Глобальные экономические дисбалансы и позиция БРИКС по их регулированию

Одной из фундаментальных современных проблем мировой экономики является проблема глобальных экономических дисбалансов, достигших в последние годы беспрецедентного уровня. Проведение анализа причин кризисной ситуации, в которой оказалась мировая экономика сегодня, не представляется возможным без определения мирового хозяйства как несбалансированного, содержащего фундаментальные противоречия и несоответствия. Глобальные экономические дисбалансы существенно усилились за последнее десятилетие на фоне расширения мировой торговли и быстрой интеграции финансового рынка. Для понимания, что такое глобальные экономические дисбалансы и какие наиболее значимые из них актуальны для современного мирового хозяйства, обратимся к определению термина «глобальные дисбалансы» и более пристально взглянем на их эволюцию.

Современная проблема глобальных дисбалансов имеет прецеденты в истории. В начале XIX века доля Китая в общем объеме мирового производства составляла около трети, таким образом, страна имела огромное положительное сальдо внешней торговли с Великобританией. Для разрешения сложившийся ситуации руководство КНР пришло к необходимости импортировать в страну единственный товар, не производимый внутри страны – опиум. Повсеместная его доступность привела к значительному оттоку средств в Великобританию и падению нравов, что в конечном итоге стало причиной двух Опиумных войн, по итогам которых Китай принял все правила торговли западных держав, а его развитие резко затормозилось [1].

В XX веке понятие «глобальные дисбалансы» связывалось только с нарушением обмена экономическими ресурсами между странами. Таким образом, данная категория характеризовала состояние главной части платежного баланса определенной страны, а именно баланса текущих операций. Увеличение количества займов для покрытия дефицита баланса вызывает рост несбалансированности бюджетов частных лиц и корпораций, а также бюджета страны, и может грозить дефолтом. В условиях глобализации и укрепления мировых экономических связей дефолт в одних странах может затронуть и перейти на другие, в связи с чем начнется мировой экономический кризис.

Современная экономическая литература под глобальными дисбалансами определяет обширный круг явлений, которые характери- зуют состояние мирового хозяйства. Таким образом, в сегодняшних реалиях дефициты счетов по текущим операциям можно отнести к глобальным экономическим дисбалансам в узком смысле данного понятия. В широком смысле данное понятие трактуется как взаимодействия между элементами мировой экономики, содержащие определённые негативные аспекты, формирующие отрицательные последствия как в целом для всего мирового хозяйства, так и для определенных регионов и отдельных стран. Глобальные дисбалансы можно определить, как отрыв финансовых рынков от реальной мировой экономики, то есть необоснованно увеличенный в большинстве развитых стран финансовый сектор по сравнению с реальной экономикой в результате быстрого роста развития традиционных финансовых операций, а также сделок с новыми финансовыми продуктами, к которым можно отнести различного рода производные финансовые инструменты. К современным глобальным экономическим дисбалансам необходимо также отнести несоответствие в соотношении темпов роста между развитыми и развивающимися странами, неравномерное распределение рабочей силы между странами и размещение природных ресурсов и т. д. [2].

Данная трактовка термина «глобальные экономические дисбалансы» представляет собой синоним более привычного для многих экономистов термина «диспропорция». Таким образом, теория основателей политэкономии, гласящая, что диспропорциональное развитие капиталистической экономики неизбежно будет порождать кризисы, актуальна и в наши дни с дополнением, что в настоящее время глобализация объединила мировую экономику в одно целое. В связи с этим и возникли глобальные диспропорции или иначе дисбалансы, которые сегодня стали основой мировых кризисов.

На взгляд автора, современная трактовка глобальных дисбалансов должна рассматриваться в более широком контексте и учитывать внешнеторговые, макроэкономические, а также внешнеполитические аспекты. Нарушение баланса сил в мировой экономике, а также несоответствие роли новых экономических лидеров в процессах регулирования мировой экономикой является глобальным современным дисбалансом. Таким образом, «глобальные экономические дисбалансы» — это принявшие критических размеров различные формы диспропорций в структуре, развитии, регулировании процессов, механизмах взаимодействия, нарушения экономического баланса, равновесия процессов, потоков в регионе, государстве и в мире в целом.

Облегчая доступ мировых сбережений к наиболее продуктивным способам их использования, свободное движение капиталов через национальные границы несет с собой значительные экономические выгоды, включая стимулирование экономического роста. С учетом этого произошел целый ряд эпизодов, в которых международное движение капитала принесло с собой проблемы макроэкономического характера, финансовой нестабильности, или того и другого. Такие проблемы обычно возникали в двух случаях: во-первых, когда «правила игры» международной денежной системы – меры экономической политики, которые ожидаются от стран для того, чтобы со временем способствовать сбалансированной глобальной экономики, – либо плохо сформулированы, либо не соблюдаются ключевыми странами; и во-вторых, когда финансовая система стран, которые получают значительные вливания капитала, не соответствует задаче продуктивного инвестирования притекающих средств.

В конце 1920 – начале 1930-х годов американский доллар и французский франк были недооценены, результатом чего стал сильный приток капитала и профицит текущего счета платежного баланса этих стран. Согласно неписаным, но устоявшимся правилам золотого стандарта, эти две страны должны были бы позволить притоку капитала увеличить денежное предложение, с соответствующим ростом цен, что привело бы к реальному повышению валютных курсов и, со временем, к сужению профицита во внешней торговле. Вместо этого эти две страны стерилизовали последствия такого притока капитала, не допуская его влияния на денежное предложение, и их валюты оставались долгое время недооце- ненными. С учетом ограничений, налагаемых золотым стандартом, такая политика, в свою очередь, усиливала дефляционное давление и напряжение в банковском секторе в странах с дефицитом баланса внешней торговли, таких, как Германия, которые теряли свои золотые и валютные депозиты. В конце концов нежелание США и Франции проводить свою внутреннюю политику согласно правилам игры, вместе со структурными слабостями в финансовых системах и самого золотого стандарта, способствовали дестабилизации мировой экономической и финансовой системы и наступлению Великой депрессии.

Пример Азиатского финансового кризиса конца 1990-х годов демонстрирует несколько иной тип риска, связанный с большими трансграничными перемещениями капитала. В девяностые годы сильный приток капитала способствовал бурному росту многих азиатских экономик. Но под влиянием девальвации в Таиланде в 1997 году инвесторы стали осознавать, что финансовые системы некоторых азиатских экономик – в результате слабости институтов, недостаточного регулирования, или других недостатков – неэффективно перераспределяли приток капитала в производственные инвестиции. По мере того, как иностранные инвесторы теряли доверие, потоки капиталов сменили направление на противоположное, и бум, основанный на кредите, резко закончился. Азиатский кризис привел к большим издержкам для соответствующих стран в плане финансовой и макроэкономической стабильности. В этом случае приток капитала стал проблемой из-за слабостей в финансовых системах и организации регулирования и надзора в странах-получателях иностранного капитала.

Хотя эти вопросы сейчас обычно обсуждаются в контексте развивающихся рыночных экономик, США – крупнейший импортер капитала в мире – также испытывает трудности в его рациональном освоении. Стоит заметить, что именно неспособность финансовой системы США распределить надлежащим образом эти капиталы, как зарубежные, так и внутренние, способствовала тому, что разразился последний финансовый кризис и глобальная рецессия. США, с его зрелой экономикой, был получателем чистого притока капитала, который вырос до 6% ВВП перед финансовым кризисом. Значительная часть этих потоков отражала более широкое явление – глобальный избыток сбережений. За последние 15 лет многие развивающиеся рыночные экономики имели крупный и устойчивый профицит текущего счета, и в результате стали экспортерами капитала в развитые экономики, особенно в США. Эти потоки усугубили дефицит текущего счета США и стали фактором снижения долгосрочных процентных ставок в США и в мире ниже тех уровней, которые были бы логичны, исходя из краткосрочных ставок и других макроэкономических фундаментальных факторов.

Некоторые исследователи утверждали, что потоки капитала из развивающихся стран в развитые экономики будут стремиться в самые надежные и ликвидные активы, в отношении которых на самих развивающихся рынках существует определенный дефицит. Действительно, страны глобального избытка сбережений – в основном некоторые азиатские страны и экспортеры нефти из ближневосточного региона – на самом деле оказывали значительное предпочтение очень надежным и ликвидным активам США в середине прошлого десятилетия, особенно бумагам казначейства и (ипотечных) агентств. Хотя значительная часть чистого притока капитала в США пришла с развивающихся рынков, существенные объемы поступали также от развитых экономик. Так же, как и страны глобального избытка сбережений, европейские инвесторы очень ценили надежность и ликвидность своих американских инвестиций. Однако относительно развивающихся стран, покупки европейских инвесторов охватывали более широкий диапазон ценных бумаг США, включая крупные объемы высокорейтинговых обеспеченных ценных бумаг. Европа финансировала свои покупки американских активов, выпуская долговые обязательства, а так как эти обязательства в основном состояли из более традиционных ценных бумаг, включая суверенный долг, а также банковские депозиты, результатом в этом случае был чистый рост глобального спроса на высокорейтинговые американские активы.

Предпочтения иностранных инвесторов в пользу высокорейтинговых американских активов, вместе с такими же предпочтениями многих внутренних инвесторов, имели ряд последствий, в том числе для сравнительной доходности таких активов. Важно, однако, было то, что такие предпочтения со стороны такого количества инвесторов создали сильные стимулы для финансовых «инженеров» США разрабатывать инвестиционные продукты, которые «трансформировали» рисковые займы в высокорейтинговые ценные бумаги. Хотя большая часть новых ипотечных кредитов, выдаваемых в годы жилищного бума, была слабого кредитного качества, финансовый инжиниринг привел к тому, что подавляющая доля частных MBS (mortgage-backed security – ипотечные ценные бумаги) имела рейтинг «AAA». Это фундаментальное противоречие стало одной из причин дестабилизации мировых финансов. Как и в случае с азиатским кризисом, причина заключалась в неготовности финансовой системы и финансового регулирования страны-получателя потоков капитала. Неправильные стимулы при выдаче кредитов, андеррайтинге и секьюритизации, недостатки в риск-менеджменте финансовых организаций, конфликт интересов в кредитных агентствах, пробелы и слабости в структуре финансового регулирования и провалы надзорной системы стали источниками плохого функционирования системы. Данный опыт приводит к пониманию сложностей, которые возникали и возникают перед экономическими властями развивающихся рыночных экономик, которым приходится управлять крупными и порой очень волатильными потоками капитала в последние несколько десятилетий.

На сегодняшний день потоки капитала опять являются заметной проблемой для международной макроэкономической и финансовой стабильности. Эти потоки отражают частично две скорости восстановления мировой экономики: темпы роста развивающихся рынков намного превосходят темпы роста развитых экономик. В свете сравнительно умеренного восстановления, на данный момент, развитых экономик центральные банки этих стран по большей части продолжают мягкую монетарную политику. Некоторые наблюдатели, признавая, что, если восстановление развитых экономик будет прервано и не состоится, это крайне негативно скажется на развивающихся рынках, тем не менее считают, что такая мягкая политика генерирует негативные побочные эффекты. В частности, озабоченность вызывают крупные потоки частного капитала на многие развивающиеся рынки, которые, в зависимости от реакции монетарных властей, могут привести к повышению курса их валют, ускорить инфляцию или привести к возникновению пузырей на рынках различных активов.

Хотя экономические власти стран с развивающимися рынками, очевидно, сталкиваются с большими проблемами, такие озабоченности можно рассмотреть в положительном контексте. Во-первых, эти потоки капитала стимулировались многими факторами, включая ожидания более быстрого роста и, соответственно, большей доходности от вложений в развивающиеся экономики, чем в развитые экономики. На самом деле последние данные показывают, что агрегированные потоки капитала в развивающиеся рынки не выбиваются из долгосрочных трендов. Во-вторых, развивающиеся рыночные страны очень заинтересованы в продолжении экономического восстановления развитых экономик, что и призвана обеспечить мягкая монетарная политика, проводимая в развитых экономиках. В-третьих, экономические власти стран с развивающимися рынками обладают рядом мощных, хотя, возможно, и несовершенных, инструментов, которые они могут использовать для управления своими экономиками и предотвратить перегрев, включая корректировку валютного курса, монетарной и бюджетно-налоговой политики, а также макропруденциальных мер. Наконец, следует помнить о том, что побочные эффекты могут работать в обе стороны. Например, восстанавливающийся спрос на развивающихся рынках внес весомый вклад в недавний резкий рост цен на сырьевые товары. В более общем плане, поддержание заниженного курса валют некоторыми странами привело к такой структуре глобальных расходов, которая не является сбалансированной и не может быть устойчивой. Такие дисбалансы включают не только дисбалансы между развивающимися рыночными странами и развитыми экономиками, но и между самими развивающимися странами, так как те страны, которые позволили своим валютным курсам колебаться под влиянием рыночных сил, испытывают снижение своей конкурентоспособности по сравнению с теми странами, где государство активно вмешивается в работу валютных рынков.

Увеличение глобальных дисбалансов было вызвано целым рядом факторов, которые имеют свое происхождение как в США, так и в других странах. Некоторые из этих факторов носят структурный характер, такие, как увеличение финансовой интеграции, появление глобального избытка сбережений и очень сильный основной спрос на американские активы. Другие представляют циклические события, в том числе очень низкий уровень частных сбережений в экономике США и низких инвестиционных расходах в остальной части мира.

Масштабы проблемы глобальных экономических дисбалансов сделали данный вопрос одним из самых обсуждаемых в экономике в последние годы, так как он затрагивает все мировое хозяйство.

На сегодня группа стран БРИКС – наиболее динамичная часть мировой экономики, и проблема экономических дисбалансов является также для нее актуальной, оказывая негативное влияние на их экономики. На VII саммите БРИКС, проведенном в России в июле 2015 года, лидеры этой организации подробно говорили о мировой экономике, не скрывая обеспокоенности нестабильностью на рынках, высокой волатильностью цен на энергоносители и сырьевые товары, а также накоплением рядом стран суверенной задолженности. «Все эти структурные дисбалансы непосредственно влияют на динамику роста и наших экономик. В этих условиях государства БРИКС намерены активнее задействовать собственные ресурсы и внутренние резервы развития», – отметил на саммите Президент РФ В. В. Путин [3].

За последнее десятилетие Китай, Индия, Россия, Бразилия и ЮАР стали рассматривать себя как государства, связанные общими хозяйственными интересами и преследующие схожие цели. Страны группы БРИКС активно «прицениваются» не только к экономическим, но и к политическим проблемам, которые могли бы стать их вкладом в глобальную повестку. Этот процесс важен прежде всего потому, что страны БРИКС, c одной стороны, объективно воспринимаются как представители «незападного» мира, но, с другой стороны, исключительно сильно зависят от Запада и являются дополняющей его экономической системой. Если эти государства действительно намереваются через 30–40 лет стать законодателями мировой экономической моды, они вынуждены будут в течение этого срока перехватить темы, которые доминируют сейчас в глобальной политике, – причем перехватить их не в жестком противостоянии с ведущими державами, а, скорее, в творческом развитии уже существующих трендов.

Важной и необходимой является возможная инициатива стран БРИКС, которая, безусловно, заставила бы говорить об этом объединении как о заметном агенте на глобальной политической и интеллектуальной сцене, в вопросах осмысления финансовой ситуации, которая сложилась в мире в последние годы. Важнейшей чертой этой ситуации выглядят гигантские дисбалансы, образовавшиеся в экономических отношениях между развитыми странами и государствами БРИКС. Если еще в середине 1990-х годов Запад был глобальным кредитором, а периферия с трудом оправлялась кто от кризиса 1980-х годов, а кто от краха советского блока, то сегодня Америка и Европа выглядят сомнительными должниками, в то время как Китай (включая Гонконг), Россия, Индия, Бразилия и ЮАР обладают (по состоянию на конец ноября 2013 года) валютными резервами в 5,2 трлн долл.

Если вспомнить историю, то быстрый подъем Китая во многом обусловлен тем, что США и страны Западной Европы после кризиса 1997 года в Азии не ввели никаких протекционистских мер против стран, резко снизивших курс своих валют, что поставило Запад в заведомо невыгодное положение. Аналогичная ситуация и с ценами на нефть, которые могли бы быть остановлены в своем росте в середине 2000-х, но США и Европа не предприняли никаких действий, позволив подняться России и Саудовской Аравии. Росту БРИКС в последнее десятилетие поспособствовали страны Запада, а глобальные экономические дисбалансы стали следствием не столько стремления развитых стран занимать деньги, сколько желания развивающихся стран гарантировать себе резервы на случай очередного кризиса [4].

С другой стороны, необходимо понимать, что развитые страны могут тем или иным образом повлиять на обесценение резервов БРИКС. Как и в 1971 году, они при этом ничем не рискуют – и поэтому новые богатые страны отнюдь не выглядят самодостаточными, а глобальные дисбалансы могут угрожать скорее им, чем Европе и США. Снижение курса доллара и евро может быть более чем благоприятным для их эмитентов, но чревато серьезными потрясениями для глобальной периферии.

Поддержка глобальной системы мировых и региональных балансов требует новой финансовой архитектуры и системы инфраструктурных проектов со стороны стран с периферии, обладающих мощным потенциалом. Многие эксперты считают, что заинтересованность стран БРИКС в создании подобных институтов связана со все большей их неудовлетворенностью работой финансовых организаций с западным преобладанием (Всемирный банк, МВФ). Формирование региональных финансовых организаций (например, в рамках БРИКС и других группировок) будет связано с формированием новых возможностей для экономики каждой группы стран, с выстраиванием новой глобально скоординированной экономикой в интересах всех стран, входящих в данную группу.

Таким образом, странам группы БРИКС необходимо первыми поставить вопрос о разрешении проблемы глобальных экономических дисбалансов. Первым шагом для решения данной проблемы должно стать признание, что, во-первых, дисбалансы порождены экономической политикой как стран Запада, так и стран периферии; во-вторых, в конце 1990-х и на протяжении 2000-х годов страны Запада, сохраняя свой не снижав- шийся спрос, значительно поспособствовали развитию стран группы БРИКС; и в-третьих, государства БРИКС понимают необходимость поддержать Запад в сложном для него положении в настоящее время. Это могло бы радикально изменить отношение как развитых стран, так и всего остального мира к странам группы БРИКС как в экономическом, так и в политическом аспектах. Вторым шагом могло бы быть достижение соглашения о том, что долги западных стран могут быть использованы в счет покупки реальных активов на территории этих государств, таким образом были бы сняты существующие ограничения на инвестиции из стран БРИКС в США и Европу, долги ведущих держав резко сократились бы так же, как и резервы развивающихся, что способствовало бы ускорению экономического роста во всем мире. И наконец, в-третьих, страны БРИКС, если бы смогли добиться равноправных возможностей для инвестирования в ведущие экономики мира, стали бы естественными лидерами в глазах других периферийных стран, стремящихся добиться того же. Другими словами, странам группы БРИКС как в политическом, так и в экономическом отношении чрезвычайно важно предложить странам Запада эффективный метод разрешения современного долгового кризиса. Современные экономические дисбалансы напоминают эпоху гонки вооружений и торжества идей «гарантированного взаимного уничтожения», которое произойдет вне зависимости от того, кто первым начнет отходить от ответственной финансовой политики.

Проанализировав причины глобальных дисбалансов, можно прийти к следующим выводам их возникновения:

• •    правила мировой валютно-финансовой системы нечетко сформулированы и не соблюдаются (например, в современной валютной системе стандарт SDR (special drawing rights – cпециальные права заимствования) так и остается формальным, но не действительным);

• •    национальные валютные системы недостаточно регулируемы и не справляются с большим притоком капитала;

• •    излишние средства могут быть инвестированы в других странах без барьеров и ограничений по объему.

Затяжные глобальные дисбалансы вызывают большое беспокойство мирового сообщества и побуждают к принятию им мер по реформированию системы управления мировой экономикой. Практика показывает, что развитые страны не готовы пока идти навстречу развивающимся державам в том, что касается распределения ролей на мировой арене. Но в последнее время стало ясно, что в долгосрочном плане вес стран группы БРИКС будет увеличиваться, и в дальнейшем будет очень сложно или просто невозможно поддерживать устойчивый мировой порядок без этих ключевых держав, демонстрирующих ответственный подход к мировым событиям и процессам.

Страны БРИКС могут внести следующие предложения по преодолению макроэкономических дисбалансов, обострившихся в условиях глобального финансово-экономического кризиса.

• 1.    Требуется переформатирование международной денежной системы для стимулирования сильного, устойчивого роста и улучшения экономических результатов для всех наций.

• 2.    Принятие международных стандартов в области макроэкономической и бюджетной политики для всех стран, включая страны резервных валют, для своевременной идентификации нарастания дисбалансов.

• 3.    Сформулировать и закрепить более четкие правила мировой валютно-финансовой системы и обеспечить их выполнение всеми участниками мирового хозяйства.

• 4.    Создание наднациональной резервной валюты, эмиссия которой будет осуществляться международными финансовыми институтами, превращение SDR в признанную всем мировым сообществом «суперрезервную» валюту.

• 5.    Расширение (диверсификация) перечня валют, используемых в качестве резервных, на основе принятия согласованных мер по стимулированию развития крупных региональных финансовых центров.

• 6.    Страны с избыточным торговым профицитом должны позволить своим валютным курсам лучше отражать фундаментальные рыночные факторы и увеличить усилия, направленные на замену экспорта внутренним

• 7.    Страны с крупным и устойчивым торговым дефицитом должны найти способы увеличить национальные сбережения, включая коррекцию своей бюджетной политики, которая бы ограничивала расходы бюджетов стран. США рекомендуется стимулировать рост нормы сбережения (для снижения уровня импорта) и способствовать дальнейшему обесценению доллара.

• 8.    Необходимо укреплять финансовое регулирование и надзор, повышать эффективность, прозрачность и надежность национальных финансовых систем для увеличения способности управления и инвестирования потоков капитала.

• 9.    Наладить диалог между группами стран, представляющими разные полюсы дисбалан-

• сов в мировой экономике и финансах: странами-кредиторами и странами-должниками, профицитными и дефицитными странами через организацию форума.

• 10.    Продолжать укреплять механизмы международного сотрудничества, включая Базельский комитет, Совет по финансовой стабильности, Процесс взаимной оценки Группы 20-ти, и вместе работать по укреплению надзора со стороны Международного валютного фонда для создания единой эффективной структуры международной экономической кооперации.

спросом. В частности, Китай должен отказаться от политики поддержки экспортоориентированных отраслей, стимулировать внутренний спрос и остановить накопление валютных резервов.

В решении вопросов глобальных экономических дисбалансов мир должен объединить усилия, так как иначе не будет победителей, а будут только проигравшие. Инициатива группы БРИКС в данной сфере была бы крайне необходимой в нынешней ситуации и вряд ли вызвала бы отторжение в мире. В случае ее реализации такой шаг заложил бы определяющий тренд в мировых финансах на ближайшие десятилетия.