Функционирование окказионализмов в публицистике А. И. Солженицына

Одним из ярких образцов публицистики второй половины XX – начала XXI в. являются статьи и речи А. И. Солженицына. Первые литературоведческие публикации о его творчестве появляются с 1967 г. за границей (М. Михайлов, Р. В. Плетнев, Д. М. Штурман, Ж. Нива и др.). В частности, публицистике писателя посвящена книга Д. М. Штурман. Осуществляя литературоведческий подход, исследователь делает важные замечания: «…его [А. И. Солженицына] высокий художнический дар побуждает делить и делить с читателем непосредственные впечатления от его публицистических монологов…» [Штурман, 1988. С. 3] или «…голоса современников не звучали бы так разноречиво и неравнодушно, если бы публицистика Солженицына не была столь впечатляющей по ее литературному уровню и накалу искренности…» [Там же]. Ж. Нива утверждает, что «все искусство Солженицына начинается с бунта против идеологи- ческого слова, речи со встроенной в нее ложью …» [1992. С. 131].

В 90-е гг. XX в. происходит расцвет сол-женицыноведения в России. С 1994 г. по творчеству А. И. Солженицына были защищены более четырех десятков диссертаций. Опыт целостного и всестороннего анализа прозы А. И. Солженицына осуществлен в докторской работе А. В. Урманова 1. Особо отметим исследования, посвященные публицистике А. И. Солженицына (Л. В. Лукьяновой, О. К. Костровой, Т. Д. Куликовой, А. Г. Маняева и др.).

Во временной промежуток с 1991 по 2012 г. об А. И. Солженицыне выходит ряд монографий (П. Е. Спиваковского, А. В. Урманова, П. Г. Паламарчука, В. А. Чалмаева и др.). Отдельные главы монографий представляют анализ публицистики А. И. Солженицына: П. Г. Паламарчук отмечает ее идейное единство [1991. С. 40], а В. А. Чал-маев называет публицистику писателя «ла- бораторией для выработки его концепций, рабочих гипотез» [2010. С. 238].

С 1998 по 2012 г. в Твери, Москве, Саратове, Благовещенске опубликованы пятнадцать сборников и альманахов, посвященных А. И. Солженицыну. Авторы статей рассуждают о поэтике, идеологии, языке и судьбе писателя. Единично представлены работы, касающиеся публицистики А. И. Солженицына: О. И. Пищулина характеризует публицистический стиль А. И. Солженицына как экспрессивный, «в котором присутствует яркая эмоциональность, патетика, часто употребляются антитезы и гиперболы» [1998. С. 57]; Н. М. Щедрина делает вывод о целостности авторского взгляда на действительность как в художественной, так и в публицистической плоскости: «программные идеи крупных произведений писателя неразрывно связаны с публицистикой и получили в ней продолжение» [2011. С. 149].

Помимо обозначенных сборников, многочисленные статьи об А. И. Солженицыне появляются в филологических, исторических и философских журналах. Известность, прославленность А. И. Солженицына сочетается с неоднозначностью восприятия самого писателя и его творчества. Это не удивительно, ведь все выступления А. И. Солженицына крайне полемичны: «он никогда не выступает с простой констатацией фактов. Он полемизирует, оценивает, предлагает, советует, аргументируя свою позицию» [Кормили-цына, 2004. С. 245]. А. С. Немзер утверждает, что «в публицистических выступлениях Солженицын опознается по нескольким строкам (если не словам). Выверенность, смысловая многомерность и могучая энергия его речи сохраняются и в статьях, заметках…» [2012. С. 5].

Накопленные в современной науке знания отражают многочисленные литературоведческие и лингвистические проблемы, касающиеся творчества А. И. Солженицына (см. работы В . Карпович, Д. Штурман, Ж. Нива, Р. Темпеста, В. В. Кузьмина, А. В. Урманова и др.). Тем не менее язык публицистики писателя, в частности окказиональное словообразование, остается малоизученным, в то время как окказионализмы традиционно считаются наглядным экспрессивным средством, что определяет целесообразность их включения в публицистику А. И. Солженицына, отмеченную вы- сокой эмоционально-оценочной тональностью («Фактически в тексте Солженицына нет предложений, не содержащих авторских оценок происходящих в стране событий» [Кормилицына, 1999. С. 132] (о «Речи в Государственной Думе»)).

Отметим, что в работе под окказионализмом понимается слово как единица речи, созданная в процессе индивидуального творческого акта по деривационным типам разной степени продуктивности (потенциа-лизм), а также с нарушением этих типов или с помощью специфических способов и приемов (собственно окказионализм) и не зафиксированная в лексикографических источниках [Намитокова, 1986. С. 13; Земская, 2009. С. 186]. Обобщающий термин «неузуальное слово» («неузуал») употребляется в обоих случаях как маркер невключенности явлений в язык (узус).

Актуальность настоящей статьи связана с отсутствием исследований, содержащих разноаспектный анализ окказионализмов из публицистического наследия А. И. Солженицына.

Цель работы – на примере неузуальных имен прилагательных продемонстрировать особенности функционирования этой группы окказионализмов в информационно-аналитических жанрах публицистики А. И. Солженицына 2. Выбор части речи обусловлен традиционной продуктивностью адъективов при окказиональном словотворчестве [На-митокова, 1986. С. 76].

В публицистике А. И. Солженицына окказионализмы-прилагательные (71 ед.) образуются всеми существующими в языке способами деривации адъективов:

• •    чистое сложение (49 %) – «Попытки принять, установить понятие слитно-единой глобальной культуры создают угрозу подавления для крупных самобытных культур на нашей Земле...» (Солженицын, 2005. С. 429) ( слитн- ( ый ) + -о- + единый ^ слитн-о-единый );

• •    суффиксация (18 %) – «Измельчание культуры истекло и от захлебной торопливости мирового процесса, и от финансовых

мотивов, толкающих его…» (Там же. С. 426) ( захлеб- ( ыва-ть-ся ) + -н—> захлеб-н-ый );

• •    префиксация (10 %) – «При центральном плане, которым мы гордимся, уж у нас-то была, кажется, возможность не испортить русской природы, не создавать противоче-ловеческих многомиллионных скоплений. Мы же сделали все наоборот…» (Солженицын, 2001. С. 73) ( противо- + человеческий ^ противо-человеческий );

• •    сращение (8,5 %) – «…береженьем столь многобереженого сына Николай толкнул монархию упасть...» (Там же. С. 405) ( много + береженый ^ многобереженый );

• •    сложносуффиксальный (8,5 %) – «Помню, как на фронте солдаты все сплошь отличали чудо чистозвонного “Тёркина” от прочих военных книг…» (Там же. С. 15) ( чист- ( ый ) + -о- + звон + -н- ^ чист-о-звон-н-ый );

• •    префиксально-суффиксальный (6 %) – «Не расхлебывать нам сейчас тут заново неразмесную кашу декабризма...» (Там же. С. 433) ( не- + размеш- ( ива-ть ) + -н—> не-размес-н-ый ).

Количественное преимущество закреплено за общностью способов, имеющих более чем одну мотивирующую основу. Чистое сложение, сращение и сложносуффиксальный способы вместе составляют 66 % от общего числа словообразовательных окказиональных адъективов. Особое положение структурно составных неузуальных имен прилагательных типично для художественной речи [Намитокова, 1986. С. 76] в целом, а также для языка художественных произведений А. И. Солженицына [Карпович, 1974. С. 259] 3 в частности. При этом, как отмечают исследователи, основными мотивами введения подобных образований в текст являются создание экспрессии и стремление к экономии (лаконичности) [Намитокова, 1986. С. 77; Карпович, 1974. С. 259].

Вопрос о функционировании окказионализмов, поставленный еще в 70-е гг. XX в., до сих пор остается открытым. Многочисленные работы, затрагивающие проблему использования единиц словотворчества, содержат различные по объему и содержанию перечни функций. Нам видится вполне возможной генерализация данных: за разнообразием терминологии просматривается единая сущность явлений, точно означенная в работах Е. А. Земской, Н. В. Титовой, Т. Н. Коршуновой, Ю. Н. Пацула.

Е. А. Земская выделяет в самом общем виде пять функций словообразования в языке: собственно номинативную, конструктивную, компрессивную, экспрессивную, стилистическую [2009. С. 8]. Н. В. Титова тщательно исследует историю проблемы «функции языка» и на основе своих выводов указывает специфические функции окказионализмов: номинативную и референтив-ную, эмотивную, апеллятивную, магическую, поэтическую 4.

Опираясь на работы Е. А. Земской, Н. В . Титовой, Т. Н. Коршуновой, Ю. Н. Пацула, выделяем следующие функции окказионализмов: собственно номинативную (создание необходимого наименования понятию, не имеющему выражения в языке); экспрессивную / эмотивную (выражение субъективного отношения говорящего, его оценки по отношению к тому, что именуется, или к адресату речи, его микромиру); поэтическую / эстетическую (создание художественного образа, передающего индивидуальноавторское видение мира); конструктивную (изменение синтаксического построения речи); компрессивную (сокращение номинации); стилистическую (согласование своего способа выражения с определенной сферой речи, областью общения); речетворческую (обогащение языка); апеллятивную (воздействие на поведение адресата); акцентную (обозначение понятий, уже имеющих свое выражение в языке); магическую (исполнение роли некой таинственной силы, заключенной в слове). Рассуждая о роли авторских новообразований в тексте, ученые отмечают их полифункциональный характер.

Проведенный нами функциональный анализ окказиональных адъективов из публицистических текстов А. И. Солженицына выявил ряд особенностей.

69 % авторских неузуалов полифункцио-нальны (выполняют от двух до четырех функций одновременно), 31 % новообразо- ваний реализуют одну функцию. Соотношение авторских интенций при создании окказионализмов-глаголов следующее: экспрессия – 32 %, решение художественных задач – 27 %, номинация – 18 % и изменение структуры речи – 12 %. Остальные 11 % распределены между апелляцией, компрессией, стилистическими замыслами.

Было установлено, что экспрессия глагольных окказионализмов обусловлена следующими потребностями.

• 1.    Выразить авторскую оценку: «Помню, как на фронте солдаты все сплошь отличали чудо чистозвонного “Тёркина” от прочих военных книг…» (Солженицын, 2001. С. 15). В качестве производящей базы используется выражение чистый звон со значением ‘настоящий, истинный, подлинный’, с помощью которого создается эпитет, передающий высокую оценку произведения А. Т. Твардовского.

• 2.    Выразить авторское отношение: «…5 миллионов трудоохотливых здравых семей вместе с грудными детьми посланы умирать в зимней дороге или по прибытии в тундру...» (Солженицын, 2009. С. 503). Индивидуальная номинация признака осложняется экспрессией: негативное отношение автора к политическим процессам 30-х гг. XX в. передается с помощью контраста ( трудоохотливые (ср.: трудолюбивые ), здравые семьи обречены на гибель), в том числе ирония: «Странно, вот уже несколько лет ширяет крыльями на Западе наш ничем не стесненный плюрализм <…> – и где же вереница его освежающих спасительных открытий? Всего лишь несколько поверхностно-плёночных , да еще и наследованных, убеждений…» (Солженицын, 2001. С. 287). В единице поверхностно-плёночный первый компонент реализует два значения одновременно – относительное прямое, на базе которого создается авторское сравнение убеждений с пленкой, как с чем-то тонким, непрочным, и качественное переносное – ‘не затрагивающий существа дела’, ‘несерьезный’. Создается наглядный эпитет-антоним ( вереница <...> освежающих , спасительных открытий ^ поверхностно-плёночные убеждения ), передающий авторскую иронию по отношению к плюралистам.

• 3.    Усилить общую тональность высказывания: «Шалопутные “реформы” Ельцина раскололи население России на сословия преуспевающее и бесправнонищее <…>.

• 4.    Раскрыть авторское видение / понимание конкретных явлений: «И сугубо не мог он [Николай II] отрекаться еще и за наследника. Где, кто, по какому вообще закону может отречься от каких-либо прав за несовершеннолетнего? <…> И Родзянке и думскому Комитету не оставалось наотрез ничего другого, как поддерживать наследника. А так как Совет депутатов не был готов к революционной атаке, то монархия бы и сохранилась <…>. Но береженьем столь многобереженого сына Николай толкнул монархию упасть…» (Солженицын, 2001. С. 405). Повторение в пределах одного предложения однокорневых структур бере-женье , многобереженый актуализирует деривационный строй и семантику новообразования, открывает авторское понимание истоков крушения российской монархии: вставшая перед царем роковая дилемма «кто же выше – сын или русская судьба? сын или престол?» (Там же. С. 405) решилась им в пользу сохранения первого. Ср.: «Николай II не понимал закона, он знал только свое отцовское чувство…» (Там же). Неузуал передает субъективное понимание исторической эпохи.

Эти допоследние , сокрушительные удары – еще жестче, чем по государству, пришлись по народному сознанию. Они взломали последнюю нравственную опору, <…> они еще опошлили и завершили крушение народного сознания…» (Солженицын, 2005. С. 199). Префикс приобретает значение наивысшей степени градации признака: допос-ледний удар - ‘самый последний удар’. Семантика авторского адъектива актуализируется однородным определением сокрушительный .

Реализация эстетической функции предполагает создание эпитетов – «Боже мой, с какой жадностью мы, каторжане <…>, ринулись к витрине, где вывешивалась центральная большевицкая газета: вот сейчас и в наше подземное царство ворвется алмазно-светлый и алмазно-твердый луч истины и надежды…» (Там же. С. 186), метафор – «Не расхлебывать нам сейчас тут заново неразмесную кашу декабризма…» (Там же. С. 433), антитезы - «...где катятся у одних неотирные слезы, там другие приплясывают беспечному мюзиклу…» (Солженицын, 2009. С. 400), сравнений – «…правительство <…> весь офицерский корпус зачем-то оберегало девственно-невежественным в государст- венном мышлении…» (Солженицын, 2001. С. 390). Заметим, что состав приемов, с помощью которых осуществляются эстетические интенции на базе адъективных образований, в публицистике и художественной прозе А. И. Солженицына разнится: И. Г. Горовая среди семантических приращений у сложных неузуальных имен прилагательных из романа «Красное колесо» выделяет также случаи метонимического переноса 5.

В заключение отметим, что преобладание структурно сложных адъективных окказионализмов, реализующих преимущественно экспрессивные и эстетические задачи, свидетельствует, на наш взгляд, о стремлении А. И. Солженицына за счет введения подобных новообразований в публицистические тексты емко, точно и наглядно выразить свою мысль.