Граффито ок. 520-х гг. до н. э. из Фанагории

Публикация архаических надписей из раскопок боспорских городов вызывает оживленный интерес у специалистов, поскольку находки такого рода – большая

* Граффито хранится в фондах ФГБУК Государственный историко-археологический музей-заповедник «Фанагория», ФМ–КП 10/1 А 1500 918030.

редкость в античных городах. Примером этому может служить 3-строчное граффито с упоминанием Фанагора из раскопок Фанагории (рис. 1¹). Его фотографии были изданы в 2015, 2017 гг. ( Завойкина , 2015б. С. 133; 2017б. С. 209). В 2018 г. в материалах конференции «Боспорский Феномен» Н. В. Завойкина опубликовала краткий, что продиктовано характером издания, историко-филологический комментарий этой весьма интересной надписи (2018. С. 292–301). В том же 2018 г. Ф. В. Шелов-Коведяев опубликовал свое чтение и датировку этого граффито (2018. С. 98–100). В 2019 г. критический анализ версий Н. В. Завойкиной и Ф. В. Шелова-Коведяева провел С. Ю. Сапрыкин и предложил свое прочтение этого граффито (2019. С. 473–480).

Представление о структуре надписи, сводящейся к формуле «знаки + священное имя», совпадает у Н. В. Завойкиной и Ф. В. Шелова-Коведяева ( Завой-кина , 2018. С. 293–295; Шелов-Коведяев , 2018. С. 98, 99). Оба исследователя сходятся во мнение, что в 1 стк. упомянуто имя Фанагора, в чем с ними солидарен и С. Ю. Сапрыкин (2019. С. 475), а в 3 стк. – имя богини Геры. Расхождения прослеживаются в датировке памятника, интерпретации знаков перед священными именами и чтении 2 стк.² Так, Завойкина полагает, что перед священными именами вырезаны денежные знаки, а Шелов-Коведяев рассматривает их как цифры в алфавитной системе счета. Прочтение граффито С. Ю. Сапрыкиным отличается и выглядит так: «׀׀ Φαναγ<ό>ρ(ᾳ) | ἐκ Ἠκσ(ίο) ׀׀ ⁄ | κηρής – диабол Фанагору (или в Фанагорейон – героон Фанагора), триобол от Аксия (= Эксия) от беды (или злой судьбы, рока)» (Там же. С. 476–479). Об изъянах этого чтения будет сказано ниже. Обращает внимание отсутствие смысловой связи между прочтением 1 стк. и 2–3 стк. Недостает в этой версии и указания, какому же божеству Аксий посвящает триабол от беды.

Высказывалось подозрение, что Н. В. Завойкина была знакома с работой Ф. В. Шелова-Коведяева до ее публикации (Там же. С. 474). Можно предположить, что это мнение было порождено тем, что автор этих строк помимо прочтения имен Фанагора и Геры анализирует еще два вопроса в своей публикации ( Завойкина , 2018б. С. 294):

• 1.    Почему три строки граффито процарапаны столь неровно.

• 2.    Какие буквы из локальных алфавитов имели форму маленького полуовала, сохранившегося в начале 3 стк. граффито, и можно ли его принять за гамму из шрифта западноионийского субдиалекта.

Но эти вопросы неизбежно возникают при аутопсии граффито, и нет ничего сомнительного в том, что они возникли у разных исследователей, работавших с граффито de visu . Хотя каждый решил их по-своему (см. ниже).

Если касаться вопроса аутопсии фанагорийского граффито, то Сапрыкин провел коррекцию моей прорисовки по фотографии остракона ( Сапрыкин , 2019. С. 474, 475. Рис. 1) и добавил еще три «новых» знака. На этом основании исследователь вычитывает крупные денежные номиналы – диабол в 1 стк. и триабол между 2 и 3 строками. Хорошо известно, что опубликованная фотография, даже

Рис. 1. Граффито из Фанагории (фото и прорисовка)

высокого качества, особенно после ее коррекции в издательстве, не передает всех нюансов поверхности объекта и может искажать ее³. Так, перед началом 1 стк. Сапрыкин на фотографии усматривает еще одну вертикальную черту. Однако в верхнем левом углу черепка присутствуют многочисленные царапины случайного происхождения, в том числе одна, идущая параллельно вертикальной черте в 1 стк. (рис. 1). Она не так глубоко врезана в глину и не покрыта темноватым солевым налетом, как знаки и буквы в граффито. Эти детали хорошо видны при аутопсии черепка. Поэтому принимать эту царапину за новый знак в начале строки нет оснований, она более позднего происхождения. Три черты между 2–3 стк. на фото, которые Сапрыкин принимает за знаки оболов и читает их как триобол, также случайного происхождения. Первая вертикаль – это, скорее всего, след соскользнувшего «стилоса» автора граффито, который выглядит как удлиненная левая гаста эты ( Завойкина , 2018. С. 292. Прим. 3) . Это опять-таки хорошо заметно при аутопсии остракона. Справа от нее Сапрыкин усматривает еще одну вертикальную черту. Но в реальности это трещина белесого цвета в черепке. Она и ей подобные повреждения, в частности в 3 стк. (в центре эты ) и несколько ниже, образовались в результате солевой эрозии черепка. Еще правее исследователь принимает за знак обола часть тонкой косой царапины, идущей от нижней части концевой сигмы во 2 стк. через эту в 3 стк. и тянущуюся дальше вниз (рис. 1). Таким образом, вывод С. Ю. Сапрыкина, что в граффито использована акрофоническая система, а на этом основании он читает в надписи крупные денежные номиналы, никак не подтверждается состоянием самой надписи.

Вернемся к фанагорийскому граффито и рассмотрим его с учетом высказанных мнений. Итак, в 2004 г. в ходе археологических исследований слоя архаического времени «Верхнего города» в Фанагории была найдена стенка амфоры с двумя тонкими (разными по ширине) красными полосками, Хиос, вторая половина VI в. до н. э. (Монахов, 2003. С. 15–17, 233. Табл. 3). На внешней стороне остракона процарапано трехстрочное граффито (рис. 1)4. Надпись выполнена одним человеком, а не двумя, как предполагает Ф. В. Шелов-Коведяев (Завой-кина, 2018. С. 293; ср. Шелов-Коведяев, 2018. С. 98). Палеография граффито близка по особенностям начертания букв надписям третьей – начала четвертой четвертей VI в. до н. э. (Агафонов, 2017a. С. 206, 207. № 45, 46; 2017б. С. 268. № 132; Birzesku, 2006. Р. 171). Во 2 стк. форма эпсилон со слегка разведенными в стороны горизонтальными боковыми гастами и прямой центральной гастой характерна для четвертой четверти VI в. до н. э. (Завойкина, 2015а. С. 68–70; 2017а. С. 146, 147). Учитывая принятую дату основания Фанагории – ок. 540 г. до н. э. (Кузнецов, 2001. С. 227–236; 2010. С. 432, 433; 2016. С. 250, 251), – относим время написания фанагорийского граффито к промежутку ок. 540–520 гг. до н. э., но ближе к 520-м гг. до н. э. Ф. В. Шелов-Коведяев высказал мнение, что граффито датируется не позднее середины VI в. до н. э. (2018. С. 99). Однако такая датировка невозможна. Во-первых, хиосские амфоры типов II-A и III-A, по классификации С. Ю. Монахова, неизвестны ранее третьей четверти – последней трети VI в. до н. э. (Монахов, 2003. С. 15–17, 233. Табл. 3). Во-вторых, многолетние археологические исследования слоев архаического времени в Фанагории до сих пор не выявили материальные остатки второй четверти VI в. до н. э. В граффито наряду с обычными для позднеархаического времени формами букв, характерными для алфавитов разных полисов западного побережья Малой Азии (Jeffery, 1990. Р. 308, 309, 325, 326, 345, 346)5, использованы омикрон локальной формы (2 стк.) и «хвостатая» ро (1 и 3 сткк.) (Яйленко, 1982. С. 220. Рис. 2, 7; Jeffery, 1990. Р. 79, 80, ρ 3. Pl. 5. Fig. 7: 3; P. 289. Pl. 56. Fig. 35; Pl. 57. Fig. 70; P. 321, 325, ρ 4; Виноградов, 2001. С. 103, 104; Bîrzesku, 2006. Р. 171; Johnston, 2006. Fig. 7. 121, 124. Plate D; Агафонов, 2017a. С. 206, 207. № 45. С. 268. № 132).

Граффито:

I Φ Α Ν Α Γ R

E I <  HI ( X

Ι ϲ Η R Η̣ Σ

• 1    стк. В начале строки процарапана вертикальная черта, далее читается лексема ФANAГR. Буквы ФANAГR являются сокращением имени ФavaY<6>p(n^), или ФavaY<6>p(eй) ( Завойкина , 2018. С. 294), в котором пропущены ударный омикрон и падежное окончание. Ф. В. Шелов-Коведяев предлагает чтение «ФavaY<6>p(ou), Фанагора» (2018. C. 99), а С. Ю. Сапрыкин - «ФavaY<6>p(a), Фанагору» (2019. C. 476 сл., 478). Пропуск ударных и безударных гласных – явление, которое встречает в лапидарных надписях и граффити VI–V вв. до н. э. ( Kreschmer , 1894. S. 124, 125; Толстой , 1953. C. 55. № 79; Guarducci , 1967. P. 120; Jeffery , 1990. P. 209. Pl. 40. Fig. 3; Русяева , 2010. C. 47. № 10; C. 118. № 53). Сокращение антропонимов отмечается в надписях на керамике и монетах довольно часто в указанное время ( Babelon , 1907. S. 1203–1210. Pl. 56; Larfeld , 1907. S. 409–411; Карышковский , 1988. С. 42–48). Известны сокращения антропонимов в граффити V–IV вв. до н. э. из Ольвии и Пантикапея ( Яйленко , 1980. C. 97. № 106; Русяева , 2010. C. 107. № 6; Толстой , 1953. C. 119. № 204; С. 131, № 232).

Перед именем Фанагора процарапана вертикальная черта. В эпиграфических памятниках она имеет разные значения ( Amyx , 1941. P. 180–201; Tod , 1947. P. 25, 26; Jongkees , 1951. P. 258–266; Lang , 1976. P. 22. E 6; P. 59. Ha 3–7; Johnston , 1978. P. 223; Woodhead , 1981. P. 110). Предполагаем чтение 1 стк. как «I ФavaY<6>p(n^) (или ФavaY<6>p(eй)) - обол Фанагор (или Фанагора)». Это мнение основано на том, что во 2 и 3 строках также процарапаны денежные знаки ( diple – < , маленький полуовал – ϲ), обозначающие фракции обола. Ше-лов-Коведяев принимает вертикальную черту за цифру 10 в алфавитной системе счета, а Сапрыкин ошибочно, как показано выше, вычитывает перед именем Фанагора две вертикальные гасты, которые понимает как знак диабола ( Шелов-Коведяев , 2018. С. 99; Сапрыкин , 2019. С. 476).

• 2    стк. ΕΙ < HI(Σ. В начале строки после эпсилон процарапаны вертикальная черта и с некоторым от нее отступом – diple . Понимаем их как два раздельных знака. Вертикальную черту и узкий полуовал перед концевой сигмой интерпретируем как йот и омикрон ⁶. Возвращаясь к интерпретации начальных знаков во 2 стк., укажем, что в надписях diple имеет главным образом два значения – половина от чего-либо или знак гемиобола (IG XII.3, 168.7; Larfeild , 1907. S. 432; Tod , 1947. P. 26; 1960. P. 21, 22; Guarducci , 1967. P. 424; Johnston , 1974. P. 149; Яй-ленко , 1980. С. 95. № 48 и пр.). В алфавитной системе счета буква Е = 5, поэтому предполагаем, что запись «ΕΙ˂» д о лжно понимать ка к «6,5 об о лов». Предполагается, что буква Е должна обозначать драхму, а запись «ΕΙ˂» следует понимать как 5 драхм и полтора обола ( Сапрыкин , 2019. С. 476). Однако серия коммерческих граффити V–I V вв. до н. э. и з Пантикапея показывает использование как алфавитной, так и акрофонической систем счета перед денежными знаками ( Яйленко , 2010. С. 102). Именно этот материал поддерживает предложенное чтение.

Ф. В. Шелов-Коведяев высказал мнение, что во 2 стк. первые два знака – это каппа ⁷, а вертикальная черта и узкий полуовал перед концевой сигмой являются «хвостатой» ро , и на этом основании предполагается, что во 2 стк. после эпсилон процарапано ΚΗΡΙ, dat. sing. Κήρι, Кере ( Шелов-Коведяев , 2018. С. 99). Исходя из версии о двух авторах фанагорийского граффито, исследователь трактует концевую сигму во 2 стк. как йот . Такая интерпретация невозможна, поскольку граффито написано одним человеком, а не двумя. Уже это заставляет отказаться от чтения ΚΗΡΙ. Возможно ли чтение Κήρ˂ο>ς? Что известн о о боги не Кере? В мифологической традиции VIII–V вв. до н. э. известны Керы (Κήρες), а не Кера (Κήρ), и в связанных с ними сюжетах они действуют всегда парой (Hom. Il., XVIII, 535; Od., V, 387; XII, 157; XIV, 207; XV, 235 и пр.). Исключение представляет одно место из «Теогонии» Гесиода (Hes. Theog. 211). В целом в мифологических представлениях греков VI–V в. до н. э. Керы (Κήρες) – д емонические существа рока, беды и неизбежной кары, смерти (Hom. Il., XVIII, 535; Od., V, 387; XII, 157; XIV, 207; XV, 235; Hes. Theog., 211; 217; Гаспаров и др ., 1999. С. 249–264, 440; Pi. Fr. 277; A. Th. 1060, S. OT 472; Stoll , 1894. Sp. 1136–1166; Harrison , 1908. Р. 162–217; Vollkommer , 1992. S. 14–24; Morrison , 1997. P. 276– 296). О ритуалах, связанных с Керами, античная традиция донесла до нас немногое. Так, на праздновании Анфистерий, общем для жителей Аттики и Ионии празднике весны и молодого вина, применялся обряд изгнания из домов злых духов, Кер (Κήρων) ( Буркерт , 2004. С. 410). Итак, каких-либо ясных упоминаний очевидных форм почитания богини Керы у античных авторов обнаружить не удалось. Впрочем, неизвестны и очевидные посвящения этой богине. Учитывая образ Кер как беспощадных демонических существ, связанных со смертью, в мифологии архаического и классического времени, представляется почти невероятным их упоминание в одной, пусть даже краткой, частной надписи наряду с богиней Герой и героем Фанагором.

Во 2 стк. С. Ю. Сапрыкин предполагает чтение «EKHKΣ – ἐκ Ἠκσ(ίο), от Эк-сия», в котором три последние буквы являются сокращением ионийской формой

Ἤκσιος панэллинского имени Ἄξιος (= Ἄκσιος), в котором α > η, κσ = ξ ( Сапрыкин , 2019. С. 478). Если передача ξ посредством букв κσ – явление достаточно распространенное в восточноионийском субдиалекте древнегреческого языка, то форма Ἤξιος (= Ἤκσ ι ος) не от ме чена в сводах по д р евнегреческой о номастике ( Pape, Bensler , 1911, s.v.; LGPN I–Vc, s.v., etc.). Одно это уже настораживает. Должно сказать, что имена на Ηξιο- неизвестны в древнегреческой антропонимии. Отмеченный выше факт имеет и другое объяснение. В восточноионийском субдиалекте хорошо известен переход долгого звука α в η (ᾱ > η) ( Buck , 1968. Р. 21, 141 f.). Имя Ἄξιος восходит к прил. ἄξιος (достойный, ценный), в котором начальный звук α является кратким и поэтому переход начального ᾰ в η в именах на ἀξιο- весьма затруднителен.

Обратимся к палеографии надписи. Реконструируя 2–3 строки граффито, Сапрыкин трижды вычитывает каппу : 2. Ε Κ Η Κ Σ | 3. Κ Η Ρ Η Σ. Нельзя не отметить, что при таком прочтении один и тот же человек в столь краткой надписи каждый раз выписывал новую форму каппы : |< , |( , |с . Есть ли основания для такого вывода? Если в первом случае каппа имеет традиционную форму, то последующие две – это курсивные каппы , но с разными по размеру полукружьями. Однако многочисленные публикации граффити и надписей VI – первой половины V в. до н. э. из разных частей древнего мира не фиксируют использование курсивной каппы ( Толстой , 1953; Lang , 1976; Jeffery , 1990; Johnston , 1979; 2006; Wachter , 2001; Dana , 2007; Виноградов , 2001; Русяева , 2010; Емец , 2012; Митина , 2018 и пр.). Такой формы каппа отмечается в надписях не ранее последней трети V в. до н. э.⁸ Следовательно, нет палеографических оснований рассматривать два знака перед сигмой во 2 стк. и два знака в 3 стк. как курсивные каппы , поскольку такая форма буквы не имела в VI – первой половине V в. до н. э. традиции применения в письменности.

Следующие далее во 2 стк. буквы HI(Σ интерпретируем как слово ἤϊος⁹. Оно встречается у Гомера в сочетании с Φοῖβος, эпитетом Аполлона – …ἤϊε Φοῖβε… (Hom.Il. 15, 365; 20, 152). Это же обращение содержится в гомеровском гимне Аполлону (HH 3, 1.120: ἔνθα σέ, ἤιε Φοῖβε, θεαὶ λόον ὕδατι καλῷ ἁγνῶς καὶ καθαρῶς…). Наиболее позднее упоминание сакральной формулы ἤϊος Φοῖβος обнаруживается в орфическом гимне Аполлону II в. н. э. среди списка его эпитетов (Orph. E. 7). Эти труды дали основания рассматривать ἤϊος как эпитет Феба ( Bruchmann , 1893. S. 24; Frisk , 1960. S. 625; Chantraine , 1968. P. 407; Beeks , 2010. P. 512).

С. Ю. Сапрыкин не согласен с предлагаемым чтением на том основании, что в фанагорийском граффито использование редкого поэтического эпитета Аполлона маловероятно и, по мнению исследователя, скорее следует ожидать упоминания Аполлона или его эпитета «таксофор» (Сапрыкин, 2019. С. 476). Следует напомнить, что Феб не столько ипостась Аполлона, сколько его обозначение в поэтической речи (Яйленко, 2006. С. 370). В литературных памятниках эпитет Φοῖβος соотносится с Аполлоном со времени Еврипида, а в эпиграфических – уже с VI в. до н. э. (Lazzarini, 1976. P. 291. № 800). Аполлон почитался на Боспоре с эпитетом Феб, как показывают стихотворные надписи ΙV в. до н. э. – вотив Левкона Ι из Лабриса и эпитафия CIRB 113 из Пантикапея. Культ Феба засвидетельствован помимо Боспора также стихотворными надписями из Ольвии и Херсонеса, и есть одно граффито «Φοίβου, Феба», упомянутое в Корпусе Придика и происходящее из одного из античных государств Северного Причерноморья (Яйленко, 2006. С. 370). Итак, Феб, поэтическое прозвище Аполлона, употребляется в эпиграфических памятниках даже раньше, чем в литературе. Этот пример показывает, что эпитет Феба ἤϊος вполне мог использоваться в частных надписях, отражая, таким образом, индивидуальное восприятие Аполлона Феба некоего субъекта. Почему автор граффито использовал только слово ἤϊος, а не полностью выражение «ἤϊος Φοῖβος», которое ему было хорошо известно. Ответ следует искать в самой форме дошедшего до нас свидетельства, представляющего весьма краткую частную запись, которая не требовала точных формулировок и развернутых культовых характеристик.

По мнению Я. Фриска и Р. Бикса, ἤϊος является эпитетом Феба неизвестного значения или происхождения ( Frisk , 1960. S. 625; Beeks , 2010. P. 512). В настоящее время существует четыре этимологических версии, объясняющие его значение ( Frisk , 1960. S. 625; Chantraine , 1968. P. 407; Beeks , 2010. P. 512):

• 1.    Восходит к восклицанию ἤ.

• 2.    Образовано из ἠώς (ἠϊ-κανός), сияющий утром.

• 3.    Образовано из гл. ἵημι и имеет значение «мечущий стрелы»¹⁰.

• 4.    Предположительно, древний вокатив слова «бог».

Р. Бикс полагает, что вторая и четвертая гипотезы маловероятны. Учитывая неясную этимологию слова ἤϊος, оставим его без русскоязычного перевода. Апол лон относится к небольшому числу древнегреческих божеств, которые в граффити могли упоминаться только по одной из своих эпиклез. Наиболее близкие аналогии встречаются в граффити с Березани, Ольвии, Пантикапея, в которых Аполлон называется просто Иатр ( Толстой , 1905. С. 44 сл.; Русяева , 1986. С. 40. Рис. 4.3; 4.7; Яйленко , 2006. С. 366. № 7). Таким образом, использование в фа-нагорийском граффито эпитета Аполлона Феба ἤϊος укладывается в культурные традиции VI–V вв. до н. э. Итак, фанагорийское граффито, предположительно, зафиксировало редкий эпитет Феба, встреченный прежде в эпосе и священных гимнах Аполлону. Влияние трудов Гомера на древнегреческую религию было сильным ( Буркерт , 2004. С. 215–221), и употребление «гомеровского» эпитета Феба в позднеархаической надписи из Фанагории вполне согласуется с этим мнением. Полагаем, что во 2 стк. процарапано: ΕΙ <  Ἤϊος, – 6,5 оболов Эией.

• 3    стк. В начале процарапана вертикальная черта, затем небольшой полуовал, далее буквы ΗΡΗΣ. Вычитывать здесь личное имя в ионийской огласовке Κήρης (= атт. Κάρης), или gen. sing . κήρης (κ ή ρ, κηρός (с ме рть, гибель) с переходом ο > η ( Сапрыкин , 2019. С. 478, 479), сложно, поскольку курсивная каппа , как отмечалось выше, еще не вошла в использование в позднеархаическую эпоху. Следовательно, 3 стк. начинается с двух знаков – Ιϲ. Такого чтения придерживается Ф. В. Шелов-Коведяев. Однако исследователь интерпретирует Ιϲ как

  цифровую запись в алфавитной системе ΙΓ=13 ( Шелов-Коведяев , 2018. С. 99). Такой перевод принять затруднительно по ряду причин: как уже отмечалось, буквы граффито вырезаны одним человеком, а не двумя, как предполагает исследователь; образец авторской гаммы представлен в 1 стк.; в алфавитной системе счета в VI–IV вв. до н. э. единицы обычно ставились перед десятками. Вертикальная черта, как представляется, является знаком обола, а маленький полуовал должен в таком случае обозначать одну из фракций обола. Нередко этот знак обозначает в надписях гемиобол ( Tod , 1947. Р. 27). Но такая интерпретация затруднительна, поскольку знак гемиобола в форме острого угла использован во 2 стк. Следовательно, полуовал должен обозначать фракцию обола, меньшею по стоимости, чем гемиобол. Аналогий в античных надписях Северного Причерноморья найти не удалось. Известны локальные случаи употребления полуовала для обозначения халка в Коркире или 4 халков в египетских папирусах ( Tod , 1946. Р. 54, 55; 1947. Р. 27). Автор граффито, как показывают знаки обола и гемиобола, использовал международную систему денежных символов, распространенную в древнегреческих полисах в позднеархаическое время. В аттических надписях зафиксированы случаи употребления тетарте-мория в виде полуовала, повернутого влево, видимо, с целью отличения его от знака «Ϲ», который использовался наряду с diple для обозначения гемио-бола (Ibid. Р. 27). Принимая этот факт во внимание, осторожно предполагаем, что полуовал в фанагорийском граффито, возможно, обозначает тетартеморий, а знаки Ιϲ переводим как «1¼ обола»¹¹.

Далее в 3 стк. процарапаны буквы ΗΡΗΣ, которые интерпретируем как Ἥρης, gen. sing. ионийской формы имени богини Геры (ион. Ἥρη = атт. Ἥρα). Форма Ἥρη встречена неоднократно у Гомера (Hom. Il. I. 55, 195, etc.; II. 15, 32, 69, etc.) и надписях второй половины VI–IV в. до н. э. ( Bîrzesku , 2006. P. 171; IG II² 4841). Культ Геры был близок ионийцам, колонизировавшим северные берега Понта Эвксинского (Hdt. I, 142; X. 98). Однако на Боспоре почитание Геры отмечается, по эпиграфическим данным, не ранее IV в. до н. э. ( Гайдукевич , 1966. C. 70–76; CIRB 167; Цветаева , 1986. C. 215. № 1; Яйленко , 1995. C. 257–259. Рис. 15, надпись П; Емец , 2012. C. 143. № 346). Учитывая структуру надписи, можно предположить перевод 3 стк. как «1¼ обола (?) Геры».

Итак, получаем следующее чтение граффито:

• 1.    I Φαναγ˂ό>ρ˂ης>(или Φαναγ˂ό>ρ(εω))

• 2.    ΕΙ < Ἤϊος

• 3.    Iс Ἥρης

Перевод: Обол Фанагор ( или Фанагора ) , | 6,5 оболов Эией, | 1¼ ( ? ) обола Геры.

Таким образом, одно из ранних фанагорийских граффито представляет собой остракон с записью расходов, видимо, на вотивные приношения в святилища Фанагора, Аполлона Феба и Геры в Фанагории. Впервые в надписях этого региона встречено столь раннее упоминание богини Геры, покровительницы всех ионийцев. Внимания заслуживает обозначение Феба как ἤϊος. Этот редкий эпитет впервые встречается в эпиграфике позднеархаического времени. Датировка граффито наводит на предположение, что его автор мог входить в число первых жителей Фанагории. О составе фанагорийских колонистов известно немного. Выведение апойкии, получившей название «Фанагория», теосцами после завоевания Ионии персами (возможно, после временной их остановки в Аб-дере) ок. 540 до н. э. позволяет предполагать достаточно пестрый состав эмигрантов. Археологические материалы также дают основание думать об участии в колонизационном процессе не только ионийцев (Кузнецов, 2010. C. 461, 462). Упоминание имени Фанагора в граффито наряду с божествами ясно указывает, что здесь подразумевается не живой человек, а скорее личность, поставленная в один ряд с богами. Речь, очевидно, идет о героизированном умершем. Из сообщений античных авторов известно, что ойкистом-эпонимом Фанагории был теосец Фанагор (FGrHist. 1 F 212; GGM II, 324 f.; GGM II. 549, 324.36–41 = Arr. Fr. 55 Roos,). Сведения античных авторов о происхождении названия полиса ФavaY6pela от имени Фанагора, его ойкиста, рассматриваются как самый ранний пример такого рода в античной традиции в наименовании новых городов (Malkin, 1985. P 121; Charalampakis, 2013. Р. 182-186). Исследователи отмечают уникальность этого социокультурного явления в истории Древней Греции и пытаются найти ему объяснения (Malkin, 1985. Р. 116–121). Дата написания нового граффито (между 540–520-ми гг. до н. э.) и время выведения апойкии под предводительством Фанагора (ок. 540-х гг. до н. э.) приходятся на достаточно короткий хронологический интервал (ок. 20 лет). И этот факт заставляет считать, что в граффито упомянут ойкист Фанагор, о котором сообщают античные авторы. В этот временной промежуток основатель Фанагории, по всей видимости, скончался и был героизирован. Из сочинений Гомера и Геродота известно, что основатель колонии причислялся после смерти к рангу героев, ему приносились жертвоприношения в определенный день и устраивались поминальные игры (Hom. Od. VI. 7–11; Hdt. VI. 38, 1). Героизированный основатель выступал в качестве покровителя и защитника полиса наряду с верховными божествами. Упоминание Фанагора в одной надписи наряду с Аполлоном и Герой дает основания для осторожного предположения, что погребение (героон) ойкиста могло располагаться на территории исторического ядра (Верхний город) Фанагории (Кузнецов, 2017. С. 166, 167), возможно, на одном теменосе с храмами упомяну -тых богов (Муратова и др., 2017. С. 91).