Геополитические факторы в формировании подходов России к китайской инициативе «Пояс и путь»

Санкт-Петербургский государственный университет, Санкт-Петербург, Россия, wanghao718@ ,

Saint Petersburg State University, Saint Petersburg, Russia, wanghao718@ ,

пространстве и отражающая попытку Пекина вывести из сферы российского влияния пять центральноазиатских государств (Мастепанов, Томберг, 2018). Китайская инициатива также рассматривалась как вызов развивавшейся при определяющей роли России евразийской интеграции с идеей создания общего рынка между РФ, Казахстаном, Белоруссией, Киргизией и Арменией. Наконец, Москва оценивала «Пояс и путь», предполагавший среди прочего создание крупных транспортных коридоров в обход России через Центральную Азию, как вызов ее стремлению служить мостом между Европой и Азией, в частности, посредством проекта развития Транссибирской магистрали.

Однако уже менее чем через два года обозначились изменения в отношении Москвы к китайской инициативе. Впервые положительная реакция российского политического руководства на нее была зафиксирована в заявлении, принятом в мае 2014 г. по итогам официального визита В. Путина в Китай (Лексютина, 2018: 1334). Президент РФ обнаружил в китайской инициативе возможность получить экономическую, политическую и геополитическую выгоду для своей страны. Хотя у российского руководства оставались сомнения и опасения в отношении содержания инициативы, преобладающим стало понимание того, что она открывает благоприятные возможности для России, приобретающие особое значение на фоне кризиса ее отношений с Западом после 2014 г. Именно после 2014 г. можно говорить о новом подходе Москвы к китайской инициативе, состоящем в признании российского руководства необходимости сотрудничества с Поднебесной в деле ее продвижения (Gabuev, Zuenko, 2018: 157).

Впрочем, уже в 2016–2017 гг. отношение к «Поясу и пути» в российском экспертном сообществе снова изменилось: произошел переход от позитивного настроя к разочарованию. Это было связано во многом с неудовлетворенностью сторон результатами российско-китайского сотрудничества в области продвижения «Пояса и пути». В это время также был опубликован ряд работ, в которых содержались тезисы о том, что сотрудничество между Китаем и Россией подорвано напряженностью и недоверием между двумя государствами1 (Gabuev, 2016; Lee, Kim, 2017). В оценках многих российских исследователей инициатива «Пояс и путь» оставалась исключительно китаецентричной, отражающей скрытые амбиции Пекина по расширению его гео-экономического присутствия в Евразии.

Интенсификация сближения России с Китаем с 2014 г. происходила в особом геополитическом контексте – на фоне обострения напряженности между Западом и Россией после украинского кризиса 2014 г. и введения против РФ целого спектра финансовых и секторальных санкций, что, соответственно, давало Москве возможность избежать дипломатической изоляции (Peyrouse, 2017: 96) и найти новые источники импорта технологий и финансового капитала.

С 2017 г., когда Россия адаптировалась к новой реальности в отношениях с Западом и санкционному режиму, отсылки к «Поясу и пути» в российской повестке дня постепенно стали замещаться концепцией Большого евразийского партнерства, которая презентовалась как более масштабная инициатива, в том числе включающая в себя в качестве составляющей «Пояс и путь».

Вместе с тем важно учитывать тот факт, что от демонстрации своего конструктивного отношения к китайской инициативе руководство России явно выигрывало. Эта демонстрация в какой-то момент заставила как внешнеполитических оппонентов Москвы, так и россиян поверить в то, что существующие в экономике страны проблемы будут решены при помощи китайских партнеров. Хотя надежды на масштабную помощь Поднебесной пока не оправдались, это не значит, что российское руководство не добилось своих целей. «Интеграционный фасад» – термин, который был использован А. Габуевым и И. Зуенко (Gabuev, Zuenko, 2018) для описания отношения России к инициативе «Пояс и путь» - выгоден как России, так и Китаю, так как он основан на геополитическом, а не экономическом понимании концепции.

Интенсивность и перспективы экономического сотрудничества России с Китаем тесно связаны с геополитическими факторами, так как для того, чтобы каким-то образом дистанцироваться от Поднебесной и выдвигаемых ею инициатив, России нужно выйти из экономического кризиса и улучшить отношения с Западом в целях ослабления санкционного давления. Только в таком случае Москва может позволить себе стать менее гибкой в переговорах с Пекином в вопросах продвижения инициативы «Пояс и путь».

Учитывая же современный контекст открытой конфликтности отношений России с Западом, последовавшей после начала специальной военной операции в Украине с февраля 2022 г., в ближайшей перспективе Китай станет для России еще более близким партнером2. Сейчас

Москва не сможет выдвигать свои условия, наоборот, любое сотрудничество с Китаем для нее будет выгоднее, чем потеря важного геополитического партнера. Взаимодействие двух государств в рамках «Пояса и пути» усиливает российский «поворот на Восток», тем самым снижая экономическую и институциональную зависимость России от Запада. Экономические перспективы двустороннего сотрудничества для Москвы состоят в приобретении партнера с хорошо развитой экономикой, способного и желающего закупать энергетические ресурсы, которыми богата Россия. Для обеих стран привлекательной является возможность переформатирования межгосударственных экономических и интеграционных связей в сторону построения «евразийского мира» без вмешательства США и их союзников. В условиях западных антироссийских санкций и попыток изолировать РФ от остального мира сближение с Китаем в рамках инициативы «Пояс и путь» может быть более чем выгодно для России.

Для Китая поддержка Россией национальной инициативы «Пояс и путь» также очень важна. Серьезным препятствием для реализации концепции всегда оставалась сильная ее критика со стороны целого ряда крупных мировых держав, на этом фоне поддержка России как крупного международного игрока существенна для Китая. Наиболее критически к инициативе Поднебесной подходят Индия (Damuri et al., 2019) и США1 – государства, имеющие напряженные отношения с КНР. Российский китаист Я.В. Лексютина в одном из своих исследований приводит примеры предметной критики инициативы, отмечая в том числе предоставление экономически «связанных кредитов» и несоответствие условий займов международным стандартам (Лексютина, 2019: 148–149; 2020: 7–8). Пекин, которому важно продолжать развивать инициативу, предпринимает меры по совершенствованию своего взаимодействия со странами – участницами проекта и устранению указанных претензий к инициативе с целью заручиться поддержкой большего количества государств и минимизировать зависимость от России в этом отношении2. Однако в настоящий момент Москва все еще является для Пекина ключевой страной-партнером. Этот статус России в глазах Китая поддерживается целым рядом факторов, среди них: протяженная общая граница, ориентация правительственных кругов на взаимодействие, потребность в сотрудничестве у обеих стран, общие оппоненты в мировом политическом пространстве, склонность России к уступкам в ходе переговоров по продвижению китайской инициативы, обусловленная складывающейся геополитической обстановкой. В этой связи можно сказать, что для Поднебесной очевидны явные преимущества продолжать сотрудничество с РФ в ближайшее время.

Что касается проблем, с которыми может столкнуться Россия в результате взаимодействия в рамках «Пояса и пути», они, как правило, концентрируются на двух вопросах.

Первый из них связан с выяснением, ослабит ли дальнейшее усиление китайского экономического присутствия в Центральной Азии влияние России в регионе в долгосрочной перспективе, поскольку у Москвы просто нет финансовых средств для конкуренции с Пекином в сфере инвестирования, кредитования и оказания поддержки развитию стран Центральной Азии (Martynenko, Parkhitko, 2019: 857). Россия поддерживает прочные политические связи с регионом, в то время как Китай вливает в него финансовый капитал и увеличивает объем торговли с ним. Безусловно, нужно оговориться, что РФ является основным направлением экспорта трудовых ресурсов из Центральной Азии и сохранит эту роль в обозримом будущем, Китай вряд ли может сравниться с Россией в этом отношении в контексте исторической и политической близости с Центральной Азией.

Второй вопрос связан с тем, что «поворот России на Восток» поставил ее в политическое и экономическое положение зависимости от Китая, и это может со временем негативно повлиять на интересы безопасности России3. Пекин, напротив, занимает более выгодную позицию в отношениях с Москвой. Если раньше КНР находилась в некоторой энергетической зависимости от России, в данный момент страна уже существенно диверсифицировала импорт энергоносителей и продолжает двигаться в этом направлении. Так, в анализе поставок природного газа в Китай за период зимы – весны 2021–2022 гг. можно найти информацию о том, что ожидается увеличение объемов импорта газа по трубопроводу Китая из Мьянмы1.

Главная проблема для КНР в настоящий момент заключается в обострении конфликта между Россией и Украиной, так как он, вероятно, изменит также и конфигурацию инициативы «Пояс и путь». Для Китая обширная территория России была самым удобным наземным путем к рынку ЕС (Lee et al., 2015). Россия, Украина, Польша и Беларусь собирались стать частью Нового евразийского сухопутного моста, который в основном должен был быть представлен железнодорожным сообщением. На данный момент Китаю придется в краткосрочной перспективе переориентироваться на морские пути, а в долгосрочной - разрабатывать проекты создания других транспортно-логистических коридоров, которые могут быть запасными, а возможно, и основными путями для доставки грузов в Европу2.

В целом следует заключить, что геополитические факторы в формировании подходов России к китайской инициативе «Пояс и путь» являются одними из ключевых, в связи с чем отношения двух государств оказываются в зависимости от поведения других акторов на мировой арене, а также от внутренних противоречий самих стран, участвующих в выстраивании взаимовыгодного сотрудничества. В связи с этим имеет смысл осуществление мониторинга внешнеполитической глобальной ситуации с целью предупреждения неблагоприятных последствий для развития отношений России и Китая, а также стремление к компромиссу при решении спорных вопросов в свете будущих преференций взаимодействия.