Инвектива как семантическое средство выражения экстремизма в книге Ф. Ницше "Так говорил Заратустра"

При анализе любого текста важно учитывать три уровня его знаковой организации: синтактику, семантику и прагматику [3, с. 85]. Инвектива является тем семантическим средством, которое может быть использовано в тексте экстремистского характера с целью разжигания национальной розни и унижения человеческого достоинства. Она усиливает свойственную любому экстремистскому тексту контрастность и позволяет наиболее ярко обозначить участников оппозиции, главными актантами которой в текстах немецкого философа Ф. Ницше являются «человек» и «сверхчеловек» [6, с. 18]. Эти актанты уточняют привычные для экстремистского текста образы «враг – друг» [2, с. 68]. Именно для номинации врага в текстах такого рода часто используется инвективная лексика, под которой понимают те слова и выражения, в семантике которых содержится намерение говорящего унизить или оскорбить адресата речи. Эти слова и выражения обычно сопровождаются желанием нанести оскорбление в как можно более злой и циничной форме [1, с. 68].

В основе инвективного общения лежит намерение говорящего понизить самооценку адресата, его социальный статус. Путем нанесения морального урона можно добиться практической цели, а именно того, что адресат будет вынужден изменить свое поведение. Инвективная стратегия является сегодня ярким проявлением языковой прагматики. К инвективам прибегают, чтобы выразить свое отрицательное отношение к предмету речи.

Разнообразие образов врага в экстремистском тексте довольно широко и тоже требует использования определенного количества инвективной лексики. Именно инвективы считаются наиболее эффективным средством выражения не только намерения, но и общей идейной установки экстремистского текста, которая заключается в создании агрессивно-прагматического потенциала, возбуждении розни и ненависти и в унижении национального достоинства.

Все сказанное выше позволяет считать инвективную тему одной из наиболее перспективных в современном языкознании, тем более, что до сих пор нет четкого понятия «инвектива». В толковом словаре можно встретить такое определение: «инвектива – это резкое, оскорбительное выступление против кого-либо, оскорбительная речь, выпад» [7, с. 5].

Поскольку инвектива — это оскорбительная речь, то можно выделить ее основные целевые установки, т. е. главные компоненты так называемой инвективной стратегии: 1) оценка с отрицательным оттенком и 2) желание понизить самооценку и социальный статус адресата [4, с. 307].

Обычно инвективы бывают двух типов: 1) непроизвольная эмоциональная реакция и 2) намеренное унижение оппонента с целью показать свое доминирование. С этой целью используются разные виды инвектив: бранная лексика, ироничные замечания, средства диффамации, устойчивые выражения, метафоры.

В экстремистском дискурсе для создания образа врага используются следующие группы инвектив:

• 1)    этнические инвективы (этнофолизмы), которые прямо делят людей по национальному признаку и придают этим названиям негативный характер (хачики, жиды и т. д.);

• 2)    инвективы, относящиеся к сфере литературного языка (слова, выражающие антиобщественную деятельность: убивать, грабить);

• 3)    метафорические инвективы.

Наиболее яркими метафорическими инвективами являются зооморфные метафоры. Они представлены двумя основными группами: хтониче-ские образы (чаще образы змеи и других чудовищ, несущих семантику опасности) и зооморфные образы, призванные в первую очередь унизить адресата (названия животных) [4, с. 23].

Наша задача заключается в том, чтобы выявить основные виды инвектив в произведении

Серебрякова А.Ю.

Инвектива как семантическое средство выражения экстремизма в книге Ф. Ницше «Так говорил Заратустра»

Виды инвектив в произведении Ф. Ницше «Так говорил Заратустра»

Зооморфные метафоры Ihr habt den Weg vom Wurme zum Menschen ge-macht, und vieles ist in euch noch Wurm. Einst wart ihr Affen, und auch jetzt noch ist der Mensch mehr Affe, als irgendein Affe [8, с. 280]. Вы совершили путь от червя к человеку, но многое в вас еще осталось от червя, Некогда были вы обезьяной, и даже теперь еще человек больше обезьяны, чем иная из обезьян [5, с. 291]. Wer aber der Weiseste von euch ist, der ist auch nur ein Zwiespalt und Zwitter von Pflanze und von Ge-spenst. Aber heiße ich euch zu Gespenstern oder Pflanzen werden? [8, с. 279]. Даже мудрейший среди вас есть только разлад и помесь растения и призрака. Но разве я велю вам стать призраком или растением? [5, с. 291]. Kein Hirt und eine Herde! Jeder will das Gleiche, jeder ist gleich: wer anders fühlt, geht freiwillig ins Irrenhaus [8, с. 281]. Нет пастуха, одно лишь стадо! Каждый желает равенства, все равны: кто чувствует иначе, тот добровольно идет в сумасшедший дом [5, с. 291]. Zu lange wohl lebte ich im Gebirge, zu viel horchte ich auf Bäche und Bäume: nun rede ich ihnen gleich den Ziegenhirten [8, с. 281]. Очевидно, я слишком долго жил на горе, слишком часто слушал ручьи и деревья: теперь я говорю им, как козопасам [5, с. 291]. Die Erde ist dann klein geworden, und auf ihr hüpft der letzte Mensch, der alles klein macht. Sein Gesch-lecht ist unaustilgbar wie der Erdfloh; der letzte Mensch lebt am längsten [8, с. 281]. Земля стала маленькой, и по ней прыгает последний человек, делающий все маленьким. Его род неистребим, как земляная блоха; последний человек живет дольше всех [5, с. 291]. Was ist der Affe für den Menschen? Ein Gelächter oder eine schmerzliche Scham. Und ebendas soll der Mensch für den Übermenschen sein: ein Gelächter oder eine schmerzliche Scham. [8, с. 280]. Что такое обезьяна в отношении человека? Посмешище или мучительный позор. И тем же самым должен быть человек для сверхчеловека: посмешищем или мучительным позором [5, с. 292]. немецкого философа Ф. Ницше «Так говорил Заратустра». Возьмем конкретные предложения из данной работы Ф. Ницше и продемонстрируем все многообразие инвективной лексики с помощью таблицы.

Как видно из данной таблицы, большинство инвектив, найденных нами в тексте данного произведения, относится к третьей группе, а именно к группе метафорических инвектив. Среди данной группы преобладают зооморфные образы, служащие главным образом для того, чтобы унизить адресата. Автор сравнивает человека с обезьяной, червем, растением, употребляя такие метафоры как «Zwitter von Pflanze und von Gespenst» (помесь растения и призрака), «auch jetzt noch ist der Mensch mehr Affe, als irgendein Affe» (даже теперь еще человек больше обезьяны, чем иная из обезьян) и «vieles ist in euch noch Wurm» ( многое в вас еще осталось от червя). Сравнивая человеческий род с земляной блохой (der Erdfloh), Ницше унижает человека, говоря о его малой значимости и ценности. Он употребляет такие выражения: прыгает последний человек, делающий все маленьким, его род неистребим, как земляная блоха и т. д. Называя человека «мучительным позором», «грязным потоком», Ницше сожалеет, что «нет пастуха, одно лишь стадо» (Kein Hirt und eine Herde!). Тем самым автор опять намекает на то, что человек ближе к животному, чем к сверхчеловеку.

Таким образом, основным видом инвектив в произведении немецкого философа Ф. Ницше «Так говорил Заратустра» являются зооморфные инвективы, служащие одним из инструментов возбуждения расовой розни и унижения человеческого достоинства. Хотя только один факт их наличия в тексте не может однозначно указывать на принадлежность данного текста экстремистскому дискурсу, это лишь один из элементов общей картины.