Истоки эзотерической культуры в белом шаманизме: историко-культурологический анализ

Новейшие исследования культуры древней политеистической религии Центральной Азии под названием тэнгэрианство или «белый шаманизм», представляющую культ Неба (бурят. тэнгэри), распространенную в южных степях и лесах Сибири и Монголии, в древневедической религии почитали под названием «Небо-Земля» (санскр. dyāvāpŗţhivī) [10, с. 9], указывают на то, что тэнгэрианство, возможно, не происходит от аборигенских прото-тюркско-монгольских народов, что его принесли в Центральную Азию извне [6]. Понятие тëŋri до сих пор появляется в фразе Tanggri ta' Ala', которая теперь употребляется в некоторых районах Афганистана,1 означая верховного Бога Ислама. Современные афганские аскеты, наследники шаманов, пользуются техниками экстаза, практикуя вхождение в транс, их считают «святыми людьми, которых тронула рука Аллаха», при своих камланиях читают Коран, а в молитвах обращаются к Аллаху [14]. Истории известно, что самый древний культ Неба (тэнгэри) был у Шумерских народов в Месопотамии. Археологические раскопки в городе Ур в нижней Месопотамии (3 тысячелетие до н.э.) показывают, что с 16 до 13 столетия до н.э. существовало огромное мощное царство гуритского государства Митанни, которое в начале II-го тысячелетия до н.э. столкнулось с приходом индоевропейских арийских племен с севера Черного и Каспийского морей, и они с собой принесли культ индоиранских ведических богов Индры, Варуны, Митры, Насатья и других [6]. Этому свидетельствует факт, что в 1906 г. в Малой Азии возле места Богаз Куй (тюрк. Boğaz Köy), возле Анкары, найден архив хетских правителей, содержащий акадский текст контракта между Хетами и правителем государства Митанни, в котором правитель Митанни дает клятву перед древними индоиранскими божествами Митрой, Варуной, Индрой. Очевидно, жители государства Митанни были носителями древневедических культурных преданий [9, с. 67]. В 13 столетии до н.э. значительная часть Гурритско-Ми-таннской армии во главе с арийцами покинули Ближний Восток и направились в Цен- тральную Азию, Северо-Западный Китай и Южную Сибирь, где с 12 по 9 столетия до н.э. они создали культуру Карасук, которой принадлежат археологические раскопки с 8 по 3 столетия до н.э., связанные с культом Марала1 – точнее культурой этносов Монголии и Байкальского региона [8, с. 382]. В течение этой эпохи большое количество наскальных рисунков появилось в лесо-степных краях Южного Казахстана, Монголии, Китая и Байкальского региона, где находятся многочисленные рисунки, изображающие военные ко-лесницы2 Ближнего Востока [2, с. 69], найденные в Западной Монголии, которые датируются серединой 1 тысячелетия до н.э., и образы фантастических «рогатых», часто фаллических антропоморфических существ, высеченных или нарисованных на стенах скал. Согласно Д.-Н.С. Дугарову, тэнгэрианство пришло в эти края в позднебронзовом веке – ранней железной эры от кочевых народов индоиранцев, что эту древнюю религию переняли более 3000 лет назад аборигены и тюркско-монгольские племена Бурятии, Якутии и народы Саяно-Алтая [6]. Вследствие этих утверждений предлагаем рассмотреть связь между тэнгэрианством и ведической религией, что связано с судьбой самых арийцев Индии. Ведическая мифология содержит очень важное положение в исследовании культуры религий. Ее самый древний исток представляет ранний период в эволюции религии и является основой персонификации и культа природы, чем какой-либо другой литературный памятник в мире. Основы, на которых эта мифология опирается, до сих пор сохранились, что все объекты природы, окружающие человека, наделены душой и считаются сакральными. Все, что поражало душу или что считалось способным иметь хорошее или плохое влияние на человека, в ведическое время становилось объектом культовых действий. Самый важный источник культа ведических богов – древнейший литературный памятник «Ригведа» (санскр. ŗgveda), которому принадлежит множество богов, олицетворяющих духов объектов Земли и Неба. Кроме культа богов, поклонялись духам предков, а также некоторым неживым предметам, что указывает на анимистичекие, тотемические и шаманистские элементы ведической религии. Материал Атхарваведы в основном содержит домашние и магические ритуалы, которые относятся к миру духов и демонов. Атхарваведа (санскр. atharvaveda) намного древнее Ригведы [10, с. 2-4]. Хронологию ведической литературы очень трудно определить. Макс Мюллер (нем. Мах Мűller), ведущий индолог своего времени, считает, что поскольку единственное число, точно определяемое начало индийской истории есть рождение Будды, около 500 до н.э., что ведическая культура и литература имеют начало с 1200 по 1000 до н.э. Б. Г. Тилак и Г. Якоби переносят это время в более поздний период – от 4000 до н.э., но их хронология в этом вопросе критикуется [9, с. 104]. Арийцы вошли в Индию около 1500 до н.э., прибыв, наверное, из Центральной Азии [17, с. 54],3 где столкнулись с древней, высоко развитой культурой под названием «Цивилизация Инда», начало которой невозможно точно определить [4, с. 15]. История культуры цивилизации Инда длилась приблизительно от 2500 до 1500 до н.э. Многие ученые считают, что ее уничтожили индоарийцы [17, с. 52]. Из культуры Инда остались замечательные серии печатей, открытые в археологических раскопках 1924 г., исписанных на идеографическом письме [16, с. 107],4 которое до сих пор невозможно расшифровать, пока можно только угадывать и пытаться определить его значение [4, с. 19]. В науке несколько попы- ток сделано, чтобы прочесть печати долины Инда, но ни одна до сих пор не имела результата. Печати имели функцию, означающую принадлежность, а иногда служили амулетами. В основном они представляли животных, в частности лошадей [21, с. 12]1 и линарные линии, на некоторых печатях изображена свастика [13, c. 184],2 что указывает на неарийское ее происхождение, видимо, арийцы ее включили в число сакральных символов позже, после ознакомления с культурой Инда [16, с. 102]. Эта великая цивилизация расширялась от северо-запада Индии до Гуджарата на юге, от восточного Пенджаба на севере, до Синдха на западе, до границ страны Уттар Прадеш на востоке. Ее городами были Мохэнд-жо Даро на реке Инд и Хараппа на реке Рави [17, с. 51]. Самое интересное и значительное божество, изображенное на печатях культуры Хараппа – «рогатый бог». Его изображали в положении сидя в медитации с возбужденным фаллосом.3 Божество носит особый головной убор из двух рогов бизона, которые будто вырастают из его головы. Иногда его окружают животные, его лицо имеет жестокий вид, звериный взгляд. Сэр Джон Маршалл (англ. Sir John Marshall), знаменитый археолог, работающий на раскопках долины Инда, назвал это божество Прото-Шива (санскр. Śiva), и это имя вобщем принято, потому что, действительно, рогатый бог Инда имел много общего с Шивой в позднем индуизме, который часто представлялся как божество плодородия под названием Пашупати (санскр. paśupatī), Господ зверей [4, с. 23]. Шива в эзотерическом индуизме, и в йогической и тантрической традиции считается величайшим йогином, божеством йогинов – (санскр. yogīśvara, mahāyogin – «государь йогинов»), что указывает на факт, что медитация имела свои истоки еще из культуры древней цивилизации Инда [9, с. 65]. Наряду с исследованиями Маршалла, самые ранние следы деятельности йоги встречаются в археологических раскопках в Мохэнджо Даро и в долине Инда, также со стороны Сэра Мортимер Вилера (англ. Sir Mortimer Wheeler), причем фигурки «рогатого бога» в медитации принадлежат периоду III-го тысячелетия до н.э. Иногда рогатое божество стоит между ветвями дерева Пипал (лат. Ficus Religiosa), которое считалось сакральным, как и сегодня в индуизме и буддизме, поскольку под ним Будда достиг просветления [4, с. 23]. Фигурки рогатых божеств находятся также и в Европе, во Франции, в пещере Лэ Труа Феррер (франц. Les Trois Frreres), как знаменитая картина, изображающая образ антропоморфного существа, одетого в шкуру животного с рогами, возможно, представляющего великого знахаря, мага или шамана, имеющего связь с сакральными силами. В Англии также найден рогатый череп с пробитыми дырами, предполагаем, что его одевали как головной убор, а также в Дании найдена печать, изображащая рогатого шамана, которого окружают животные (лит. Gundestrup) [3, с. 129]. Все это напоминает некоторые формы головных уборов, одеваемых современными шаманами в Сибири и в других местах [16, с. 38]. Дизайн печати Инда указывает на то, что йогины имели, вероятно, высокое положение в обществе, возможно, им даже поклонялись [21, с. 11]. Возможно, видения у первобытных шаманов трансформировались в позднейшие усовершенные формы йоги. Правоподобно считать, что предысторический человек имел веру в жизнь после смерти, начиная практику самоконтроля, берущего начало от форм первобытной йоги [17, с. 41]. Йогины и независимые учителя вне брахманического общества в ведические времена были знакомы под названием Шраманы (санскр. «śramaņa», корень глагола ŚRAM – «усилие, труд, аскетизм», палий. sāmana – «практикующий аскетизм, аскет», название, принадлежащее также будийским монахам) [15, c. 1096].4 Из ранних источников видно, что индийские правители были недовольны службой священнослужителей Брахманов,1 что их ритуалы оказались пустыми, вследствие чего правители искали Шраманов за мощных союзников и советников, ибо ритуал без чувств холодный, а доктрины без сострадания сухие [17, с. 14]. Во многих Упанишадах2 находятся диалоги между правителями и йогинами, и некоторые из них авторы ранних Упанишад. Шраманы и йогины поселились далеко в лесах, собирая вокруг себя несколько учеников [21, с. 13]. Поэтому получили название Рши (санскр. ŗşi) или «лесные философы». Они заложили основу метафизики, абстрактной мысли и практики йоги. Индуизм всегда был высоко синкретичным и постоянно ассимилировал в себя разные учения. Шра-манская ветвь в Индии основана самостоятельно и свободна от развитых брахманических религиозных форм. Общей связывающей характеристикой всех йогинов и шраманов была практика аскетизма, медитации, не-насилия, йогического дыхания и физических упражнений, что приводило к переживаниям мистического опыта. Самая главная характеристика мистиков – потверждение их неперерывной связи с трансцендентным [18, с. 11]. Некоторые из них были первобытными целителями, другие чародеями, колдунами, но большинство Шраманов были путешествующими аскетами или целителями [21, с. 15]. В ведической литературе так называемые «лесные книги» (санскр. āraņyaka) относятся к этим лесным отшельникам и находятся в конце текстов «Брахманах» (санскр. brāhmaņa). Мировоззрение, находящееся в этих текстах, не принадлежит к арийской культурной традиции, но они вросли в брахманическую культуру и стали неотъемлемой частью индуского мировоззрения. В Араньяках находим стремление к освобождению от ритуальных обрядов, как важность понимания внутреннего смысла ритуалов, что особенно выражено в философии Упанишадах в рамках текстов Араньяка под названием Веданта (санскр. vedānta), означая «конец, смысл Вед» [9, с. 91-93]. Согласно древневедическому тексту Шатапатхабрахмане (санскр. Śatapaţhabrāhmaņa), лесные аскеты достигли свои видения и мистический опыт через аскетизм (санскр. Śram – усилие, труд, аскетизм) и тапас (санскр. tapas – жара, боль, аскетизм), поэтому их называют Рши, поскольку выводили усилие с помощью аскетизма [11, с. 286]. Они – авторы и хранители ведической культуры в виде гимн и магических и ритуальных заклинаний, которые не записывались, а переносились устным творчеством. Их имена упоминаются в списках авторов заклинаний (санскр. anukramāņī), которые находятся в текстах Брахмана и Веданга (санскр. vedāńga) [9, с. 74].3 Древневедические мудрецы представлялись в виде группы из семьи Рши (санскр. saptārşi), которые считались божествами, которым относятся семь звезд созвездия Большой Медведицы [10, с. 144]. В бурятском шаманизме находим ту же популярную «магическую семерку» – семь старцев (бурят. долоон үбгэд) или семь богов (бурят. долоон бурхан) – семь видимых звезд созвездия Большая Медведица, чей образ одновременно присутствует в сказочном фольклоре, эпосе шаманской, буддийской, индуиской и ведической мифологии. В эпосе “Гэсэр” это созвездие относится к семи черным кузнецам, сыновьям небесного кузнеца Хожирой [1, с. 177]. Роль мудреца-поэта в древневедическом жертвенном ритуале в корреляции между микрокосмосом и макрокосмосом, между ритуальным и мифологическим мирами, между человеком и божественным порядком [12, с. 202], где тайный порядок вещей в Космосе (санскр. Ŗta) представляет скрытую истину – Брахман [9, с. 73]. Согласно французскому индологу Л. Рэноу (франц. L. Renou), в древневедической мифологии упо- минается «уход» и «путешествие» внутри концепта йоги, что указывает на «полет души», как при шаманских путешествиях. Рши-поэт должен открыть дорогу к Брахману, он ищет дорогу к нему, прося богов показать ее ему: санскр. «hari rathe sudhura yoge.../ indra priyā kŗņuhi/» «О Индра, сделай так, чтобы упрягать «коней», чтобы «путешествие» осуществилось» [12, с. 204]. Мысли ведических поэтов «влеченные конями» (санскр. aśvayogāh), где Огонь – Агни в образе коня имеет роль посредника между мирами. Согласно Атхарваведе, через силу Огня (Агни) ведические мудрецы, аскеты приобретали субтильное тело, с которым осуществляли путешествия в другой мир [10, с. 165-166]. В бурятском и монгольском шаманизме, а также и в буддизме существует понятие «конь-ветер» (бурят. хии морин), означающее личную психическую энергетику, с помощью которого шаманы совершают свои дела и путешествия [13, с. 15]. Существовало несколько попыток определить следы шаманизма в Ригведе, но до сих пор в большинстве случаев они оказались недостоверными. По английскому индологу М. Уитзэлу (англ. Michael Witzel), элементы шаманизма встречаются в некоторых гимнах Ригведы, особенно посвященных богу Соме (санскр. Soma, иран. Haoma) – «нектарь, напиток богов, дающий ясновидение, бессмертие»), указывая на характеристики Центральноазиатского шаманизма. Само растение Сома/Хаома относится к элементам лечения и магии в связи с ведическим богом Индрой. Во всей ведической и постведической мифологии встречается элемент, указывающий на неотъемлемый признак бога Индры, его способность «превращения» в человеческую форму с целью, чтобы помочь или советовать людям, выступая в роли шамана. В Ригведе существуют гимны под названием Атмастути (санскр. ātmastuti – «гимны самохвалы»), представляющие воплощение Бога в человеке, связанные с шаманскими сеансами, в которых ведический Рши выступает в роли Бога, на что упоминает фраза Малиновского: «Что древневедический Рши имеет в виду, говоря: «Я – Индра и Варуна». Здесь представляются данные божества, но говорящий – человек, что указывает на ясные элементы медиумиза, причем голос Рши превращается в «голос Индры», т.е. Индра говорит через мудреца. Образ Индры указывает на Центральноазиатские элементы в Ригведе, причем видно, что его позже сделали арийским божеством [19]. Кто были люди, создавшие культуру Инда? Некоторые индийские историки считают, что это были арийцы – сочинители Ригведы, но это спорно [4, с. 24].1 Возможно, дравиды, коренное население Индии, которые до прихода арийцев из Центральной Азии приехали на юг в регион Инда [17, с. 52]. Язык письма Инда скорее всего оказывается ранней версией дравидского языка и многие из фигурок, изображенные на печатях, связываются с позднейшими дравидскими концепциями плодородия, основанными на анимизме [21, с. 14]. Также религиозная культура Хараппы имеет много схожего с индуизмом, который теперь очень популярен в дравидских землях Южной Индии [4, с. 25]. Большая часть дравидских богов стала частью позднейшего индуизма, изменена под влиянием Брахманизма. Дравидские божества местного происхождения – это в основном хозяева местностей, духи и души умерших людей, и они в основном представляют женские божества [7, с. 10], к которым относится тантрический культ Шакти (санскр. śakti) и йогини (санскр. yoginī). Йогини, наверное, были жрицами, в которых верили, что в них вселяется Богиня, манифестируемая в виде Кали, Дурги и т. д. (санскр. Kālī, Durgā), а позже они развились до статуса божеств. Возможно, они представляют следы архаическо-магическо-эзотерических культурных традиций племени Мунда и Дравидов Центральной Индии, чьи формы религии доминировали шаманистскими мировоззрениями и культом предков. Все женские духи олицетворяя Шакти [5, с. 214],2 идентифици- руются с шаманскими жрецами, которые играли важную роль в религиях неарийских народов. Духи природы, модифицированные в йогини, олицетворяют сверхъестественные силы, связанные с шаманской практикой и магией первобытных жителей Индии, в обрядах которых чаще всего принимали участие женщины [5, с. 294-296]. Некоторые традиции тантрийских Сиддх1 имеют ясные шаманские элементы, где йогины исцеляют себя от болезни с помощью мантры,2 но существовал также случай, когда шаманы принимали посвящение в традицию Сиддх. Между аборигенскими племенами Индии санскритское слово «Бхагат» (санскр. bhagat) означает шамана, колдуна, чародея, ведуна, медиума и данный термин, в первую очередь, относится в Индии к поклонникам Богини [20, c. 298].

В заключение отметим, что практика медитации и экстатические приемы берут начало не от индоарийцев, а от цивилизации Инда, что фаллические культы «рогатых божеств» в Индии и Центральной Азии указывают на сложность проблемы происхождения «белого» шаманства, поэтому данная проблематика требует дальнейшего научного исследования.