Фэнтези в русскоязычном сегменте литературы Республики Казахстан

ческого романа и научной фантастики, вследствие чего сформировалась широкая жанровая палитра исследуемого феномена [Маркова 2017; Хоруженко 2015].

В русской литературе в жанре эпического фэнтези работают Н. Перумов, А. Проворотов; к готическому роману тяготеют А. Дашков, А. Пе-хов; произведения М. Семеновой, О. Григорьевой, Е. Дворецкой, Ю. Никитина классифицируются как славянские фэнтези; М. Успенский, О. Громыко, А. Белянин создают юмористические фэнтези; в романах С. Лукьяненко, В. Панова «сверхъестественное привносится в нашу реальность» [Бондина 2009]. Теоретическую основу исследования составили труды Е. Н. Ковтун, диссертационные работы О. П. Криницыной и Я. В. Корольковой, а также статьи Е. Афанасьевой, А. Барашковой, А. Гусаровой, Е. Чепур, А. Алексеевой, В. Березиной, С. Володихиной, Э. Ворониной, В. Губайловского, М. Галиной, В. Гончарова, А. Николаевой, К. Строевой и др.

Интенсивная работа в направлении исследования особенностей жанра позволяет говорить о некой обобщенной модели фэнтези: об особом типе сюжета, специфическом хронотопе, функции героя и т. д. При этом каждое конкретное произведение фэнтези представляет индивидуально-авторский вариант этой модели, в котором названные компоненты всякий раз воплощаются по-своему [Королькова 2012].

Каковы общие черты мирообраза? Для всех произведений жанра фэнтези характерны фантастическая картина мира, сказочно-мифологическая основа и жанровый синтез [Ковтун 1999]. Фэнтези вбирает в себя элементы героического эпоса, легенд, рыцарского романа, литературной сказки, романтической повести, готического романа; в обязательном порядке соединяет сказочный вымысел с отчетливо выраженным мифологическим началом. Некоторые исследователи напрямую возводят фэнтези к мифу. Но если в мифе, компоненты которого трансформируются в сказке, действия героя сакрально значимы, выстраиваются в логике инициации, то в произведениях фэнтези предельно актуализируется развлекательная функция, значимым становится само количество испытаний как приключений. Приобретший необычайную популярность в литературе рубежа ХХ–ХХI вв. жанр фэнтези продолжает уверенно завоевывать всё новые и новые пространства.

В литературе Казахстана фэнтези представлен следующими разновидностями: героическое, историческое, мифологическое, городское, детское, темное и даже «нео-эзотерическая фантастика» [Сарсенова 2020]. В жанрах, близких фэнтези, работают Сабыр Каирханов, Тимур Ермашев,

Азамат Байгалиев, Ильмаз Нургалиев, Кира Нуруллина, Данияр Сугралинова, Зауре Турехано-ва, Тоня Шипулина, Зира Наурызбаева, Лили Калаус и др. [Абдуллаев 2015; Гольник 2018; Левин 2017]. Необходимость изучения казахстанских фэнтези обусловлена их популярностью у читателей, динамичной трансформацией жанровой структуры, но не менее значимым нам представляется то обстоятельство, что развлекательный жанр массовой литературы фэнтези принял на себя важную идеологическую функцию – формировать и транслировать национальную идентичность казахов в ситуации геополитических перемен.

Рубеж ХХ–ХХI вв. демонстрирует высокую степень активизации процессов национальной самоидентификации [Абашева, Криницына 2010]. Казахстанские фэнтези являют убедительный пример подобной тенденции. Фэнтези, испытывая воздействие дискурса национальной идентификации, сами влияют на этот дискурс, становясь его составляющей [Криницына 2011]. Об этом свидетельствуют набирающие всё большую популярность произведения, сюжеты которых основываются на фактах национальной истории, воскрешают героев казахстанской мифологии, национальные традиции и обычаи. В большинстве фэнтези ориентированы на изображение мира прошлого, содержат факты, имеющие отношение исключительно к древней истории, активно используют былинные имена и мотивы. Для казахских авторов фэнтези важно создать иллюзию достоверности за счет использования деталей, указания на реальные географические объекты или исторические события, быт древних племен, даже подражания самому звучанию тюркской речи.

Тимур Ермашев обращается к героической странице истории казахов. Его роман «Воскрешающий легенды» посвящен легендарной Орбу-лакской битве, в которой 600 защитников молодого Казахского ханства смогли победить миллионную армию джунгар. Орбулакская битва произошла в 1643 г. в предгорьях Джунгарского Алатау (в настоящее время это территория Алма-Атинской области).

В одном из интервью автор акцентирует национальный аспект избранного сюжета: «У каждого народа есть легенды, которые передаются из уст в уста, из поколения в поколение. Предания о дружбе и любви, о мужестве и благородстве. Эту легенду мой народ хранит уже больше трех столетий. И если греки навсегда сохранили в истории битву при Фермопилах трехсот спартанцев царя Леонида, то у казахов есть не менее героическое Орбулакское сражение, обессмертившее имя будущего хана Жангира.

Народная память не дает вековой пыли оседать на летописи тех далеких дней. Это повесть о бесстрашных степных витязях, не побоявшихся плечом к плечу встать против грозного врага. Их имена золотыми буквами вписаны в историю молодой казахской нации» [Ермашев 2017]. Национальная легенда получает современную аранжировку.

Роман представляет собой историю так называемых «попаданцев» (популярный прием в современной литературе и кинематографе) – двух друзей, случайно оказавшихся в прошлом. Повествование начинается и заканчивается в настоящем времени. Два героя – Макс и Жека – вследствие страшной аварии оказываются в глубокой коме и одновременно на страницах не дописанного Максом исторического романа. С ними начинают происходить странные события: их окружают люди с холодным оружием, говорящие на не совсем понятном языке. Молодые люди примыкают к борцам за независимость, оказывают посильную помощь степнякам, во главе которых стоит предводитель казахского войска Жангир, наследник хана Есима. Присутствие известной исторической личности, а также противостояние сил – борющихся за свою независимость героев Казахского ханства и внешних врагов, джунгарского войска во главе с Эрдени-Батуром – свидетельствуют об историзме романа. Победа джунгар давала возможность восстановить власть сына свергнутого китайского императора. Герои-попаданцы не оказывают существенного влияния на исход Орбулакской битвы, но они принимают участие в кровопролитном сражении, рискуя собственной жизнью. Более того, им приходится бороться не только с физическими врагами, но и с воздействием потусторонних сил [Дубинина 2021: 77].

Значительный подъем интереса к национальной истории и, как следствие, рост национального самосознания вызвали произведения классика казахской литературы Ильяса Есенберлина. На его опыт ориентируется, по его стопам следует Ильмаз Нургалиев. «Вся история наших предков – это одно большое увлекательное фэнтези, – убежден молодой автор. – Истории о подвигах батыров, жизни акынов, шаманов и простого кочевого народа – это целый мир, который может быть увлекательным и интересным читателям из разных стран... Дети часто не знают, кто такие Ер Тостик, Алпамыс батыр и другие мифические и исторические персонажи. Поэтому я и решил показать миру богатый пласт нашего национального фольклора. Фэнтези сегодня довольно популярный жанр. Поэтому я выбрал его как форму и наиболее доступный путь к своему читателю. <...> Мир еще будет зачиты- ваться произведениями авторов из Казахстана», – декларирует молодой писатель [Антонов 2018].

Изучая национальную мифологию, Нургалиев обнаруживает много общего между сказками и мифами казахов, киргизов и других народов. К примеру, корни образа оборотня, человека-волка, нередко встречающегося в западноевропейских произведениях, обнаруживаются в мифах и преданиях народов, проживавших в глубокой древности на Алтае.

Критики именуют Нургалиева основоположником тюркского фэнтези [Корнеева 2017], поскольку автор целенаправленно использует национальные мифы и фольклорные образы, характерные для многих тюркских народов: татар, казахов, киргизов, туркмен и др. [Кадырова 2015]. В планах автора создание восьмичастной саги «Дастан и Арман», действие которой разворачивается в раннем средневековье на территории Западно-тюркского каганата. Сага представляет собой синтез исторического, мифологического, любовного фэнтези, в котором действуют герои тюркского фольклора, эпоса и казахской истории. В основе сюжета любовная интрига: претенденту на руку и сердце прекрасной девушки предстоит пройти испытания, чтобы завоевать доверие ее отца. Дастан по-казахски значит «легенда», а Арман – «мечта». Вот и стремится Дастан к своей мечте, попутно становясь героем легенды. VII век выбран автором не случайно: этот период стал переломным в истории тюркских народов. Помимо фольклорных источников, по признанию автора, материалом для саги послужили труды Льва Гумилева, книги историков и этнографов, посвященные тюркским каганатам. Литературными образцами стали Джон Толкиен и его «Властелин колец», Джордж Мартин с его «Песнью Льда и Пламени», Джоан Роулинг с сагой о Гарри Поттере [Антонов 2018].

Пример соединения детского и приключенческого фэнтези демонстрирует роман Зиры Наур-збаевой и Лили Калаус «В поисках Золотой чаши: Приключения Бату и его друзей» [Наурз-баева 2010]. Погружаясь в далекое прошлое – историю племени массагетов, кочевавших в районе Каспийского моря в VI веке до н. э., вместе с Бату и его друзьями юные читатели открывают для себя мир исконных традиций, обычаев казахского народа, расширяют знания родного языка, причем наиболее сложные слова и понятия сопровождаются ссылками и пояснениями. В поисках золотой чаши герои знакомятся с царевичем массагетов, птицей Самрук, взрослеют и обретают новых друзей. Произведение наполнено юмором, духом приключений и изрядным количеством историко-лингвистических сведений.

Азамат Байгалиев, автор сборника рассказов «Мы, марсиане» [Байгалиев 2018], глубоко убежден, что в Казахстане «масса сюжетов и колоритных персонажей» для развития жанра фэнтези [Байгалиев 2019]. «Впитавший дух казахских легенд и мифов, одновременно проникнувшийся образами персонажей Хемингуэя, Брэдбери и “Волшебника Изумрудного города” Александра Волкова (последний, кстати, тоже родом из Усть-Каменогорска), Азамат Байгалиев пишет свои рассказы вне связи с обыденной жизнью» [Абжекенова 2018]. Историю публикации в журнале «Новый мир» автор излагает так: «На первом курсе ко мне пришло такое видение, что прозрачные люди стоят на стене Трои, наблюдают за битвой, улетают во тьму и там встречают нечто, с чего все начиналось. С первого курса у меня эта мысль была, а сформировалась только два года назад – так получился рассказ “Хроновыверт”» [Байгалиев 2019]. Байгалиев очевидно тяготеет к апокалиптике – популярному на рубеже веков направлению фантастики. Интерес казахского автора к нему возник после прочтения повести С. Лукьяненко «Атомный сон», под влиянием которого и был написан рассказ «Три дня после Апокалипсиса» [там же]. Его герои живут в постапокалиптическом мире, где реальность соединяется с вымыслом, где элементы антиутопии сочетаются с фантастикой и фэнтези.

Главным авторитетом для молодого писателя в мире фантастики был и остается Сергей Лукьяненко (тоже родом из Казахстана); в 2011 г. на международном форуме фантастов «Байконур» в Астане он вручил молодому литератору престижную премию. Главный посыл книги «Мы, марсиане» – любовь к людям, к жизни, вера в человечность. Первый рассказ в сборнике – про марсианскую семью, случайно нашедшую ребенка – совершенно чуждое существо из другой системы. Поначалу женщина хотела избавиться от него, но побеждает материнский инстинкт и человечность [там же].

Роман Сабыра Каирханова «Синхро» сочетает элементы темного и городского фэнтези, мистики, детектива и научной фантастики. «Таинственное “поле синхронизации” блуждает по территории Семипалатинского полигона, калеча и уничтожая тех, кто попадает на него. Лишь двое друзей находят в этом постапокалиптическом пространстве двери, ведущие в другую реальность. Им потребуется храбрость сердца и смелость ума, чтобы спасти близких им людей от безумия и смерти» [Каирханов 2014]. Во имя спасения близких герои романа жертвуют собой, и эта жертва представляется символичной, как жертва целого народа. Роман повествует о неоднозначной роли Семипалатинского полигона в жизни казахов. Так автор поднимает вопросы, связанные с экологической и политической ситуацией в стране и мире, подчеркивает значимость темы, связанной с негативным влиянием ядер-ных отходов, захороненных в Семипалатинской области.

Герои книг Киры Нуруллиной – монстры, мифологические злодеи, оборотни, фантастические существа, обладающие сверхспособностями. Роман «Катрина», например, повествует о многовековой битве инопланетян за место на земле. Пришельцы готовы уничтожить человечество, но им противостоят люди, унаследовавшие неуязвимость и сверхспособности в борьбе с захватчиками [Нуруллина 2012]. Роман-продолжение – «Сахилы» [Нуруллина 2019] – сочетает элементы любовного, приключенческого, боевого и героического фэнтези. Его сюжет традиционно строится на противостоянии добра и зла. Преодолевая собственные слабости, спасая близких, герои проходят через многочисленные испытания и трудности, непростые душевные переживания [Мурсалимова 2019].

Проблематика и поэтика казахстанских фэнтези находятся в русле исканий современной прозы, характер трансформации жанра коррелирует с изменением читательской аудитории. Фэнтези привлекают читателей определенной социально-возрастной группы, откликающихся на актуальную проблематику – рост национального самосознания – в сочетании с захватывающим авантюрным сюжетом. В такой ситуации важно изучение любых нарративов о национальной идентификации; казахские фэнтези эти нарративы создают и транслируют.