Гнездование пеночки-зарнички Phylloscopus inornatus на южной границе ареала в северо-восточном Приморье

Несмотря на широкое распространение в северо-восточной Азии — от Манчжурии до тундровой зоны северо-востока России (Дементьев и др. 1954; Степанян 1990), пеночка-зарничка Phylloscopus inornatus редка и спорадична на гнездовье непосредственно к югу от Станового хребта и отмечалась лишь как пролётный вид для Уссурийского края (Воробьев 1954). Указание на июньский вылет молодых зарничек в низовьях Большой Уссурки (Имана) со ссылкой на Е.П.Спангенберга (Дементьев и др. 1954) ошибочно. Как и в Южном Приморье, на Имане достоверно наблюдались и добывались только майские пролётные особи (Спангенберг 1965).

Однако, в 1970-1980-е гнездовые поселения зарнички были обнаружены, как и предвидел ранее К.А.Воробьев (1954), на крайнем северо-востоке Приморья, в низовьях Самарги и Единки (~ 47-47.5° с.ш.; Елсуков 1982; Назаренко 1990), а также несколько южнее (~ 46°), в верховьях Бикина (конкретное место не указано; Пукинский 1984). В те же годы вид зарегистрирован в качестве гнездящегося для северных областей Сахалина (Нечаев 1991). Эти факты заставили участников Би-кинских орнитологических экспедиций в 1990-1996 обратить особое внимание на выяснение статуса пребывания и характера распределения зарнички в ландшафтах бассейна Бикина — непосредственно на южной границе распространения вида в дальневосточном регионе.

Гнездование зарнички в 1996 в бассейне верхнего Бикина

В 1993 зарнички шли вместе с корольковыми пеночками Phylloscopus proregulus вверх по Бикину в течение всего мая, но в июне-июле в долине среднего Бикина и на Хорско-Бикинском водоразделе нигде зарегистрированы не были (Коблик, Михайлов 1994). Также нигде (в т.ч. в лиственничниках, каменно-березняках, на гарях и марях) зарничка не обнаружена в естественных таёжных ландшафтах в 1995-1996 при обследовании бассейна верхнего Бикина, гористого Хорско-Бикинского водораздела и выположенного осевого хребта Сихотэ-Алиня. Не встречен этот вид в 1996 и на пройденном рубками горном плато в верховьях Светлой, как и на восточном макросу                                                     Рус. орнитол. журн. 1997 Экспресс-выпуск №19

склоне Сихотэ-Алиня по рекам Бурливой и Каменке вплоть до моря. Но в том же году микропоселение из двух пар зарничек было найдено одним из участников экспедиции (Н.Н.Балацким) на равнинном участке верхнего Бикина в 2 км южнее пос. Охотничий, на зарастающей берёзой лётной площадке поселка, расположенной среди сухого лиственничного и частично березово-лиственничного массива пирогенного происхождения. В таком же по структуре вторичном биотопе зарнички были найдены ранее у Единки и Самарги (Елсуков 1982; Назаренко 1990).

Первые зарнички появились в районе слияния Бикина и Светловодной, где расположен пос. Охотничий, 15 мая, а 16 и 17 мая отмечено их наибольшее количество (в общей сложности, по прикидоч-ной оценке, не более нескольких десятков особей). Зарнички держались с корольковыми пеночками, а иногда и в общих группах с бледноногими Phylloscopus tenellipes и светлоголовыми Ph. coronatus пеночками. В последующие дни, до 20 мая, отмечены лишь отдельные особи. В те же сроки (и до начала июня) далее на восток, на Сихотэ-Алинском плато в верховьях Зеи (здесь в это время работал основной отряд Бикинской экспедиции), где значительное участие в ландшафте принимают осветленные багульниковые лиственничники, зарнички достоверно не появились.

Если исключить из рассмотрения массивы густых темнохвойных лесов в верхнем течении Бикина (в таком биотопе номинальный подвид никогда не отмечался в пределах гнездовой части ареала), остается предположить, что все бикинские зарнички загнездились в пятне вторичных (горельники конца XIX в.) березовых и березоволиственничных лесов, окружающих в радиусе 10-15 км пос. Охотничий. Часть птиц еще раньше могла осесть в таком же ландшафте, протянувшемся по левому берегу Бикина вниз от пос. Охотничий на 40 км — до заброшенного поселка Лаухэ.

В районе пос. Охотничий две пары зарничек загнездились на окраине “чистого” поля лётной площадки. Оба гнезда с ненаси-женными кладками из 7 яиц, сделанные в 60 м одно от другого, найдены 2 июня. Стация гнездования представляла собой чередование лиственнично-березового подроста (1-3 м высотой) с орешником, жимолостью и спиреей и открытых прогалин с чахлой растительностью из злаков, голубики, брусники и ягеля. Поблизости гнездились зеленые коньки Anthus hodgsoni (2 пары), рыжие овсянки Emberiza rutila (3 пары) и по одной паре толстоклювых Phylloscopus schwarzi и светлоголовых пеночек, чернобровых Acrocephalus bistrigi-ceps и толстоклювых Phragmaticola aedon камышевок, черноголовых чеканов Saxicola tor quota, синих соловьев Larvivora суапе, соловьев-красношеек Calliope calliope и чечевиц Carpodacus erythrinus.

Рус. орнитол. журн. 1997 Экспресс-выпуск № 19

Первая пара зарничек разместила свое гнездо возле отдельного кустика травы, растущего на прогалине. Шарообразная гнездовая постройка состояла из сухих стебельков и листьев травянистых растений; внутренняя полость — из более тонких стебельков, а лоток дополнительно выстлан остевым волосом косули и сухой хвоей лиственницы. Размеры гнезда (мм): высота НО, ширина 130, диаметр входного отверстия 39. Яйца овально-яйцевидной формы, их размеры (мм): 13.6 х 11.0; 14.0 х 10.9; 13.9 х 11.0; 13.5 х 11.0; 14.0 х 11.2; 13.4 х 11.0; 13.9 х 11.0. Гнездо и кладка были коллектированы.

Вторая пара зарничек устроила гнездо возле березки высотой 1.5 м среди редкой травы и брусники в лиственнично-березовом подросте. Гнездо имело такое же строение, но уступало в размерах гнезду первой пары. Яйца нормально-яйцевидной формы имели близкие размеры, но заметно меньший объём. Размеры одного яйца (мм): 13.7 х 10.8. Во время последующих проверок этого гнезда выяснилось следующее: 10 июня в гнезде было 7 насиженных яиц; 18 июня — 5 4 сут птенцов, под которыми находилось яйцо глухой кукушки Cuculus saturatus (насиженность около 7 сут, размеры 21.0 х 13.3 мм).

В этот же день, 18 июня, по тревожному крику самца мы обнаружили новое гнездо у первой пары зарничек. Оно было сделано в 40 м от первого и располагалось сходным образом: на краю лиственнично-березового подроста у травяной кочки перед широкой прогалиной с редкой травой, брусникой и ягелем. Новое гнездо отличалось более мелкими размерами и рыхлостью свода. Его размеры (мм): высота 77, ширина 78, глубина от передней до задней стенок 92, диаметр входного отверстия 26. В гнезде оказалось 5 слабонаси-женных яиц зарнички и яйцо глухой кукушки. Размеры яиц (мм): зарнички — 13.7 х 10.8; 13.5 х 11.0; 13.9 х 11.0; 13.6 х 11.0; 13.6 х 11.3; кукушки — 21.1 х 13.1. Эта кладка также взята в коллекцию, а в гнездо подсажены два птенца из гнезда второй пары зарничек. Хозяева приняли чужих птенцов и переключились на их кормление.

Оба коллектированных яйца глухой кукушки были окрашены под яйца корольковой пеночки. Судя по различиям в деталях рисунка и в форме, яйца принадлежали разным самкам кукушки.

У гнезд зарнички вели себя беспокойно, особенно в моменты появления человека. При приближении последнего ближе 20 м самцы прекращали пение и начинали издавать тревожные позывы, адресованные самке. Самка покидала гнездо в последний момент и присоединялась к самцу. Возможно, столь беспокойное поведение привлекло к гнездам сразу двух глухих кукушек. Вероятно, в случае невмешательства человека зарнички вырастили бы только кукушат. Поскольку яйца кукушек были изъяты, все пять птенцов второй пары, поделенные между двумя парами пеночек, успешно покинули 1 А Рус. орнитол. журн. 1997 Экспресс-выпуск №19

гнезда 25 июня. Хорошо летающие слётки встречались в орешнике до 4 июля на расстоянии 80-120 м от родных гнезд.

Некоторые соображения общего характера

Как и во многих других примерах, связанных с обитанием на границе ареала, гнездование зарничек в северо-восточном Приморье вызывает ряд интересных вопросов относительно операционных (социо-психологических в своей основе) механизмов, поддерживающих устойчивую связь вида с физиономически определенным ландшафтно-биотопическим окружением и конкретной территорией (подробнее о проблеме см.: Михайлов 1992). Нельзя не согласиться с А.А.Назаренко (1990), что, по-видимому, мы имеем дело с расселением вида на юг по осветленным березово-лиственничным мелколесьям, возникающим в результате пирогенной смены первичных темнохвойных лесов. Само по себе такое расселение не представляется необычным; интересен социальный аспект этого процесса и обусловливающие его социо-психологические механизмы.

Во всех упомянутых случаях (на Самарге, Единке и Бикине) были обнаружены крошечные изолированные поселения — всего несколько пар на небольшой территории; нигде вокруг в радиусе многих километров зарнички не обнаружены. Заметим, что склонность зарнички к гнездованию изолированными группами является характерной особенностью вида (см.: Рябицев 1993). На южной границе ареала данная черта лишь достигает своего крайнего выражения, позволяя ощутить всю динамичность и чем-то реально поддерживаемую надежность процесса расселения на столь низком уровне численности. В таком крайнем выражении обычный ретроспективный анализ явления (в плане “дежурных ссылок” на освободившиеся экологические ниши, устранение конкуренции и т.п.) отступает на второй план (да и попросту безынтересен); все внимание переключается на конкретные социо-психологические механизмы.

Логично предположить, что здешние микропоселения зарнички возникают из задержавшихся на пролёте уже готовых к размножению особей, увлекаемых вверх по притокам Уссури другими видами пеночек. Во-первых, согласие с этой посылкой неизбежно приводит нас к признанию важности активных межвидовых социальных отношений пеночек в “ландшафтно-географической истории” конкретных видов этого рода. Во-вторых, встает вопрос — каковы шансы у точечных микропоселений на устойчивую преемственность, и если они есть, то какие механизмы поддерживают устойчивое существования микропоселений во времени? В этом плане показательны данные А.А.Назаренко (1990). Найденное им в верховьях Единки микропоселение зарничек, занимающее участок 1 км², существовало Рус. орнитол. журн. 1997 Экспресс-выпуск №19 11

на одном месте в течение трех сезонов работы (1986, 1987 и 1989), тогда как на огромной территории вокруг этот вид вообще не обнаружен.

Ежегодное случайное возникновение в одном и том же месте новых микропоселений кажется невероятным при столь низком уровне численности. В данном случае и без мечения особей очевидно, что мы имеем дело с социальной преемственностью (через импринтинг по крайней мере) точечного изолированного поселения, преемственностью, обусловленной особой направленностью ориентационно-поисковой активности особи, включаемой её общим миграционным состоянием. Данная направленность является важной социопсихологической характеристикой вида, которая в своем внешнем проявлении (по результату) именуется уровнем (степенью) гнездового консерватизма или филопатрии.

В плане анализа механизмов преемственности ситуация осложняется и тем, что появление в локальном микропоселении чужих особей, как правило, также неслучайно. Последние активно присоединяются (т.е. работают социо-психологические механизмы подражания, подчинения и преследования — со-следования по отношению к резидентам на определенных фазах пролёта). По крайней мере, в рассматриваемом нами случае это очевидно.

В обследовании бассейна верхнего Бикина участвовали орнитологи Е.А.Коблик (1993, 1996), С.В.Волков (1995) и Ю.Б.Шибнев (1996). В районе пос. Охотничий в 1996 вместе с Н.Н.Балацким работал В.В.Конторщиков, которому авторы признательны за ценные дополнительные сведения о прилёте и гнездовании зарничек. Большую помощь оказал местный охотник-натуралист А.Г.Барыльник. Работы Бакинской инициативной группы в 1995-1996 поддержаны Национальным географическим обществом США (грант № 5427-95).