Характеристика форм взаимодействия Русской православной церкви и Российского государства: институциональный анализ

Целью статьи является рассмотрение потенциала теории нового институционализма, или неоинституционализма, в процессе анализа отношений церкви и государства. Методология анализа данных отношений под конец ХХ в. стала широко распространяться в научном знании, особенно в экономике и политических науках. Приверженцы названного подхода поставили задачу определить значение институционального фактора в развитии различных социальных сфер. Исследователи пытались выявить генезис институтов, закономерности их изменений, многообразные эффекты институтов. В статье представлена попытка рассмотреть наиболее важные идеи институционализма и нового институционального подхода в контексте политической науки, прежде всего с точки зрения возможности объяснения взаимодействия таких социально-политических институтов, как государство и церковь.

Неоинституционализму предшествовал «старый», традиционный институционализм, представители которого пытались обнаружить связь между экономической теорией и правом, социологией, политологией и т. д. Представителями институционализма являются такие ученые, как Т. Веблен [1], Дж. Коммонс [2], У. Митчелл [3]. Представители институционализма (в особенности Дж. Коммонс в своей работе «Правовые основания капитализма» [4]) пытались подойти к анализу проблем современной экономической теории при помощи методов других наук об обществе – права и политологии. Неоинституционализм использует по отношению к старому институционализму противоположный путь – его представители изучают политические, правовые и иные проблемы социальных наук с помощью методов неоклассической экономической науки, применяя также аппарат современной микроэкономики и теории игр.

Кроме того, институционализм использовал прежде всего индуктивный метод, т. е. шел к обобщениям от частностей, поэтому общая институциональная теория так и не смогла сформироваться. Институты в данном случае исследовались без общей теории, в то время как тенденция в основных направлениях экономической мысли была обратной: традиционная неоклассика была теорией, не содержащей институтов. В неоинституционализме положение изменилось: неоинституционализм использует метод дедукции: при помощи общих принципов неоклассической экономической теории объясняются явления повседневной жизни. Тем самым была предпринята попытка анализировать институты на базе единой теории и внутри нее. Отличием от классического институционального подхода является та особенность, что в неоинституционализме политические институты рассматриваются во взаимосвязи формальных и неформальных норм («правил игры»), которые образуют структурированные отношения в социуме, обеспечивая тем самым стабильность и порядок.

В частности, Д. Норт в работе «Институты, институциональные изменения и функционирование экономики» определяет институты как исторически сложившиеся правила, согласно которым происходит взаимодействие общественных организаций [5]: «Институты - это «правила игры» в обществе, или, выражаясь более формально, созданные человеком ограничительные рамки, которые организуют взаимоотношения между людьми» [6, с. 17]. Д. Норт полагает, что институты не только структурируют повседневную жизнь, но и отражают характер развития общества. Следуя своей концепции, он выделяет формальные и неформальные институты: под формальными институтами понимаются правила, придуманные людьми; под неформальными -общепринятые нормы.

Исходя из принципов неоинституционального подхода, рассмотрим природу государственно-церковных отношений в современной России. Основная идея данной статьи состоит в том, что в процессе церковно-государственного взаимодействия в современной России также сосуществуют формальные и неформальные институты (правила) взаимодействия, о которых писал Д. Норт в своих работах. При анализе церковно-государственных отношений формальными институтами выступают законы, документы, нормативно-правовые акты, которые регламентируют данные отношения. Такими документами являются: ст. 14 и 28 Конституции РФ (принята в 1993 г.); Федеральный закон (далее - ФЗ) «О свободе совести и религиозных объединениях», который регламентирует отношения государства с религиозными конфессиями РФ; «Основы социальной концепции РПЦ» - документ, в котором церковь отражает свое отношение к государству, политике, обществу; письменные соглашения, заключенные церковью с такими государственными учреждениями РФ, как Министерство обороны, Министерство образования и науки, Министерство здравоохранения и социального развития и т. п. Конституционная норма о светском государстве воспроизведена в ч. 1 ст. 4 Федерального закона «О свободе совести и религиозных объединениях», который был принят в 1997 г. Власть стремилась урегулировать отношения между государством и религиозными организациями, наиболее многочисленной и представительной из которых была РПЦ. В дополнении к закону указывается, что государство не должно влиять на выбор гражданина какой-либо религии; в воспитании детей родителями или лицами, их заменяющими, учитывать право ребенка на свободу мировоззренческого выбора; не допускать выполнения функций органов государственной власти религиозными объединениями; заботиться об обеспечении светской системы образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях.

К неформальным институтам, определяющим взаимодействия церкви и государства, следует отнести определенные преференции со стороны государства, которыми пользуется РПЦ. Одной из главных привилегий РПЦ является то, что она выступает представителем всех религиозных организаций перед государством. Так, в России существует орган, который обеспечивает межконфессиональный диалог между ее традиционными религиями - это Межрелигиозный совет России (МСР), который был образован в 1998 г. по решению глав православной, мусульманской, иудейской и буддистской религиозных общин России. Председателем МСР является глава РПЦ патриарх Кирилл. РПЦ как общественный институт ведет активное сотрудничество с государством в разных сферах: «Порядок данного взаимодействия определяется особыми документами, подписанными РПЦ с ведущими министерствами и ведомствами (в том числе с силовыми ведомствами). Наличие данных документов ставит РПЦ в особый правовой статус, которым в России не обладает ни одна из конфессий. В Конституции РФ и в ФЗ «О свободе совести и религиозных объединениях» декларируется принцип равенства всех религиозных организаций, а также светская модель государства, но только церковь может активно участвовать в таких институтах, как армия и пенитенциарные учреждения, потому что только с ней Министерство обороны РФ и Управление исполнения наказаний подписали особые договоры [7, с. 216]. Исходя из теории Д. Норта, такое положение РПЦ по отношению к государству и его учреждениям можно считать примером неформального института, который определяется как общепринятые условности и нормы поведения. Можно отметить, что участие РПЦ в различных государственных сферах приобретает характер общепринятой нормы в государстве и обществе.

Д. Норт отмечает, что институты могут создаваться по сознательному человеческому замыслу, а могут складываться в ходе исторического процесса. Формальные институты - официально принятые законы, соглашения, нормативно-правовые акты, в которых прописаны зоны ответственности государства и религиозных организаций, зачастую создаются ответственными лицами. Такой позиции придерживаются И.В. Левченко [8], В.В. Мартыненко [9], О.Ю. Васильева [10]. С другой стороны, формальные и особенно неформальные институты, регулирующие церковно-государственные отношения, могли складываться на разных исторических этапах развития церкви и государства.

Согласно Д. Норту, неформальные институты больше влияют на характер взаимоотношений между организациями, чем формальные. При рассмотрении взаимодействия РПЦ и государства следует учитывать роль формальных институтов. Формальные правила по отношению к неформальным выполняют три важных функции: ««Во-первых, они позиционируют себя ограничителями, которые являются сдерживающим фактором неформальных практик. Во-вторых, они используются как инструмент для стимулирования новых неформальных практик. В-третьих, они формируют язык публичных объяснений и риторических высказываний, которые маскируют неформальные практики» [11, с. 22]. В данном случае законы РФ в отношении религиозных организаций, внутренние документы рПц, иные соглашения, заключенные между церковью и государственными ведомствами, выполняют указанные функции, очерчивают зону ответственности РПЦ, а также регламентируют ее права в том или ином государственном учреждении. Тем не менее наличие данных формальных институтов, в особенности соглашений с государственными учреждениями (например, Соглашение о сотрудничестве между РПЦ и Министерством здравоохранения и социального развития РФ от 08.06.2011), ведет к деформализации взаимоотношений РПЦ и государства. Согласно принципам неоинституциализма, неформальные институты преимущественно основаны на традиционных действиях и стереотипах [12, с. 12]. Например, процесс по замене военных психологов военными капелланами напоминает примеры из истории, когда в армии на протяжении многих лет были священники, которые занимались ее окормлением. Это неформальное правило объясняет возникновение в структуре РПЦ Синодального отдела по взаимодействию с ВС и правоохранительными органами.

Как отмечалось ранее, в подобных примерах развития церковно-государственных отношений в современной России наибольший интерес представляет тенденция к деформализации данных отношений. Под деформализацией принято понимать «непрерывную трансформацию институтов, в ходе которой формальные правила в значительной мере замещаются неформальными и встраиваются в неформальные отношения» [13]. Тенденция деформализации прослеживается, когда действующие формальные правила известны организациям, однако могут не соблюдаться в полной мере. Данное обстоятельство не приводит к игнорированию и несоблюдению формальных правил. Достаточно часто существующие формальные правила становятся более сложной системой ограничений, значительная часть которой носит неформальный характер [14, с. 24]. Важнейшим направлением политики РПЦ также является взаимодействие с государством и обществом в пространстве светского образования. Этот сложный противоречивый процесс складывается как поиск взаимных интересов церкви и государства, готовность сторон пойти на компромисс, удовлетворить потребность социума в нравственном и патриотическом воспитании молодежи с участием церкви при одновременном соблюдении принципов светскости образования и его научного характера.

Таким образом, введение формальных правил органами власти в таком виде и при таких условиях, которые не предполагают их полного и безукоризненного исполнения, ведет к их деформализации [15]. Показательным примером деформализации взаимоотношений церкви и государства на институциональном уровне является процесс реституции. Федеральный закон Российской Федерации № 327-ФЗ «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности», который был подписан в 2010 г., определяет порядок возврата религиозным организациям утраченного имущества, которое находится в собственности государства [16]. Закон является формальным правилом, которое установлено государством в отношении церкви и иных религиозных организаций, находящихся на территории РФ. В то же время процесс реституции церковного имущества также имеет тенденцию к деформализации. Частным примером преобладания неформальных форм взаимодействия РПЦ и государства по отношению к формальным является вопрос о передаче церкви Исаакиевского собора в Санкт-Петербурге. Исаакиевский собор является не только объектом культуры, но и строился на государственные средства, принадлежал государству и не был приходским храмом. В законе о реституции прописаны условия и процедуры передачи РПЦ имущества разных видов, но сила закона не распространяется на имущество религиозного назначения, которое входит в состав Музейного фонда РФ. Деформализация закона заключается в том, что РПЦ трактует термин «реституция» как возмещение страданий, которые она претерпела во времена СССР [17]. Важно отметить, что само понятие реституции также является неофициальным названием передачи религиозного имущества церкви и иным религиозным организациям на территории РФ.

Таким образом, эти примеры взаимодействия РПЦ и государства демонстрируют тенденцию деформализации установленных государством правил. РПЦ и государство являются партнерами, отношения между которыми закреплены в формальных и неформальных правилах взаимодействия. Современный тип церковно-государственных отношений можно представить в виде партнерства Русской православной церкви и публичной власти на базе действующего светского законодательства, церковных канонов и догматов, автономности, невмешательства во внутренние дела друг друга с целью обеспечения политической стабильности общества, укрепления его духовно-нравственного здоровья, сбережения российского народа.

Ссылки:

• 1.    Веблен Т. Теория праздного класса. М., 1984. 367 с.

• 2.    Коммонс Дж. Институциональная экономика // Экономический вестник Ростовского государственного университета. 2007. Т. 5, № 4. С. 59–70.

• 3.   Митчелл У. Рациональность экономической деятельности // Там же. 2009. Т. 7, № 4. С. 80–88.

• 4.   Коммонс Дж. Правовые основания капитализма. М., 2011. 414 с.

• 5.    Норт Д. Институты и институциональные изменения и функционирование экономики / пер. с англ. А.Н. Нестеренко. М., 1997. 80 с.

• 6.    Там же. С. 17.

• 7.    Вольтер О.В. Русская православная церковь как социальный институт и ее церковно-административные и иерархические элиты в современной России // Известия Иркутского государственного университета. 2015. Т. 11. С. 216.

• 8.    Левченко И.В. Русская православная церковь и государство : учеб. пособие : для вузов по гуманитарным специальностям. Иркутск, 2001. 187 с.

• 9.    Мартыненко В.В. Государство и церковь. М., 2003. 74 с.

• 10.    Васильева О.Ю. Русская православная церковь в политике Советского государства в 1943–1948 гг. М., 2001. 214 с.

• 11.    Радаев В.В. Новый институциональный подход и деформализация правил российской экономики. М., 2001. С. 22.

• 12. Нестеренко А. Переходный период закончился. Что дальше? // Вопросы экономики. 2000. № 6. С. 12.

• 13.  Radaev V. Informalization of Rules in Russian Economy. Paper at the Annual Conference of International Society for New

  Institutional Economics (Tuebingen, Germany. 22–24 September 2000).

• 14.    Радаев В.В. Указ. соч. С. 24.

• 15.    Там же.

• 16.    О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности : федер. закон Российской Федерации от 30 нояб. 2010 г. № 327-ФЗ.

• 17.    Вишневский Б. Что же им неймется? [Электронный ресурс] // Официальный сайт «Эхо Москвы». URL:

(дата обращения: 15.10.2017).