Географический детерминизм и геосоциология: методологические основы разграничения понятий

Вводная часть

Исследование потенциала детерминистских концепций в социологии имеет значение для современности. На это указывает рост количества публикаций современных ученых по вопросам углубленного изучения отдельных школ, пред- ставленных в социологической науке прошлых столетий. Анализ географического детерминизма в социальных науках, в том числе в социологии, позволяет зафиксировать, что он не возник автономно, а явился следствием объективных условий. В свою очередь, несмотря на имеющееся мнение научного сообщества об ограниченности гносеологического потенциала географического детерминизма ввиду его редукционистской сущности, следует положительно оценить более глубокие возможности объяснения социальной среды и субъектов, в ней функционирующих, на основе анализа географической группы факторов. Таким образом, изучение и систематизация опыта географического детерминизма в социальных науках призваны способствовать формированию новых междисциплинарных и синергетических концепций, с учетом современных тенденций. Сегодня, как показал проведенный нами анализ, актуально говорить о реконструкции географического детерминизма и геосоциологии применительно к трактовке социальной реальности, в русле интегративного научного знания и диверсификации исследовательских методологий. Вместе с тем реконструкция географического детерминизма в социальных науках требует определенности в методологических основаниях. Теоретический анализ продемонстрировал наличие смешения понятий «географический детерминизм в социологии» и «геосоциология». Полагаем, данные понятия определенно нуждаются в уточнении, что и выступает целью настоящей статьи. Методом выступил теоретический анализ в форме научной рефлексии. Научная рефлексия обладает возможностью прогнозировать дальнейшую траекторию развития теорий и концепций, их интеграции и модификации в новых социокультурных условиях. Основной гипотезой нашего исследования служит посылка: географический детерминизм и геосоциология представляют собой смежные области социологического знания, но отнюдь не тождественны. Источниками для анализа послужили работы представителей географической школы в российской социологии XIX - начала XX в.

Результаты исследования и их обсуждение

Теоретическое поле географической школы в социологии (именно на примере социологии мы изучаем географический детерминизм в социальных науках) актуализировалось в 1990-е годы. В этот период повысился интерес отечественных социологов к изучению наследия русских социологов географической школы: вышли в свет работы С.Г. Куткина (1994) [1], Н.Г. Апухтиной (1996) [2], С.Г. Банных (1997) [3], В.Ф. Пустарнакова (1997) [4]. В последнее десятилетие был защищен и ряд диссертационных работ по вопросам геосоциологии: С.Г. Шкуропат (2004) [5], Е.Ю. Раскиной (2009) [6], A.A. Бурзаловой (2011) [7], А.А. Мустафина (2016) [8]. Проведенный анализ объекта исследования позволил заключить, что вопросы методологической преемственности концепций географической школы в российской социологии проработаны недостаточно. Более того, в обозначенных работах очевидно отсутствие четкой демаркационной линии между понятиями «географический детерминизм в социологии» и «геосоциология». В этой связи считаем, необходимо кратко остановиться на указанных концептах. В данной статье мы методологически руководствуемся следующей критериальной моделью: в основу разграничения понятий положены такие базовые критерии научности, как детерминация закономерностей, уровень системности, используемые методы, доказательность фактологической базы, категориальный аппарат. Следовательно, именно указанные критерии помогут нам определить границы изучаемых понятий.

Географический детерминизм в социологии хронологически возник ранее геосоциологии, хотя рамки его формирования остаются очень условными. Он охватывал различные области знаний в социальных науках. Популярность детерминистских концепций была обусловлена развитием естественных наук и позитивизма. Особенность географического детерминизма в социологии - ее достаточно очевидный междисциплинарный характер. Мы сделали попытку систематизировать идейные источники русской географической школы в социологии. Они приведены в таблице.

Таблица. Идейные истоки и предпосылки развития методологии географической школы в российской социологии

Table. Ideological sources and prerequisites for the development of the methodology of a geographical school in Russian sociology

Географический детерминизм в социальных науках получил развитие с середины XIX в., но это не означает, что до тех пор его не существовало в научном знании. Наиболее ярко его влияние сказалось в эпоху развития позитивизма. В этот период развития социального знания довольно сложно вычленить собственно социологические концепции, чаще они являлись встроенными в социальнофилософские (С.М. Соловьёв), исторические (В.О. Ключевский), культурологические (Н.Я. Данилевский) и даже естественнонаучные теории (Э. Реклю, К. Риттер). Общими чертами между тем явилось стремление объяснить социальные явления и развитие культуры факторами природной среды.

Географический детерминизм породил развитие географической школы в социологии. Начальным этапом становления школы выступил опыт областнического движения, точнее - теоретиков, чьи идеи послужили концептуальной основой его функционирования (А.П. Щапов (1831-1876), Н.М. Ядринцев (1842-1894)). Основной, позитивистский, этап развития географической школы в российской социологии чаще всего связывается с деятельностью Л.И. Мечникова (1838-1888). Следуя выделенным базовым критериям научности знания, можно отметить, что на начальном и частично на основном этапах развития школы наблюдается однофакторный редукционизм, когда другие факторы общественного развития, помимо природной среды, по сути, игнорируются. Так, Щапов придавал «особость» определенным территориям, и эта особость обусловлена, прежде всего, климатическими и географическими условиями развития территорий, в то время как национальные, культурные факторы - вторичны; управление русского народа выстраивается «на особой речной системе» [9]. У раннего Мечникова таким фактором также выступает речная среда.

На начальном этапе развития географической школы в социологии уровень системности анализа общественного развития остается низким. Методами явились социально-философский, историко-культурный анализы и научное обобщение; например, Щапов отталкивался от концепции государственной школы С.М. Соловьева, Мечников синтезирует труды О. Конта, Э. Реклю, а также работы историков.

Еще одним критерием развития границ научности социологического знания выступил категориальный аппарат. В основе концептуальных взглядов Щапова лежало использование концептов «община», «областность», «колонизация»; «об-ластность» трактовалась им как некая структура, направляющая процесс исторического развития, а «колонизация» - постепенное свободное расселение народа на все новых территориях страны [10, с. 34]. Мечников в ранний период своего научного творчества оперирует понятиями «среда», «изменчивость среды», «самоуправление народа».

Тем не менее скорее именно при Мечникове мы можем наблюдать постепенную эволюцию географического детерминизма в геосоциологию. Этот вывод можно сделать из эволюции самих взглядов Мечникова - от географического детерминизма до его интеграции с субъективизмом (факторами общественного развития, по Мечникову, являются как географические условия, так и субъективные - воля индивида, общественная солидарность). Мечников рассматривает эволюцию общественных отношений не только через влияние географической среды, но через развитие способности людей к солидарному (кооперативному) труду. Изменения среды и изменения форм кооперации обусловливают собой динамику общественного развития [11]. В более поздний период своего научного творчества ученый вел поиск причин эволюции человеческого сообщества не в самой среде, а в «соотношениях между средой и способностью населяющих эту среду людей к кооперации и солидарности» [12, с. 262]. Создание Мечниковым линейноэволюционной концепции также свидетельствует о возрастании системности в его взглядах, то есть об эволюции географического детерминизма в геосоциологию. В работах позднего Мечникова мы наблюдаем и эволюцию категориального аппарата: базовыми концептами служат «солидарность», «цивилизация».

Формирование школы можно считать условно завершенным, состоявшимся, если у нее, помимо основоположников, есть свои последователи. В этой связи третьим этапом развития школы явился период начала ХХ в., когда из нее постепенно начали вычленяться отдельные новые виды научного знания - субдисциплинарные, включая антропогеографию, историческую географию и геосоциологию, которые часто тесно переплетались между собой и до сих пор не могут быть четко идентифицированы. На данном начальном этапе развития геосоциологии фиксируется детерминация общественного развития не только географическими, но и социокультурными, а также субъективными факторами (А.А. Крубер (1872-1941), Л.П. Синицкий (1864-1933), П.Н. Савицкий (1895-1968)). Так, по мнению А.А. Кру-бера, объектом изучения антропогеографии должны выступать условия, которые способствуют изменениям ландшафтов и их окультуриванию [13, с. 190; 14, с. 5-6]. Очевидна ориентация ученого на синтез двух составляющих общественного развития - географической среды и социокультурной среды. У П.Н. Савицкого наблюдаем многофакторную обусловленность общественного развития с выделением преимущественного фактора географической среды: «Социально-политическая среда и ее территория должны слиться для нас в единое целое, в географический индивидуум или ландшафт» [15, с. 279-294].

Следовательно, сама концептуальность исследовательского поля становится более системной, что проявляется в диалектичности методологии. Фактологическая база обеспечивается за счет анализа фактов социальной действительности (в качестве которых выступают «факты, идущие от удовлетворения насущных потребностей человека, а также факты, которые проистекают от трудовой деятельности человека на земле») [16, с. 5], а также и за счет этнографических материалов и данных статистики. Категориальный аппарат трансформируется и обогащается системными понятиями «культура», «изменение», «культурная динамика», «прогресс», «взаимозависимость», «миграции», «месторазвитие». Ведется поиск типичного на основе анализа социальных фактов. Все это указывает на повышение уровня научности исследований.

Выводы

Проведенный теоретический анализ показал, что географическая школа в социологии (на примере российской социологии) выступает первичной по отношению к геосоциологии. Природа географического детерминизма в социологии глубоко синтетична и представляет собой интегральное образование на стыке естественных наук и социогуманитарного знания, а также идейных, социально -политических и даже религиозно-философских течений различного направления. Междисциплинарность географической школы предопределила и ее последующую эволюционную линию: в русле школы на рубеже XIX-XX вв. начали формироваться предпосылки для нового дисциплинарного и субдисциплинарного знания: геосоциологии, антропогеографии, геополитики, инвайронментальной социологии, экологии, этнической экологии, теории этногенеза. Таким образом, геосоциология как область социологического знания явилась производной от географического детерминизма в социологии.

Принципиальная разница между двумя анализируемыми понятиями состоит в том, что географический детерминизм в социологии исходит из однофакторно-сти, в то время как геосоциология - из многофакторности общественного развития (включая Культуру, Субъекта), при определяющем значении географических условий. В рамках проведенного анализа можно утверждать и наличие других демаркационных линий: во-первых, геосоциология обладает большей системностью при объяснении общественных явлений и процессов; во-вторых, она использует больший массив методов и расширяет фактологическую базу; в-третьих, она вводит в оборот концептуальные понятия, которые могут быть охарактеризованы как более «социологичные», с учетом сегодняшнего определения науки.

В сегодняшнем научном дискурсе продолжают функционировать идеи о географической (в том числе территориальной, климатической) обусловленности социальной жизни: дискуссионными вопросами являются детерминированность культурных различий спецификой территорий государств и народов, «особая» роль России в историческом процессе, соотношение российской, евразийской и западной ментальностей и другие. Это свидетельствует о высокой степени преемственности геосоциологии и смежных с ней областей социального и социогума- нитарного знания по отношению к географическому детерминизму. Методологическая определенность в концептуальных построениях даст ключ к глубокому пониманию смысла новых исследовательских практик и позволит модернизировать социологическую теорию с учетом современных научных понятий.