Философия корпоративной социальной ответственности современного российского бизнеса

Актуализация эволюции концепции корпоративной социальной ответственности     (КСО)     к     стратегическому     управлению предпринимательской деятельностью крупного и малого бизнеса имеет непреходящее значение в стратегическом менеджменте [1]. Представляет интерес и актуализация феномена КСО образовательных учреждений в формировании      эколого-социально-экономической      синергетики интеллектуальной сферы культуры. [1,3].

Однако нам представляется, что наиболее актуальной проблемой в стратегически нестабильном 21 веке [6]является философское осмысление эволюции КСО в контексте социокультурного анализа экономической культуры личности. Данная проблема настолько структурно сложна и системно многоаспектна, что, если нам удастся в тезисной форме обозначить только контуры соответствующей проблемы, то мы свою задачу будем считать решенной. Эта проблема приобретает особую многоаспектную актуальность и для современного российского бизнеса

Основополагающее пересечение экономической культуры личности и общества с философией проявляется в классической, неклассической и постнеклассической рациональности [8] на основе "рационального построения человеческого духа" и бытия и "рациональности в действии" [7].

В постнеклассический период возникло представление о типах рациональности и тем самым её плюрализме. Важно отметить, на наш взгляд, вполне, обоснованную мысль американского философа и культуролога Дж. Сёрля [7], что как теория истинности не даёт алгоритма для определения того, какие высказывания являются истинными, так и теория рациональности не даёт алгоритма для принятия большинства рациональных решений. Многого можно добиться путём моделирования. При этом в качестве базисного ядра построения идеальных и материальных моделей практической экономики бизнеса можно использовать классическую, неклассическую и постнеклассическую модели "рациональности в действии" [4] и ценностные аспекты культурцентристской и натуралистической исследовательских программ. Вряд ли можно пренебрегать естественным (натуралистическим) характером длинных волн Н.Д. Кондратьева, а также цикличностью инвестиций и инноваций в бизнес-циклах. Вся эта логическая цепь мышления как в классической схеме выбора "или- или" ("да - нет"), так в неклассической схеме совмещения "и - и" проявилась и в эволюции концепции КСО.

Феномен КСО явно оформился в 50-е годы 20-го века в культурцентристской исследовательской программе общества массового потребления США, ставшего мировым лидером после 2-ой мировой войны, что позволило Г.Боуену выпустить работу "Социальная ответственность бизнесмена", положившую начало современной литературе о КСО [1]. Работа носила нормативный, т.е. рекомендательный характер институционализма и вписывалась в рамки нормативной этики -фундаментального направления философской науки.

Однако, по нашему мнению, как только в концепции КСО в фокус анализа была помещена корпорация, выступающая центральным элементом системы, объединяющей либо бизнес в целом, либо конкретную фирму и менеджеров, так возникает дуализм культурцентристской и натуралистической исследовательских программ. Достаточно убедительно это продемострировал Дж. Кеннеди, введя из политики термин кризисный менеджмент, опираясь на кубинский кризис 1962г. Применительно к глобальной экономике кризис связывался с явной потерей её однополярного характера и нарастанием понижательной фазы "большой волны Кондратьева" в американской экономике. Дж. Кеннеди призвал в советники неокейнсианса Дж.Тобина, сторонника государственного регулирования экономики в пересечении с социальными программами институционализма. После войны набирали силу и концепция "реального социализма" в рамках целого лагеря социалистических стран, и концепция "социальной рыночной экономики" прежде всего в немецкой модели "ордолиберализма" и в шведской модели "государства всеобщего благоденствия". Дж.Тобин был советником и Дж.Картера, во время президентства (1977-1981гг.) которого, началась повышательная фаза выхода из кризиса (1974-1975гг.) американской экономики.

Однако, повышательная фаза всей мировой рыночной экономики оказалась связанной с "рейганомикой", т.е. с президентством Р.Рейганом (1981-1989гг.), который призвал в советники М.Фридмена, придерживающегося концепции монетаризма: "деньги имеют значение", явно связанной с позитивным представлением о "свободном рынке". В это же время происходит первая трансформация нормативной этики КСО в корпоративную социальную восприимчивость (КСВ) с позитивным направлением проблемы реализации принципов КСО [1] в условиях рыночной экономики с монетарным правилом, согласно которому денежное предложение должно расширяться ежегодно в том же темпе, что и ежегодный темп потенциального роста реального валового национального продукта.

Как М.Фридмен, так и Дж.Тобин стали лауреатами Нобелевской премии по экономике, хотя их подходы к экономике и бизнесу альтернативны, а мнения зачастую противоположны. Так Фридмен считает социальные программы наркотиками. Тобин приветствует их. Для Фридмена крушение социализма- очевидное свидетельство преимущества свободной рыночной экономики, для Тобина - аргумент об относительно плохом государственном регулировании [8]. В этом плане представляет интерес, что в поддержку кандидата от коммунистов Г.Зюганова на президентских выборах в 1996г. присоединились пять американских лауреатов Нобелевской премии в области экономики [5]. Заподозрить Кеннета Эрроу, Лоуренса Клейна, Василия Леонтьева, Дугласа Норта и Джеймса Тобина, а также присоединившихся к ним Джона Гэлбрейта и Маршала Голдмана, в поддержке коммунистической идеологии по крайней мере было бы странным. Фактически они говорили о необходимости укрепить роль государства в процессе трансформации экономики и следовательно о государственном регулировании крупного и малого бизнеса.

Итак, для современного российского бизнеса важно осознать, что концепция КСО прошла сложный и долгий путь эволюции и только в конце 20-го века оформилась в корпоративную социальную деятельность (КСД), придав принципам КСО институциональную легитимность, организационную, публично-правовую ответственность и индивидуальную свободу управленческого выбора, а процессам КСВ оценку среды ведения бизнеса, управления заинтересованными сторонами и проблемами и, наконец, самой КСД окончательные результаты корпоративного поведения с выделением воздействия на общество и социальных программ и политики[10].

Явно просматривается в КСД неклассическая модель"рациональности в действии" Дж. Сёрля[7] с опорой на "неустранимую", т.е. "неюмовскую личность" и социокультурные основания для деятельности, когда рациональные действия опираются на обязательство и институциональные структуры независимо от ваших желаний.

Постэкономическое мышление социальной информатики предопределило необходимость разработки альтернативных тем феномена КСО [1].Постиндустриальное общество, приобретая глобальный характер в информационном секторе экономики, задает в своём производственном подходе коммуникационную концепцию заинтересованных сторон. Профессиональный подход основывается на анализе структуры общества и эта профессиональная структура в информационном секторе экономике задается в концепции корпоративного гражданства.

Кризисный менеджмент в информационной экономике, казалось бы, можно преодолеть в рамках концепции корпоративной устойчивости. Однако, как показывает конъюнктура мировой экономики, и в информационном постиндустриальном обществе, проявляется естественный (натуралистический) характер "длинных волн Кондратьева", и для преодоления кризиса ведущие экономики мира и прежде всего США пытаются ввести глобальное регулирование своей экономики и своего бизнеса за счёт других экономик и бизнеса, что, как показал А.С.Панарин, ведет к стратегической нестабильности 21-го века[6]. Об этом явно свидетельствуют и социально-экономические и политические аспекты хаотизации развития государств Ближнего Востока: Ирака, Сирии, Ливии и даже Европы, прежде всего Украины. На это направлены и санкции против Российского государства.

Однако, как отмечает В.Г. Буданов, используя разработанный им метод ритмокаскадов в проблемах исторического прогноза[2], Россия с 2015 г. должна обрести мощную власть о "двух головах" (и корпоративную, и авторитарную одновременно), а также возрождение угасшего перед распадом СССР соборного потенциала, обогащённого новыми обратными связями власти и народа и информационно-сетевыми формами коммуникации, могучую идеологию и небывалый расцвет преображенной религиозной духовности. Вместе с тем к этому времени резко ослабеют пассионарный, либеральный и элитно-бюрократический архетипы, которые доминируют сегодня.

Очевидно, этому будет способствовать и дуализм культурцентристской и натуралистической исследовательских программ в корпоративно-предпринимательской социальной ответственности крупного и малого бизнеса перед обществом и государством. Особо возрастает корпоративно-социальная ответственность бизнеса не только в капитализации экономики за счёт сырьевых ресурсов, но и в сфере замещения импортных товаров в промышленных и аграрных секторах экономики, а также в военно-промышленном комплексе. Военная экономика должна стать ресурсом для развития и обеспечения военной и экономической безопасности России [9]. Корпоративно-социальная ответственность как крупного, в том числе и государственнокорпоративного бизнеса, приобретает в современной России как национальный, так в определённой степени и глобальный характер преодоления стратегической нестабильности 21 века. Возрастает роль социальной этики как формы осознания социально-философского значения понятия общей судьбы в социокультурном аспекте совместного проживания в общей коммунальной квартире человечества на планете Земля, а также составляющих её основу политической, экономической и предпринимательской этики.