"Грозовые" обряды мордвы (на фольклорном материале села Мордовские Парки Краснослободского района Республики Мордовия)

Мифология мордвы – тема актуальная для нас прежде всего потому, что мы являемся частью мордовского народа и обязаны знать его традиции. Но еще и потому, что ее изучение позволит выявить истоки тех суеверных представлений, которые живы в нас по сей день. Известно, что мордва долгое время поклонялась разного рода божествам, как высшим, так и низшим. Поклонение богам организовывало семейно-бытовую и хозяйственную деятельность народа, способствовало созданию порядка в доме и обществе, регламентировало отношения людей не только с миром природы, но и внутри коллектива. При этом мордва большее внимание уделяла не Верховному богу, а иным сакральным силам, находившимся ближе к человеку, поэтому имевшим большее значение для его хозяйственной жизни. Прежде всего, это существа, олицетворяющие явления окружающей среды – Вирява, Вармава, Паксява и т.д.

Божества мордвы и ее суеверные представления становились предметом исследования в работах П. И. Мельникова-Печерского, Т. П. Девяткиной, Н. Ф. Мокшина и т. д [1; 2; 3; 4]. Так, бог грозы Пурьгинепаз представлен Т. П. Девяткиной в «Мифологии мордвы» кривоногим, с небес на землю его сбросили эрзянский бог Чипаз с женой Анге Патяй [1], а

В. Я. Петрухин предполагает, что это приемный сын или зять Нишкепаза, он вооружен луком-радугой и каменными стрелами [4]. Несмотря на разную трактовку мокшанским и эрзянским народами божества грома и молнии, в нем остается неизменной его карающая сила. По этой причине люди боялись грозы, обращались к богу с молитвенными просьбами и проводили обряды жертвоприношения (чаще всего это были куры) [1, с. 98–100]. Исследователи описывают и некоторые обряды и приметы, связанные с грозой, например Т. П. Девяткина приводит такой обычай: «При первом громе было принято вытряхивать на улице одежду, чтобы весь год не было блох» [Там же].

Между тем, тема не видится нам исчерпанной, во-первых, потому что до сих пор не создано целостного исследования, посвященного данному божеству. Во-вторых, потому что изучение грозового обряда расширит представление о суевериях, традициях и культуре мордвы и русских, проживающих на общей территории много веков. И, в-третьих, потому что до сего дня в отдельных мордовских селах людьми старшего поколения еще совершаются обряды, направленные на заключение компромисса между человеком и силами природы. Один из них – «грозовой» обряд, проводимый во время летних дождей, сопровождаемых молниями и громом.

Обряд адресован одному из самых важных небесных покровителей мордовского народа – божеству грома и молнии. В мокшанской мифологии его именуют Ёндолпаз («ёндол» – молния, «паз» – бог) или Атямшкай («атям» – гром, «шкай» – бог), а в эрзянской – Пурьгинепаз («пурьгине» – гром, «паз» – бог). Пурьгинепаз представал в сознании людей как небесный бог, у которого в левой руке – гром, в правой – молния. Основная функция этого мифологического персонажа – владычество над громом, молнией и дождем. После принятия христианства Пурьгинепаз (или Ёндолпаз) стал отождествляться с Ильёй-пророком – христианским покровителем грома и дождя.

В мифах бог грома выступает в образе красивого юноши или черного человека с горящими, как огонь, глазами [1]. Пурьгинепаз, как родственные ему божества других мифологий, неравнодушен к красоте земных девушек, которых он похищает во время визита на землю и уносит на небо, чтобы сделать их своими женами. Так, в эпосе Александра Марковича Шаронова «Масторава» встречается следующий эпизод:

Стирьхне яфодезь Литовань Менельть серес нинге весть Абондсть ялганза, мъзярда Менельть эзда валгсь нюрямсь Ашель эсонза Литова

Соньфтомонза валгсь нюмрямсь<…>

Лийсь Литова Атямшкайти

Эста пялонза сувась.

Атямсь арась атявозькс, Атям бабась - авозь бабакс

Ёндол арась теенза мирдекс [3] .

Подруги Литову

До неба еще раз на качелях подкинули, Удивились подруги, когда

С неба спустились качели

Без Литовы.

Улетела Литова к богу Грома.

К нему она тогда зашла.

Гром ей стал свекром, Баба Грома - свекровью, Молния стала мужем ей .

До сегодняшнего дня природная громовая стихия вызывает страх у людей, особенно у сельского населения. Старые люди продолжают связывать гром и молнию с действиями небесных божеств, совершая обряды-обереги, известные им с детства.

Так, жители села Мордовские Парки Краснослободского района называют бога Грома - Ёндолатя. Его имя происходит от слов «ёндол» и «атяма», которые впоследствии слились в единое целое (ёндол - «молния»; атя, атяма - «старик», «гром»). Старики описывают его как властного и жестокого старика с длинной серой бородой и искрящимися глазами. В руках у него посох, которым он стучит по облакам: «Меляфтса тейне щавазе корхнель Ёндолатять колга. Кда аньцек цяторгоды ёндолсь, эрявсь ласькома эрязста паксяста, кда колмоксть цяторгоды, а тон илядеть ульцяса, марнек кяженц лангост нолдасы.Сон тага пяк ни кяжиель стирьхнень лангс, салсезень эстиенза, менельти, сясы щавазе мярьгондсь кулят атяма - вишкста куду» [7]. «Помню, мне моя бабушка по материнской линии говорила о Ендолате. Как только свернёт молния, нужно было быстро бежать с поля, а если три раза сверкнёт, а ты еще на улице, то весь гнев на тебя пустит. Он еще очень уж зол на молодых девушек, похищал их себе на небо, поэтому бабушка говорила, услышишь гром - беги домой» (перевод с мокш. здесь и далее - авторов).

Несмотря на страх перед молнией, люди постепенно научились «усмирять» своего бога. Проводимый обряд включал в себя ритуальное выбрасывание из крестьянского жилища металлических предметов домашней утвари, прежде всего, сковороды и кочерги, сопровождаемое произнесением заклинания, адресованного божеству и содержащего угрозу, свидетельствующую об отсутствии страха у исполнителя обряда:

«Ёндолть пингста эряволь сявомс кудаста коцькаргать и пачкалга, лисемс ульцяв и мярьгомс валхт:

Ёндолатя, панте коцькаргаса(эрьхнесынень),

Ёндолатя, аф пелян эздот,

Кяжи шицень сяськса коцькаргаса,

Цярахманцень солафтса пачкалга лангса» [8].

«Во время грозы нужны было взять кочергу и сковороду, выйти на улицу и сказать:

Гром-молния, прогоню тебя кочергой,

Гром-молния, не боюсь тебя,

Злость твою прогоню кочергой,

Град на сковороде растоплю я».

С принятием христианства многие люди перестали верить в Ёндолпаза, для них появился новый персонаж - Ильге-пророк (Илия Пророк), который обрел облик защитника-змееборца. Илия Пророк представлялся справедливым и жестоким. Считалось, что он поджигает дом или убивает скот только у тех людей, которые совершили много зла. Хотя он и стал для народа защитником, бояться молнии люди так и не перестали. Все так же они не мылись во время грозы, не бегали с ведрами, не показывали пальцем в небо, не ели, не шутили и не смеялись: «Кодак ёндолсь кфчади, кода сиретне мерьгондсть, тяда шара шаво ведоркаса, шава ведоркась ся роди тозы максы, атямась может тозы ляцемс, ся шава ведоркати и аньцек ёндолсь кфчади «Осподи исусе кристоз» се обязательно стане роди утихает» [6]. «Как только сверкнет молния, как рассказывали старики, не бегайте с пустыми ведрами, пустые ведра это будто туда даст, гром может туда ударить, этому пустому ведру и только сверкнет «Господи Исусе Христос» и это обязательно так вроде бы утихает».

В памяти информантов сохранились воспоминания об обрядах, усмиряющих пожар, возникший в результате попадания молнии: «Кда кудост лятсь молниясь, эряви сявомс пасхань алть и тя алть мархта шаромс марнек кудть. Тянь мяльге толсь матондондсь» [8]. «Если молния попала в твой дом, нужно было взять пасхальное яйцо и этим яйцом оббежать весь дам. После этого пожар утихал».

Самые сильные грозы связывались народом с Ильиным днем - 2 августа, когда, по народным представлениям, Илья-пророк демонстрировал свою силу и мощь, проезжая по небу на колеснице. Из-под ее колес вылетали искры, сама она сильно гремела, что и вызывало молнию с последующими грозовыми раскатами на земле. Старые люди говорили, что Илья Пророк дату своего дня не знает, иначе бы гневу его не было границы [6].

Несмотря на то, что названное божество вселяло в людей страх, жители села в период засухи вызывали дождь с громом и молнией. В этом обряде традиционно участвовали старые бабки и дети. Нужно было с иконами пройти по берегу пруда или речки с молитвой, содержащей просьбу о божьей милости.

«Первайкивок эряви молемс родникть ваксс, родникть ваксса мле тоса озондыхть, якайхть оцю веттненди и корхнельхть:

Шкабавазкяй-кормильцкяй

Макст цебярь пиземня

Максть цебярь атяманя, штоба аф сяда кяжи

Пара кизоня улеза» [6].

«Сначала надо сходить к роднику, у родника там молятся, ходят на большие водоемы и говорили:

Бог-кормилец,

Дай хороший дождь,

Дай хороший гром, чтобы не сильно злой,

Чтобы хорошее лето было».

В последние два-три десятилетия «грозовые» обряды претерпели существенную трансформацию. По мнению старожилов, и таких сильных гроз теперь нет, и знающих людей становится все меньше. Теперь во время грозы принято читать «Богородицу» и после каждого удара грома произносить: «Господе Иисусе Христе».

В целом обозначенная тема является перспективной для дальнейшего исследования, поскольку ее изучение позволит найти истоки народных суеверий, а также описать типологическое сходство и различие подобных обрядов у разных народов, и прежде всего у русских и мордвы с целью выявления путей взаимодействия и взаимопроникновения элементов духовной культуры.