Иоанн Зонара как толкователь гимнографических текстов и его комментарий на воскресный канон октоиха первого гласа прп. Иоанна Дамаскина

Master of ^eology, Postgraduate student of the Department of Philology at the Moscow ^eological Academy.

В XII в. толкование тропарей и целых канонов являлось важной задачей для византийцев. Интересно, что Иоанн Зонара был единственным из всех комментаторов, кто проанализировал воскресный канон Октоиха первого гласа прп. Иоанна Дамаскина. Этот комментарий не переведен ни на один европейский язык, в том числе и на русский. Однако для церковной науки необходимо иметь в русском переводе толкование Иоанна Зонары для лучшего осмысления этого текста. Эта работа послужит прекрасным подспорьем в уяснении смысла богослужений и уклада религиозной жизни не только для воцерковленных людей, но и для тех, кто только делает первые шаги на церковном поприще.

Литературное творчество Иоанна Зонары охватывает почти все области, в которых процветала византийская литература эпохи Комнинов. В нашей статье предпринимается попытка рассмотреть его толкование на воскресный канон Октоиха первого гласа прп. Иоанна Дамаскина. Этот комментарий представляет особую ценность, поскольку Зонара составил подробный анализ каждого ирмоса и тропаря всех песен воскресного канона [Μονιοῦ, 2006, 2]. Важно отметить, что комментарии на богослужебные каноны имели популярность среди жителей империи, которые не имели образования, а, следовательно, не понимали значения ирмосов, тропарей: толкования византийских авторов, среди которых был и Зонара, помогали лучше усвоить их содержание. Неслучайно спустя семь веков прп. Никодим Святогорец пользовался комментариями византийских авторов XII столетия для создания своего сочинения Ἐορτοδρόμιον1 [Νικόδήμος Αγιορείτης, 1836]. Этот факт говорит о том, что толкования XII в. не утратили интереса и для более поздних авторов. Важно отметить, что толкование Иоанна Зонары является самым большим по объему среди всех комментариев, автор не только поднимает догматические вопросы, но и дает описание событий библейской истории [Μονιοῦ, 2006, 6].

Этот комментарий был опубликован в греческом издании Н. И. Мониу (Μονιοῦ, 2006), но до сих пор не существует печатной версии всех комментариев Зонары, однако это является необходимым для развития церковной науки.

Толкование содержится в 41 рукописи, которые находятся в библиотеках Вены, Парижа, Афин, Ватикана, Александрии, Святой горы Афон, острова Патмос, Дими-цаны2 и многих других. Рукопись Димицаны оказалась недоступной по причине ее низкого качества. В хорошем состоянии до нас дошли только четыре рукописи:

– 2 рукописи на острове Патмос (Pat. 339, 367);

– 1 рукопись из Ватикана (Vat. 2217);

– 1 рукопись из Александрии (Alex. 62).

Рукописи острова Патмос послужили основой для публикации воскресного канона и комментария к нему, так как по времени они считаются наиболее близкими к написанию самого текста комментария.

Необходимо отметить, что комментарию Зонары предшествует введение, где автор рассматривает вопрос о названии канона, представляет его структуру и определяет части, из которых он составлен3. Канон как жанр литургической поэзии, согласно традиционной точке зрения, появился примерно во второй половине VII в. и связан с именами прп. Андрея Критского (ок. 660–740), а также его младших современников прп. Иоанна Дамаскина (ок. 675 — ок. 753) и прп. Космы Маюмского (VIII в.)4. Зонара во введении к толкованию говорит, что «канонами называются благочестивые постановления божественных отцов»5 [Mai, 1841, 385]. Далее он отмечает, что «ведь [канон] доходит до девяти песен, поскольку девять — это наибольший размер в числах»6 [Mai, 1841, 385]. Cледует отметить, что это введение хотя и является отдельной частью толкования, но находится во всех 41 рукописи [Μονιοῦ, 2006, 11].

Язык комментария Иоанна Зонары, с одной стороны, довольно сложен, но в то же время он плавный, что подчеркивается частым употреблением имен прилагательных, риторических фигур, которые придают тексту особую выразительность. Для доказательства своих слов Зонара цитирует Библию и некоторых святых отцов, таких как свт. Василий Великий, свт. Григорий Богослов. Все это показывает, что Зонара имел обширные знания в древнегреческом языке, которые и продемонстрировал в тексте комментария.

В области фонетики нами не было выявлено каких-либо значительных отклонений от классической нормы, которая является характеристикой аттического диалекта. В тексте встречается такое общегреческое явление, как красис (смешение) «κἂν». Приведем несколько примеров: «Καὶ γὰρ καὶ χεὶρ λέγεται καὶ βραχίων ὁ Υἱὸς καὶ δεξιὰ καὶ τὰ τοιαῦτα, ὅτι δι´ αὐτοῦ πάντα ὁ Πατὴρ ἐνεργεῖ κἂν πρὸς τὴν ὅλην Ἁγίαν Τριάδα» [Μονιοῦ, 2006, 36. 38–40] — «ведь Сын называется и рукой, и мышцей, и десницей, и подобным этому, поскольку через Него Отец производит все, пусть даже [это относится] и ко всей Святой Троице». Другой пример: «Καὶ τὶς δύναται ἀφιέναι ἁμαρτίας, εἰμὴ μόνος ὁ Θεός; ταῦτα δὲ κἂν μόνου ἐστὶ Θεοῦ, ἀλλὰ δίδοται καὶ τοῖς ἀνθρώποις παρὰ Χριστοῦ» [Μονιοῦ, 2006, 50. 339–340] — «и кто может отпускать грехи, кроме одного Бога? Но хотя это и свойственно только Богу, однако дается и людям от Христа».

Однако в тексте комментария мы обнаружили места, характерные для языка эллинистического и византийского периодов истории греческого языка. Например, автор использует слова ионийского диалекта: ὁ χόος («пыль, земля, прах»), которое является употребительным в койне вместо ὁ χοῦς, форму γινώσκωσι («рождаться»), характерную для греческого койне эллинистической эпохи. Зонара несколько раз употребляет форму γίνεται («он рождается»), γίνονται («они рождаются»), γινωσκόμενος («рожденный»). В тексте комментария встречаются и формы дорийского диалекта. Например, ἰάθημεν («мы излечились»), несколько раз употребляется форма ἐσχάτη («ты находился на краю»), форма εἴωθεν («он имел обыкновение»), ἡ δύσις («заход, закат»). Также автор использует форму σκοπητέον, которая отсутствует в словарях по классическому периоду греческого языка.

В целом можно сказать, что морфология текста комментария отражает признаки аттического диалекта с его особенностями. Например, автором используются все глагольные времена, в том числе формы plusquamperfectum ἐγεγόνει, которые вышли к тому времени из широкого употребления.

В комментарии некоторые формы слов приобретают такое характерное для нового языка явление, как выравнивание по тематическим склонениям и спряжениям. Классический атематический глагол ἀνίστημι («воздвигать») вытесняется глаголом 1 спряжения ἀνιστάω, по этой же модели происходит замещение глагола παρίστημι на παριστάω («представлять»).

В любом живом языке постоянно происходит процесс словообразования. Слова образуются главным образом при помощи приставок и суффиксов.

В тексте комментария встречаются слова с одинаковым корнем, но разным лексическим значением: «Οὗ γὰρ ἡ ἐξ ἀρχῆς πλάσις, τοῦ αὐτοῦ πάντως καὶ ἡ ἀνάπλασις» [Μονιοῦ, 2006, 41. 146] — «ведь Его [было] от начала формирование [творение], Его же в полной мере и обновление». «Ἅμα δὲ ὑπῆρξε καὶ τοῦ σώματος ἡ διάπλασις καὶ ἡ ἔμπνευσις τῆς ψυχῆς» [Μονιοῦ, 2006, 44. 211] — «одновременно же он начал и формирование

(создание) тела, и вдыхание души». Слова ἡ ἀνάπλασις, ἡ διάπλασις являются ярким примером префиксации от существительного ἡ πλάσις. Без префиксов слово ἡ πλάσις означает «образование, формирование». У префикса ἄνα- семантика «преобразования», поэтому существительное ἡ ἀνάπλασις буквально переводится «воссози-дание». Приставка διά- имеет одно из значений «(пре)выше, сверх», с ней слово ἡ διάπλασις означает «формирование, строение».

Другой пример: «Ἡ δὲ κατὰ τὴν Ἄνναν Ἱστορία γέγραπται ἐν τῷ πρώτῳ τῶν Βασιλειῶν, ἔνθα καὶ ἡ προσευχὴ αὐτῆς ἀναγέγραπται» [Μονιοῦ, 2006, 47. 279–281] — «история Анны написана в первой книге Царств, где и ее молитва письменно изложена». Без префикса глагол γράφω переводится как «писать». В этом примере мы вновь видим префикс ἄνα- со значением «на (всем) протяжении; по; через, сквозь; в», поэтому глагол ἀναγράφω имеет значение «записывать, переписывать».

Следующий пример показывает, как меняет приставка значение существительного. Слово ἡ ψυχή означает «душа». От этого слова при помощи приставки ἔμ- образовалось прилагательное ἔμψυχος («одушевленный, живой»), а с помощью приставки α- — прилагательное ἄψυχος («неживой, мертвый»).

Особо нужно отметить случаи двойной префиксации. В тексте комментария встречается 7 глаголов (ἐξαποστέλλω, ἀποδιαστέλλω, ἐνπεριλαμβάνω, προεξετάζω, συμπαραγίγνομαι, ὑπερανίσταμαι, συνανίστημι) и одно отглагольное существительное (ἡ ἀντιδιαστολή). В древнегреческом языке довольно часто глаголы образуются именно при помощи приставок. Приведем несколько примеров использования автором двойной префиксации.

В глаголе ἐξαποστέλλω («высылать, отправлять») две приставки. Первая приставка ἐκ- (перед гласным ἐξ-) полностью изменяет значение глагола ἐκστέλλω, который переводится как «украшать, снабжать», а префикс ἀπο- «указывает на место или пространственный объект, с (от) которого что-либо удаляется», поэтому буквальное значение глагола ἀποστέλλω — «отсылать, отправлять». В комментарии Зонары этот глагол имеет значение «высылать, отправлять»: «Καὶ ἐξαπέστειλεν αὐτὸν Κύριος ὁ Θεὸς ἐκ τοῦ παραδείσου τῆς τρυφῆς» — «и выслал его Господь Бог из рая наслаждения» [Μονιοῦ, 2006, 67. 712–713].

Глагол προεξετάζω образован от слова τάζω («обещать, давать обет»). Приставка ἐκ- (перед гласным ἐξ-) имеет значение «движение изнутри наружу», поэтому глагол ἐξετάζω переводится как «рассматривать, исследовать, испытывать». Префикс προ-имеет семантику «прежде, ранее», и глагол προεξετάζω переводится как «заранее исследовать»: Ἔστι γὰρ καὶ τοῦτο τοῖς προγεγραμμένοις καὶ προεξητασμένοις ἀκόλουθον, ἐναλλαγὴν μὲν ἔχον τῶν ῥημάτων, τὴν δὲ αὐτὴν περισῷζον ἔννοιαν [Μονιοῦ, 2006, 57. 492–494] — «ведь есть и такой следующий за прежде написанными и прежде исследованными [фрагмент текста], который хотя и имеет изменение слов, но сохраняет тот же самый смысл».

Слово συμπαραγίγνομαι образуется от глагола γίγνομαι («приходить, появляться») с помощью префикса παρα-, который используется в пространственном значении «возле, рядом», поэтому глагол παραγίγνομαι имеет значение («находиться при ком-л. или при чем-л., присутствовать»). Приставка συμ- (перед губными συν-) переводится как «вместе, одновременно», поэтому слово συμπαραγίγνομαι имеет значение «одновременно появляться, подоспевать, приходить»: «Τοιγαροῦν ἔτι Χριστοῦ κρεμαμένου ἐν τῷ Σταυρῷ, ὁ ἑκατόνταρχος καὶ οἱ σὺν αὐτῷ ἐπίστευσαν καὶ πάντες οἱ συμπαραγενόμενοι ὄχλοι θεωροῦντες ἐθαύμαζον» [Μονιοῦ, 2006, 55. 459–461] — «итак, когда Христос еще висел на Кресте, сотник и бывшие с ним поверили, и все находившиеся рядом с ними толпы народа, видя, дивились».

Существительное ἡ ἀντιδιαστολή («отличие, различие») образовано от глагола ἀντιδιαστέλλω, в котором присутствуют две приставки: ἀντι- и δια-. Без префиксов глагол στέλλω буквально переводится «строить к бою», но затем его значение меняется: «наряжать», «готовить», «приготовлять». Префикс δια- имеет значение «через, сквозь» и глагол διαστέλλω имеет семантику «разделять, рассекать».

Приставка ἀντι- имеет значение «противоположное действие», и глагол ἀντιδιαστέλλω переводится как «противополагать, противопоставлять». Исходя из структуры слова, мы видим, что под «различием» можно понять всех людей, которые отдалились от Бога, и Он послал к ним своего Сына — Иисуса Христа, чтобы вразумить их и наставить на истинный путь: «Θεὸς γὰρ ἀληθινὸς καὶ αὐτός, διὸ καὶ εὐθὺς ἐπάγει, καὶ ὃν ἀπέστειλας Ἰησοῦν Χριστόν, πρὸς ἀντιδιαστολὴν δὲ εἴρηκε τῶν νομιζομένων θεῶν» [Μονιοῦ, 2006, 49. 327–328] — «Бог ведь есть истинный, и поэтому Сам тотчас устремился, и послал Иисуса Христа для противодействия, как Он сказал, называемым богами».

При помощи суффиксов в древнегреческом языке образуются главным образом существительные и прилагательные. В комментарии Иоанна Зонары мы выделили несколько основных видов суффиксов.

В тексте представлены имена существительные со значением качества (nomina qualitatis), образованные от существительных и прилагательных с суффиксом -τητ-. Эти существительные образуются от существительных: ὁ θεός («Бог») — ἡ θεότης, ότητος («божественность»), ὁ ἄνθρωπος («человек») — ἡ ἀνθρωπότης ότητος («человечность, человеческая природа»).

В тексте комментария встречается суффикс группы nomina agentis -ος-. Приведем несколько примеров его употребления: πανουργέω («поступать коварно, совершать злодеяние») — ὁ πανοῦργος («хитрый, коварный»), δημιουργέω («создавать, творить») — ὁ δημιουργός («творец, создатель»), θαυματουργέω («творить чудеса») — ὁ θαυματουργός («чудотворный, чудодейственный»). Еще один суффикс этой группы — -της-: πρόφημι («говорить раньше») — ὁ προφήτης («пророк») [Μονιοῦ, 2006, 50. 341], δυναστεύω («быть правителем») — ὁ δυνάστης («повелитель, правитель») [Μονιοῦ, 2006, 50. 343], λάμπω («светить, сиять, блистать») — ἡ λαμπρότης («блеск, сияние») [Μονιοῦ, 2006, 52. 389].

Имена существительные образуются и от глагольных основ. Такие существительные обозначают действие или состояние (nomina actionis). При этом используются различные суффиксы. Например, суффикс -εια-: δουλεύω («работать, трудиться») — ἡ δουλεία («работа, труд, дело»), ἐνεργέω («действовать, делать, совершать») — ἡ ἐνέργεια («действие, усилие, деятельность»), βοηθέω («помогать, содействовать») — ἡ βοήθεια («помощь, содействие»). Другой суффикс этой группы — -σις-: συντηρέω («сохранять, хранить») — ἡ συντήρησις («сохранение») [Μονιοῦ, 2006, 40. 121], προαιρέω («выбирать, предпочитать») — ἡ προαίρεσις («свободный выбор, личное решение, намерение») [Μονιοῦ, 2006, 40. 124], πλάσσω («формировать, образовывать») — ἡ πλάσις («образование, формирование»).

Суффикс -μα- используется для образования отглагольных существительных и обозначает «результат действия» (nomina rei acti). Слово σπέρμα («семя, плод») [Μονιοῦ, 2006, 43. 182], образовано от глагола σπείρω («сеять»), τὸ λήρημα («пустая болтовня, вздор») [Μονιοῦ, 2006, 44. 210] — от глагола ληρέω («болтать, говорить вздор»), τὸ ἐμφύσημα («раздувание, вздутие») — от глагола ἐμφυσάω («надувать, раздувать»), τὸ ἀποτέλεσμα («окончание, завершение») [Μονιοῦ, 2006, 44. 213] — от глагола ἀποτελέω («оканчивать, завершать»).

Имена прилагательные, образованные при помощи суффикса -τε-, обозначают необходимость совершения действия: νοέω («постигать мысленно») — νοητέος («который должен быть постигнут») [Μονιοῦ, 2006, 51. 373]. Это прилагательное с таким суффиксом несколько раз встречается в тексте комментария.

Также в толковании существуют примеры, когда глагол образован от существительного, а затем от этого глагола образуется новое слово с суффиксом -μα-, обозначающее тот же самый предмет. Например, от существительного πανουργία («коварство, лукавство») образуется глагол πανουργέω («поступать коварно, лукаво»), а от этого глагола с помощью суффикса -μα- (со значением результата действия) образуется существительное πανούργημα («коварный поступок, злодеяние»).

Текст комментария представляет также нам материал для исследования словообразования имен прилагательных.

Деривация7 прилагательного от существительного с суффиксом -ινος-, характерная для языка койне, встречается в нашем тексте один раз. От существительного ἡ γῆ («земля») образовано прилагательное γήινος («земляной, сделанный из земли»).

В тексте комментария мы видим примеры образования прилагательных и от глагола. С суффиксом -τ- образуются прилагательные со значением возможности совершения действия: αἰχμαλωτεύω («брать в плен, пленять») — αἰχμάλωτος («взятый в плен, плененный»), ἀποβάλλω («отвергать, отталкивать») — ἀπόβλητος («отверженный, презренный»), αἰνέω («хвалить, одобрять») — αἰνετός («достойный похвалы, похвальный»).

Итак, суффиксация в тексте комментария Иоанна Зонары на воскресный канон Октоиха первого гласа прп. Иоанна Дамаскина соответствует аттическому диалекту, но также мы видим и влияние койне на этот диалект. Это достигается благодаря суффиксам -σις- и -μα-, характерных для позднего языка.

Синтаксис комментария имеет сложные синтаксические конструкции, которые свойственны древнегреческому языку. Приведем несколько примеров.

Например, автор использует конструкцию dativus commodi, которая обозначает существо или предмет, в интересах которого совершается действие: «Εἰ γὰρ καὶ Μωσῆς τὴν ᾠδὴν τῷ Θεῷ ἁπλῶς ἀνατίθησιν ἢ τῷ Πατρ^ ἢ καὶ τῇ ὅλῃ Ἁγίᾳ Τριάδι μυστικώτερον» [Μονιοῦ, 2006, 35. 17–18] — «Ведь пусть даже Моисей посвящает эту песнь просто Богу, или Отцу, или таинственнейшим образом всей Святой Троице».

Также в тексте мы видим конструкцию accusatīvus directiōnis (винительный направления), который обозначает направление движения: «Ὅπως μὲν οἱ υἱοὶ Ἰσραὴλ καὶ δι´ ἣν αἰτίαν κατῆλθον εἰς Αἴγυπτον καὶ παρῴκεισαν ἐκεῖ» [Μονιοῦ, 2006, 35. 5–6] — «По мере того как сыны Израилевы пришли в Египет и по необходимости остались там».

В толковании встречаются разные виды придаточных предложений, среди которых особый интерес представляют условные периоды различных типов.

Иоанн Зонара использует реальный условный период, который обозначает условие или факт. Этот период представляет собой синтаксическую конструкцию, в которой придаточное предложение вводится союзом εἰ с индикативом любого времени, а в главном используется любое наклонение, соответствующее содержанию. Например: «Εἰ δὲ καὶ τὴν ἀσθένειαν τῆς οὐσίας μέλλομεν νοεῖν, ἀλλὰ νοητέον τὴν ἐν τοῖς ἀδιαβλήτοις πάθεσι, τὴν συμφυῆ τῇ φύσει ἡμῶν» [Μονιοῦ, 2006, 51. 372–373] — «Если же и мы намереваемся думать о болезни нашей сущности, однако это должно быть постигнуто в безукоризненных страданиях, свойственной нашей природе».

Потенциальный условный период (casus potentialis) обозначает возможность осуществления предлагаемого условия: «Κἂν γοῦν πρὸς τὸν Πατέρα ἀνενεχθῇ, δεξιὰ ἂν νομισθῇ ὁ Υἱός» [Μονιοῦ, 2006, 36. 38] — «Ведь если даже это было отнесено к Отцу, Сын может считаться десницей». При casus potentialis необходимо желательное наклонение (optativus) с ἄν или индикатив без ἄν. В этом примере мы видим использование желательного наклонения с частицей ἄν.

Особый интерес представляет конструкция винительного содержания, или внутреннего объекта (accusativus objecti interni): «Τριπλῆ δὲ ἡ ἀνύψωσις, ἡ μὲν τὸ, τὸ πεφυκὸς ἁμαρτάνειν ἀναμάρτητον εὐθὺς ὑπάρξαι διὰ τῆς ἐν τῷ ὑπάρξεώς τε καὶ ὑποστάσεως» [Μονιοῦ, 2006, 55. 442–444] — «Троекратного же возвышение, если оно есть, тотчас порождающее в непогрешимом грех, существующий в ипостаси». В этом случае винительный падеж представляет собой имя прилагательное и глагол с одинаковыми корнями.

Зонара довольно часто использует оборот accusativus cum in^nitivo, который широко распространен как в аттическом диалекте, так и в койне, однако оборот nominativus cum in^nitivo для койне не характерен вовсе. В тексте комментария этот оборот встречается редко. Обычно эта конструкция образуется по схеме «говорят, что нечто является тем-то» — и зависит от глагола λέγω («говорить»). Например: «Ἀλλ´ ἐπεὶ ὅσα ποιεῖ ὁ Πατήρ, ταῦτα καὶ ὀ Υἱὸς ὁμοίως ποιεῖ καὶ ὅσα ἐνεργεῖ ἡ ὅλη Ἁγία Τριάς, ταῦτα καὶ ἕκαστα τῆς Ἁγίας Τριάδος πρόσωπα ἐνεργεῖν λέγεται» [Μονιοῦ, 2006, 35. 18–20] — «То, что творит Отец, это также творит и Сын, и то, что производит вся Святая Троица, это, как говорится, производит и каждое лицо Святой Троицы».

Также необходимо отметить использование Зонарой оборота с глаголом «ἔχω» («иметь»). В сочетании с наречием он имеет значение состояния: «οὕτως ἔχει τὰ τοῦ εἱρμοῦ κατάγε» ἐμέ [Μονιοῦ, 2006, 37. 62–63] — «это имеет мое отправление к ирмосу».

В целом синтаксис Зонары отражает аттический диалект древнегреческого языка, соответствующий классической норме, отмеченные же нами случаи употребления койне имеют скорее эпизодический характер.

Лексика комментария Иоанна Зонары в целом соответствует классическому греческому языку, но можно выделить и ряд особенностей.

В тексте встречаются гебраизмы, характерные для староионического и староаттического диалектов. Например, автор использует вышедшее из употребления слово ἄρσην («мужчина»), которое впоследствии стало употребляться как ἄρρην («мужской, мужественный»).

Однако в тексте комментария встречаются лексические особенности, свойственные более позднему периоду развития греческого языка.

К лексике койне словари относят слова κἀνταῦθα вместо классического ἐνταῦθα («здесь»), ὁ μώλωψ («мука, страдание»), προϋπογράφω («раньше начертывать»), κολάζω («наказывать, карать»), πανσθενής («всемогущий»).

Влиянием койне можно объяснить и наличие в тексте двух параллельных форм с равным лексическим значением: ἁμαρτία («ошибка, грех») и существительное результата действия — ἁμάρτημα («промах, ошибка, грех»), образованное характерным для койне способом (с суффиксом -μα-) от глагола ἁμαρτάνω («промахиваться, ошибаться, грешить»).

Встречается в тексте комментария и hapax legomena. Существительное ὁ παντουργός («хитрый, коварный») отсутствует в словарях по классическому периоду древнегреческого языка. Словарь дает другое слово с тем же значением: ὁ πανοῦργος.

Содержанием комментария Зонары на воскресный канон Октоиха прп. Иоанна Дамаскина является в том числе описание Богом творения человека. В связи с этим интересно рассмотреть, какую терминологию использует автор в описании этого творения.

Корень δημιουργ- образован от прилагательного δήμιος («народный, общественный») и от существительного ἔργον («действие, творение»). В тексте комментария этот корень представлен у разных частей речи. Существительное δημιουργός первоначально означало «ремесленник», а в классическую эпоху — «творец». От этого слова происходит глагол δημιουργέω («заниматься ручным трудом, строить, творить»), который встречается только в форме активного причастия настоящего времени δημιουργοῦν («сотворивший»), обозначая действующее лицо (Бога). От того же существительного образовано и слово δημιουργία («ремесло, изготовление, творение»). А от глагола δημιουργέω есть дериват δημιούργημα («произведение, изделие»).

Также Зонара использует глагол κτίζω («заселять, основывать, строить, создавать»). От этого глагола образованы существительное действия (nomina actionis) κτίσις («основывание, создавание, творение») и результата действия (nomina acti) κτίσμα («творение, тварь»).

Из этого можно сделать вывод, что автор при описании творения Богом человека использует лексику, связанную с постройкой зданий. Такая лексика показывает непостижимость творения человека Богом. Также автор употребляет слово, которое, на первый взгляд, также имеет отношение к строительству, но в византийскую эпоху имело более возвышенный смысл: δημιουργία («созидание, творение»).

Иоанн Зонара в комментарии использует также слова одной части речи, которые отличаются по звучанию и написанию, но имеют одинаковое или очень близкое лексическое значение. Такие слова называются синонимами. Приведем примеры: παθητὸν («изменчивый, подверженный страстям») и παθῶν от παθός («страсть»), ὁ θνητός («смертный») и ὁ φθαρτός («тленный, подверженный разрушению»).

В тексте комментария можно встретить примеры антонимов: «Τέως δὲ πρὸς διάκρισιν καὶ ἀντιδιαστολὴν τινὸς ἢ τινῶν ἢ ὁμοφυῶν ἢ ἑτεροφυῶν ἢ καὶ ὁμοφυῶν καὶ ἑτεροφυῶν λέγεται» [Μονιοῦ, 2006, 48. 303–304] — «Прежде он говорит об их отличии или их одних и тех же природах или разных природах». Здесь антонимы являются однокоренными словами. Первый антоним «ὁμοφυής» переводится в данном контексте как «одинаковый по природе, одноприродный». Второй член противопоставления — ἑτεροφυής («иноприродный»). В этом примере Зонара поднимает богословский вопрос, касающийся отношения природ у Святой Троицы.

Другой пример антонимов, которые являются однокоренными словами: «Ὁς γὰρ ἡ κλῖμαξ αὕτη ἄνοδός τε καὶ κάθοδος, οὕτω καὶ ἡ πύλη αὕτη εἴσοδός τε καὶ ἔξοδος» [Μονιοῦ, 2006, 46. 251–252] — «Ведь лестница, которая ведет вверх и вниз, таким образом, это и ее врата для нее входа и выхода». Здесь под лестницей Зонара подразумевает Богородицу, Которая является связующим звеном между Богом и человеком.

Еще пример антонимов: «Ἀναβαίνοντες πρὸς τὴν ἐκείνου θεότητα καταβαίνουσι δὲ εἰς τὸ ταπεινὸν τῆς ἀνθρωπότητος αὐτοῦ καταβαίνοντες» [Μονιοῦ, 2006, 46. 247–248] — «Поднимающиеся к этой Божественной природе спускаются к Его смиренной человеческой природе». Первый глагол, ἀναβαίνω, имеет префикс ἀνα- со значением «вверх, наверху, сверху» и переводится как «всходить, подниматься». Второй глагол, καταβαίνω, имеет префикс κατα- со значением «вниз» и имеет значение «спускаться».

Таким образом, анализ лексики Иоанна Зонары показывает, что его лексический запас в целом является характерным для классического литературного греческого языка, но иногда у него можно встретить слова из лексики койне. Обилие синонимов и антонимов является доказательством прекрасного образования автора и использования им для работы всех средств языка.

Текст комментария представляет собой рассуждение как тип речи, при помощи которого доказывается или объясняется какое-либо положение, мысль и все выводы обладают аргументационной базой. Все эти черты характерны для научного стиля, который обладает смысловой точностью, строгой логичностью повествования, отсутствием эмоциональности, обилием предложений с однородными членами, в таком тексте присутствуют разные типы сложных предложений с подчинительными союзами.

Приведем несколько примеров: «Πλὴν οὐδὲ τότε ἀπὸ τῶν ἄλλων ὁμοφυῶν ὑποστάσεων διαστέλλει, ἀλλ´ ἀπὸ τῶν ἀλλοτρίων, ὡς τό, αὕτη ἐστὶν ἡ αἰώνιος ζωή, ἵνα γινώσκωσί σε τὸν μόνον ἀληθινόν Θεὸν καὶ ὃν ἀπέστειλας, Ἰησοῦν Χριστόν» [Μονιοῦ, 2006, 49. 323–325] — «Вот только и тогда Он отделяет не от одноприродных ипостасей, но от чуждых, как [в словах]: „Сия есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и Кого Ты послал, Иисуса Христа“» (Ин 17:3). В этом примере автор разъясняет для читателя значение ипостаси, под которой в данном случае следует понимать Иисуса Христа. Другой пример: «Οἷον ἔφη, ὁ Θεὸς πλάσας ἐξ ἀρχῆς τὸν Ἀδάμ, οὐ καλὸν εἶναι τὸν ἄνθρωπον μόνον, ἐπεὶ γὰρ οὔπω παρήχθη ἡ ὁμοφυὴς Εὔα, μόνος ἦν ὁ Ἀδάμ, καίτοι οὐκ ἦν μόνος» [Μονιοῦ, 2006, 48. 304–307] — «Единственный он сказал, что Бог вначале создал Адама, не одного великого человека, потому что ведь была создана еще одна и та же природа Евы, один был Адам, хотя был не один». В этом предложении автор использует три подчинительных союза. Первый союз «что» прямо не употреблен в тексте, но он подразумевается, — этот союз имеет изъяснительное значение. Второй союз «потому что» — с причинным значением, и третий союз «хотя» — со значением уступки. Мы видим, что при помощи этих союзов Зонара пытается донести до читателя мысль о творении Богом человека.

Однако в анализируемом тексте присутствуют и некоторые элементы, выходящие за рамки научного стиля. Это подтверждается тем, что автор использует художественные образы, побуждает читателя поразмышлять над риторическими вопросами и восклицаниями и активно прибегает к средствам художественной выразительности.

В тексте комментария довольно часто встречается такой прием, как аллитерация. Приведем два примера: «ἐπὶ δὲ καταστροφῆς διωκόντων καὶ πολεμούντων τροπαιοφόρος καὶ τροπαιοῦχος» [Μονιοῦ, 2006, 37. 47–48] — «победоносный на уничтожение преследуемых и враждующих». Здесь для аллитерации автор использует однокоренные слова. Другой пример: «Χεῖρας διεπέτασεν ἐν τῷ Σταυρῷ τὰς τοῦ σώματος ἐκ γῆς ἀνακαλούμενος καὶ ἀνασῴζων εἰς ἀφθαρσίαν τὴν φθαρεῖσαν τοῦ σώματος φύσιν, ἣν ἀσπόρως καὶ ἀφθόρως ἐκ τῆς Ὕπεραγίας Θεοτόκου προσείληφε καὶ ὑπέστησεν ἑαυτῷ, οὐ προυποστᾶσαν κατὰ τὸν Νεστόριον» [Μονιοῦ, 2006, 40. 110–113] — «распростер руками на кресте тела из земли названного и спасающий от бессмертия гибнущую природу тела, которое воспринял бессеменно и нетленно от Пресвятой Богородицы и в себе самом принял, не проповедуя по Несторию».

Признаком художественного текста являются риторические вопросы, которые довольно часто встречаются в тексте комментария Зонары. Приведем некоторые примеры: «Δόξης δὲ ποίας; Πάντως τῆς θεότητος αὐτοῦ ἢ καὶ αὐτὸν τὸν λόγον νοητέον» [Μονιοῦ, 2006, 52. 385] — «Что есть слава? Конечно Его божественность и слово Его, которое должно быть постигнуто». И второй пример: «Πῶς γὰρ ἄνευ ἀνδρὸς ἐκυοφόρησαν; Σὺ δὲ διαμείνας ἀειπάρθενος καὶ πρὸ τοῦ τόκου, ὡς μὴ πεῖραν ἀνδρὸς λαβοῦσα καὶ μετὰ τὸν τόκον ὁμοίως, ὅτι οὐδὲ ἐχρῆν τὸ σκεῦος τὸ ἅγιον γενέσθαι κοινόν, ὥς τινες τῶν αἱρετικῶν ἐφλυάρησαν» [Μονιοῦ, 2006, 79. 974–977] — «Ведь как Она стала носить во чреве без мужа? Но Ты точно также пребываешь Приснодевой после рождения, потому что не должно было святому сосуду становиться оскверненным, как болтают некоторые из еретиков». Риторический вопрос усиливает эмоциональное впечатление у читателя и позволяет побудить его к размышлениям над текстом.

К особенностям стиля Зонары относится элемент возвышенного стиля, например, в сфере лексики: «Τὸ γὰρ ἐκύκλωσεν ἡμᾶς ἐσχάτη ἄβυσσος, ἐκ τῆς εὐχῆς Ἰωνᾶ ἐστίν» [Μονιοῦ, 2006, 74. 870–871] — «Ведь отдаленная бездна окружила нас, как из молитвы Ионы».

Иоанн Зонара использует слова, которые совпадают по звучанию, но различны по написанию и значению (омофоны): «ἀσπόρως» («бессеменный») и «ἀφθόρως» («нетленный»), «παθητὸν» («изменчивый, подверженный страстям»), «θνητός» («смертный»).

Довольно часто использует Зонара и такой языковой троп, как анафора. Это стилистическая фигура, состоящая в повторении языковых элементов: звуков, сло́ва или группы слов в начале каждого параллельного ряда. Анафора имеет разновидности: бывает анафора звуковая, морфемная, лексическая, синтаксическая и т. д. Зонара в комментарии использует лексическую анафору. Приведем несколько примеров употребления автором этого тропа: «καὶ ἄλλο ἐπιθυμία ἁπλῆ καὶ ἄλλο πονηρὰ καὶ ἄλλο θυμὸς καὶ ἄλλο θυμὸς παρὰ φύσιν» [Μονιοῦ, 2006, 41. 137–138] — «и одно — это просто вожделение, а другое — вожделение дурное; и одно — гнев, а другое — гнев противоестественный». Другой пример: «ἐπὶ δὲ σώματος, ἄλλο τὸ πεινῆν καὶ διψῆν καὶ κοπιᾶν καὶ διυπνίζεσθαι καὶ τέμνεσθαι καὶ ὀδυνᾶσθαι καὶ θνήσκειν καὶ ἄλλο τὸ πορνεύειν καὶ μοιχεύειν καὶ ἄλλως ὑπηρετεῖν τοῖς χείροσι καὶ διαβεβλημένοις πάθεσι τῆς ψυχῆς» [Μονιοῦ, 2006, 41. 139– 142] — «у тела одно — это голодать, жаждать, утруждаться, пробуждаться от сна, подвергаться рассечению, испытывать боль и умирать, и другое — блудить, прелюбодействовать и иным образом служить худшим и навлекающим обвинение (порицаемым) страстям души». Здесь Зонара проводит стандартное различение «неукоризненных» и «укоризненных» страстей. Еще пример: «εἴτε γοῦν πρὸς Χριστὸν ἐστὶν ἀναφερόμενος ὁ εἱρμός, εἴτε πρὸς τὸν Θεὸν καὶ Πατέρα, εἴτε καὶ πρὸς τὴν ὅλην Ἁγίαν Τριάδα, τῆς αὐτῆς ἐστὶ δυνάμεως» — «поэтому ирмос возводится или ко Христу, или к Богу и Отцу, или ко всей Святой Троице, он свойствен Ее силе» [Μονιοῦ, 2006, 36. 30–32].

Зонара использует слово «гимн» — «ὁ ὕμνος» вместо слова «αἶνος» — «похвала»: «ἐν τῷ τροπαρίῳ ὕμνον» [Μονιοῦ, 2006, 65. 670] — «в тропаре гимн». В этом примере применен языковой троп оксюморон — образное сочетание противоречащих друг другу понятий. Зонара прибегает сознательно к этому выражению для создания стилистического эффекта и чтобы представить текст более красиво и изящно.

Нужно отметить, что Иоанн Зонара вносит в текст комментария элементы разговорной речи, в данном случае это обращение к Богу: «Ὦ Χριστέ, ὁ μόνος ἀγαθός, ὁ μόνος σοφός, ὁ εἰδὼν τὴν ἐμὴν ἀσθένειαν καὶ αὐτὴν ἀναλαβών, περίζωσόν με ὕψους δύναμιν» [Μονιοῦ, 2006, 52. 393–394] — «о Христе, Единый благой, Единый премудрый, видя мою немощь и ее принимающий, опояшь вершину силы». В этом примере мы видим, что автор использует однородные члены предложения. Еще пример, где он использует однородные члены: «Καὶ ἐν τῇ Ἐξόδῳ ὑψηλὸς καὶ μεγάλος καὶ κραταιὸς προσαγορεύεται» [Μονιοῦ, 2006, 37. 48–49] — «и в книге Исход он обращается с приветствием возвышенно и величественно, и могущественно». Эти примеры показывают, что текст комментария имеет научный стиль изложения.

Из всего вышеперечисленного можно сделать вывод, что основой текста комментария Иоанна Зонары на воскресный канон Октоиха первого гласа прп. Иоанна Дамаскина является научный стиль, при помощи которого автор стремился точно изложить и прояснить как для своих современников, так и для более поздних поколений смысл воскресного канона. Однако это невозможно было сделать без средств художественной выразительности, которые в избытке наличествуют в тексте комментария.

Иоанн Зонара в комментарии использует термин «διάπλασις» в значении «формирование, строение» человеческого тела. Этот термин встречается у великих каппадокийцев — свт. Василия Великого и свт. Григория Нисского — для описания Богом первого творения.

У святителя Григория Богослова в слове на Пятидесятницу термины «διάπλασις» и «διαπλάσσω» имеют значение «дневного и светлого воссоздания», которым мы вос-созидаемся в таинстве Крещения. Свт. Василий Великий в сочинении De Hominis structura («Об устроении человека») также использует термин «διάπλασις», когда говорит о устроении человеческого тела, его гибкости, крепости.

В толковании Зонары нами были найдены места, где автор целиком повторяет фразы святых отцов. Например, он цитирует свт. Григория Богослова — «χρίσις γὰρ αὕτη τῆς ἀνθρωπότητος» [S. Gregorii ^eologi Oratio XXXI. Col. 132B] 8 — «намазываний ведь ее человеческой природы».

В нашей работе мы выделили те места, где Зонара ссылается на великих церковных деятелей, и провели сравнительный анализ точности цитирования. Результат сравнения представлен в следующей таблице:

Свт. Григорий богослов	иоанн зонара
Ἡμερινῇ καὶ φωτεινῇ διαπλάσει, ἥν καθ᾿ ἑαυτὸν ἕκαστος διαπλάττεται [S. Gregorii ^eologi Oratio XLI. Col. 448B].	Ἅμα δὲ ὑπῆρξε καὶ τοῦ σώματος ἡ διάπλασις καὶ ἡ ἔμπνευσις τῆς ψυχῆς [Μονιοῦ, 2006, 44. 211].
Свт. василий великий	иоанн зонара
Ἐκεῖ λοιπὸν ἡ θερμότης πλείων, ἡ διάπλασις τοῦ σώματος ἀραιοτέρα, ἡ ὑγρότης ἐπιλείπει, κραταιοῦται τὰ μέλη [S. Basilii Magni De Hominis Structura oratio I. Col. 25D].	Ἅμα δὲ ὑπῆρξε καὶ τοῦ σώματος ἡ διάπλασις καὶ ἡ ἔμπνευσις τῆς ψυχῆς [Μονιοῦ, 2006, 44. 211].

8У Зонары: [Μονιοῦ, 2006, 57. 507].

Исходя из полученных данных можно сделать вывод, что Иоанн Зонара в комментарии прибегал к цитированию святых отцов, но при этом изменял цитаты, стараясь составить толкование доступным для читателей своей эпохи языком. Временной промежуток между великими каппадокийцами и Иоанном Зонарой составляет восемь веков, а за это время в языке произошло большое количество изменений, и их необходимо было учитывать комментаторам XII столетия, к числу которых и принадлежит наш автор.

Многие византийские авторы составляли комментарии на те поэтические тексты, которые для читателей представляли определенную сложность. В частности, такими текстами были ямбические каноны прп. Иоанна Дамаскина на праздники Рождества Христова, Крещения и Пятидесятницу. Эти каноны имели сложную структуру, содержали большое количество непонятных слов и выражений. Все это создавало для читателей препятствия в восприятии, и они были отчасти лишены возможности извлечь из этих текстов духовную пользу, которой те наполнены. Позднее возникла необходимость составления большего количества комментариев на богослужебные каноны, которые, возможно, имели более понятную лингвистическую форму, а также заключали высокий духовный смысл и имели большое значение для верующих. Для церковной науки было бы большой духовной потерей, если бы эти тексты не были тщательно проанализированы.

Иоанн Зонара был одним из новаторов — приверженцев этой идеи, и поспешил претворить свои мысли в жизнь. Сначала он прокомментировал ямбические каноны, а затем приступил к толкованию воскресного канона Октоиха первого гласа прп. Иоанна Дамаскина. Эти комментарии оказались очень полезными, поскольку они сохранили первоначальный вид этих текстов, весьма отличный от их современного состояния. Также комментарии Зонары дают анализ этих поэтических текстов на языке, понятном для читателя, не теряя при этом своей духовной силы. Наконец, эти комментарии сохранили святоотеческие и другие тексты, которые, возможно, не были зафиксированы в других источниках. Кроме того, эти толкования дали возможность верующим понять текст канона без необходимости адаптировать его в более простые формы поэзии, что исказило бы авторский замысел и, одновременно, привело бы к утрате изящества этих поэтических произведений [Μονιοῦ, 2006, 95–96].

Исходя из всего перечисленного можно сказать, что комментарий Иоанна Зонары имеет большое значение для гимнографии, поскольку до сих пор его толкование является образцом поэтического толкования богослужебных текстов.

Филологический анализ текста комментария Иоанна Зонары на воскресный канон Октоиха первого гласа прп. Иоанна Дамаскина показывает, что автор владел как аттическим диалектом древнегреческого языка, так и более поздним — койне. Основой текста является классический греческий язык в аттическом варианте, Зонара использует все его средства: синтаксические, морфологические, лексические и фонетические. Эти средства позволяют сделать текст комментария более понятным.

Иногда в тексте встречается влияние разговорного языка, когда автор обращается к Богу.

Анализ словообразовательных средств позволяет выделить наиболее подходящие в контексте значения слов на основе значения их частей, а также подобрать наиболее подходящие русские слова, при помощи которых возможно передать словообразовательные модели древнегреческого языка.

Также Иоанн Зонара использует прием постановки риторического вопроса, что делает текст более живым и понятным для читателя. Цитирование святых отцов, видимо, по причине личного предпочтения, охватывает только двух авторов — свт. Василия Великого и свт. Григория Богослова. Из этого можно сделать вывод, что Иоанн Зонара, как толкователь текстов христианской гимнографии, предстает традиционным церковным комментатором, опирающимся в своих методах на золотой век святоотеческой письменности.

Основой текста комментария является научный стиль, при помощи которого автор точно изложил и изъяснил как для своих современников, так даже и для читателей нашего времени смысл воскресного канона Октоиха первого гласа прп. Иоанна Дамаскина. Но текст комментария богат и элементами художественной выразительности: в нем встречаются аллитерация, анафора, оксюморон, омофоны, антонимы, синонимы.

Дальнейший перевод, анализ и публикация комментария Иоанна Зонары на воскресный канон Октоиха первого гласа прп. Иоанна Дамаскина позволят получить более глубокие сведения о языковых особенностях этого автора. Такая работа позволит ввести в оборот новый текст богословского содержания, который является необходимым источником правильного понимания церковной службы как для уже воцерковленных людей, так и для тех, кто только встает на путь церковной жизни.