007б]: в разные периоды значимую долю в нем составляли то «бабушки», то либерально ориентированная интеллигенция, то женщины за сорок. Все эти группы руководствовались различными мотивами при религиозной конверсии, имели не идентичные ожидания от своего обращения в веру, по-разному реагировали на позицию и деятельность РПЦ МП. Изменение состава группы верующих, в свою очередь, отражается на политических предпочтениях православного сообщества. Люди приходят в церковь со своими убеждениями и воззрениями, которые не меняются в одночасье, а трансформируются в течение длительного периода времени по мере усвоения религиозных норм, ценностей и представлений.

Вместе с тем на сегодняшний день потенциал роста численности православных верующих практически исчерпан [Горшков 2011], социологические «данные говорят об определенной стабилизации роста православных» [Синелина 2013], что позволяет взглянуть на политические предпочтения российских приверженцев православия как устойчивой (по численности) группы.

Затруднительно утверждать, что религиозные характеристики, в частности религиозная принадлежность, детерминируют политические предпочтения. Политические предпочтения являются результатом взаимодействия многочисленных переменных – от социально-демографических параметров до качества предвыборной кампании и контекстуальных условий. Однако не исключено, что определенная связь между религиозными характеристиками и политическими (в частности, электоральными) предпочтениями все-таки есть [Богачев 2014]. Данное утверждение и послужит основной гипотезой при реализации дальнейшего исследования…