Феномен паломничества в христианской культуре (по материалам зарубежных исследований)

В ХРИСТИАНСКОЙ КУЛЬТУРЕ (по материалам зарубежных исследований)*

Характерной чертой современной религиозной жизни России является повсеместное возрождение традиции почитания святых мест. Самая активная роль в этом процессе принадлежит Русской Православной Церкви, хотя почитание местных святынь (священных камней, родников, деревьев, каменных или деревянных крестов и прочих ландшафтных объектов природного или искусственного происхождения) никогда прежде не предусматривалось ее каноническим церковным обиходом. Более того, согласно полевым наблюдениям, на смену стихийным религиозно-обрядовым практикам пришли организованные формы паломничества и религиозного туризма, всплеск которых наблюдается не только в России, но и во всем мире [Любимова, 2013].

Один из ведущих специалистов по данной проблематике, британский антрополог Джон Ид, рассматривает эти процессы как глобальный феномен, в который вовлечены миллионы людей. При изучении транснациональных миграционных потоков, считает он, невозможно обойти вниманием такое явление, как паломничество, характеризующее современную Европу не в меньшей степени, чем религиозное разнообразие и культурный плюрализм [Eade, Sallnow, 1991, p. 1–26]. Вместе с тем, изучение самого паломничества началось относительно недавно. Причины этого, по мнению английского исследователя Саймона Колмана, связаны с природой данного феномена, предполагающего высокую мобильность его участников [Coleman, 2013]. Рассмотрим основные подходы к изучению феномена паломничества в зарубежной (преимущественно англоязычной) литературе.

К числу наиболее ранних исследований паломничества относится этнографическое описание распространенного в итальянских Альпах культа одного из местных христианских святых, выполненное Робертом Гертцем в 1913 г. Однако эта публикация не смогла стать катализатором для изучения других паломнических культов. Более глубокое влияние на развитие проблематики оказала вышедшая в 1978 г. книга Виктора и Эдит Тернеров, посвященная паломничеству в христианской культуре в целом. В первую очередь, исследователей интересовала способность паломников преодолевать исторические, географические и социальные границы культуры. Еще более важным оказалось выявленное ими типологическое сходство паломничества с обрядами перехода. Побуждая к временному отрешению от повседневной жизни, паломничество, как сказано в книге, дает человеку шанс пережить опыт потери прежних и обретения новых идентичностей с тем, чтобы вернуться в обычный мир обновленным и даже преображенным [Turner, Turner, 1978].

К истории паломничества в религиозных системах прошлого и настоящего обратились Саймон Колман и Джас Элснер [Coleman, Elsner, 1995]. Они считают, что формирование самой идеи паломничества, происходившее в христианстве под влиянием Библии, произведений отцов церкви, институтов монашества, отшельничества и прочих источников, продолжалось несколько столетий. Центральная христианская идея паломничества содержится уже в Ветхом Завете. Изгнанные из рая Адам и Ева представлены в нем как отчужденные от Бога грешники, обреченные жить в суровом и негостеприимном мире. Еще большее значение для развития идеи паломничества заложено в мотивах египетского исхода и поиска Земли Обетованной. Многолетние скитания евреев по пустыне, завершившиеся обретением Ханаана, были осмыслены как аллегория христианского пути, который должен пройти верующий в течение своей жизни. Христианам было предложено посмотреть на себя как на временных странников в земном мире, чей истинный дом находится на небесах. При этом обязательное для израильтян посещение Иерусалима, ставшего крупнейшим сакральным и паломническим центром, приобрело дополнительное духовное и эмоциональное измерение.

Связанные с идеей паломничества представления получили развитие в Новом Завете. История грехопадения всего человечества (а не только Адама и Евы, согласно ветхозаветным трактовкам) явилась в Евангелии тем фоном, на котором разворачивается вселенская драма искупления. Внимание верующих смещается от поисков Бога в земном граде Иерусалиме к обретению его в богочеловеке Иисусе Христе. В то же время, апеллируя к догмату о троичности единого Бога, одна из ипостасей которого (Святой Дух) характеризуется таким свойством, как вездесущесть, раннехристианские авторы не рассматривали посещение святых мест как обязательное условие праведной жизни. Напротив, они приступили к разработке идеи самой жизни как паломничества, которая оставалась доминирующей на протяжении всего раннехристианского периода.

Собственно христианское паломничество к святым местам получило развитие лишь с IV в., когда христианство стало официальной религией Римской империи. В период правления императора Константина и его матери Елены религиозный ландшафт христианского мира значительно видоизменился. Они не только подтвердили особый статус Иерусалима и множества других святынь и реликвий Палестины, но и создали абсолютно новую сеть святых мест. Паломнические поездки и хождения к этим местам стали важной частью христианской религиозной жизни. Безусловное влияние на практику христианского паломничества оказала греко-римская религиозно-мифологическая традиция, включавшая посещение святых мест – природных или рукотворных объектов, в число которых входили родники, реки, деревья, рощи, камни, скалы, а также жертвенные места, храмы и захоронения, соотнесенные с определенным божеством и наделенные сакральным статусом. Разнообразные способы почитания таких мест (прежде всего, обетные приношения) практиковались в целях получения той или иной формы божественной благодати – духовного или физического исцеления, совета и пр. Подобные ритуальные практики сохранялись в течение многих веков, а их содержание сильно варьировалось. Среди исследователей до сих пор не утихают споры о том, можно ли считать их вариантом паломничества, известного в христианской традиции.

Несмотря на чрезвычайную популярность, развитие христианского паломничества порождало неизбежный теологический парадокс, заложенный в самой идее путешествия (физического перемещения в пространстве) с целью обретения Бога. Многие критики отказывали ей в праве на существование на основании того, что Бог и так вездесущ. Дополнительными аргументами выступали большие расходы и неизбежные опасности, связанные с подобным путешествием, а также опасения, что отказ от ежедневных обязанностей может подвергнуть находящегося вдали от дома паломника ненужным искушениям (все это в полной мере проявилось в такой массовой форме паломничества, как крестовые походы, целью которых провозглашалась защита христианских святынь).

Наиболее последовательным воплощением идеи внутреннего паломничества стал опыт отшельничества, получивший распространение в пустынях Иудеи и Синая с конца III в. Проживание в пустыне в состоянии полного уединения рассматривалось отшельниками как необходимое условие общения с Богом посредством молитвы и медитации. Полное отрешение от мирской жизни явилось также основным принципом набиравшего силу монашеского движения. Таким образом, пишет Саймон Колман, в рамках христианской религии было разработано несколько концепций паломничества, каждая из которых характеризовалась специфическим набором представлений, ритуалов и символов [Coleman, 2013].

Одной из распространенных форм паломничества в новое и новейшее время стал религиозный туризм, в большей степени ориентированный на религиозно-познавательные и культурно-исторические цели. Так, уже в XIX в. на волне интереса к Ближнему Востоку, возникшего благодаря проводившимся в регионе археологическим раскопкам, группы европейцев стали совершать познавательные экскурсии в Палестину. В 1869 г. отец современного туризма Томас Кук привез свою первую партию туристов в Иерусалим. В самой Европе в тот же период наблюдалось возрождение интереса к местным (в т.ч. новообретенным) святыням. К наиболее известным из них относится чудотворный источник в Лурде, на юге Франции, который, как считается, пробился именно там, где в 1858 г. 14-летней дочери мельника явилась Дева Мария. Ежегодное количество паломников в Лурд составляет около 4 млн. человек.

Эти и многие другие вопросы обсуждались участниками конференции «Паломничество и святые места в Центральной и Восточной Европе: место, политика и религиозный туризм», проходившей в Хорватии в 2012 г. [Pilgrimage…, 2012]. Во многих докладах звучала мысль, что «мода не паломничество», которая наблюдается в периоды политической нестабильности, экономических кризисов и социокультурных потрясений, объясняется естественным стремлением людей обрести внутренний мир и гармонию путем непосредственного контакта с «чем-то незыблемым и безусловным, во что можно верить и чему можно доверять» [Ibid, p. 20]. Воплощением этих ценностей во все времена являлись святые места, посещение которых давало человеку повод лишний раз задуматься о смысле жизни и своем месте в мире. Вместе с тем, как отметил в своем выступлении глава оргкомитета Джон Ид, в современном мире паломничество приобретает новые формы и функции, когда, к примеру, становится способом заявить о правах на ту или иную территорию (утраченную в результате военного конфликта или других причин) или служит инструментом для конструирования новой национальной идентичности. Как бы то ни было, но данное явление, доказавшее способность распространяться помимо любых границ, нуждается в широких кросс-культурных исследованиях.