Геополитический интерес России в Азиатско-Тихоокеанском регионе

В глобальном мире каждое государство встает перед выбором собственной модели эффективного управления и обеспечения безопасности на данном этапе исторического развития. И в то же время, если, например, экономические, экологические проблемы можно решать совместными усилиями государств, то с геополитическими необходимо справляться в одиночку, так как они – сфера его жизненно важных интересов.

Так называемая вестернизация в России себя дискредитировала, поскольку самоутверждение экономически доминирующего класса выступает как своеобразная эмиграция из национальной жизни. В 1990-е годы его представители демонстрировали Западу на уровне государственной политики свою готовность на далеко идущие геополитические уступки. Запад воспользовался этим эмигрантским комплексом для наступления по многим геостратегическим направлениям. Актуальным для России является, прежде всего, геополитический интерес в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Итоги внешней политики России в 1990-е годы продемонстрировали банкротство «Концепции внешней политики России», сформулированной МИД под руководством А. Козырева. России угрожала утрата партнерских отношений с КНДР и Китаем. Это было совершенно не в ее интересах, поскольку США «развязали себе руки» в АТР, в то время как Китай был связан с КНДР договором о военном союзе, и именно при его поддержке Россия стала членом организации

Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС), объединявшей 34,5% населения Земли и обеспечивавшей 40% всего мирового внешнеторгового обмена и половину производимого в мире ВНП [2, c. 8].

Между тем в России накоплен достаточный опыт для самостоятельного геополитического выбора. Основные идеи учения евразийства соответствуют современным представлениям о путях и формах развития мирового сообщества. Не вызывает сомнений актуальность евразийской геополитической теории, позволяющей структурировать взаимоотношения государств как в пространстве СНГ, так и в сопредельном евроазиатском регионе и заставляющей задуматься над взаимоотношениями России со странами АТР. В.М. Песков считает, что «дух евразийства», генерирующий тенденции творческого сотрудничества и гармонизации интересов разных народов, со временем может стать мощным фактором позитивного влияния России на международную ситуацию в Азиатско-Тихоокеанском регионе [2, c. 9].

Новая интерпретация соборной идеи евразийства позволяет реализовать принцип конвергентности («со-обращенности» России на Запад и на Восток, равно как и Запада и Востока на Россию) и обнаруживает возможность диалога различных культур и субкультур.

Современная внешнеполитическая ситуация на дальневосточных рубежах России заставляет ее иметь

ХОБТА Валерий Валерьевич, кандидат политических наук, доцент кафедры гуманитарных наук Лесозаводского института технологий управления (филиала) Дальневосточного государственного технического университета.

жесткую геополитическую доктрину, отстаивающую ее государственные интересы. Прежде всего, необходимо оберегать существование страны от «добрых» и «цивилизованных» соседей, которых нищая, разоренная Россия устраивает больше, чем могучая и независимая держава. Но Москву усиленно заставляют сокращать вооруженные силы, особенно ракетно-ядерные. Вашингтон в этом чрезвычайно заинтересован.

Социально-демографическая ситуация в Сибири и на Дальнем Востоке требует проведения миграционной политики, способной обеспечить приток трудовых ресурсов в эти регионы. Четко разработанная система квот, требований к иммигрантам могла бы дать России квалифицированную рабочую силу. Однако для подготовки концепции такой политики нужны высококвалифицированные кадры (востоковеды, экономисты, демографы, социологи).

Оздоровление отношений России со странами АТР может послужить фактором ее экономической интеграции с ними. До последнего времени в рамках Сибирского и Дальневосточного федеральных округов остаются обширные территории, ресурсы которых так и не введены в полной мере в оборот. И в то же время форсированная интеграция Дальнего Востока в АТР на современном этапе может вступить в противоречие с интересами территориальной консолидации Российской Федерации. Включение Дальнего Востока в экономику АТР необходимо соотносить с приращением связей между европейской и азиатской частями России, применяя одновременно эффективные меры по укреплению физического присутствия россиян в Приамурье [3, c. 89].

В межрайонном территориальном разделении труда Сибирский федеральный округ специализируется на производстве топлива и электроэнергии, продукции черной и цветной металлургии, заготовке и переработке леса, а Дальневосточный – на цветной металлургии, рыбной промышленности и лесном хозяйстве. Оба федеральных округа сталкиваются, помимо социальнодемографических, еще и с такими проблемами, как неразвитость инфраструктуры и экологические.

Поэтому в концепциях экономической интеграции Северо-Восточной Азии, разработанных во второй половине 1980-х годов, российской стороне отводилась крайне неблагоприятная роль поставщика сырья [1, c. 40].

Со стороны России, как представляется, была бы продуктивной геостратегия, основанная на комплексном развитии всех геополитических составляющих жизни регионов Сибири и Дальнего Востока, с привлечением капиталов и рабочей силы заинтересованных стран: Японии, Кореи, Китая, Индии, США и стран СНГ. Интернационализация хозяйственного развития Сибири и Дальнего Востока может предотвратить одностороннюю китаизацию этих регионов. При этом контроль над деятельностью интернациональных компаний, бесспорно, должно осуществлять правительство РФ. Пока же Россия в этом стратегически важном регионе выступает отнюдь не как сверхдержава.

Несмотря на конфликтный характер интересов России и Китая, определяющее значение приобретают их взаимовыгодные отношения. Прежде всего обе страны создают колоссальные препятствия для гегемонии США и Японии в АТР. Они стоят перед необходимостью принять решение о выступлении в качестве региональных империй в структуре многополярного мира. Они сохраняют высокий потенциал в качестве соперников США как глобальной империи [4, c. 22].

Россия предстает как мировая энергетическая держава, к тому же и ядерная. В ее нынешнем положении она имеет хороший шанс укрепить свою позицию по отношению к мусульманским странам, особенно таким, как Иран и Саудовская Аравия. Для Китая в геополитическом отношении такая позиция России весьма выгодна, поскольку Пекин опасается возрождения ислама в Центральной Азии и проникновения в этот регион мусульманских стран. Данная ситуация в определенной степени представляет угрозу для США, поскольку страны исламского мира, так же как Россия и Китай, в перспективе являются соперниками США на Востоке.

Неслучайно в качестве обоснованности антиатлан-тической стратегии на юго-западном побережье Евроазиатского материка «неоевразийцы», сплотившиеся вокруг газеты «Завтра» и журнала «Элементы», предлагают идею континентального русско-исламского альянса. Актуальность выбора мусульманских стран в качестве важнейшего союзника обусловлена не только укреплением внешнеполитических позиций России, но и стремлением к стабилизации внутриполитической ситуации – нейтрализации импульсов панисламизма и пантюркизма.

На данном этапе исторического развития признаком эффективной внешней политики России в АТР может быть только нейтрализация геополитических давлений на нее. На первый план все более выдвигается проблема обращения к историческому опыту России – естественному ядру евразийства. Россия – стержень и главная опора евразийского континентального блока.