«Есть русская интеллигенция. Вы думали - нет?»

Случилось так, что летом этого 2009 года в наш институт пришла симпатичная девушка. Представилась. Студентка. Из Томска. На последнем курсе института. Изучает социологию. Масса вопросов. Глаза горят. Один вопрос - самый главный. Ну, главный, так главный. В впопыхах нельзя. Договорились: она - напишет по электронной почте вопросы, я – как умею, отвечу. Написала – ответил.

Может быть, содержание этого уж не совсем и эпистолярного жанра кому-то покажется небесполезным и даже в чем-то не лишенным своего актуалитета. Ну, и славно!..

«Здравствуйте, Александр Георгиевич! Вас беспокоит Ольга, студентка Тюменского государственного университета. Я была у вас в институте в 20-х числах августа. Спасибо вам большое, что приняли! Обращалась я с темой "Возрождение русской интеллигенции" за помощью. Разрешите напомнить, что мы - студенты с кафедры социологии и социального управления, обратили внимание на то, что наша молодежь сейчас не знает интеллигентов своего города, тех людей, на которых можно было бы ориентироваться. Совместно решили, что нужно заняться проблемой преемственности поколений, возможно, организовать какие-то встречи студентов с людьми, которых еще пока можно отнести к интеллигенции. Однако ни те, ни другие просто так, ни с того ни с сего встречаться не будут, молодежи не всей понятно, зачем это, а "интеллигентов" тоже лишний раз трогать не будешь. Нужна какая-то концепция, а для нее соответствующая теоретическая база.

И я бы хотела задать несколько вопросов, но тогда у вас не было времени. А сейчас пишу, так как Вы сказали, что "дело хорошее!" и дали возможность получить ответы в такой форме.

Мы начали работу над программой исследования, но оказалось сложным даже поставить цель и сформулировать подходящее название, определиться с направлением. Ознакомившись с некоторыми идеями Солженицына, Лихачева, Михайловского, Толстого, Бердяева, мы собрали лишь примерное определение и образ интеллигента. (Что бы вы посоветовали почитать из классической и современной литературы? Чей труд взять, в качестве фундаментального? Вы упоминали о выпуске нового сборника "Вехи", он уже есть?).

Решили провести экспресс-опрос, состоящий из следующих вопросов:

На кого ориентируетесь?

Кто такой интеллигент?

Есть ли сейчас интеллигенция?

Какими качествами обладает современная интеллигенция?

Какова роль интеллигенции и нужно ли сейчас формировать этот слой? (Как бы вы ответили на эти вопросы? хотелось бы узнать ваше мнение).

Думали, что люди нам помогут сформулировать проблему и цель, или даже уже получить какие-то гипотезы, но мы по-прежнему "плаваем" (возможно из нас аналитики "никакущие", а может тема такая).

Нас волнует ряд вопросов и может, получив ответы на них, мы хоть к чему-то придем:

когда появилась интеллигенция, в какое время? Чем она отличается от современной интеллигенции? Что по- влияло на это? Как понять, есть ли среди молодежи потенциал для будущей интеллигенции? Как изучать эту проблему, какими методами? Насколько будет эффективно биографическое интервью? То есть, если мы соберем биографии тех людей, которых мы считаем интеллигентами. Может, их жизненные пути помогут определиться с факторами, влияющими на развитие интеллигентности, и способами формирования интеллигенции.

Еще, стали проскальзывать такие мысли, что темой интеллигенции занимаются те люди, которым больше делать нечего, что это трата времени, и все, что там можно было изучить и исследовать, уже все изучено и исследовано (на такие мысли наводят некоторые преподаватели).

Последний вопрос: Какие темы сейчас актуальны и вызывают наибольший интерес? что нового можно изучать, какие идеи развивать? (которые, может, еще не дошли до Тюмени).

Спасибо вам, Александр Георгиевич, надеюсь, что вы найдете хоть чуточку времени на эти вопросы! Прошу извинить за беспокойство!

C уважением, Ольга»

Оля!

Пишу Вам и Вашим товарищам-энтузиастам в далекий и загадочный Томск, который, так думаю, летом:-весь в зелени, а зимой – весь в снегу.

Пишу на вечную тему – про русскую интеллигенцию. Не унывайте. Как сказал живой поэт-классик, он же Андрей Вознесенский: «Есть русская интеллигенция. Есть!». И это главное. Да, публичное её присутствие сегодня невнятно. Потому что театр публичности занят другими действующими лицами и их исполнителями. Ну, занят и занят. Эка невидаль! Так было и раньше — при Николае I в 1830-40-е годы, при Александре III, при Николае II до революции 1905 – го года. Потом, как оказывается, власть сама же и призывает интеллигенцию-интеллектуаллов на устроение нового порядка вещей. Так случилось при Александре I, Александре II и в наше время при Горбачёве.

Говорят, интеллигенция плохо знает реальную жизнь и зовет иногда в такую утопическую даль, что, как говорится, уж лучше бы ни звала. И в этой настойчивости была и бывает очень уж радикальна и упёрта. Всё социализм, видите ли, был у неё на уме (Белинский и революционеры-народники, а потом и собственно социалисты всех мастей). Да, интеллигенция – жертва прекрасной мысли. Подняла планку явно высоко по сравнению с реальной жизнью. Но кто сказал, что существующее положение дел – высший судья. Против застойного и убого положения дел только одно средство — не озлобление и ненависть, а схваченная мыслью перспектива – перспектива, «на которую согласны все». Тогда она называлась «социализмом» и сверкала всеми красками, какими пользуется Мечта и Надежда. Сегодня социализм – более серьезный и продуманный проект и даже практика в реальности многих ведущих европейских государств. Такой социализм в России никогда не присутствовал. Не по вине интеллигенции, конечно. Более того, она русская интеллигенция повинилась за свой «радикальный социализм» в таких трудах как «Вехи» (1909) и «Из глубины» (1918). Конечно, как говорится, много и по делом досталось русской интеллигенции за те «социалистические» и «народнические» грехи – особенно от консервативных писателей и мыслителей Достоевского, Лескова, Леонтьева, Суворина. Но эти ребята явно перебрали меру. В силу своего избыточного консерватизма. Но был другой деятель на российской почве, который тоже был не в восторге от «революционной интеллигенции», а с её радикалами боролся даже с помощью военно-полевого суда. Это, как вы уже догадались, был премьер П. Столыпин. Но он боролся не только с террористами, но и с царским двором за реформированную Россию. При этом он боролся за … российскую интеллигенцию, привлекая её на сторону этих реформ. Это важный симптом и веха в природе и истории отечественной интеллигенции.

В общем, делай-не делай вывод, а резюме получается такое: без активной и идейно мыслящей интеллигенции общество плохо реагирует на собственный застой, при котором власть должна делать массу усилий (достойных лучшего применения) чтобы компенсировать в обществе явно недемократическое распределение финансового, статусного и культурного капитала. Интеллигенции ничего не надо. Ей важно проговорить истину вслух. И это же нужно, как выясняется, и обществу в целом, потому что у отдельных «группировок» в обществе уже есть «свои истины», которые не могут быть в силу своей «эксклюзивности» средством лечения и выздоровления. Одним словом, если перефразировать Фрейда, то можно сказать, что не только психические, но и социальные недомогания лечат правдой и осознанием. Проще говоря, привет от бескорыстной интеллигенции, чья работа в том только и состоит — понимать и видеть происходящее «с высоты птичьего полёта».

В этой полноте видения и заключаются не только интеллектуальные добродетели интеллигенции как интеллектуалов, но и нравственные достоинства. Это, прежде всего, мужество сказать всем правду и, конечно, в первую очередь, власти, которая по определению, должна быть не за себя, не за немногих («включенных», как говорят социологи после П. Бурдье), а за всех, т.е. включая и «исключенных» (опять же П. Бурдье).

Заканчиваю эту изматывающую Вас интродукцию. Обратите только внимание. Всё время упираю на ПОНИМАНИЕ.

Человек, у которого нет понятия, «без понятия», этот человек исключен из круга общих для всех представлений; он вне достигаемости морали. Потому что «совесть» буквально означает «со-весть», совместно ведать, знать, понимать. Одно дело понимать на собственный лад, а другое дело понимать «за всех» и «для всех». Для этого нужно сущностное, глубокое понимание. В таких случаях говорят, он «совесть нации», «совесть народа». Интеллектуал-интеллигент, он где-то в окрестностях этих системных истин. Фу, ну, всё – больше не буду.

Только самое-самое последнее.

То, о чем пишу далее, всё время будет смахивать на гиперболизацию и почти утопизм. В том смысле, что таких интеллигентов мы что-то не видели в жизни. Не видели и, скорее всего, не увидите. И не только вы. Это веберовский «идеальный тип». В нем запечатлена сущность интеллигента. А какой он в реальности – ближе-дальше относительно этого критерия-сущности – за это отвечает жизнь, жизненные обстоятельства, да и собственная воля человека. И то правда, сколько способных к интеллигентному призванию людей дезертировали с этого фронта, скурвились, говоря языком окопной правды (кто как, а «мы все – войны шальные дети»)!. Старая экзистенциалистская истина: чело- век – это то, чем он не является. И это драма: человек – несостоявшийся человек. Так что пусть он посмотрит на свою сущность. Пусть явится в соответствии со своей сущностью-призванием, а не плывет по течению жизни и не потворствует своей гражданской трусости, бегству от своего идеала. Стремление к идеалу – это не донкихотство. Это – средство выживания. Жизнь на условиях бездуховности дичает, или, как сейчас говорят, децивилизуется. Мораль: с идеалами не шутят – себе дороже.

(продолжение)

Кто такой интеллигент?

У человека три «звездных» качества – ум, сердце и воля. Интеллигент как-то счастливо сочетает их на достаточно высоком, приемлемом уровне. О чем речь? Интеллигент все эти качества почитает за жизненные ценности и развивает их, как может. В результате он оказывается не в башне из слоновой кости, не замурованным в собственную скорлупу, а «вне себя», в «сердце вещей». Ему доступен мир, а сам он поэтому, так бескорыстен, что ему тесно в собственном, «эгоистическом» Я. И это не самопожертвование какое-то. Это его естественное пребывание в мире, в мире людей, «природа», которых – и подлых, и благородных – ему открыта «изнутри», потому что он сам живет внутри социума – социума гражданского. Как гражданин он сразу «возникает», когда сталкивается с патологией в этом социуме. Общество – это же среда обитания человека, место его социализации. Последствия слишком драматичны.

Почему истинный интеллигент уверен в себе? Главная его опора – понимание. Интеллект! Этим надо дорожить, и это надо развивать и поддерживать, как развивают и поддерживают тело физкультурой и гигиеной. Почему говорю об этом? Сейчас модно «сходить с ума», нести ахинею, всякие «оригинальности» и экстравагантности. Всё это подается за самый последний «писк» культуры и т.д. Вот от такого сумасшествия раньше люди культуры держались подальше. Пушкин: «Не дай мне, Бог, сойти с ума». Еще раз, почему истинный интеллигент уверен в себе? Он доверяет уму и умной картине мира. А в природе «всё по-умному» в том смысле, что она – такая мастерская, методам и работе которой нам еще долго завидовать. Человека, который не знает этих основ «естествознания», судьба легко собьет с толку, и «интеллигентом» его не назовешь. Иначе говоря, интеллигенту интеллектуально доступен мир как «нечужая» среда обитания, он этому миру – живых и неживых вещей – доверяет как «разумному». Почему бы после этого, нам, обывателям, так же доверчиво не опереться на интеллигенцию как на познанную мудрость вещей.

Кто-то скажет, что это все скорее можно казать про тех, кого традиционно называют философами. Отчасти это так. Но разве интеллигент не должен быть философски образован. Более того, сами философы-профессионалы завидуют философской эрудированности подлинных интеллигентов. И самое главное! Интеллигент всё принимает близко к сердцу. «Несовершенство мира» проходит трещиной через его сердце – еще одну из главных опор и сущностей интеллигента.

«Философам» в лучшем случае удается подсмотреть устройство мира, в том числе и мира социального, но воля и сердце у них атрофировались за неупотреблением.

Интеллигент же – всегда потенциальный критик. Но это критика умного, опытного и доброго человека.

Ср. Чехов: «Россия больна, но на больную мать не кричат же». Таким же качеством отличалась и «критика» Пушкина: Я, конечно, презираю своё Отечество с головы до ног – но мне досадно, если иностранец разделяет со мной это чувство». Или вот, как говорят американцы: «Я предпочитаю выстирать, а не сжигать флаг».

Что ж получилось? Интеллигент в своей настоящей ипостаси – «Esse Homo», «Се человек». Знает, негодует-радуется, сопротивляется-перестраивает. Слишком поднята планка требований? Нисколько! Вот почему настоящей интеллигенции мало. Прямо как в немецкой пословице: «Настоящих берлинцев мало, впрочем, как и немцев». И что-то мне подсказывает, что интеллигенции не самозванной, а истинной и не может быть много. Кому за 50 и выше, меня поймет без перевода…

(продолжение)

Если вернуться к теме российской интеллигенции…

Сейчас по приезде из Германии и горячих институтских дней могу на эту тему чуть-чуть поподробнее.

Кое-что о природе интеллигенции я уже ответил прямо из Германии. Получили ли e-mail от туда? В том письме речь шла природе интеллигенции, а природа всякой «вещи» есть её норма, поэтому говорил об интеллигенции «в норме», а значит, и «в идеале», хотя в жизни интеллигенция чаще всего не дотягивает «до нормы». Но о «норме», «природе», «идеале» надо всегда говорить, надо всегда иметь представление. Хотя бы для того, чтобы понимать насколько реальный предмет отличается от «идеального», от того, каким он является в «норме» и «по природе своей». Знаменитый социолог М. Вебер создал концепцию «идеальных типов», чтобы с помощью её понимать реальность – в том смысле насколько «в жизни» явления отклонились от своего «нормативного» содержания.

Редко, но бывает: «идеальный тип» совпадает с «реальным типом», точнее, почти совпадает. Если взять за рабочее определение интеллигента, скажем, такое: «Это человек светлого ума и нравственного авторитета», то поскольку природа всё-таки щедра, то и в реальности попадаются «случаи» близкие к идеалу-норме. В нашем совсем недавнем «настоящем» это: А. Сахаров, Дм. Лихачёв, С. Аверинцев, А. Лосев, Б. Окуджава и др. А ещё такие таланты на интелигентность как: М. Пришвин. Я бы назвал и такую еще не разгаданную фигуру как Мих. Лифшиц.

Ещё одна заметка, думаю, важная. В русской среде, в русской культуре как-то привычно быть интеллигентом, даже легче, естественнее быть интеллигентом, чем в зарубежной среде обитания. Это особенность духовного мира в нашем отечестве.

Теперь по порядку.

Тема «Возрождение русской интеллигенции». Придираюсь к слову «возрождение». Если интеллигенция – это не вещь, а дух, то вы как бы хотите «вызвать дух». Такую работу совершают «заклинатели духа». У них, конечно, получается. Но если на задачу посмотреть социологически, то, как вы знаете, дух рождается условиями и в условиях. С эпохи Белинского (1840-ые годы) такие условия были – были и разночинцы, и была «повестка дня». Есть ли сегодня эти компоненты. И да, и нет. Людей свободной профессии маловато. Все озабочены работой, борьбой за средства существования или погоней за большими деньгами. И с повесткой дня – туго. Она, во всяком случае, не «висит в воздухе». Нет провозглашенного Некрасовым лозунга: «Довольно даже нам поэтов, но нужно, нужно нам – граждан!». Власть могла бы быть инициатором, но она не хочет. Ей в принципе комфортно и без этого «факультета ненужных вещей». Но парадокс в том и состоит, раз нет или почти нет признаков «возрождения», поэтому-то и нужно это возрождение. Общество, как и человек, — «это то, что ему не хватает»! В середине XIX столетия интеллигенция возникла сама из тогдашних условий и задач. Её никто не возрождал. Сегодня за интеллигенцию надо побороться. Это социологически другой класс задачи. Трудной, но интересной и, думаю, слава Богу, выполнимой.

Далее. Как решать? Вы сами даже не знаете, как вы правы, когда говорите про «связь поколений» - интеллигенции прошлых лет и сегодняшних претендентов на это миссию. Бердяев – это, конечно, хорошо. Толстой – тем более. Но из конструктивно мыслящих мыслителей-интеллигентов я бы в России выделил, прежде всего, Г. Федотова ( «Судьба и грехи России» (в двух томах, изд-е 1991 г). Почему эта интеллигентская классика перекликается с современной интеллигенцией? Да потому что в России главные задачи как были, так и остались нерешенными – просвещенный народ, собственность как ответственность и работа, демократическое устройство власти и кое что еще. По этой причине тот же Г. Федотов – наш современник в большей степени, чем А.Солженицын, который больше положился на «просвещенную монархию» и религиозный фундаментализм, чем на «демократию» (народовластие») и просветленную духовность.

Связь поколений ценна еще и тем, что мы в наш циничный и техничный век утратили язык, на котором разговаривала интеллигенция прошедшей эпохи. Дело в том, что язык, на котором говорила философски и социально мыслящая интеллигенция, - этот «классический» язык был до некоторой степени строительным камнем не только культуры, но и жизни в прошлые времена. Это было характерно и для Европы, и для России на протяжении, скажем, второй половины XIX века. В ХХ столетии развитие техники и «массовизация» общества привела к утрате, может быть, значительной части «классической» культуры. Так что победа «современного» общества досталась ему дорогой ценой – ценой дегуманизации или, как сейчас говорят, децивилизации. Культуру как уважение к человеку надо возвращать в общество. Таким образом понимаемая культура – это не сюсюканье с человеком, тем более, не «гламур» и «ин-тертеймент» (развлечение), - это бдение и старание о смысле существования, об условиях подлинного существования. Когда культура – «об этом», тогда и обществу труднее уйти «от этого», превратиться в «современное» общество. Хотя многие интеллигентные люди не чувствуют четко этой диалектики, но они ощущают это спиной. Поэтому кому браться за высокую, настоящую, всегда «классическую» культуру? Конечно, интеллигенции. Как говорят англичане: «Только джентльмены берутся за безнадежные дела!»

Вы пишете про встречи с интеллигенцией. Любой ценой тащите её в аудиторию. Ничто не заменяет разговор как жанр. Разговор – это стихия, где человек выкладывается весь и весь на виду. Разговор – это всегда счастье. Это самоценность, а не только средство коммуникации. Разговор с интеллигентным собеседником – это разговор о России, о человеческом призвании людей, живущих в России, стране как она есть и чего нам всем «не хватает».

Поговорите о «бедном» русском языке, что мы с ним сделали.

Поговорите о Детстве, что мы с ним сделали: сегодня все хотят быть «крутыми» и финансово успешными.

Поговорите о сегодняшнем «жлобстве» самоуверенного обывателя. Это про них в Библии сказано – «гро- бы повапленные». Более тупого и непробиваемого экземпляра рода человеческого социум не рождал.

Поговорите о людях живущих идеями, а не шопингом, гламуром и нашим ТВ.

Поговорите о том, почему Россия добровольно впадает в психоз массового национализма и самодовольства.

Поговорите о наших футбольных фанатах, просто о наших футбольных фанатах, которые разворачивают заграницей на стадионах многометровый баннер «Vsem pisdec!» …

Начинайте с любой подобной темы, какую подскажет ваше возмущенное и неравнодушное молодое сердце. И вы выйдите на настоящее общение. «Поэт издалека заводит речь, поэта далеко заводит речь». Сегодня наступили, как говорится, такие времена, что каждый честный человек на счету. «Каждый честный человек – уже пророк» (В. Блейк). Аудитория, к которой обращается интеллигент, - это «люди доброй воли». В Древней Греции в эпоху поздней Античности говорили: «Плохих всегда больше». Этот цинизм и квиетизм и подорвал греческую Античность. Мы живем в эпоху необратимости. Наша борьба за Культуру вписана как условие самосохранения. Вы сами вашим молодым и стихийным энтузиазмом доказываете это.

А теперь попробую конкретно ответить на ваши еще более конкретные вопросы в конце письма. «Когда появилась интеллигенция, в какое время? Чем она отличается от современной интеллигенции? Что повлияло на это? Как понять, есть ли среди молодежи потенциал для будущей интеллигенции? Как изучать эту проблему, какими методами? Насколько будет эффективно биографическое интервью? То есть, если мы соберем биографии тех людей, которых мы считаем интеллигентами. Может, их жизненные пути помогут определиться с факторами, влияющими на развитие интеллигентности, и способами формирования интеллигенции».

«Интеллигенция» - все-таки от слова интеллект». Но это люди особой социальной ориентации. Интеллектом обладают если не все, то многие. А про ученых и говорить не приходится. У Маяковского есть «Гимн ученому». Там такое наблюдение про ученого:

«Ему не нудно, что человек, глуп и покорен.

Зато он может извлекать Квадратный корень»

Интеллигент не равнодушен к тому, что «человек глуп и покорен». Он отдает отчет в том, что это ненормально и для человека и для общества. Такое общество бедно «человеческим капиталом». Он возмущен этим. Он критикует эту ситуацию. Он критик. Ему это настолько ясно, что никакие соблазны и угрозы не заставят его изменить свою точку зрения. Поэтому-то он независимый мыслитель. В этом же и его нравственная позиция. У него Истина и Совесть не расходятся друг с другом. Они даже для него неразличимы.