Государство и религия в постсоветском обществе

Исторически в России отношения между церковью и государством развиваются в определенной динамике. В XX в. наше общество стало свидетелем того, как маятник отношения к религии начал свое движение от тотальной православной религиозности к ее полному исчезновению.

Обращаясь к недавнему прошлому российского общества, следует отметить, что в советский период утвердилась атеистическая модель государственно-церковных отношений. В то же время государственная религиозная политика в стране, несмотря на сохранение своей сущностной атеистической основы, претерпела серьезные модификации, а гонения на верующих, как и в древнеримской истории, приобретали волнообразный характер. Несмотря на некоторые послабления, идеология «воинствующего атеизма» сохраняла свое господствующее положение на всем протяжении «коммунистического периода». На долю конфессий, в частности, на Русскую православную церковь, выпало немало испытаний: была почти полностью разрушена церковно-административная структура, массовые репрессии, которым подверглись не только миллионы верующих, но и священнослужители. Поэтому в обществе церковь часто рассматривалась как идеологический противовес официальному режиму.

В отличие от европейских стран в России изначально сложился крайний традиционализм церкви, в то же время в петровскую эпоху была практически полная зависимость от самодержавного государства. Анализ законодательства и практики позволяет выделить два основных вида статуса церкви в государстве: государственная церковь, закрепление ее привилегированного положения по сравнению с другими вероисповеданиями; режим отделения церкви от государства и школы от церкви.

Все многообразие существующих моделей государственно-церковных отношений можно свести к двум основным типам правового регулирования статуса религиозных объединений универсальному и дифференцированному. В большинстве европейских стран утвердился дифференцированный тип, выступающий основой кооперационной модели государственно-церковных отношений, именуемой также «партнерством особого рода». В рамках указанной кооперационной модели можно выделить три вида правового положения религиозных объединений: статус государственной церкви, договорной (консенсуальный) статус; статус официально признанных (традиционных) конфессий. Россия исторически является государством европейской христианской (более точно евразийской христианско- исламской) цивилизации, в связи с чем ей ближе кооперационная модель государственноцерковных отношений.

Статус государственной церкви предполагает тесное сотрудничество государства и церкви, которое охватывает различные сферы общественных отношений, а также различные привилегии для религиозных организаций, принадлежащих к государственной церкви. В дореволюционной России такой статус принадлежал Русской православной церкви.

Для статуса государственной церкви характерен ряд особенностей:

• 1.    В сфере экономических отношений признается за церковью право собственности на широкий круг объектов: землю, здания, сооружения, предметы культа и т.д. Во многих случаях государство освобождает собственность церкви от налогообложения или существенно снижает налоги на нее. Так, до октября 1917 г. Русская православная церковь была освобождена от податей и гражданских повинностей.

• 2.    Церковь получает от государства различные субсидии и материальную помощь. В дореволюционной России православная церковь получала крупные субсидии от государства. В 1907 г. на содержание церковного аппарата из казны был отпущен 31 млн. руб., столько же, сколько и Министерству народного образования.

• 3.    Церковь наделяется рядом юридических полномочий она вправе регистрировать брак, рождение, смерть, в ряде случаев – регулировать брачно-семейные отношения.

• 4.    В области политических отношений церковь имеет право участвовать в политической жизни страны, в том числе через представительство церкви в государственных органах. Православная церковь в дореволюционной России была частью государственного аппарата. Синод состоял из представителей духовенства, назначаемых по распоряжению царя. Возглавлял Святейший Синод обер-прокурор, который был светским чиновником, но обладал большими полномочиями, позволявшими ему вмешиваться во внутренние дела православной церкви, в том числе в назначение архиереев.

• 5.    В области религиозных отношений союз церкви и государства заключается в том, что глава государства даже при республиканской форме правления дает религиозную клятву или присягу при вступлении в должность. Церковь участвует и в коронации монархов.

• 6.    Церковь обладает широкими полномочиями в области воспитания и образования подрастающего поколения, ведет религиозную цензуру печатной продукции, кино, телевидения.

Режим отделения церкви от государства существует во многих странах в современной России, во Франции, в Германии, Португалии и др. Данный режим обусловлен чаще всего стремлением лишить церковь монополии на выполнение идеологической и интеграционной функций, поскольку церковь обладает мощным потенциалом воздействия на сознание людей. Он характеризуется следующими особенностями: 1) государство и его органы не вправе контролировать отношение своих граждан к религии и не ведут учета граждан по этому признаку; 2) государство не вмешивается во внутрицерковную деятельность (если при этом не нарушаются действующие законы). В частности, государство не вмешивается в содержание вероучений, обрядов, церемоний культа и другие формы удовлетворения религиозных потребностей, во внутреннее самоуправление религиозных организаций, во взаимоотношения органов религиозных организаций, в их отношения с верующими, а также в расходование средств, связанных с религиозными потребностями; 3) государство не оказывает церкви материальной или какой-либо иной, в том числе финансовой, поддержки; 4) церковь не выполняет каких-либо государственных функций; 5) церковь не вмешивается в дела государства, а лишь занимается вопросами, связанными с удовлетворением религиозных потребностей граждан. Государство, со своей стороны, охраняет законную деятельность церкви и религиозных организаций.

Таким образом, режим отделения церкви от государства означает переориентацию общественной жизни на светские ценности и нормы.

На сегодня модернизация российского общества приводит к тому, что появляются новые формы духовной жизни. Начало этому процессу было положено М.С. Горбачевым, ко- торый сообщил религиозным деятелям о намерении руководства приступить к разработке закона о свободе совести. Здесь необходимо указать, что в Советском Союзе не было специального закона, регулировавшего отношения между государством и религиозными структурами. Закон заменял так называемый сборник «Законодательство о религиозных культах», изданный под грифом «Для служебного пользования» и предназначавшийся для должностных лиц, работающих в государственных органах. Основными документами сборника считались декрет «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» и постановление ВЦИК и CHK РСФСР «О религиозных объединениях», принятое в апреле 1929 г., в период, когда пропагандировалось сталинское утверждение о том, что в стране нарастает и обостряется классовая борьба. Эти документы, да и другие, напечатанные в сборнике, большей частью регламентировали религиозную деятельность конфессий, а не отношения государства и церкви.

25 октября 1990 г. был принят закон РСФСР «О свободе вероисповеданий». Данный закон декларировал право каждого гражданина свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения, исповедовать любую религию или не исповедовать никакой и действовать в соответствии со своими убеждениями при условии соблюдения законов государства (ст. 3) [1]. Также можно отметить, что особенностью данного закона была защита прав человека, имелось в виду, что никакие органы не вправе вмешиваться в религиозную жизнь человека, стала возможной регистрация религиозных организаций. С принятием законов СССР «О свободе совести и религиозных организациях» (01.10.1990) и РСФСР «О свободе вероисповеданий» (25.10.1990) религиозные объединения стали полноправными субъектами права. Следует отметить, что Закон РСФСР получил оценку либерального и демократичного закона Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ). В докладе, подготовленном для ПАСЕ, Закон РСФСР назван «самым прогрессивным законом о свободе совести за всю историю России». Однако несмотря на, казалось бы, позитивные моменты закона, он, как и следовало ожидать, не избежал недостатков. Как отмечает А. Красиков, «текст закона готовился в спешке, в условиях начавшегося противостояния между союзным Центром и Россией, и многие его формулировки требовали дополнительной проработки и уточнения , начиная с названия, сводившего свободу совести к защите прав верующих, хотя это понятие не в меньшей степени касалось нерелегиозной части граждан страны» [2, с. 90]. Началась дискуссия по проблеме государственно-конфессиональных отношений. Многие общественные деятели и политики тогда высказывали опасения, что с Запада в Россию могут хлынуть тысячи религиозных организаций. Позже были внесены поправки рабочей группой под руководством Б.Н. Ельцина. Новый законопроект предполагал ограничение свободы совести иностранных граждан, также неодинаковое отношение государства к различным религиозным организациям. Это было связано с тем, что есть религиозные верования традиционно и исторически существовавшие на территории России, и другие - не существовавшие традиционно. Следует отметить, что все остальные поправки к данному закону носили дискриминационный характер по отношению к неправославным христианам. Кстати , немаловажным этапом в отношениях между государством и религиозными объединениями явилось создание в 1995 г. специального консультативного органа при Президенте Российской Федерации, членами которого являлись и религиозные деятели. Главной задачей данного Совета было формирование собственной позиции, толерантного отношения друг к другу, выработка рекомендаций к законопроекту «О свободе вероисповеданий». Хотя реально, как отмечают общественные и государственные деятели того времени Совет фактически не принимал участие в обсуждении законопроекта. Поэтому возможно, первый вариант законопроекта носил характер особого отношения к Русской православной церкви. Как указывалось в преамбуле, «православие - неотъемлемая часть общероссийского исторического, духовного и культурного наследия, равно как и многомиллионный ислам, а также буддизм, иудаизм и другие, традиционно существующие в Российской Федерации религии» [2, с. 108]. Этим положением все религии, кроме православия, лишались права быть культурным наследием. Несмотря ни на что, законопроект был принят депутатами Думы. Реакция общественности не застави- ла себя долго ждать, было получено огромное количество писем от недовольных россиян. Поэтому Б. Ельцин был вынужден наложить вето на принятый вариант законопроекта. Началась подготовка нового текста закона, который был подписан 24 сентября 1997 г. Oднако и этот текст законопроекта, по мнению международных экспертов, «подразделяется на три никак не стыкующиеся между собой части:

• а)    повторение ряда абсолютно бесспорных положений, уже записанных в Конституцию и международные договоры Российской Федерации;

• б)    подробное перечисление ограничений, накладываемых на религиозные организации, одни из которых сами по себе сомнений не вызывают (хотя и расширяют список, установленный Конституцией для всех, а не только для религиозных организаций), однако неуместны в этом законе, так как исходят из презумпции виновности религиозных общин, фактически возлагая на них – и только на них – обязанность доказывать чистоту своих помыслов;

• в)    перечень новых, неприемлемых для любого правового государства дискриминационных правил, которые ставят в неравное положение конкретные религиозные объединения (в том числе принадлежащие к давно известным во всем мире и России культам), ставя объем предоставляемых им прав в зависимость от решения чиновников» [2, c. 115].

Однако несмотря на такую сущность закона, по официальным данным, на 1 января 1990 г. в России были зарегистрированы 3983 религиозные общины, на 1 января 1996 г. – уже 13 073, а к 1 января 1997 г. количество организаций увеличилось до 14 688. Тем самым динамика роста количества религиозных общин доказывает, что желание государства сократить количество признанных государством организаций оказалось провальным. Государственная политика, пытаясь идти по пути сокращения религиозных общин, в реальности привела к их росту. Это доказывают данные органов юстиции: с момента принятия закона и до официального завершения перерегистрации число организаций РПЦ выросло на 26%, старообрядческих общин – на 37, протестантских – на 55, иудейских – на 105, языческих в 4 раза, буддийских общин – на 21%, римско-католическая церковь увеличило число общин на 16, ислам всего на 5%.

Таким образом, позиция государства по отношению к конфессиям на протяжении рассмотренного периода с 1990 по 1997 г. отличалась непостоянством, противоречивостью, непоследовательностью, очень часто в угоду политическим желаниям и лоббистким стремлениям. Хотя следует отметить одну важную положительную тенденцию, что в России впервые сложился религиозный плюрализм.

Главным достижением нового закона стало то, что официально утверждалось отделение церкви от государства. Поэтому государство никоим образом не могло вмешиваться во внутренние дела церкви. Кроме того, закон четко обозначил, религиозные организации – это юридические лица, которые имеют право на миссионерскую благотворительную деятельность, также законом был определен имущественный статус религиозный организаций.

Однако в таком виде закон просуществовал недолго. Вскоре начался процесс внесения поправок и дополнений в него. Итогом такой деятельности стало создание закона РФ «О свободе совести и религиозных объединений». Принятие такого закона было шагом нужным и своевременным в сложившихся условиях. В это время на территории России появляется огромное количество новых религиозных движений, активизация которых связана, прежде всего, с декларируемой в предыдущем законе свободой вероисповедания. Следствием этого и был приход нетрадиционных для российского общества религиозных организаций как с Запада (неохристианские движения), так и с Востока (неоориенталисткие направления). Также можно отметить, что появляются разного рода секты и культы, весьма чуждые менталитету российского общества. В этих сложных условиях новый закон должен был решить проблему соотношения традиционных и нетрадиционных конфессий.

Итак, новый Федеральный закон 1997 г. регулирует, прежде всего, сферу государственно-конфессиональных отношений в России. Главной особенностью его стало наличие преамбулы, которая выделяет «традиционные» для России религии, с указанием на особую роль православия. Кроме того, подчеркивается уважительное отношение к исламу, буддиз- му, иудаизму, а также и другим религиям, которые составляют неотъемлемую часть истории нашей страны. Вот именно этот аспект вызвал неоднозначную реакцию у мыслящей общественности, которая в преамбуле к закону увидела некое подталкивание к мысли о приоритете православия, хотя четко об этом и не говорится. Защитники закона утверждали обратное, по их мнению, закон одинаков для всех конфессий и уравнивает их в едином правовом поле. Также сторонники оперировали тем, что закон защищает права российских верующих от экспансии чуждых религиозных организаций, которые наносят удар по нравственности и духовности российского общества. Поэтому закон вводит такие нормы, которые не позволяют действовать нетрадиционным религиям и четко квалифицировать такую деятельность в религиозной сфере.

До сих пор идет процесс внесения поправок в Федеральный закон «О свободе совести и религиозных объединениях», некоторые из которых можно охарактеризовать как неудачные, в особенности те, что регламентируют сферы деятельности религиозных объединений.

Сегодня можно отметить, что в мировом сообществе идет процесс формирования соглашений между государством и религиозными организациями. Поэтому в ряде стран в конституциях введено понятие «светскость», в том числе в российском обществе в свою очередь формируется постсекулярное пространство. Это значит, что государство не вмешивается в богослужебную практику религиозных объединений. Но конфессии в постсекулярном постсоветском обществе продолжают сотрудничество с государством, хотя и существует граница такого взаимодействия. Если церковь переступит эту черту, то общество, возможно, перейдет к клерикализации своих институтов; если государство нарушит принцип светскости, это может привести к притеснению церкви, что уже было в истории нашего государства.