Исследования экономической мобильности населения и социально-экономическая политика государства: анализ американского опыта

Вербальный отклик власти на одну из наиболее острых тем научных и общественных дискуссий последних лет («социальный лифт застрял в шахте», «лифтёр запил, диспетчер спит», «социальные катапульты» вместо «социальных лифтов», «проблема не в социальных лифтах, а кого и куда они возят» и пр.) прозвучал в прошлом году в предвыборных статьях В.В. Путина. В статье «Россия сосредотачивается – вызовы, на которые мы должны ответить» наряду с традиционной поддержкой «слабых, тех, кто по объективным причинам не может зарабатывать себе на жизнь», на перспективу обозначена еще одна цель социальной политики – «обеспечение работы социальных лифтов», «равного старта» и продвижения каждого человека на основе его способностей и таланта», а «мнение людей – справедливо ли устроено общество, в котором мы живем» признается критерием эффективности социальной политики [1]. Актуальность вопросов расширения возможностей для социального продвижения россиян отмечается и в статье «Строительство справедливости. Социальная политика для России»: «В России в полном объеме должна быть сформирована система социальной мобильности, социальных лифтов, соответствующая современному обществу. Нам надо научиться компенсировать негативные социальные последствия рыночной экономики и органически порождаемого ею неравенства. Так, как это научились делать страны, которые давно живут при капитализме» [2]. В какой мере эти предвыборные идеи будут воплощены в реальной политике самого государства – покажет время, но акценты расставлены обнадеживающие.

Понятно, что на практике амбициозная задача поддержки социальной мобильности не имеет простого и быстрого решения. Более того, в ее решении требуется задействование не одной лишь социальной, пусть и обновленного формата, политики государства, но и, как минимум, экономической. Да, и само население выступает не только объектом, но и субъектом социальной мобильности, который в разной степени может и хочет откликаться на внешние стимулы, имеет собственные интересы в этой области.

В данной статье представлен анализ опыта Соединенных штатов Америки (США) – страны, с которой у нас при серьезных различиях в уровне благосостояния населения практически тождественны показатели экономического неравенства, и отчасти созвучны опасения общественности в отношении действенности сложившихся механизмов социальной мобильности. США трудно отнести к образцу для подражания в решении этих вопросов, но опыт изучения и конструктивной актуализации проблем мобильности населения, имеющийся там, представляется небесполезным, особенно в контексте обсуждения контуров социально-экономической политики в России на последующие десятилетия.

Здесь сосредоточимся на одном из измерений социальной стратификации и мобильности – экономическом. В одних концепциях это измерение выделяется наряду с профессиональным и политическим (Питирим Сорокин), в других – с собственно социальным (так сказать, социальным с маленькой буквы, отражающим такой аспект, как общественное признание стиля жизни и потребления группы) и политическим (Макс Вебер). В силу того, что это «измерение» измерить несколько легче других, оно нередко представляет в научных и публицистических статьях всю социальную стратификацию и мобильность. Хотя упомянутые классики и предостерегали от такой редукции, связанность разных аспектов стратификации и мобильности не отрицали. В обыденном же сознании социаль- ное расслоение – это, прежде всего, расслоение на бедных и богатых, а социальное продвижение неразрывно связано с расширением экономических возможностей.

Термином «экономическая мобильность» обозначают перемещение людей вверх и вниз по экономической лестнице (лестнице доходов) в течение жизни или от одного поколения к следующему. В первом случае речь идет о внутрипоколенной экономической мобильности; во втором – межпоколенной (изменение экономического положения детей по сравнению с родителями). Перемещение по экономической лестнице вверх называется восходящей мобильностью, вниз – нисходящей.

Тема экономической мобильности тесно связана с проблематикой бедности и экономического неравенства. При наличии релевантной информации исследования экономической мобильности показывают, каковы для людей масштабы и шансы выхода из экономически неблагоприятных положений, сохранения позиций в средних слоях доходного распределения, закрепления благодаря, вопреки и за счет кого/чего наверху экономической иерархии, а также что и как всему этому способствует или препятствует. Без стремления отождествить социальную мобильность с экономической данная статья будет посвящена американскому опыту ответа на вопрос, в каких формах государство может содействовать именно экономической мобильности населения.

Как себя чувствует Американская мечта сегодня?

Этот вопрос стоит в центре масштабного исследовательского проекта «Экономическая мобильность в Америке», который с 2007 г. и по настоящее время осуществляется по инициативе и финансовой поддержке неправительственной организации «Благотворительные фонды Пью».

Американская мечта – это фактически цементирующая общество национальная идея, а понятие употребляется как имя собственное. Так, журналист Дэвид Кэмп в своей статье в журнале «Vanity Fair» с юмором заметил, что раньше думал, что слова «Американская мечта» принадлежат таким столпам американской истории как Томас Джефферсон или Бенджамин Франклин, оказалось – нет. Впервые понятие «Американская мечта» использовал Джеймс Т. Адамс в книге «Эпическая поэма об Америке» («The Epic of America»), опубликованной в 1930 г. Там описана суть Американской мечты с разной степенью детализации – «это мечта о стра- не, в которой жизнь должна становиться лучше, богаче и полнее для каждого человека, а возможности открыты для каждого в соответствии с его способностями и достижениями»; «американская мечта состоит в том, что жизнь должна становиться богаче и полнее у каждого, а возможности остаются открытыми для всех» [3].

Озабоченность тем, что по данным последних исследований в резком контрасте с представлением об Америке как стране неограниченных возможностей, США выступают как менее мобильное, чем многие другие развитые страны, общество, а Американская мечта оказывается недостижимой – или воспринимается такой – для большого количества американцев, объединила интеллектуальные силы разной идеологической направленности под эгидой Проекта Фондов Пью по изучению экономической мобильности (ПЭМ). В академический комитет Проекта вошли специалисты по проблемам неравенства, бедности, мобильности населения, которые работают в ведущих университетах, а также «мозговых центрах», представляющих все стороны идеологического спектра в стране: Брукингский институт, Американский институт предпринимательства, Институт урбанистики, фонды «Наследие» и «Новая Америка».

Отправной точкой ПЭМ стало убеждение, что восходящая экономическая мобильность является не только мечтой и заботой самого населения, но и зоной ответственности всех общественных институтов, если они реально служат обществу. Участники проекта были ориентированы на предъявление результатов исследований в таком виде, чтобы не только ученые, но и американская общественность и политики могли их понять, обдумать и обсудить. В настоящее время на сайте Фондов Пью опубликовано более 20 научных отчетов, результаты которых имеют в США широкий общественный резонанс, а нам позволяют провести анализ того, в каких формах и с какими эффектами на процесс и результаты экономической мобильности американцев влияет политика их правительства.

Программным документом Проекта по изучению экономической мобильности стала статья Изабелл Соухил (Брукингский институт) и Джона Мортона (Благотворительные Фонды Пью) «Экономическая мобильность: жива и здорова ли Американская мечта?», опубликованная в мае 2007 г. В ней было дано единое для всего Проекта определение понятию «экономическая мобильность», обозначены подходы к измерению экономической мобильности и мотивы запуска этого масштабного проекта – озабоченность растущим экономическим неравенством и сокращением перспектив мобильности. Авторы пишут: «Желание достигнуть более высокого экономического положения, чем их родители, или обеспечить своим детям большую успешность в жизни вдохновляет поколения американцев упорно учиться, прилежно работать, делать сбережения и разделять совокупность крупных социальных идей. Конечно, обещание экономических возможностей было частью того, что выковывало идею Соединенных штатов Америки более чем два столетия. Это и до сих пор остается мощнейшим двигателем роста и социальной целостности». Но становятся все более «видны признаки «изношенности» идеи: как общественные установки, так и конкретные данные показывают, что народ живет в менее мобильном обществе, чем он верил» [4, р. 13]. Факты, вызвавшие тревогу за «здоровье» Американской мечты, таковы:

• (1)    Неравенство по доходам в Соединенных Штатах неуклонно растет последние три десятилетия, и это уже не может не замечать население. В 2006 г. Управление по бюджету Конгресса обнародовало данные, что между 1979 и 2004 гг. реальный доход после уплаты налогов самых бедных 20% американцев вырос на 9%, а у самых богатых 20% – на 69%, а у 1% на самом верху – на 176%. Другая поразительная динамика в росте неравенства между управляющими высшего ранга (аббревиатура на английском – СЕО) и нанятыми им работниками: между 1978 и 2005 гг. разница между зарплатой высших управляющих и среднего рабочего увеличилась с 35 раз до почти 262 раз. Говоря иначе, типичный СЕО зарабатывал за один час больше, чем рабочий с минимальной заработной платой за месяц [4, р. 6–7].

• (2)    Соединенные Штаты имеют меньшую относительную экономическую мобильность, чем многие другие развитые страны, хотя позиционируют себя во всем мире как страна неограниченных экономических возможностей. В подтверждение приводится ссылка на данные Майлза Корака (2006), который используя связь между доходами родителей и детей как индикатор относительной мобильности, показал, что некоторые страны, включая Данию, Норвегию, Финляндию, Канаду, Швецию, Германию и Францию, имеют б о льшую относительную мобильность, чем есть в Соединенных Штатах. Межпоколенная эластичность доходов для стран была следующей: Соединенное Королевство – 0,5; Соединенные Штаты – 0,47; Франция – 0,41; Германия – 0,32; Швеция – 0,27; Канада – 0,19; Финляндия – 0,18; Норвегия – 0,17; Дания – 0,15 [4, р. 9]. Чем

больше величина этого индикатора, тем меньше мобильность. При сравнении показателей в группе видно, что Германия в 1,5 раза более мобильна, чем Соединенные Штаты, Канада почти в 2,5 раза более мобильна, а Дания в 3 раза. Только Великобритания имеет относительную мобильность почти на одном уровне с Соединенными Штатами.

• (3)    Абсолютное измерение мобильности показывает, что в США мужчины в возрасте 30–39 лет в 2004 г. зарабатывали меньше, чем мужчины в поколении их родителей, а рост семейного дохода замедлился. Обращено внимание на тревожную долгосрочную тенденцию – темпы роста медианного дохода домохозяйств все больше отстают от роста производительности труда, а это свидетельствует о том, что за последние годы выгоды от роста производительности у населения США были распределены далеко неравномерно [4, р. 11–12].

Фоном для этих негативных тенденций выступает приверженность большинства населения США ключевым идеям рыночной экономики. Как показали данные Международного социального опроса (International Social Survey Program), в котором в 1998–2001 гг. участвовали жители 27 стран, американцы по сравнению с жителями других стран наиболее оптимистичны в отношении своей способности контролировать свою собственную экономическую судьбу благодаря упорному труду (в подавляющем большинстве (и это международный максимум) согласны с утверждениями «люди получают вознаграждение по их усилиям» и «люди получают вознаграждение по их знаниям и умениям»); менее часто верят, что происхождение из богатой семьи важно для продвижения; менее часто (и это международный минимум) думают, что различия по доходам в их стране слишком велики; менее часто (международный минимум) предпочитают возлагать ответственность по уменьшению этих различий на правительство [4, р. 5–6].

«Исторически американцы верили, что упорный труд и талант принесут справедливое вознаграждение, и что наше общество построено, или должно быть построено, таким образом, чтобы обеспечивать равенство возможностей, а не гарантировать равенство результатов». Когда я ранее читала подобное, не могла взять в толк, как при таком масштабном неравенстве, а значит и различии в стартовых экономических условиях можно обеспечить (или надеяться на) равенство возможностей? Вы это серьезно? Была рада узнать, что инициаторы ПЭМ тоже сомневаются. Они считают, что столь живучая вера в Америку как страну возможностей, букваль- но освобождает правительство от необходимости смягчать «грубые края капитализма», предпринимать адекватные усилия для того, чтобы остановить рост экономического неравенства. Хотя некоторые исследователи, как бы оправдывая оптимизм американцев, высказывают предположение, что отсутствие равенства результатов американский народ надеется компенсировать индивидуальной экономической мобильностью.

Важно отметить, что исследовательская программа Фондов Пью стартовала в 2007 г., то есть до осознания Америкой наступления экономического кризиса. Запуск программы был откликом на системные и во многом латентные, а не конъюнктурные и явные угрозы развитию общества. Аналитические отчеты ПЭМ в основном опираются на две базы лонгитьюдных панельных данных – Панельное исследование динамики доходов (PSID – Panel Study of Income Dynamics) и Национальный лонгитьюдный опрос молодежи когорты 1979 г. (NLSY-79 – National Longitudinal Survey of Youth cohort 1979) – и не выходят за пределы 2007 г. Хотя кризис обострил проблемы неравенства, перспектив экономической мобильности, ответственности разных социальных сил, он, как фактор, на момент подготовки этой статьи остался еще за бортом анализа с использованием панельных данных в силу установленной периодичности проведения опросов.

Масштабы и образцы экономической мобильности в США

Результаты отчета «Движение вперед или отступление: экономическая мобильность в Америке» , подготовленного Джулией Исаакс, Изабелл Соухил и Роном Хаскинсом в 2008 г., показали общую картину межпоколенной мобильности американцев и стали отправной точкой для многих последующих исследований в рамках ПЭМ, фокусирующихся на факторах мобильности.

Источником данных для этого исследования стала репрезентативная в национальном масштабе выборка детей, которые в 1968 г. были в возрасте от 0 до 18 лет. Эти дети и их родители были прослежены в течение более чем 36 лет в рамках Панельного исследования динамики дохода (PSID), что сделало возможным сравнение дохода детей, ставших взрослыми, с доходом их родительских семей. А именно, совокупный доход семьи, выросших к настоящему времени детей, усредненный за пять последних лет (1995, 1996, 1998, 2000 и 2002), сравнивался с усредненным за пятилетний период (1967–1971) доходом семьи их родителей.

Рассматривали абсолютную мобильность, которая показывает разницу между доходами родителей и детей, достигших того же возраста, что и родители (доходы и тех, и других были выражены в долларах 2006 г.; средний возраст в выборке родителей был 41 год, детей – 39 лет), и относительную мобильность. Для анализа относительной мобильности родители и дети были упорядочены по семейному доходу, а затем совокупности родителей и детей были разделены на пять равно наполненных групп, то есть на доходные квинтили. Относительная мобильность показывает, насколько квинтилей и в каком направлении дети переместились от положения своих родителей, став взрослыми.

Результаты, изложенные в этом отчете, таковы [5]:

Двое из трех американцев имеют более высокие доходы, чем их родители, в то время как одна треть отстает. Нынешнее поколение взрослых более обеспечено, чем предыдущее из-за роста реального дохода, но их доходы распределены более неравномерно. Если сравнивать с их родителями, то они живут в меньших по размеру семьях, где более часто встречается второй работающий. Доходы женщин возросли, в то время как доходы мужчин стагнировали.

Американцы не имеют равных шансов на продвижение: их экономическое положение на доходной лестнице во взрослой жизни находится под большим влиянием экономического положения родителей (табл. 1).

Дети, выросшие в семьях с доходом на нижней ступеньке экономической лестницы, очень вероятно (42%) также будут находиться на нижней ступени, став взрослыми, в то время как рожденные в семьях, находящихся на вершине лестницы, скорее всего, там и останутся (39%) (это явление известно как «неподвижность или залипание на краях распределения»). Иллюстрации к поговорке «из лохмотьев в богатые» чаще встречаются в голливудских фильмах, чем в действительности: только 6% детей, рожденных у родителей с доходами у основания доходной лестницы, восходят к вершине распределения дохода.

Из двух третей американцев, которые имеют б о льшие доходы, чем семейный доход их родителей, только половина (или 34% от всех американцев) осуществили восходящую относительную мобильность, то есть продвинулись по сравнению с родителями, по крайней мере, на одну ступеньку вверх на доходной лестнице. Четверть от всех американцев (27%) имеют доход выше родительского, но оста-

Таблица 1

Шансы детей продвинуться или упасть вниз в зависимости от семейного дохода родителей (доля взрослых детей в каждой группе семейного дохода, %)

Группа по семейному доходу родителей	Группа по семейному доходу взрослых детей					Всего
	Нижняя квинтиль	Вторая квинтиль	Средняя квинтиль	Четвертая квинтиль	Высшая квинтиль
Нижняя квинтиль	42	23	19	11	6	100
Вторая квинтиль	25	23	24	18	10	100
Средняя квинтиль	17	24	23	17	19	100
Четвертая квинтиль	8	15	19	32	26	100
Высшая квинтиль	9	15	14	23	39	100

Источник: Расчеты Брукинского института на данных PSID по семейному доходу, усредненному за несколько лет (по семьям родителей за 1967–1971 гг.; выросших детей за 1995–2002 гг.) и представленному в долларах 2006 г. [5, p.19].

Примечание. Строка показывает вероятность, достигнуть ранг дохода для детей родителей с определенным рангом дохода. Например, первая строка говорит, что 42% из тех, чьи родители были в низшей квинтили (бедные), оказались в низшей квинтили, став взрослыми, 23% – во второй, 19% – в средней, 11% – в четвертой, 6% – в высшей (богатые).

ются на той же доходной ступени, что и были их родители. Некоторые (5%), несмотря на то, что имеют доходы более высокие, чем были у родителей, соскользнули на более низкую ступень. Оставшиеся (33%) претерпели нисходящую мобильность: имея более низкие, чем в семье родителей доходы, опустились вниз и по доходной лестнице.

Сыновья и дочери имеют довольно сходные уровни межпоколенной мобильности , но с одним исключением – дочери родителей с низким доходом по сравнению с сыновьями низко доходных родителей демонстрируют более низкий уровень мобильности: 47% дочерей, рожденных родителями с низшей ступени доходной лестницы, там и остаются, по сравнению с 35% сыновей.

Американская Мечта – не является реальностью в равной мере для семей белых и семей афроамериканцев. В каждой группе дохода, чернокожие дети значительно реже, чем белые превосходят семейный доход своих родителей. Для них более вероятно спуститься по экономической лестнице вниз.

Эти тенденции особенно ярко проявляются среди детей, рожденных черными родителями со средним доходом: анализ показывает, что те черные родители, которые достигают положения со средним доходом, в меньшей степени, чем белые родители могут передать свои экономические преимущества детям. Только 31% чернокожих детей, рожденных родителями со средним доходом, имеет семейный доход больше, чем их родители, по сравнению с 68% белых детей. Почти половина

(45%) черных детей, родители которых имели самые высокие показатели среднего дохода, падают к основанию распределения дохода, по сравнению с лишь 16% белых детей.

Независимо от родительского дохода, взрослые дети, весьма вероятно, превзойдут доход своих родителей в абсолютном измерении, если они имеют высшее образование, наличие степени колледжа повышает и шансы достигнуть высшего доходного квинтиля. Среди рожденных в семьях из низшего квинтиля и получивших высшее образование 19% попадают в высший доходный квинтиль, став взрослыми (по сравнению с 6% в целом).

Семейный бэкграунд играет важную роль в относительной восходящей мобильности даже вне зависимости от полученного ребенком образования. Среди детей родителей с высшим образованием и доходами из высшего квинтиля остаются наверху, став взрослыми, 54%, и только 23% с родителями из той же верхней доходной группы, но без диплома колледжа. Приблизительно столько же (19%, в три раза больше, чем в группе в целом), став взрослыми, добирается до верхних доходных позиций из нижнего квинтиля, если у их родителей имелось высшее образование.

Целью исследования «Внутрипоколенная экономическая мобильность за 1984–2004 гг.: тенденции и результаты» Грегори Экза и Сета Циммермана [6] было выяснить, как экономическое положение 25–44 летних менялось за десять лет, но в два разных периода – с 1984 по 1994 и с 1994 по

Относительная мобильность из нижнего доходного квинтиля, %

Таблица 2

Период, гг.	Конечный квинтиль индивидов, которые 10 лет назад располагались в нижнем доходном квинтиле
	1 квинтиль	2 квинтиль	3 квинтиль	4 квинтиль	5 квинтиль
1984–1994	53,5	24,2	10,6	7,1	4,6
1994–2004	54,6	25,5	8,8	7,6	3,5

Источник: [6, p. 6].

Примечание. Уровни конечных квинтилей определяются доходами в конце 10-летнего периода, уровни исходных квинтилей – доходами в начале 10-летнего периода.

2004 гг. (было их положение в конце десятилетий лучше или хуже, чем вначале). Измеряли семейные доходы до уплаты налогов, но после получения трансфертов индивидов в возрасте от 25 до 44 лет (в выборку были включены индивиды, являющиеся главами домохозяйств или их партнерами на начало или конец периода наблюдения). Использовали данные Панельного исследования динамики доходов (PSID). Оценивали изменение доходов и перемещение между квинтильными доходными группами внутри каждого 10-летнего периода и выяснили следующее.

Уровни как относительной, так и абсолютной мобильности сохранялись неизменными на протяжении двух анализируемых десятилетий. Между 1984 и 1994 гг. 60,4% всех взрослых в возрасте 25–44 лет продемонстрировали мобильность, переместившись вверх или вниз относительно исходного квинтиля; в период между 1994 и 2004 гг. в сопоставимой когорте таких было 60,5%. Уровни абсолютной мобильности были также относительно стабильны во времени: между 1984 и 1994 гг. у 61,1% индивидов имело место изменение доходов, которое передвинуло их через границы доходных квинтилей 1984 г.; между 1994 и 2004 гг. аналогичная ситуация наблюдалась у 62,6% индивидов.

Около половины индивидов из нижнего доходного квинтиля перемещаются в более высокий доходный квинтиль за 10-летний период, масштаб восходящей мобильности за два анализируемых десятилетия изменился мало (табл. 2).

Около половины индивидов из нижнего доходного квинтиля остаются здесь спустя десятилетие, и около четверти перемещается во второй квинтиль. Приблизительно 10% оказываются способны переместиться в средний доходный квинтиль, 7% – в четвертый квинтиль, а 4% – достичь высшего квинтиля.

Нисходящая мобильность – доля индивидов, «упавших» в нижний квинтиль – также оставалась довольно стабильной во времени. Из тех, кто был в 1984 г. во втором доходном квинтиле, 19,9% переместились в 1994 г. в нижний квинтиль; во втором периоде масштаб нисходящей мобильности из второго квинтиля практически идентичен – 21,5%. Уровни нисходящей относительной мобильности из среднего, четвертого и высшего квинтилей в нижний меняются во времени незначительно: от 11 до 15% упали из среднего квинтиля в нижний, 6% – из четвертого, 3% – из высшего (табл. 3).

Анализ характеристик, связанных с восходящей и нисходящей мобильностью, показывает, что белые, мужчины, люди, с более высоким уровнем образо-

Относительная мобильность в нижний доходный квинтиль, %

Таблица 3

Период, гг.	Исходный квинтиль индивидов, которые спустя 10 лет назад оказались в нижнем квинтиле
	1 квинтиль	2 квинтиль	3 квинтиль	4 квинтиль	5 квинтиль
1984–1994	53,5	19,9	11,3	6,0	3,7
1994–2004	54,6	21,5	15,2	6,7	2,6

Источник: [6, p. 7].

Примечание. Уровни исходных квинтилей определяются доходами в начале 10-летнего периода, уровни конечных квинтилей – доходами в конце 10-летнего периода.

вания, и те, кто являются собственниками домов, с большей вероятностью, чем другие индивиды с другими характеристиками, покидают нижний доходный квинтиль; однако, с течением времени влияние расовых и образовательных различий на восходящую мобильность несколько уменьшилось. Не белый цвет кожи и наличие инвалидности – факторы, значимо связанные с риском нисходящей мобильности, и со временем важность вклада этих характеристик в нисходящую мобильность увеличилась.

Имеются значительные различия между индивидами из нижнего квинтиля и популяцией 25–44летних в целом . Они с меньшей вероятностью являются белыми и с большей вероятностью женщинами; менее образованы, реже владеют домами, чаще имеют инвалидность. Хотя они чаще живут в семьях с детьми, но реже с супругом или партнером. Наконец, они в среднем работают меньшее количество часов в течение года, чем представители выборки в целом. Если у них есть супруг/а или партнер, то этот супруг/а или партнер также работает меньшее количество часов, чем супруги или партнеры в выборке в целом.

В заключение Грегори Экз и Сет Циммерман пишут, что было весьма неожиданно обнаружить так мало различий во внутрипоколенной экономической мобильности американцев в эти два периода 1984–1994 и 1994–2004 гг. в свете весьма заметных изменений в экономике, типа продолжающегося сдвига занятости из промышленности в сектор услуг, увеличения популяции иммигрантов и роста доли женщин в составе рабочей силы. Хотя некоторые высказывают мнение, что экономическая мобильность должна смягчать беспокойство по поводу растущего неравенства доходов и вызываемого им неравенства возможностей, полученные результаты это беспокойство только усиливают. Краткосрочное и долгосрочное неравенство и мобильность взаимодействуют сложным образом. Важно обратить внимание, что в контексте растущего неравенства по доходам, устойчивые масштабы мобильности предполагают, что распределение дохода в течение жизни должно стать еще более неравномерным, то есть неравенство в течение жизни или долгосрочное экономическое неравенство увеличивается [6, p. 12].

В рамках исследования «Сколько тратит федеральное правительство на содействие экономической мобильности и кого?» [7] проведена беспрецедентная работа по инспектированию федеральных расходов и программ в бюджетах 1980, 2006 гг. и проекте бюджета на 2012 г. на предмет того, можно ли их считать направленными на содействие экономической мобильности. В результате отобрали несколько сотен программ, которые классифицировали в десять крупных бюджетных категорий:

• 1)    трудовые субсидии, получаемые через работодателя (пенсионные схемы типа 401(к), вычет из налогооблагаемых доходов суммы взносов работодателя на премии по медицинскому страхованию и медицинской помощи и пр.);

• 2)    поддержка домовладения (например, исключение из налогообложения прироста капитала при продаже дома, исключение из налогообложения чистого вмененного рентного дохода на дома, занимаемые владельцами);

• 3)    стимулирование сбережений и инвестиций (например, исключение небольших сумм дивидендов и расходов по ряду малых инвестиций из обложения налогом);

• 4)    поддержка образования и обучения;

• 5)    детское питание и здоровье (например, федеральная система медицинской помощи неимущим (Medicaid) и субсидии на детское питание);

• 6)    поддержка занятости (например, налоговый зачет за заработанный доход (earnedincometaxcredit) и право на уход за ребенком в отдельных штатах);

• 7)    прочие программы, направленные на благополучие детей (патронатное воспитание и службы социальной помощи детям);

• 8)    льготы и развитие бизнеса (программы содействия экономическому развитию, малому бизнесу);

• 9)    службы содействия в получении гражданства (помощь беженцам и эмигрантам);

• 10)    службы по обеспечению равных возможностей (например, поддержка бизнеса меньшинств, Комиссия по равным возможностям в занятости). Средства из федерального бюджета, которые затрачиваются на реализацию этих программ, были названы бюджетом мобильности .

Остаток бюджета был поделен на две группы с условными границами – расходы и программы, которые нацелены главным образом на поддержание доходов и увеличение потребления (например, социальное обеспечение, медицинская помощь неимущим (Medicare), пособия в форме наличных денег, программа «Дополнительный доход по социальному обеспечению»), и расходы на общественные блага (например, социальная инфраструктура и исследования). Выявили следующее.

Значительная часть федеральных средств направлялась на программы, так или иначе способствующие мобильности. По грубым оценкам, в одном только 2006 г. около 212 млрд долл. США, или 1,6% от валового внутреннего продукта (ВВП) прямых расходов и еще 534 млрд долл., или 4,1% от ВВП в виде налоговых субсидий были направлены на программы, нацеленные на поддержку мобильности, что в целом составляет 746 млрд долл.

Около 72% от этих 746 млрд долл. в расходах на мобильность (или 540 млрд), было передано главным образом через субсидии работодателям, обеспечивающим занятость, программы содействия аккумулированию активов и стимулирования сбережений. Эти расходы направляются в основном в домохозяйства со средними и высокими доходами и часто обходят стороной низко доходные домохозяйства или обеспечивают им сравнительно небольшие поступления. Остающиеся 28% (205 млрд долл.) бюджета мобильности канализируются через программы, поддерживающие индивидов с низкими или скромными доходами.

С 1980 по 2006 гг. бюджет мобильности возрос незначительно – с 5,2 до 5,7% ВВП. В течение того же периода программы, поддерживающие доходы, выросли еще меньше – от 9,3 до 9,9%.

Программы по поддержке доходов время от времени имеют тенденцию быть сравнительно более ориентированными на людей с низкими доходами. Однако, эти программы, скорее препятствуют экономической мобильности благодаря тому, что отбивают охоту к труду и сбережениям, особенно у тех, у кого в распоряжении наименьшие ресурсы.

Общий вывод заключается в том, что бюджетные расходы содействуют абсолютной экономической мобильности лишь для некоторых, а во многих областях блокируют относительную и межпоколенную мобильность, которая могла бы быть осуществлена благодаря получению частных активов, доходов, образованию и развитию способностей. Тренды на будущее показывают, что более вероятно ухудшение, а не улучшение ситуации.

Научный отчет «Пути экономической мобильности: ключевые показатели» [8] содержит результаты изучения ключевых факторов, влияющих на вероятность того, будет ли индивид перемещаться вверх или вниз по экономической лестнице в течение времени. Отчет показывает, что определенные факторы – получение образования, состав семьи и наличие сбережений – являются сильными детерминантами экономической мобильности. Все показатели, значимо влияющие на экономическую мобильность, были классифицированы как показатели социального, человеческого и финансового капитала индивида. Это позволило структурировать результаты, полученные как в этом, так и в других исследованиях ПЭМ.

ПОКАЗАТЕЛИ СОЦИАЛЬНОГО КАПИТАЛА – нефинансовые ресурсы, имеющиеся у индивида благодаря вступлению в отношения с людьми и институтами.

Состав семьи, в которой он или она выросли, может быть главной детерминантой социальных и финансовых ресурсов, доступных для ребенка.

• •    Все более и более важно для домохозяйства иметь двух добытчиков, чтобы осуществлять восходящую мобильность от одного поколения к следующему. Семьи одиноких родителей с вероятностью в 3 раза большей, чем семьи с двумя родителями живут в бедности.

• •    Однако вне зависимости от состава семьи у семей афроамериканцев вероятность вырваться из бедности от одного поколения к следующему меньше, чем у белых.

Характеристики родителей, такие как квалификация, образование и социальная схожесть родителей оказывают важное влияние на экономическую мобильность детей.

• •    Лучше образованные родители стремятся создать дома обстановку, способствующую воспитанию поведенческих навыков и умственному развитию, которые содействуют достижениям в учебе. Вероятность, что ребенок будет каждый день читать, увеличивается с увеличением уровня образования его матери.

• •    Тот факт, что люди вступают в брак с индивидами, имеющими схожие с ними достижения в образовании, служит укреплению влияния образования родителей на экономические результаты детей.

Локальное сообщество (комьюнити), где живет человек, – и социальные сети, связывающие с этим сообществом, – могут иметь как позитивное, так и негативное влияние на его экономическую мобильность.

• •    Отношения, связанные со школой. Исследование показало, что охват околошкольной деятельностью родителей, такой как участие в Обществе по объединению усилий школы и родителей, осуществление добровольных работ в классе, сбор средств, увеличивает достижения всех детей в школе даже с учетом активности другой семьи, типа школы и других факторов.

• •    Воздействие местного сообщества. Включенность в подростковые банды как социальные сети может помешать перспективам, открывающимся при поступлении молодых людей в колледж или на работу, и увеличивает их риск попасть в тюрьму. Все

перечисленное негативно влияет на мобильность по заработкам.

• •    Сети, связанные с работой. Разнообразие социальных сетей, имеющихся в распоряжении индивида, помогает вести предпринимательскую деятельность и увеличивает вероятность предпринимательского успеха.

ПОКАЗАТЕЛИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО КАПИТАЛА: умения и свойства, приобретенные индивидами, которые, возможно, влияют на то, будут ли способны индивиды воспользоваться экономическими возможностями.

В современной экономике уровень образования ребенка сильно влияет на его или ее заработки во взрослой жизни и является сильным детерминантом экономической мобильности.

• •    Обучавшиеся в колледже зарабатывают в среднем на 29% больше, чем окончившие среднюю школу, а проучившиеся в колледже 4 года и получившие диплом имеют заработок на 70% выше среднего.

Однако, вероятность того, что индивиды получат высшее образование зависит от многих факторов, связанных с человеческим капиталом; наиболее заметные из них – уровень образования и семейный доход их родителей, их раса и пол.

• •    Дети родителей с высшим образованием с большей вероятностью получают диплом колледжа, чем дети окончивших среднюю школу (50% против 13%).

• •    Окончание колледжа для афроамериканцев менее вероятно, чем для белых.

• •    Для женщин вероятность получить диплом колледжа значительно больше, чем для мужчин: среди получивших диплом колледжа в 2004–2005 гг. женщины составляют почти 60%.

То ли здоровье влияет на экономическую мобильность, то ли оно находится под влиянием экономической мобильности – неясно. Хотя плохое здоровье может негативно воздействовать на экономическую мобильность индивида, если оно выступает причиной прерывания образования или трудовой деятельности, и таким образом приводит к более низким заработкам в течение жизни.

• •    Индивиды, осуществляющие самую меньшую восходящую мобильность (из низкодоходных семей, афроамериканцы), имеют также и самое плохое здоровье.

Особые проблемы со здоровьем, такие как низкий вес при рождении и ожирение, которое прогрессирует, могут снижать и производительность на рабочем месте, и академическую успеваемость, и иметь значительное влияние на заработки.

• •    Те, кто родился с низким весом, зарабатывают в среднем на 22% меньше, чем родившиеся с нормальным весом.

• •    Рост распространения детского ожирения, как ожидается, приведет к значительно более высоким расходам на поддержание здоровья, когда эти дети вырастут, которые могут поглотить любые приросты заработной платы.

Имеются существенные различия в состоянии здоровья в зависимости от расы. Афроамериканцы вне зависимости от их дохода демонстрируют больше проблем со здоровьем, чем белые; они с большей вероятностью, чем белые являются тучными, умирают от хронических болезней, таких как болезни сердца или рак, имеют диабет.

ПОКАЗАТЕЛИ ФИНАНСОВОГО КАПИТАЛА: финансовые активы, такие как личные сбережения или инвестиции, которые индивиды могут задействовать как рычаг для преуспевания.

Передача богатства в форме наличных денег или активов от одного домохозяйства другому может быть позитивным фактором, делающим вклад в экономическую мобильность.

Приобретение собственного дома – это один из наиболее распространенных способов, какими американцы создают богатство, особенно в среде низкодоходных семей. Однако, позитивный эффект домовладения на богатство домохозяйства значительно больше для высокодоходных домохозяйств.

Схемы пенсионных сбережений, такие как индивидуальные пенсионные счета (IRA) и пенсионная накопительная схема под номером 401(к), увеличивают сбережения, которые повышают экономическую мобильность в течение жизни. Однако, индивиды с низкими доходами, кто в состоянии получать значительную выгоду от этих имеющих налоговые привилегии счетов, имеют самую низкую вероятность участвовать в этих схемах. Менее 20% тех, чьи заработки на уровне двух нижних децилей, участвуют в программах персональных пенсионных накоплений.

Предпринимательство часто способствует экономической мобильности, и люди-выходцы из групп с низким уровнем дохода часто получают наибольшую выгоду от владения собственным бизнесом.

Рекомендации политикам на основе результатов изучения экономической мобильности в США

В ноябре 2009 г., руководители Проекта по изучению экономической мобильности, опираясь на уже проведенные в рамках проекта исследования, подготовили материал, который содержит рекомен- дации по улучшению дел в США в области экономической мобильности. Авторы документа «Возобновление Американской мечты: дорожная карта для повышения экономической мобильности в Америке» [9] призвали федеральное правительство к «изменению портфеля» приоритетов в двух направлениях:

• •    поощрение политик и поддержка видов деятельности, которые, как показали результаты исследований, являются важными для того, чтобы американцы осуществили восходящую мобильность; и

• •    переориентирование запланированных 750 млрд долл. «бюджета мобильности» на программы, нацеленные в большей мере на американцев с низкими и умеренными доходами, на тех, кто реже всех осуществляет экономическую мобильность.

Конкретные рекомендации включают более 25 идей; широта тем, представленных в дорожной карте, демонстрирует, что нет «серебряной пули» («silverbullet») для увеличения экономической мобильности в Америке. Перечень рекомендуемых правительству действий, которые могут поддержать Американскую мечту, был структурирован в привязке к трем видам капитала.

ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ КАПИТАЛ: содействовать развитию детей с ранних лет жизни, включая доступ к благам здравоохранения и образования в раннем детстве. Обеспечить всем детям и подросткам наличие доступа к эффективным образовательным программам – от начальных ступеней образования (К-8) до программ в средней школе, реализующих профессионально-ориентационное и техническое обучение. Содействовать поступлению в учреждения послешкольного образования, таких как двух-и четырехгодичные колледжи, и их завершению. Помогать работникам с низкой заработной платой приобретать умения, необходимые для высоко квалифицированной и высоко оплачиваемой работы.

СОЦИАЛЬНЫЙ КАПИТАЛ: модифицировать программы социальной помощи, чтобы способствовать восходящей мобильности такими способами, как стимулирование людей к сбережениям и реформирование программ для инвалидов, чтобы обеспечить удовлетворение их самых значимых потребностей. Поддерживать вступление в брак, ответственное отцовство и содействовать уменьшению подростковых беременностей. Обеспечивать людям возможности по улучшению их жилых кварталов или переезду в более благополучные места.

ФИНАНСОВЫЙ КАПИТАЛ: поощрять и содействовать пожизненным сбережениям с ранних лет жизни. Расширять возможности для сбережений на получение более высокого образования, особенно для студентов с низкими доходами. Увеличить доступ к домовладению как надежному и безопасному инструменту сбережений. Содействовать и увеличивать пенсионные сбережения. Поддерживать предпринимательство в течение жизненного цикла бизнеса.

УЛУЧШЕНИЕ ДАННЫХ И ВОЗМОЖНОСТЕЙ ОЦЕНКИ ДЛЯ ИЗМЕРЕНИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МОБИЛЬНОСТИ: способствовать проведению более крупных исследований и оценок экономической мобильности.

Заключение

Знакомство с методиками и результатами изучения экономической мобильности в Америке в рамках крупномасштабного проекта, ориентированного на позитивное преобразование действительности, безусловно, обогащает нас в научном плане, но дает и пример того, как может на основе исследовательских результатов формироваться «дорожная карта» для реальной экономической и социальной политики. В исследовании экономической мобильности в Америке делается очень важный акцент, что наряду с ориентированными на собственные усилия в экономическом продвижении гражданам, ответственным за создание условий для этого продвижения, является и государство.

Известно, что в нашей стране продолжает быть актуальным поиск объединяющей национальной идеи. В США такая идея есть, ее идеологическое значение для интеграции нации трудно переоценить, и на словах заинтересованность в укреплении ее базиса демонстрируют все, что еще раз показали недавние выборы. Однако на примере ПЭМ можно видеть, как ученые и неправительственные организации встают на защиту американской национальной идеи, воплощенной в Американской мечте, выявляя болевые точки и привлекая к ним общественное внимание. Проект по изучению экономической мобильности в США принципиально обозначил корень зла – участие государства в эксплуатации на благо наиболее состоятельных слоев верности народа национальной мечте-идее, что может привести к необратимому подрыву основ экономического и социального прогресса американского общества – убежденности нации в том, что упорный труд и целеустремленность каждого будут вознаграждены вне зависимости от характеристик происхождения и текущего состояния экономики страны. Чтобы этого не произошло, в рамках ПЭМ сформулированы достаточно четкие рекомендации для политиков и лиц, принимающих решения на государственном уровне или уровне штата, ориентирующих власти на поддержку экономической мобильности всех слоев населения, но главным образом тех, кто ее недополучает, но остро нуждается в этой поддержке – людей с низкими и умеренными доходами.

Если отвлечься от конкретных цифр в виде показателей мобильности или масштабов оценок государственного «бюджета мобильности» и чисто американской специфики типа фактора расы или реально работающей накопительной пенсионной системы, то интуитивно ясно, что факторы мобильности у нас те же, что и в Америке, практически все рекомендации политикам США уместны и актуальны и для нашей страны.

Конечно, ясно не только интуитивно, но и подтверждается результатами исследований. В нашей стране благодаря наличию Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения проводится анализ экономической мобильности населения, но в силу особенностей дизайна па- нели, который не позволяет отслеживать индивидов переместившихся из населенного пункта, включенного в национальную выборку, только внутрипоко-ленной (из недавних – [10, 11, P. 48–66.]). Для анализа межпоколенных эффектов социальной и экономической мобильности нужно запустить отдельный проект типа Национального лонгитьюдного опроса молодежи когорты 1979 г. (NLSY-79) в США1. Проекты такого рода дорогостоящие, и отдача от них приходит через годы. Реализация этого проекта была бы реальным подтверждением озабоченности нашей властью работой социальных лифтов в стране. Это позволило бы отслеживать прогресс в «формировании системы социальной мобильности», вырабатывать адекватные управленческие решения. Ведь в соответствии с девизом Исследовательского центра Пью в США «хорошая политика зависит от хорошей информации» (good policy depends on good information).

* * * * *

URL: