Дискурсивная трансформация категории "идеология" в отечественном социуме (1984-2008 гг.)

Идеология является одним из важных условий существования и жизнедеятельности современных обществ. Вместе с тем в литературе нередко внимание акцентируется прежде всего на негативных сторонах данного феномена, таких как стремление к искажению реальности [2], ее навязывающий характер, оправдание социального угнетения [5] и т.п., – на всем, что на протяжении 70 лет существования демонстрировала советская идеология.

С другой стороны, полное отсутствие какой-либо идеологии также отрицательно сказывается на развитии общества, лишая его консолидирующих символов, что в результате приводит к возникновению кризиса гражданской идентичности и угрозе социальной дезинтеграции. Последние проблемы опять же находят свое отражение в сегодняшнем российском социуме.

В рамках нашего исследования мы поставили следующие задачи: проследить трансформацию «идеологии» как категории очевидности на протяжении последних 25 лет и обозначить ее место в общественном дискурсе советского, постсоветского и современного периодов, а также определить значимость данного феномена для советско-российского социума.

В качестве метода исследования был использован транссимволический анализ (ТСА), который применялся в рамках контент-анализа СМИ, в частности, «Аргументов и фактов» (всего 1300 вы- пусков за весь период исследования).

В процессе анализа выявлялись доминирующие символические триады, включающие в себя: когнитивный символ (К-символ, или частотное характерное существительное, присваиваемое в сообщениях СМИ объекту анализа), аффективный символ (А-символ, или характерное частотное прилагательное, присваиваемое объекту), деятельностный символ (Д-символ, характерный частотный глагол). Кроме того, в процессе анализа фиксировался «оценочный контекст», в котором объект исследования представал на страницах газет, дополняя качественную характеристику анализируемого объекта.

Из количественных категорий применялись индекс Fm – «частота упоминания» объекта на страницах газет за год, и индекс Va – «объем внимания», уделяемого объекту [4;4].

Описываемое исследование охватывало длительный временной отрезок (1984-2008 гг.), что дало возможность проследить динамику изменений в восприятии «идеологии» с позднесоветского периода до настоящего времени и отследить взаимосвязь выявленных трансформаций с социальнополитическими и экономическими событиями последней четверти века. Начальной (или референтной) точкой периода исследования был определен

1984 год – последний год стабильности советской системы1, когда советское общество выглядело, в общем, вполне благополучным и не ожидало предстоящих трансформаций [3].

Конечный пункт исследования предположительно должен совпадать с «финальной точкой трансформации», то есть институционализацией ее результатов. Но поскольку исследуемые нами социальные изменения еще продолжаются, мы сочли целесообразным «продлить» период исследования вплоть до наших дней, то есть до 2008 г. включительно.

Итак, проведенный нами анализ выявляет следующие закономерности.

Наибольшее количество упоминаний категории «идеология» и уделенный ей объем внимания наблюдаются в 1980-е гг. (максимальным за все 25 лет индекс Fm является в 1984 г. – 12%), что вполне ожидаемо.

Известно, что вся политика Советского Союза была пронизана так называемой «социалистической марксистско-ленинской идеологией», однако законодательно СССР не признавал себя идеокра-тией, ни в одной из Конституций СССР (1924, 1936, 1977 гг.) не использовалось слово «идеология». Общественный дискурс, отраженный в СМИ 1980-х гг., также не то чтобы избегает слова «идеология», но часто заменяет его синонимами «идеалы», «мировоззрение», «идейно-нравственные установки».

Мы можем предположить, что это связано с тем негативным оттенком, который в определенной степени присущ слову «идеология» в силу ее отмеченной выше склонности к искажению действительности. СССР больше всего и «боялся» обвинения в искажении, навязывании. Существовала доминирующая триада, характеризовавшая категорию «идеология»: «мировоззрение – оптимистичная – дискредитируется». Также очень часто акцентируется внимание на том, что «Запад» «дискредитирует СССР», «искажает истину», «фальсифицирует факты» в целях опорочить СССР, «нападает на СССР». И если «идеология» как термин и употреблялся в отношении СССР, то нередко дополнялся уточняющими словами, призванными подчеркнуть ее положительные стороны. Например, «идеология дружбы и братства». Зато западная идеология, «чуждая», «шовинистическая» и «расистская», активно «пропагандируется» (данный термин в советском дискурсе 1980-х гг. также носит отрицательный характер), «навязывается» и пытается «поколебать социалистическую идеологию».

В период 1984-1986 гг. «Аргументы и факты» содержали постоянные рубрики, названия которых говорят сами за себя: «Идеологические диверсии»,

«На фронтах идеологической борьбы». Основное содержание представляемых в этих рубриках материалов было сосредоточено на выявлении недостатков вражеской западной идеологии и преимуществах прогрессивной марксистско-ленинской идеологии, а также на борьбе этих двух идеологий. Причем западная идеология всегда выступала в качестве агрессора, что логично продолжает тему противоборства двух систем «капитализма-социализма», СССР – Запада (прежде всего, США как главный представитель западного мира и вторая сверхдержава). Это наглядно демонстрируют символические триады. Например, в триаде «мировоззрение – оптимистичное – дискредитируется» подчеркивается и положительный характер социалистической идеологии, и одновременно враждебная деятельность идеологии западной.

Период 1987-1990 гг. отличается некоторым снижением представления «идеологии» в общественном дискурсе (это отражают показатели индекса Fm, который с 1987 по 1989 г. падает с 8 до 4%. Понижаются и показатели индекса Va – c 25 до 1%). Кроме того, наблюдается изменение тональности восприятия данной категории. С 1987 г. власть, взяв курс на перестройку и объявив свободу слова, берется и за обновление идеологии. Вопрос противоборства двух идеологий практически снимается, в 1987 г. АиФ уже не делит полосы на две части «в СССР и на Западе», и главными темами становятся «обновление» и «очищение» существующей идеологии. При этом она по-прежнему предстает как «важная для общества» «идея», «основа», «мировоззрение», и хотя уже становится иной, но какой-то радикально новой замены не провозглашается. Речь идет лишь о совершенствовании прежней идеологии.

В 1990 г. наблюдается заметное повышение внимания к категории «идеология», индексы Fm и Va вырастают до 6 и 3% соответственно, однако эти показатели понижаются и в 1994-1996 гг. Fm составляет лишь 1%, а Va – ниже 1%. С чем это связано? Нам думается, прежде всего, с тем, что в 1990 г. происходит разведение двух идеологий: старой и новой. Под старой подразумевается марксистско-ленинская, действовавшая в СССР, она называется «пещерной», «ложной», главный определяющий Д-символ – «обманывает». Как отмечается в научной литературе, реформы 1990-х были, прежде всего, идеологическими реформами. В результате этих реформ советская идеология признается сломленной в силу своей антинародности, и вместо нее предполагается выстроить новую. Однако, в чем заключается содержание «новой» идеологии, пока неясно. Впрочем, неясным это остается вплоть до настоящего момента. Последующие годы, 1991-2008, демонстрируют буквально идеологический кризис: советская (коммунистическая) идеология полностью отторгается, она характеризуется как «устаревшая» (1999, 2008), «тоталитарная» (1993), «неадекватная», которая «ломает чело- века» (1993), «искалечила русскую историю» (1994) и уже «прекратилась», «исчерпала себя» (1992, 1993, 2002), хотя изредка за ней признаются и положительные черты – «объединяла людей» (2002). Западная идеология признается «чуждой» для российского менталитета и всерьез не рассматривается, это отражает и то, что ей почти не уделяется внимания на страницах газет (лишь в 1993 г. обсуждение данного вопроса было более заметным). А вот новая идеология, которая «необходима», «отсутствует», «не существует». В головах людей сплошная «идейная неразбериха» и «идеологическая бесовщина». Правда, на этом общем пессимистичном фоне несколько выделяются 19971999 гг. В 1997 г. показатели Fm резко возрастают с 1 до 6%, и в 1998-1999 гг. составляют 5% (хотя индекс Va остается крайне низким, однако количество упоминаний данной категории демонстрирует ее актуальность для общественного дискурса того времени). Доминирующая триада в этот период – «русская идея», «мысль» – «важная», «необходимая» – «нуждается в создании», «нуждается в изменении». Как нам представляется, зафиксированный всплеск активности категории «идеология» тесно связан с открытым обращением Б.Н. Ельцина во второй половине 1996 г. к отечественной интеллигенции с призывом создать новую национальную идеологию. В результате в 1997 г. данная тема многократно обсуждалась, издавались многочисленные научные труды, призванные определить, в чем же заключается главная «русская идея». Интерес к новой «национальной идеологии» как со стороны интеллектуальных кругов России, так и со стороны политиков не ослабевал вплоть до 1999 г. Почти каждое политическое течение предлагало свой вариант «российской идеологии»: КПРФ во главе с Г. Зюгановым разрабатывала идею «русского социализма», В. Рыжков и НДР развивали идеи «российского консерватизма», Е. Гайдар выдвинул программу развития «российского либерализма» и т.п. Однако большинство из предлагаемых идей не находило поддержки у широких масс. Кроме того, как правило, «идеологии не создаются «по заказу» и не лепятся в одночасье. Формирование любой идеологии – это длительный исторический процесс…» [1]. Поэтому вполне закономерно, что все дебаты и дискуссии так и закончились ничем.

Начиная с 2000 г. уровень внимания к «идеологии» в обществе опять снижается и с 2002 г. по настоящее время стабильно держится на довольно низкой отметке Fm – 2-3%.

Таким образом, на сегодняшний день Россия, по сути, продолжает существовать в идеологическом вакууме, что отражает доминирующая триада 2007 г.: «неразбериха» – «непонятная» – «отсутствует». Однако «идеология» не исчезает из сферы очевидности, поиски «национальной идеи», по всей видимости, будут продолжаться, то затихая, то вновь активизируясь. И точка в этом вопросе будет поставлена еще не скоро.