Дворянство в системе общественного самоуправления в губерниях и уездах дореволюционной России

Дворянство как класс наиболее просвещенный, как только в наполеоновское время «коснулось» Франции и ее идей, стало поднимать вопросы о введении конституции в России, ограничении самодержавного монарха и т. д. [1, с. 704].

Дворянство в идейно-политическом плане не представляло единого целого и до начала XX в. в основной своей массе оставалось проникнутым старой сословно-феодальной психологией. Дворяне по-прежнему считали себя «первенствующим» сословием, опорой престола, призванной охранять и освящать старый режим, монархию, династию. Им чужда была даже мысль об образовании особой политической партии, так как сословие являлось по своему назначению «служилым», само по себе составляло часть властной структуры [2, с. 49]. Любое покушение на его особое положение, особенно в сфере местного самоуправления, расценивалось дворянством как подрыв сословия, а следовательно, и самодержавия. В противовес бюрократии дворянство выставлялось как олицетворение «земщины», как выразитель интересов народных масс. Правительство объявлялось отступником от основных начал, на которых базировался государственный строй, «…наши же собратья, волею судеб поставленные к кормилу правления, нас же предали в жертву третьему элементу… Сначала нас же предали экономически, теперь предают политически» [2, с. 71].

В 1831 г. было издано новое «Положение о дворянских обществах», где были более точно определены цели губернских и уездных дворянских собраний, установлен порядок выборов должностных лиц, расширен круг должностей, замещаемых на выборной основе. Одновременно было сокращено число членов дворянского собрания путем введения значительного имущественного ценза, в результате чего мелкопоместное дворянство было отрешено от участия в собраниях. К участию в дворянских собраниях стали допускаться дворяне, имевшие не менее 100 душ крестьян, а также не менее 3000 десятин земли (хотя и незаселенной, но в одной губернии). Для дворян, получивших во время действительной службы чин полковника или действительного статского советника, ценз понижался до 5 душ крестьян или 150 десятин земли. За непосещение собраний без уважительных причин на дворянина налагался штраф до 250 руб., и даже временно его исключали из собрания.

Все значительные политические посты оставались в руках дворянства. Судебно-административная власть на местах принадлежала дворянству. Уездный предводитель дворянства выполняемыми функциями дополнял отсутствующее звено чиновничье-бюрокра-тического аппарата. Предводитель дворянства в уезде являлся коронным чиновником. Земские начальники выбирались из числа местных дворян, владевших недвижимостью. По отношению к крестьянскому сословию они выступали контролерами сельского самоуправления, осуществляли административные и судебные функции.

На губернаторов, которые сами обязательно являлись дворянами, правительство накладывало обязанность создания такого положения дел, при котором в системе общественного самоуправления в губерниях и уездах дворяне занимали ведущие позиции. Губернаторы зорко следили за этим. Согласно «Положению о земских учреждениях» 1890 г. избирательная система была построена таким образом, чтобы дворянство в них было преобладающим сословием. В каждом уезде существовало два избирательных собрания, состав которых определялся сословной принадлежностью участников. Первое собрание включало представителей потомственного и личного дворянства [3, ст. 28], во второе собрание входили «…по принадлежности прочие лица, имеющие право участвовать в земских выборах, производимых на избирательных собраниях, а так же представители благотворительных, учебных заведений, торговых и промышленных обществ, товариществ, компаний» [3, ст. 28].

Следует отметить тот факт, что дворяне в земствах играли ведущую роль и были зачинателями многих экономических и хозяйственно-финансовых инициатив.

Поволжский педагогический поиск (научный журнал). № 3(5). 2013

Поволжский педагогический поиск (научный журнал). № 3(5). 2013

Губернские дворянские депутатские собрания – орган корпоративной организации дворянского сословия (иначе их называли дворянскими обществами). Организационная структура сословия была создана на основе «Учреждения для управления губерниями» 1775 г. и «Жалованной грамоты дворянству».

Создавая корпоративную организацию высшего сословия, самодержавие преследовало ряд целей, а именно, во-первых, организовать дворянство, предоставив ему определенное самоуправление; во-вторых, включить его в систему местного управления, формировавшуюся после введения «Учреждения о губерниях» 1775 г., передав в его руки всю уездную и значительную часть губернских прерогатив власти, укрепить которые было особенно важно в связи с потрясшей всю империю недавней крестьянской войной; в-третьих, укрепляя местную власть, передавая значительную часть ее в руки поместного дворянства, добиться и большей независимости от столь влиятельного и беспокойного элемента, неоднократно вмешиваювшегося в сферы высшего управления и принимавшего активное участие в ряде дворцовых переворотов, которыми была так богата русская история этого периода [4, с. 132].

Законодательство по этим вопросам, несколько уточненное и дополненное в первой половине XIX в. в основном в сторону усиления этой регламентации, фактически просуществовало без серьезных изменений вплоть до 1917 г. Так, в каждой губернии и уезде создавались дворянские собрания – высшие органы дворянских обществ, в состав которых входили и губернаторы. Дворянское собрание представляло из себя выборный орган сословия и собиралось под руководством губернатора один раз в три года. Чрезвычайные собрания для решения важных вопросов, связанные с жизнью и деятельностью дворян, могли собираться и чаще, но только с разрешения губернатора, который, в свою очередь, должен был связаться с министром внутренних дел, проинформировать его о целях и задачах собрания и только после этого объявить о созыве собрания.

В период Первой русской революции это неукоснительное правило было нарушено. Самодержавие, кровно заинтересованное в поддержке дворянства, в это время не препятствовало сбору чрезвычайных собраний, в подготовке которых также самое активное участие принимали губернаторы. Если взять Симбирскую губернию, то здесь чрезвычайные собрания как в губернии, так и в уездах в период с 1905 по 1908 гг. были созваны более 30 раз. Это объяснялось тем, что в Самарской, Пензенской, Казанской и в меньшей степени Сим- бирской губерниях начались массовые аграрные беспорядки. Крестьяне захватывали помещичьи земли, жгли дома дворян, рубили лес в помещичьих лесах. Правительство, конечно, посылало войска, однако беспорядки, подавленные в одном месте, немедленно вспыхивали в другом. Большинство дворян, сбежав под защиту войск в города, были напуганы и деморализованы. Погромное движение особенно сильно развернулось в 1906 г., когда массовые погромы дворянских имений произошли в Курмышском, Алатырском и Ардатов-ском уездах [5].

Так, 25 ноября 1905 г. состоялось уездное дворянское собрание Ардатовского уезда, куда был приглашен губернатор. Уездный предводитель дворянства В. Н. Чарыков сделал доклад, главная мысль которого состояла в том, что основной причиной аграрных беспорядков было малоземье крестьян [5]. После выступления симбирского губернатора собрание ходатайствовало перед правительством о передаче в руки крестьян части государственных, удельных, частновладельческих и дворянских земель [5].

Также дворяне в телеграмме, посланной на имя председателя правительства, потребовали от него создания особого комитета, которому, по мнению дворян-депутатов, должны быть предоставлены полномочия давать разрешение на использование вооруженной силы для подавления возможных аграрных беспорядков [5].

В телеграммах, отправляемых на имя командующего Казанским военным округом генерала Зимина и председателя правительства С. Ю. Витте, помимо подписи губернатора, стояла подпись губернского предводителя дворянства В. Н. Поливанова [5].

4 декабря 1905 г. в Симбирске при участии губернатора было снова созвано губернское чрезвычайное дворянское собрание. На него прибыли депутаты от дворян из всех уездов [5]. Среди них были В. Н. Поливанов (губернский предводитель дворянства), князья М. Н. и А. Н. Ухтомские, А. Д. Протопопов (будущий министр внутренних дел), Л. И. Афанасьев (будущей городской голова Симбирска) [5]. Губернское дворянское собрание обрушилось с критикой на действия губернатора Яш-виля, который, по мнению депутатов, не принимал должных мер для наведения порядка в сельской местности. В принятом постановлении, поддержанном и губернатором, собрание выдвинуло комплекс мер, которые необходимо было срочно принять правительству для исправления сложившегося в деревне положения дел. Среди них главным пунктом выделялась необходимость жесткой и бескомпромиссной борьбы с революционными агитаторами, ко- торые «…возбуждают народ к бунту, неповиновению и грабежу» [5].

Другим принятым на собрании мероприятием, которое, по мнению дворянства, должно было успокоить крестьян, являлась продажа им земель, перешедших дворянству по выморочному праву [5].

На этом же Чрезвычайном дворянском собрании наметился острый конфликт между представителями дворянского сословия и губернатором Яшвилем, которого собрание фактически обвинило в бездействии и неспособности бороться как с революцией, так и с революционной пропагандой на территории губернии. Собрание выступило с обращением к губернатору, в котором было указано, что «…брожения крестьянского населения хотя и не выражаются пока в одинаковой силе во всех уездах, тем не менее при отсутствии достаточной охраны и энергичной, непрекращающейся деятельности революционеров внушает землевладельцам самые серьезные опасения…» [5]. Губернатор отверг критику и покинул собрание.

В этом же обращении к губернатору Яшвилю было предложено разъяснить лицам сельской администрации, что «…сельские сходы должны собираться на точном основании закона, и собирать их по требованиям частных посторонних лиц – незаконно», так как на них «верховодят» революционные агитаторы из числа эсеров [5].

Собрание настойчиво просило Яшвиля строго карать лиц, собирающих митинги без надлежавшего разрешения со стороны властей, а также активизировать усилия полиции по пресечению действий лиц, организующих митинги и произносящих на них возмутительные речи [5].

Губернатор Яшвиль, беря часть вины за происходящее в губернии на себя, в то же время был вынужден оправдываться перед губернским дворянством, ссылаясь на отсутствие в должном количестве полицейских и войск, в результате чего не во всех селах революционным подстрекателям и агитаторам «было оказано должное противодействие» [5]. При этом он указал на то, что массовость антиправительственных выступлений и недостаток войск приводили к печальным последствиям. В частности, он отметил, что когда сызранский капитан-исправник с несколькими сотрудниками полиции попытались арестовать революционного агитатора Спиридонова, «мутившего воду» в селах одной из волостей Сызранского уезда, они были избиты неуправляемой озверелой толпой [5].

Губернский и уездный предводители дворянства совместно с губернатором и губернским по крестьянским делам присутствием разработали план мероприятий по пресе- чению аграрных беспорядков в губернии, который был утвержден на чрезвычайном дворянском собрании 27–28 января 1906 г. Губернатор, также присутствовавший на собрании, обязался решения собрания претворить в жизнь. Среди выработанных мер были реализованы такие, как введение частновладельческой охраны имений из казаков [5].

Следует отметить, что наиболее важные вопросы решались на губернских дворянских собраниях. На них заслушивались отчеты об исполнении ранее приятых постановлений, намечались и утверждались раскладки сборов на частные дворянские повинности, обсуждались доклады и выступления по различным вопросам повестки дня, избирались все выборные должностные лица корпоративных органов: губернские и уездные предводители дворянства, депутаты и секретари, заседатели губернских дворянских опек, посредники для «полюбовного размежевания земель» и кандидаты для замещения ряда коронных должностей по местному управлению [5].

Собранию предводителей и депутатов дворянства было предоставлено право отказывать в удовлетворении ходатайств потомственных дворян о внесении их родов в дворянскую родословную губернии, если дворяне не владели в пределах губернии недвижимой собственностью. Неоднократно дворянское собрание отказывало во внесении в дворянскую родословную губернии даже губернаторам, которые по тем или иным причинам не подходили под эти требования [6].

Также губернские дворянские собрания обладали правом подавать через губернских предводителей или депутатов прошения и жалобы губернскому начальству. После согласования с губернаторами дворянское собрание имело право обращаться не только к министрам, но и к самому императору. Так, по согласованию с губернатором делегация Симбирского губернского дворянского собрания вместе с губернатором в январе 1906 г. отправилась в Санкт-Петербург на встречу с императором. На этой встрече они высказали свои предложения по скорейшему разрешению в стране социально-политического кризиса. Император Николай II пообещал принять действенные меры по пресечению аграрных беспорядков [7].

• 1.    Витте С. Ю. Воспоминания. Полное издание в одном томе. М. : АЛЬФА-КНИГА, 2010.

• 2.    Соловьёв Ю. Б. Самодержавие и дворянство в конце XIX века. М. : Наука, 1973.

• 3.    Положение о земских учреждениях… Ст. 28. С. 10.

• 4.    Корелин А. П. Дворянство в пореформенной России. 1861–1904.

  Поволжский педагогический поиск (научный журнал). № 3(5). 2013

  
  

• 5.    ГАУО. Ф. 45. Оп. 1. Д. 618.

• 6.    ГАУО. Оп. 1. Д. 622. Л. 28.

• 7.    Елпатьевский А. В. Законодательные ис-

  словной принадлежности в царской России (XVIII – начало XX в.) // Источниковедение отечественной истории. М., 1986.

точники по истории документирования со-

Nobility in the System of Public Self-government in Pre-revolutionary Russia Provinces and Districts

Поволжский педагогический поиск (научный журнал). № 3(5). 2013