Идея интеграции в отечественных федералистских проектах

Федералистские отечественные проекты были ориентированы не только на идею федерализации Российской империи, но имели более широкие пространственные и содержательные масштабы. Во многих из них развивалась идея интеграции, причем на разных уровнях: глобальном, межрегиональном и региональном — европейском, евразийском и славянском (всеславянском).

Проекты создания мирового государства (мировой федерации) были характерны для классического федерализма, в рамках которого, помимо социально-политического и государственно-правового осмысления, происходило философское обоснование федерализма. Наиболее известным в этом плане является проект И.Канта, предполагавший переход к «федерализму свободных государств», как инструменту выравнивания между единством мирового пространства и свободой народов и государств1.

С этой точки зрения отечественные разработки не были чем-то новым и уникальным. Вместе с тем традиционно

БАХЛОВ Игорь Владимирович, доцент кафедры страноведения Мордовского государственного университета, кандидат политических наук.

БАХЛОВА Ольга Владимировна, доцент кафедры страноведения Мордовского государственного университета, кандидат политических наук.

мондиалистские концепции федеративного характера базировались на модели территориальной федерации. На российской почве получили развитие и иные установки — теории социального федерализма в русле анархизма М.А.Ба-кунина, исходившего из другого пути объединения — снизу вверх, из концепции «негосударственного федерализма». Федерализм рассматривается здесь как путь объединения местных групп и ассоциаций для выполнения сложных функций без центрального правительства, путем постепенного изживания государства. М.А.Бакунин в работе «Федерализм, социализм и антитеологизм» выступал за создание единой системы глобальной федерации, в которой выделяются общинный, провинциальный, национальный и международный уровни интеграции. Каждое звено должно иметь судебный, законодательный и исполнительный орган (Президент во втором и третьем звеньях и Высшая международная Директория в масштабах глобальной федерации). Идеал федеративного устройства для него — универсальный проект объединения индивидов, ассоциация их и регионов, наций в иерархическую федеративную организацию со сложной системой общественной власти, образованной снизу вверх, от периферии к центру2

Возможным элементом будущей глобальной федерации, согласно проекту, выдвинутому М.А.Бакуниным на Пражском конгрессе славянских народов 1848 г., признавалась Всеславянская федерация. Бакунин призывал славянские народы отказаться от своей государственности, передав Всеславянской федерации все государственные функции. Федерацию должны образовать народы России, Украины, Белоруссии, Чухоно-Латышского края, Курляндии, возможно, Литвы и Польши, а также славянские племена, населяющие Австрию и Турцию. При этом федерацию должны составить не только территориальные сообщества, но и исторические субъекты: индивиды, союзы, земледельческие и фабрично-ремесленные рабочие артели, ассоциации, нации и народы как славянского, так и неславянского происхождения, а также союзы славянских народов, составленные из бывших славянских государств. Высшим органом федерации должен стать Центральный славянский совет, который был бы внешней властью и судом, разрешал бы споры между отдельными народами и руководил бы внешней политикой Союза. Кроме того, федеральную власть представляли Национальное правительство, Национальный парламент и Национальный суд. Все субъекты Союза должны были действовать на основе самоуправления, чтобы не было ничьей гегемонии, но существовала «единая неразделимая славянская сила». Самоуправление, по Бакунину, является одновременно и одним из способов децентрализации управления, разрушения государства как авторитета. Автономные начала управления реализуются, по его мнению, в административных, юридических, законодательных полномочиях федерации, что позволило бы четко выделить интересы каждого звена, образующего федерацию, и достичь гармоничного развития отношений между ними3

Анархистской концепции интеграции присущи оригинальные трактовки интеграционного процесса с выделением его особых форм, моделей и механизмов. Во-первых, она исходит из признания принципа объединения индивидов, их ассоциаций и закона взаимной помощи как основы процесса интеграции. Во-вторых, для нее свойственно осознание необходимости федеративной формы устройства государства как промежуточной для создания всемирной федерации, субъектом которой может стать любая ассоциация индивидов, организованная не только по территориальному, но и по социально-экономическому и иному признаку. В-третьих, предлагалось образование федерации снизу вверх, путем заключения договора самоуправляющихся территориальных и иных единиц, причем автономия рассматривалась как самое широкое самоуправление в рамках такой единицы.

Иная версия всемирной федерации (культорологическая) была сформулирована в серии статей русского философа-эмигранта Г.П.Федотова. Его концепция «культурно-творческого созидания» может быть применима как к России, где автор признает необходимость совместной работы всех населяющих ее народов для возрождения Российского государства, так и к сотрудничеству всех государств и народов, способствующих созданию сверхнационального государства, в котором будут сочетаться различные формы децентрализованных отношений между центром и периферией.

Особого внимания заслуживает идея Г.П.Федотова о возможности создания мировой федерации и месте России в ней. Но, считая всемирную федерацию пока еще утопией, он в статье «Федерация и Россия» (1940 г.) пишет о реальности европейской федерации. В статье «Новое отечество» (1943 г.) Федотов называет ближайшим этапом в ее создании образование системы федераций: Центральноевропейской, Восточно-европейской, Дунайской или Балканской, а также Британской, Российской и т.п. Рассуждая о всемирной федерации как о совокупности существующих и, возможно, новых федераций, он полагал, что «федера-тивность нового общества, исключающая «сплошной» централизм, сохраняет старое отечество с ограниченными функциями. Международная политика и хозяйство выходят из его компетенции, но за ним остается значительная доля культурной политики, полиции и правосудия. Превращаясь из суверенного государства в штат, оно сохраняет свою символику, пышность исторических костюмов и традиций». Однако «европейская федерация немыслима без России, как и культурная жизнь России немыслима без Европы»4

Европейская федерация Р.П.Федотова, субъектами которой становились прежние государства, должна была базироваться на принципе разделения компетенций, причем вопросы внешней политики и экономического регулирования передавались центру. В этом смысле его концепция вполне укладывается в рамки теории классического федерализма.

До сих пор востребованной в отечественной научной мысли, внутри- и внешнеполитической практике остается евразийская идея, выдвинутая еще в 20-е гг. XX в. С точки зрения представителей евразийского движения, наилучшим образом евразийскую идею выражает форма федерации, позволяющая учитывать многочленность евразийской культуры, вместе с тем сохраняя ее единство, способствующая развитию и расцвету отдельных национально-культурных областей. Ее реализация означает сдвиг культурного самосознания, несомненное и важное его расширение и обогащение, формирование наднациональной культуры и открывает путь к «безболезненному исправлению кое-где поврежденных границ Евразии», что означает акцент на геополитических аспектах евразийской идеи5

На взгляд Н.Н.Алексеева, «евразийское государство-мир представляет собою еще образование многоплеменное и многонациональное. Носителем культурного сознания является в нем не одно племя, но множество евразийских народов. В этом смысле к нему применимо выражение: «наднациональное целое на национальных основах». «Наднациональность» подобного политического образования есть иное выражение для обозначения принадлежности всех евразийских народов к единой культурной личности»6

Территориальное устройство будущего Евразийского государства евразийцы связывали с достижением им рамок евразийской цивилизации, образованной путем слияния славянских, угро-финских, тюркских культур и народов. В качестве важнейшей основы территориальной организации они предложили хозяйственно-географический принцип, учитывающий специфику географического расположения и экономических связей субъектов федерации — Союза Народов, центром которого должна стать новая Россия.

Центральное место в отечественных федералистских проектах, что вполне объяснимо, учитывая исторические традиции, занимают идеи славянского (всеславянского) объединения. Один из таких проектов был разработан организаторами Общества соединенных славян братьями П.И. и А.И.Борисовыми. В показаниях Следственной комиссии П.И.Борисов заявляет, что «цель Соединенных Славян состояла в том, дабы соединить славянские поколения федеративным союзом; в центре союза построить город, в который бы посылались депутаты от славянских народов и находилось главное управление федеративного союза. На берегах же морей, близ славянских земель лежащих, основать торговые порты». В Славянскую федерацию должны были войти «восемь славянских колен» в виде объединения населенными ими государств и земель — России, Польши, Молдавии, Сербии, Валахии, Богемии, Моравии, Трансильвании, Кроации, Далмации, а также Венгрии. Каждый народ, входивший в федерацию, по мнению членов обще- ства, должен был иметь свою конституцию, основанную на демократических принципах, с учетом национальных особенностей этого народа; каждое государство должно было само определять свое внутреннее государственное устройство, законодательство и пр. Как пишет еще один представитель Общества соединенных славян И.И.Горбачевский, их целью было «освобождение всех славянских племен от самовластия; уничтожение существующей между некоторыми из них национальной ненависти и соединение всех обитаемых ими земель федеративным союзом»7

Таким образом, федеративный проект Общества соединенных славян исходил из панславистских устремлений, предусматривая объединение всех славянских народов. Его отличает неразработанность прежде всего в плане организации территориального устройства и системы органов власти. К тому же, он был явно утопичным (что, впрочем, признавали и сами декабристы), так как допускал соединение на равных началах как огромной России, так и сравнительно небольших земель, практически все из которых находились в зависимости от континентальных европейских империй. В целом проект Общества соединенных славян был панславистским по духу и конфедеративным по организации предполагаемого объединения.

Несколько в ином ключе рассматривал проблемы организации территориального устройства государства и славянского объединения Н.Я.Данилевский. Он исходил из мысли, что «каждая народность, если получила уже и не утратила еще своего самобытного исторического национального значения, должна составлять государство», поэтому «...хотя бы народы были и очень близки между собою, но, если они сознают себя особыми политическими целыми, они в одно государство безнасильственно сложиться не могут». Они должны создавать федерацию «для взаимной защиты, для возвеличения каждой отдельной народности и для укрепления их естественной связи». Федерация может представлять связь различной силы и крепости: союзное государство, союз государств или просто политическую систему. Союзное государство — это связь, когда вся политическая деятельность союза сосредоточена в руках одной власти, а членам союза представлена

Интеграция в отечественных федералистских проектах 35 обширная административная автономия. Союз государств предполагает, что при политической самостоятельности частей они связаны неразрывным договором общего внешнего действия как оборонительного, так и наступательного. Наконец, политическая система представляет собой такую связь, когда эта общность действия обусловлена лишь одним нравственным сознанием, без всякого определенного положительного обязательства. В первых двух случаях связь обеспечена не только общей законодательной властью, охватывающей значительную сферу деятельности членов союза, но и судебной, разрешающей вопросы, возникающие от приложения общих законов к частным случаям, и исполнительной властью, приводящей в исполнение судебные решения. В случае политической системы ни судебной, ни исполнительной судебной власти не существует, а союзное законодательство, выражающееся в международных договорах, относится лишь к частным случаям и имеет силу только в отношении этих случаев⁸. Следует подчеркнуть, что определенные элементы такого подхода к классификации возможных (интеграционных) объединений будут воспроизведены в теории интеграции. Но это произойдет намного позже, и в основном будет осуществляться представителями иного направления — неофункционализма, исследующих проблемы «перерождения идентификации» и «перенаправления лояльности» и формирования на основе прагматизма новых «модулей» — «политий» (Р.Кайзер и пр.).

Тип идеальной федерации, с точки зрения Н.Я.Данилевского, характеризуется следующим: «союз, общество — одним словом, всякая связь лиц, народов и государств, — возможны только при взаимности, обоюдности услуг и выгод; когда же первые требуются только от одной стороны, а вторые достаются только другой, то такие отношения нельзя назвать другим именем, как эксплуатацией слабого, глупого или доверчивого сильным, умным, лукавым, или попросту — одурачиваньем»; не могут составлять постоянной федерации народы, не связанные «племенным сродством»; смотря по отношениям, существующим между этнографическими элементами, составляющими федерацию, она «должна быть устроена или по типу равновесия частей, или по типу гегемонии»9

Руководствуясь этими соображениями, Н.Я.Данилевский создает свою концепцию Всеславянского союза. Он считает, что «тесность» политической связи, которая должна соединить родственные между собой народности, определяется не только степенью их родства, но еще и степенью той опасности, которой эти народности подвержены извне, поэтому политическая форма их сожительства должна служить обороной от опасности. Отмечая, что «по этнографическим условиям славяне действительно должны составить федерацию», он полагал, что «федерация эта должна обнять все страны и народы — от Адриатического моря до Тихого океана, от Ледовитого океана до Архипелага. Сообразно этим же условиям, а также согласно с фактами истории и с политическим положением в непосредственном соседстве с могущественным и враждебным романо-германским миром, — федерация эта должна быть самая тесная, под водительством и гегемонией цельного и единого Русского государства». При этом «нужно не поглощение славян Россией, а объединение всех славянских народов общею идеей Всеславянства как в политическом, так и в культурном отношении, и в первом — главнейше и преимущественно для возможности осуществления последнего». Всеславянский союз должен включать следующие элементы, «соответственно главным этнографическим группам, на которые разделяются как славянский мир, так и племена, принадлежащие к нему по месту своего жительства, а большею частью также по своим действительным, ненапускным нравственным тяготениям»: Русскую империю с присоединением к ней всей Галиции и Угорской Руси; Королевство Чехо-Мораво-Словакское; Королевство Сербо-Хорвато-Словенское; Королевство Булгарское; Королевство Румынское; Королевство Эллинское; Королевство Мадьярское; Цареградский округ. Целью создания Всеславянского союза в культурно-историческом масштабе, по мнению Данилевского, должно стать восстановление «царства Константина, Феодосия и Юстиниана», поэтому «Царь-град должен быть столицею не России, а всего Всеславянского союза»10.

В концепции Н.Я.Данилевского достаточно явно выделяются геополитические компоненты, вытекающие из обо- снования Всеславянского союза. Он исходит из признания неотвратимости столкновения четырех империй — Российской, Германской, Австро-Венгерской и Османской — вследствие неудержимого «распадения» Австро-Венгерской и Османской империй, борьбы за Константинополь и черноморские проливы, а также панславянского единства.

С иных позиций рассматривали возможности славянского объединения представители сепаративного (автономистского) течения (украинского сепаратизма). Возникновение украинского сепаратистского направления связано с деятельностью нелегальной политической организации «Братства св. Кирилла и Мефодия», функционировавшей в Киеве в 1846—1847 гг. Ее основным идеологом был историк Н.И.Костомаров (позже переосмысливший свои взгляды). Целью организации являлось национальное освобождение Украины и создание основанной на принципах христианского социализма всеславянской федеративной республики во главе с Украиной. В состав федерации должны были войти Украина, Россия, Польша, Чехия, Сербия, Болгария. Как было сказано в Уставе общества, «при соединении каждое славянское племя должно иметь свою самостоятельность, а такими племенами признаем: южноруссов, северноруссов с белоруссами, поляков, чехов со словенцами, лужичан, иллиросербов с хорутанами и болгар». Федерация должна была состоять из 17 штатов (Северный, Северо-Восточный, Юго-Восточный, 2 Поволжских, 2 Малороссийских, Средний, 2 Южных, 2 Сибирских, Кавказский, Белоруссия, Польша, Чехия с Моравией, Сербия с Болгарией). Столицей федерации намеревались сделать Киев. Высшая законодательная власть передавалась двухпалатному сейму, исполнительная — избираемому на 4 года президенту. Центральная власть должна была ведать армией, флотом и внешними сношениями, каждый штат сохранял автономию в отношении внутреннего управления, судопроизводства и народного образования. Предполагался единый славянский язык для богослужения при сохранении национальных языков и различий вероисповеданий. Для всех частей федерации предполагались отмена крепостного права и свобода торговли, одинаковые основные законы и права, единство денежной единицы, мер и весов. В каж- дом штате, как и на уровне федерации, признавалась необходимой республиканская форма правления. Главная роль в достижении панславистских федеративных принципов отводилась традициям идеализированной казацкой вольницы11

Таким образом, имело место значительное многообразие в выборе предлагаемых альтернатив развития интеграционного процесса. Представленные концепции различаются по характеру используемых инструментов федерализации и интеграции, предлагаемым принципам объединения — национально-культурному (Н.И.Костомаров), национально-территориальному (Г.П.Федотов), экономико-географическому (евразийцы). Многие авторы федералистских проектов выступали за необходимость развития асимметричных отношений между центром и регионами (субъектами), в том числе в масштабах региональной или всемирной федерации, с передачей вопросов «высокой» политики центральным органам. Большинство авторов соотносит развитие интеграции на основе федерализации с наднациональным уровнем, либо определяя Россию (унитарную или децентрализованную) в качестве будущего ядра более широкого объединения (евразийцы и панслависты), либо отмечая возможность ее вхождения в федерацию европейского или глобального уровня (анархисты, Г.П.Федотов). Наднациональность будущего федеративного объединения также не вызывала у них сомнений. В целом отечественные проекты носят политический (геополитический) и культурно-цивилизационный характер, в незначительной степени затрагивая экономические аспекты. Идея интеграции рассматривается в них по преимуществу через призму вопросов будущего России и ее роли в Европе, Евразии и мире.