Информационная аномия: выбор на грани фола

Б ольшинство людей никогда не проявляют инициативу, потому что им никто об этом не сказал¹. Эта фраза написана на стене одного из зданий в Лондоне скандально известным райте -ром и политическим активистом Бэнкси ( Banksy ), чья личность и анонимность творческих проектов на сегодняшний день являются предметами спора во всем мире. По нашему мнению, эта его фраза наиболее точно отражает суть информационной аномии поля поли -тики в современной России. Она является как маркером информа-ционной аномии, так и ее эффектом.

Мы полагаем, что информационная аномия — это процесс, при котором сообщение, имеющее определенный смысл, в момент передачи информации искажает, замещает или теряет этот смысл, создается множественность вариантов понимания, что приводит к имитации реального смысла, иллюзии реальности.

В современном обществе, находящемся в состоянии кри-зиса, люди становятся все более зависимыми от информации. Информационная аномия проявляется в разрыве коммуникативно -информационного взаимодействия в системе «государство — СМИ — общество».

В научной литературе социальная информация определяется как «комплекс знаний о состоянии и взаимодействии различных инсти-тутов общества, о связи реальной деятельности людей с развитием их сознания и обратном воздействии общественного сознания на общественную практику»2.

Информационная аномия имеет следующие характерные особен ности.

КАРПОВА

Анна

• 1.    Системное нарушение взаимодействия между властью и обще -ством, которое проявляется в том, что информационные послания, доходя до адресата, порождают совершенно иной — неожиданный, непредсказуемый, не планируемый эффект. Изменяется характер взаимоотношений власти и общества, при котором несовпадение приоритетов, идеологии, интересов разных групп влияния по клю чевым социальным и политическим вопросам создает ситуацию

• 2.    Средства массовой информации, транслируя социальную информацию, становятся генератором аномии. Информационные потоки в пространстве политической коммуникации оказывают деструктивное влияние на общество.

• 3.    СМИ не выполняют свои функции. В первую очередь, речь идет об инфор-мационной функции. Информация, поступающая от властных источников, расходится с сообщением, передаваемым через СМИ, т.е. фактом. Комментарий — это понимание, то есть то, что последует за сообщением и будет оказывать влия ние на сознание аудитории. Дисфункция выражается в смешении информации -сообщения - понимания. Факт не отделя -ется от его интерпретации. Различение информации и сообщения не происходит, в результате чего понимание напрямую зависит от трансформированного истол кования информации. «Только вникая глубже в психологию масс, можно понять, до какой степени сильна над ними власть внушенных идей. Толпами нельзя руко водить посредством правил, основанных на чисто теоретической справедливости, а надо отыскивать то, что может произвести на нее впечатление и увлечь ее»¹.

недоступности обратного влияния со стороны общества на власть.

Индикатором информационной аномии в современном российском обществе явля ется трансформация смысла средствами массовой информации. «Реальность поэтому есть всего лишь индикатор для успешных проверок связности и последо вательности в системе. Реальность выраба тывается внутри системы через придание смысла»2. В результате данного процесса последствия коммуникации невозможно спрогнозировать.

Причина информационной аномии заключается в том, что массовое сознание граждан не подготовлено средствами мас совой информации и поэтому не может адекватно реагировать на неконтролируе мый поток информации и делать обосно ванный выбор. Следствием является мас совое распространение аномии в России, когда большинство граждан в условиях социального, экономического, полити ческого кризиса не готово к принятию и усвоению новых правил социальной жизни. Мы подчеркиваем, что отсутствие инициативы со стороны граждан является следствием проявления аномии в поле публичной политической коммуникации. Одним из ключевых эффектов воздей -ствия информации является реакция со стороны получателя информации, кото рая может выражаться как в форме при нятия, так и в форме неприятия информа ции. Информация может способствовать приобщению человека к общественно политической жизни, социальной защи щенности в самом широком смысле. Информация может служить и основой построения в обществе интолерантного, пассивного поведения.

В 1960-х гг. американский психолог Джордж Гербнер исследовал воздействие телевизионной информации на аудито рию. Впоследствии он разработал модель, которая легла в основу теории культивиро вания ( cultivation theory ). В рамках данной теории описано, как сконструированная с помощью телевизионной информации реальность может формировать мнение, влиять на убеждения и поведение людей. Результатом влияния телевидения на ауди торию становится изменение представ лений о мире и социальной реальности в массовом сознании. Конструктивным положением теории является идея унифи кации ( mainstreaming ), которая заключа-ется в том, что взгляды различных людей в результате телевизионного воздей ствия направляются в одно русло, скон струированный мир заменяет реальный. Дж. Гербнер отмечал, что « информацион-ная индустрия телевидения... смазывает ( blurs ) традиционные различия в мировоз-зрении людей, смешивает ( blends ) их част -ные представления в культурном потоке и связывает ( bends ) эту новую реальность со своими собственными институциональ ными интересами и интересами своих спонсоров»³.

Телевидение, оставаясь на сегодняш ний день самым влиятельным из средств массовой информации и одним из эффек тивных инструментов формирования публичной политической коммуника ции, культивирует посредством передачи информации не только образ мира, но и социальные ценности и нормы1.

Основополагающим принципом изме -нений в социально - политической сфере жизни российского общества стала ком -мерциализация всех СМИ и телевидения в частности. Проследить динамику роста аномии в России, тенденции развития коммуникационных отношений в системе «власть — общество» можно посредством изучения того, как на протяжении трех последних десятилетий доминирующие в обществе субъекты регулируют произ -водство и распространение общественно политических идей.

На рубеже 1980 -х гг. основные каналы вещания в России находились под жест ким контролем властной цензуры, имели четкий регламент и границы подачи информации. Тоталитарное советское го -сударство характеризуется отсутствием открытого публичного пространства, доступа к альтернативным источникам информации, ограниченностью каналов коммуникации. Гиперболизация в СМИ авторитета центральной власти, патер нализм «по умолчанию» проявлялись в том, что граждане, публично выражая удовлетворенность существующей вла стью, создавали другое информационное поле в пространстве приватной сферы. Неформальным каналом выражения об щественного мнения становились слухи, которые могли дать богатую информацию о господствующих в ней представлениях, ожиданиях, о степени доверия к власти и СМИ. Следует отметить, что слухи, кото рые циркулируют в народе, более инфор мативны, чем телевизионные сюжеты. Это постоянно действующая, неофициальная, самостоятельная система интерпретации событий. Слухи — это «тайный шепот широких масс, формирующий общую духовную атмосферу в обществе, против которой бессильны как система массовой информации, так и самые крайние методы массового террора»2. Находясь вне зоны влияния со стороны власти и СМИ, слухи послужили мощным зарядом для роста аномии как реакции на происходящие изменения.

В 1990-х гг. российское общество нахо-дилось под влиянием радикальных поли тических трансформаций, связанных с переходным процессом «постсоветского периода». Изменения коснулись и зако-нов, регулирующих информационную де ятельность. Новая власть стремилась хотя бы частично сохранить прежнюю моно полию в сфере информации, скрывая это стремление с помощью новой рито рики. Реорганизация внутренних медий ных структур, медийного пространства и информационной политики достигалась путем соглашений между внутренними участниками информационного про цесса. При этом произошло отграничение отдельных участников коммуникацион ного процесса. Монополизация властью как СМИ, так и всего поля публичной политической коммуникации проис ходила при относительной пассивности граждан (автономности приватного сег-мента). В обществе, «ушибленном» рефор -мами 1990-х гг., при помощи СМИ были в корне разрушены правовые, культурные, хозяйственные основы. Монополизация властью политических и идеологических взглядов с навязыванием новых взамен старых, искажение фактов и сведение личных политических счетов на экране телевизора стали причинами появления информационной аномии.

Суть перемен, происшедших в поле публичной политической коммуникации, можно обозначить следующими значи мыми фактами:

• —    демократизация осуществлялась с помощью СМИ;

• -    доминирующие политические субъ екты очень быстро установили контроль над СМИ;

• —    установив контроль над СМИ, они стали использовать их в политической борьбе.

Переход к гражданскому обществу сопровождался ломкой информационно коммуникационной инфраструктуры, в которой наметилась негативная тенден ция — из позиционируемого образа «чет-вертой власти» СМИ в сознании россиян превратились в пиарщиков сомнительной заказной, развлекательной информации. Под влиянием социально экономических преобразований складывался и усили -вался рыночный характер взаимоотноше ний между СМИ и властью. В результате СМИ попали в зависимость от социальных институтов и социальных групп, обладающих финансовыми и административными ресурсами, имеющими определенные политические интересы и получающие тем самым возможность использовать информационную политику для достижения собственных целей. Телевидение, как одно из самых действенных СМИ, постепенно стало выстраивать свое собственное информационное, политическое поле, жестко очерчивая демаркационную линию, постепенно устраняя критическую рефлексию, любую оппозиционность и любой негатив.

«Свободные» 1990-е гг. ознаменовались хлынувшим на телеэкраны потоком «открытой» информации. Неконтролируемый поток информации внес хаос и смятение в общество. Пресса считала себя независимой по тому простому определению, что писала и снимала то, что хотела.

Рубеж «свободы прессы» был перейден в начале нулевых годов, когда под руководством нового президента включился административный ресурс – доминирующая партия стала срастаться с властными структурами, финансовыми олигархами. Началось «вторжение», которое привело к существенному изменению в деятельности СМИ. «Свобода» закончилась, теперь заказные материалы стали создаваться журналистами не только за деньги, но и по указанию «сверху». Причем это не означало «откат» к советскому строю. Вертикаль власти выстраивала свою политику контроля и влияния на информационные потоки через финансовое давление (это касалось государственных СМИ), через лицензирование частных каналов вещания. Вот тогда и произошел «закат» свободной трансляции информации и построения публичного политического поля в подконтрольном пространстве.

Публичное пространство изначально, по природе своей, архетипизировано. Глубинная сила архаизированного политического сознания реконструирует «костяк» нашего политического общества, консервативного не по форме, а по содержанию. Синдром априорного доверия к официальным источникам сегодня проявляется все отчетливее. Под тонким слоем кажущейся свободы, критичности, оппозиционности и остроты проявляются модели газеты «Правда» и Центрального канала телевидения – они и только они являлись декларантами политики. Им все верили или не верили, но читали и смотрели. Слушали передаваемые в народе слухи, обсуждали их «на кухне», но придерживались «официальной» точки зрения. Наиболее ярким признаком архаичности публичного поля является этатизм – подсознательное представление о примате государства не только в отношении всех сторон жизни, но и в смысле конечного ориентира («государству выгодно»).

Этатизм, в частности, проявляется и в предсказуемом выборе между неконтролируемой свободой и контролируемой несвободой. Одной из причин сегодняшней аномии в российском обществе является то, что граждане не хотят ломки того, что есть, хотя все хотят жить лучше. Никто не хочет перемен, потому что устали от них. 1990-е гг. принесли много разочарований. Те, кто помнят эту эпоху перемен, понимают, что можно потерять, и боятся любых изменений.

Выражая общественное мнение, телевидение в идеале должно разрывать границы информационного поля, занимаясь не просто информированием, а формированием определенных взглядов, убеждений, системы ценностей. На деле функциональная взаимосвязь социального института телевидения с политическим институтом власти осуществляется через реализацию целей субъектов власти. В процессе построения политической коммуникации данная роль фактически сводится к выполнению функции воспроизводства информации, идущей от властных источников, исчезает контроль за действиями властных структур и система защиты интересов граждан, аудитория не имеет возможности влиять на политические процессы.

ТВ на самом деле идет по пути удовлетворения потребностей аудитории, заполняя большую часть эфирного времени развлекательными программами, препятствуя развитию реального критического мировоззрения и рационализированной рефлексии в обществе. В этой связи политическая журналистика как феномен формирования социально-политической ориентации находится на сегодняшний день на грани исчезновения с телеэкрана. Аномия в сегодняшнем российском обществе проявляется через информационный конформизм, конформизм авторитета и конформизм страха.

Информационный конформизм – это отсутствие у индивида возможности формировать собственное мнение вследствие отсутствия информации, в силу чего человек вынужден идти на поводу у навязанного ему мнения.

Конформизм авторитета подразумевает принятие человеком мнения группы или личности, которая конкретно для него ассоциируется с авторитетом говорящего как потенциального и наличного объекта делегирования. В таких случаях авторитет персонифицированной власти оказывает на массовое сознание «гипнотическое» влияние.

Конформизм авторитета применим не только к конкретному человеку, но и к СМИ в целом, т.к. ТВ и другие СМИ также являются носителями авторитета. Механизм дезинтеграции общественного мнения запускается посредством сознательного манипулирования.

Конформизм страха является иллюстрацией того, как отдельно взятый человек может в одночасье оказаться «антиавторитетом», стать предметом пересудов, злорадства, осуждения. Такое выпадающее за рамки привычных стереотипов поведение и постановка проблемы вызывает социальный страх как на субъективном, так и на интерсубъективном уровне, вызывая в обществе ощущение зыбкости, принципиально возможной изменчивости ситуации и, как следствие, ощущение незащищенности.

Телевидение сегодня персонифицирует социальные и политические противоречия, представляя их не как столкновение социальных интересов (страт, локальных групп), а как столкновение персонифицированных интересов власти (политических лидеров, чиновников, крупных собственников), находящихся на различных ступенях вертикали власти и в ее различных сегментах. Рейтинг и деньги решают релевантность (уместность) того или иного политика, финансовой группы и др.

Тотальность поступающих из внешнего мира информационных предложений привела сегодня к тому, что участники коммуникационного процесса стали демонстрировать избирательность в выборе информации. Но при этом телевидение имеет возможность созна- тельно нивелировать оценки, искажая информационный контекст. Условно всю аудиторию можно разделить на «рефлектирующих» и «обывателей». Разница между образованной частью аудитории (рефлектирующей) и обывательской заключается лишь в том, кто и как делает выбор и оценивает одну и ту же информацию. По мнению С. Кара-Мурзы, одним из главных источников аномии в сегодняшней России является ложь элиты: «принципиальный дефект той мировоззренческой структуры, на основе которой производилось целеполагание реформ, – этический нигилизм, игнорирование тех ограничений, которые “записаны” на языке нравственных ценностей… элита присвоила себе право на ложь. И дело не только в этике: общество, где утверждено такое право, слепо. Оно не видит реальности, и с каждой ложью в нем слепнут и поводыри»1. В данной ситуации СМИ трансформируются из «криэйторов» мнений в «проводники», элиминируя любую рефлексию и замещая ее идеологической риторикой. Голоса «рефлектирующих» тонут в потоке массированной лжи.

Эффект (действенность) информационной аномии проявляется в том, что граждане перестают считать власть и средства массовой информации теми институтами, которые по своим функциональным задачам призваны отстаивать их интересы. Система массового коммуникативного взаимодействия, призванная создавать общество социального согласия, политической стабильности, демократического участия всех субъектов федерации в процессе построения гражданского общества, на деле оказывается неспособной эти интересы защищать.

Большинство людей никогда не проявляют инициативу, потому что, руководствуясь мнением «проводников», подменяющих смысл информации, осуществляют свой выбор на грани ошибки (на грани фола). Аномия как маркер кризиса публичной политической коммуникации ведет к тому, что «ничто не может вернуть нам тех иллюзий, которые она рассеяла»2.