Информативность лексикографического дискурса при анализе областных названий лица в русском языке

Тезис о том, что словарные статьи в толковых словарях можно оценивать как дискурсы [5, с. 85] (названия словарных статей в таких случаях выступают в качестве концептов, словарные дефиниции являются произвольными фрагментами текста), позволяет проводить исследование структуры национальной психологии или психического склада нации с привлечением лексикографических источников. При таком подходе принципиальное значение приобретает информативность привлекаемого для анализа лексикографического дискурса и, соответственно, оценка полноты и точности того или иного источника, обоснование привлечения к анализу дополнительных лексикографических трудов.

Академический справочник «Большой академический словарь русского языка» (далее БАС), издаваемый в настоящее время, содержит значительное количество словарных статей. Представлены в данном лексикографическом источнике и областные лексические единицы. Такие лексические единицы неоднократно привлекали наше внимание в связи с интересом к принципам отбора местных слов в данный академический словарь. Выборка единиц проводилась с 1-го по 22-й том [2], в том числе, фиксировались слова, обозначающие лицо, деятеля [3; 4]. Установление состава подобной лексики, определение принципов их отбора, анализ данных лексических единиц в цепочке однокоренных слов неизбежно сопряжён с извлечением информации из всех структурных элементов лексикографического источника.

Весь массив областных слов, полученных в результате выборки, в соответствии с концепцией «Русского семантического словаря» был разбит на различные множества, возглавляемые соответствующей семантической доминантой. Из подмножества «Лицо, человек», вычленены соответствующие подмножества. Например, учитывая признак общности лексических сем, из подмножества названий лица «по характерным признакам, по свойству, состоянию, отношению, связям, по действию, функции», можно вычленить подмножество наименований лиц «по профессии, специальности, роду занятий, характеру деятельности и связанными с ними действиям, способностям» [10, с. 62]. Последнее подмножество, извлечённое в ходе выборки, включает более четырёх десятков областных слов.

Областные устаревшие слова в тексте статьи приводятся с указанием соответствующей пометы; место ударения в лексических единицах, включая варианты, отмечается подчёркиванием. В ссылках на сло- варь цифра в круглых скобках отсылает к соответствующему тому академического источника.

Рассмотрим данную группу областных слов подробнее.

Описание названий людей по профессии (I) предполагает дифференциацию сферы деятельности:

• 1.    Религиозный культ (6 слов). 1.1. Монахи (например, монашена (устар. и обл.) ‘то же, что монахиня’ [1 (10), с. 371]). 1.2. Прорицатели, колдуны; лица, участвующие в оккультных действиях (например, ведьмак ‘колдун’ [1 (2), с. 378]; приворотница ‘женщина, которая действует приворотом, привораживает’ [1 (20), с. 122]).

• 2.    Сфера искусства, творчества (2 слова).

  • 2.1.    Артисты, исполнители ( дудáрь ‘устар. и обл. то же, что и дудочник (музыкант, играющий на дудке) ’ [1 (5), с. 418]; плакýша ‘то же, что плакальщица’ [1 (17), с. 635]).

• 3.    Сфера власти, службы (2 слова): ватажóк ‘вожак, предводитель’ [1 (2), с. 341]; каморщик (устар. и обл.) ‘служитель, сторож в тюрьме’ [1 (7), с. 600].

• 4.    Военная сфера (2 слова): односум ‘товарищ (обычно по службе в армии, участию в бою, войне)’ [1 (13), с. 558]; некрут (устар. и обл.) ‘рекрут’ [1 (12), с. 70]).

• 5.    Хозяйственная, экономическая сфера деятельности (27 слов).

• 6.    Материальная промышленность, производство.

• 5.1.1.    Сфера строительства, землекопания ( грáбáрь ‘землекоп’ [1 (4), с. 359 — 360]).

• 5.1.2.    Сфера сельского и лесного хозяйства (с указанием отрасли или вида работ) ( грабельщица ‘женщина, сгребающая сено’ [1 (4), с. 390]; копóрка ‘женщина, работающая на огородах; огородница’ [1 (8), с. 217 — 218]; покóсник ‘косец, косарь’ [1 (18), с. 404]; покóс-ница ‘женск. к покосник’ [1 (18), с. 404]; покóсчик ‘косец, косарь’ [1 (18), с. 404]; плугарь (устар. и обл.) ‘тот, кто пашет землю плугом; пахарь’ [1 (17), с. 110]; плугатарь ‘плугарь’ [1 (17), с. 110]; жнея (устар. и обл.) ‘жница’ [1 (5), с. 677 — 678]; погоныч ‘погонщик (обычно мальчик, подросток)’ [1 (17), с. 360 –361]).

• 5.1.3.    Сфера промыслов: охота, лесозаготовки, смежные с ними промыслы ( лесни´к 3. ‘тот, кто занимается лесным промыслом, лесной охотой’ [1 (9), с. 144]; ле-совщи´к ‘1. то же, что и лесник ’ [1 (9), с. 148]; поле´с-ник ‘1. тот, кто занимается лесным промыслом; охотник. 2. То же, что полесовщик’ [1 (18), с. 449 — 450]; полесовщик (устар. и обл.) ‘лесной сторож, лесник’ [1 (18), с. 450]; лыкодёр ‘тот, кто сдирает с дерева лыко для изготовления корзин, рогож, веревок и т.д.’ [1 (9), с. 345]; смолокурение дегтя´рь ‘то же, что дегтярник’ [1 (4), с. 603]).

• 5.1.4.    Сфера кустарного производства: ремесло, кустарные промыслы ( кузнечное дело — коваль ‘кузнец’ [1 (8), с. 170]; ковач (устар. и обл.) ‘кузнец’ [1 (8), с. 172]; приготовление пищи, переработка продуктов питания — миро´шник ‘мельник’ [1 (10), с. 230]).

• 5.2.    Транспорт, перевозки (ручные, гужевые и другие неавтоматические средства перевозки): дружо´к , ‘тот, кто, имея лошадей, занимается извозом’ [1 (5), с. 401]; дро´га´ль ‘ломовой извозчик’ [1 (5), с. 385]; но-

• са´к ‘носильщик, грузчик’ [1 (12), с. 573]; заво´зчик ‘тот, кто привозит зерно на мельницу’ [1 (6), с. 97].

• 5.3.    Связь, предпринимательство, торговля (по предмету торговли –торговля продуктами питания: гру´шник ‘тот, кто продавал пареные или сушеные груши’ [1 (4), с. 444]).

• 5.4.    Сфера обслуживания, ведения хозяйства, неквалифицированного физического труда.

  • 5.4.1.    Лица, занимающиеся подсобными работами, уборкой, стиркой, переносом тяжестей и другим физическим трудом ( поле´тчик ‘работник, нанимающийся на одно лето’ [1 (18), с. 453]; покрутчик (устар. и обл.) ‘работник на промыслах; охотник, находящийся на содержании у хозяина и получающий только части добычи’ [1 (18), с. 415]; покрученик ‘то же, что покрут-чик’ [1 (18), с. 415]).

Описание названий людей по роду занятий, характеру деятельности и связанными с ними действиям, способностям ( (II) — 8(7?) слов)) предполагает следующую дифференциацию: по роду занятий ( домово´д (устар. и обл.) ‘тот, кто занимается домашним хозяйством’ [1 (5), с. 258]; домоводка (устар. и обл.) ‘женск. к домовод’ [1 (5), с. 258]) и характеру деятельности ( большуха ‘старшая в доме, хозяйка’ [1 (2), с. 129]); характерные качества, по отношению к противоправному действию, преступлению ( 2. подлёт ‘вор, налетчик’ [1 (17), с. 667]); по характерному или разовому действию, поступку (оказание помощи) ( помоча´-нин (устар. и обл.) ‘тот, кто оказывает кому-л. помощь в чём-л.; помощник’ [1 (18), с. 627]; помоча´нка (устар. и обл.) ‘женск. к помочанин’ [1 (18), с. 627]); по деятельности, связанной с определёнными способностями ( прибасенник ‘тот, кто умеет сочинять, петь при-баски’ [1 (20), с. 55]; нырец (?) ‘1. То же, что ныряльщик’ [1 (12), с. 635]). Последнее слово требует особых комментариев (см. ниже).

Проведенная выборка подтверждает выводы лексикографов о неизбежном пересечении классов лексических единиц [10, с. XI]. Например, областное слово носа´к относится к двум классам: I. 5.2. и I. 5.4.1; боль-шу´ха совмещает характеристики лица по семейному положению, состоянию в браке, по месту и положению в семье, по характеру деятельности (II) . Нельзя не подчеркнуть явно выраженный в значении данного слова признак женского пола и признак возраста.

Важно отметить, что наряду с самостоятельными толкованиями приведённых выше областных слов в некоторых случаях имеет место отсылочное толкование (типа то же что ...). Неизбежное в таких случаях обращение к новым словарным статьям (концептам) анализируемого лексикографического источника позволяет не только понять значение слова за счёт расширения фрагмента текста, связанного с областным словом, но и установить сложную внутреннюю связь между несколькими единицами. Например, толкование лексической единицы дегтярь через отсылку к значению литературного слова : ‘то же, что дегтярник’ [1 (4), с. 603]; дегтярник ‘тот, кто занимается выгонкой дегтя’ [1 (4), с. 603]).

В других случаях отсылочное толкование отсутствует, но используемый способ толкования также позволяет обнаружить цепочку слов (локально окрашенных и не имеющих локальной окраски). Так, областное слово ворожейка соотносится с другой областной единицей ворожка, обе названные лексические единицы — с литературным ворожея ‘женщина, занимающаяся ворожбой; гадалка’ (разговорное ударение: ворожея) [1 (3), с 141]. Последняя единица — со словами ворожба, гадалка, гадальщица. Устаревшее и областное слово колдовка — со словами колдунья, колдун, колдовство.

Анализ однозначных областных слов, таким образом, позволяет говорить о параллельном существовании в языке синонимичных пар слов: областных слов и слов с другими пометами (косец — косарь, коваль, ковач–кузнец, грабарь–землекоп, плугарь, плугатарь — пахарь, плакуша — плакальщица, погоныч — погонщик, помочник — помощник, носак — носильщик, копорка — огородница, мирошник — мельник, жнея — жница и др.).

Такие же связи можно зафиксировать, анализируя немногочисленные в изучаемой группе лексических единиц многозначные слова.

Выборка позволила обнаружить три таких слова: лесник [1 (9), с. 144]; лесовщик [1 (9), с. 148]; полесник [1 (18), с. 449 — 450]. Лесник (в областном значении) является синонимом слов промысловик , 2. охотник, лесовщик (в 1 и 2 значениях), полесник . Лесник (в литературном значении) — полесник (во втором областном значении) и полесовщик .

Наличие синонимов есть результат диахронических процессов в языке: в ряде случаев областной член пары — устаревшее слово ( полесовщик, ковач, колдовка, ворожейка ) или, наоборот, литературное слово, приводимое в настоящее время без пометы устаревшее , имеет хронологический ограничитель в толковании: плакуша — плакальщица ‘в старинном похоронном обряде — женщина, оплакивающая покойника’ [1 (16), с. 631], грушник ‘тот, кто продавал...’ [1 (4), с. 444]) .

Такие слова имеет прозрачную внутреннюю форму и, соответственно, параллели в литературном языке или говорах легко устанавливаются в человеческом сознании (например, нырец — ныряльщик ‘тот, кто умеет нырять, занимается нырянием’ [1 (12), с. 637]) . Лексикографический дискурс в определённой степени помогает установить словообразовательные связи областной лексической единицы с неясной внутренней формой, в подобных случаях целесообразно учитывать и многочисленные соответствия значений в ряде пар «имя существительное — глагол», « чаще всего неоднозначные » [2, с. 34] .

Если рассматривать пары «областное слово — литературное слово», то нередко можно обнаружить следующие факты: 1) литературное слово многозначно, областное нет (например, вор (2 значения) — полёт; жница (2 значения) — жнеЯ; помощник (2 значения) — помочанин; кузнец (4 значения) — коваль, ковач); 2) областное имеет в толковании семантический ограничитель (например, погонщик ‘1. Работник, погоняющий запряженных, навьюченных животных (лошадей, быков, собак). 2. Работник, сопро- вождающий, погоняющий стадо, гурт скота’ [1 (17), с. 360]; погоныч ‘погонщик (обычно мальчик, подросток)’ [1 (17), с. 360 — 361] — возрастной ограничитель, хотя и с оговоркой «обычно»).

Наличие двух областных слов — сигнал дифференцированности значений , например, ‘тот, кто, имея лошадей, занимается извозом’ — дружок, [1 (5), с. 401]; ‘ломовой извозчик’ — дрогаль [1 (5), с. 385]; или устарелости одного из областных слов ( коваль ‘кузнец’ [1 (8), с. 170] — (устар. и обл.) ковач ‘кузнец’ [1 (8), с. 172]).

Дополняют ли знания о семантике областного слова текстовые фрагменты (толкования соотносимых слов и цитаты из художественных произведений), извлекаемые из «Большого академического словаря русского языка»? Безусловно, иногда именно цитаты заставляют усомниться в правомерности привлечения слова к семантическому классу. Например, нырец ‘1. То же, что ныряльщик’ [1 (12), с. 635], но цитата свидетельствует об употреблении этого слова в разговоре только о птице: « Баклан — первый нырец, даром что гнезда вьет на деревьях. С.-Мик. Ленкорань » . В таких случаях возникает проблема текстового доказательства употребления слова применительно к человеку и требуется обращение к иным лексикографическим дискурсам.

Национальный корпус русского языка (НКРЯ), в своём основном корпусе указывая на два документа с тремя вхождениями данной единицы, ни в одном из них не демонстрирует упоминания слова нырец применительно к человеку [7]. Только в «Толковом словаре живого великорусского языка» слово ны-рец (цитата приводится в современной орфографии) имеет значение ‘водолаз, человек или животное, хорошо ныряющее’ [6 (2), с. 551].

Во многих случаях материалы НКРЯ подтверждают толкование БАС, например, « маленький погоныч семнадцати лет от роду » или « молодой парнишка » Шолохов «Поднятая целина» [8], уточняют его, указывая на распространённость слова в художественной литературе и публицистике (информативно число документов и вхождений лексической единицы): « подлёт по стар. орловски то же, что в Москве „жулик“ »... Лесков «Грабёж» [9].

Обращение исследователя к разным лексикографическим поддискурсам (современным и прошлых исторических эпох) позволяет решать следующие важные задачи:

• 1) . Устанавливать более точное толкование. Например, обращение к «Словарю русских народных говоров» помогает расширить ментальное представление о человеке, торгующем грушами. Грушник — это старьёвщик, «человек, собирающий всякий утиль и сырьё ... в обмен на... пряники, сушеные груши и пр. мелочь. Пенз ., Зимин, 1910» [12 (7), с. 172].

• 2) . Выявлять формы и значения областного слова, не отмеченные в БАС: например, ношак [6 (2), с. 528], покощик [6 (3), с. 240]; домовод ‘хозяин; домострой’ [6 (1), с. 467].

• 3) . Уточнять ареал распространения областного слова и его статус в других славянских языках, например, в украинском ( уст. воро´жка [11, с. 50], с.-х.

плуга´та´р [11, с. 423], кова´ль [11, с. 215], подлёт 2) обл. см. жулик [11, с. 443]; погонич (ту же форму указывает В. И. Даль «южн. погонщик» [6, с. 153]) [11, с. 433] .

Итак, проведённое исследование отчетливо показывает многообразие форм наименования человека «по профессии, способности, роду занятий, характеру деятельности и связанными с ними действиями, способностями». Сопоставление локально ограниченных слов и слов без такого ограничения, включённых в разные лексикографические дискурсы, расширяет наше представление о системах русского языка (семантической и лексической), уточняет информацию о народной картине мира.