Исторический опыт практики «мягкой силы» на примере деятельности Советского комитета защиты мира

Вторая мировая война стала крупнейшим и наиболее разрушительным вооруженным столкновением в истории человечества. Вместе с тем именно она пробудила надежды на формирование долгосрочного и устойчивого миропорядка. Однако с укреплением биполярной системы международных отношений наблюдалось нарастание идеологической конфронтации, усиливались опасения относительно агрессивных устремлений двух противоборствующих блоков. Стремление избежать прямого столкновения и найти механизмы для взаимного диалога породило широкий спектр пацифистских, антивоенных и миротворческих инициатив и движений.

Советский комитет защиты мира (далее – СКЗМ, Комитет), созданный в 1949 г., стал одним из ключевых инструментов советской «народной дипломатии» ‒ специфического комплекса мероприятий, направленных на формирование позитивного международного имиджа СССР и продвижение внешнеполитических интересов через гуманитарные, культурные и общественные инициативы. В условиях холодной войны пацифистская риторика и символика, транслируемая СКЗМ, сочетались с жестким идеологическим противостоянием, формируя своеобразный «двойной код» советской публичной дипломатии (Благодер, Вердян, 2024: 89).

В современной международной обстановке, характеризующейся усилением конфликтности, кризисом системы коллективной безопасности и нарастанием угрозы глобальной конфронтации, обращение к опыту деятельности Советского комитета защиты мира приобретает особое значение. Изучение форм и методов общественной дипломатии середины XX в. позволяет выявить механизмы мобилизации общества вокруг идей мира и международного сотрудничества, а также проследить генезис отечественных практик «мягкой силы».

СКЗМ представлял собой одну из первых институционализированных структур, объединявших черты массового общественного движения и инструмента внешнеполитического воздействия. Анализ его деятельности актуален не только для реконструкции советской миротворческой инициативы в условиях холодной войны, но и для понимания современного значения символических практик и форм народной дипломатии.

Целью работы является изучение истории создания, деятельности, трансформации Советского комитета защиты мира как ключевого института советской народной дипломатии и инструмента культурно-гуманитарного влияния в условиях холодной войны, а также оценка его наследия в контексте современных практик «мягкой силы» Российской Федерации.

Задачи исследования:

‒ реконструировать истоки и институциональное становление СКЗМ (1949–1990-е гг.), выявить политический и международный контекст его создания;

• ‒    проанализировать основные направления деятельности СКЗМ;

• ‒    исследовать кадровый и социальный состав участников Комитета, выявить значение представителей научной и культурной элиты СССР в легитимации его инициатив внутри страны и за рубежом;

• ‒    оценить риторические и идеологические особенности деятельности СКЗМ;

• ‒    проанализировать эволюцию изучения Советского комитета защиты мира от конца 1940-х гг. до современного периода;

• ‒    сопоставить опыт деятельности СКЗМ с современными структурами российской «мягкой силы».

Методологической основой исследования являются: принцип историзма, проблемно-хронологический, сравнительно-исторический, статистический и системно-структурный методы.

Как уже было отмечено, Советский комитет защиты мира основан в августе 1949 г., в момент, когда мировая система окончательно вступила в фазу биполярного противостояния. Советское руководство, наряду с военной и экономической составляющими внешней политики, стремилось развивать «фронт общественного мнения», способный воздействовать на восприятие СССР за рубежом.

Организация объединяла ученых, деятелей культуры, общественных активистов и работала в тесной связке с государственными структурами, в первую очередь с Министерством иностранных дел и партийными органами. В разные периоды в работе Советского комитета защиты мира активно участвовали представители самых разных сфер общественной жизни ‒ известные ученые, военные руководители, композиторы, литераторы, деятели театра и кино, архитекторы, религиозные лидеры и общественные активисты. В числе тех, кто внес заметный вклад в деятельность организации, были М.М. Плисецкая, Ю.А. Завадский, Н.Н. Семёнов, В.А. Энгельгардт, Г.А. Арбатов, С.И. Вавилов, А.Н. Несмеянов, Д.Д. Шостакович, О.С. Хархардин, Я.В. Пейве, А.А. Фадеев, П.И. Батов, Д.В. Скобельцын, М.А. Марков, Т.Н. Хренников, И.Г. Эренбург, М.А. Шолохов, В.С. Емельянов, А.И. Полторак, Н.С. Тихонов, Е.М. Примаков, М.Д. Миллионщиков, А.Б. Чаковский, Л.Н. Смирнов, А.В. Топчиев, С.Т. Конёнков, М.А. Дудин, Е.А. Долматовский, Н.Г. Басов, А.В. Агеев, А.Е. Корнейчук, Е.К. Фёдоров, Б.Н. Полевой, Ю.А. Жуков и многие другие.

Советский комитет защиты мира, как и большинство общественных структур в СССР, находился под строгим надзором партийных инстанций. Фактически он являлся одним из инструментов внешнеполитической пропаганды Советского Союза. Тем не менее ошибочно было бы воспринимать СКЗМ лишь как формальное подразделение Международного отдела ЦК КПСС.

Работа Комитета, а также аналогичных организаций, созданных в союзных и автономных республиках, краях, областях и крупнейших городах страны, выходила далеко за рамки простой трансляции официальной линии Москвы по вопросам безопасности и разоружения1. Их деятельность отличалась разнообразием форм и направлений, охватывая широкий круг миротворческих инициатив (Благодер, Вердян, 2024: 90).

Важно учитывать, что, хотя движение сторонников мира в Советском Союзе зародилось по инициативе власти (что в условиях тоталитарной системы было практически неизбежно), его идейную основу во многом составили представители научной и культурной элиты страны, имевшие признание и авторитет не только внутри СССР, но и за его пределами.

Ключевыми целями Советского комитета защиты мира стали: мобилизация мирового общественного мнения против войны, прежде всего против «агрессивной политики империализма»; поддержка международных переговоров по разоружению и безопасности; создание и укрепление сети международных контактов через Всемирное движение сторонников мира (ВДСМ). Необходимо отметить, что СКЗМ был частью более широкой сети Всемирного движения сторонников мира, координировавшей усилия национальных комитетов в разных странах.

Основными направлениями деятельности СКЗМ были международные конференции ‒ например, участие в подготовке и проведении Стокгольмского движения (1950 г.), инициировавшего кампанию за запрещение ядерного оружия; культурно-просветительские акции (выставки, концерты, обмены делегациями) ‒ организация Дней дружбы, гастролей советских коллективов за рубежом; массовые кампании ‒ сбор подписей за мирные инициативы, проведение уроков мира в школах; информационно-издательская деятельность ‒ издание журналов «Век XX и мир» и «В защиту мира», печатных сборников, альбомов, буклетов с материалами о советских мирных инициативах; публикации и распространение печатных материалов, формирующих положительный образ СССР на международной арене.

За весь срок существования комитета под его грифом вышел ряд сборников, материалов конференций, брошюр. С 1951 г. СКЗМ издавал журнал «В защиту мира», одновременно с 1958 г. ‒ журнал «Век ХХ и мир». С 1957 г. также выходил информационный бюллетень «Советский комитет защиты мира»2.

Хроника миротворческого движения в Советском Союзе и деятельность Советского комитета защиты мира в 1949–1991 гг. отражают ключевые особенности всей истории страны в советский период.

После распада СССР, официально закрепленного в декабре 1991 г., 4 февраля 1992 г. в Москве состоялась Внеочередная конференция сторонников мира, на которой была учреждена Международная общественная организация «Федерация мира и согласия». Она унаследовала функции и направления работы Советского комитета защиты мира, став его правопреемницей3. По состоянию на 20 июля 2025 г. международная общественная организация «Федерация мира и согласия» ликвидирована. Она была исключена из ЕГРЮЛ как недействующее юридическое лицо 20 мая 2024 г.

Объектом изучения Советский комитет защиты мира стал давно и, в связи с актуальными внешнеполитическими событиями, до сих является традиционной темой отечественной историографии. Научные публикации о СКЗМ охватывают широкий временной диапазон ‒ от основания организации в 1949 г. до ее трансформации и исчезновения в начале 1990-х гг. В центре внимания разных лет находились вопросы миротворчества, международной безопасности, дискуссии о гонке вооружений и идеологическом противостоянии между блоками, а также эволюция самой риторики и задач движения.

Условно исследовательский интерес к деятельности СКЗМ можно разделить на несколько этапов: первый этап ‒ конец 40-х – 1950-е гг.; второй ‒ 1960–1970-е гг.; третий ‒ 1980-е – начало 1990-х гг.; четвертый ‒ 2000–2024 гг.

В советской литературе тема общественных организаций присутствовала сравнительно широко, но работы отличались ярко выраженным пропагандистским характером. Ранние материалы и документы СКЗМ акцентировали борьбу за мир и против угрозы ядерной войны, особенно после принятия «Стокгольмского воззвания» о запрещении атомного оружия. В публикациях и заявлениях того времени отражалась массовая мобилизация: сборы миллионов подписей, проведение дней мира, обращения к представителям великих держав с призывами к разоружению. Тема мира подавалась как ключевой элемент советской внутренней и внешней политики, а сопричастность к движению трактовалась как долг каждого гражданина СССР. Типичная риторика носила идеологизированный характер: мир ‒ исключительно заслуга социалистической системы, а агрессивность связана с политикой империалистического Запада. Большинство публикаций концентрировалось в двух специализированных журналах: журнале «В защиту мира» (1951–1991 гг.), который являлся регулярным научно-общественным изданием СКЗМ, публиковавшем статьи крупных ученых и международные заявления о деятельности СКЗМ, и журнале «Век ХХ и мир» (1958 г. ‒ начало 90-х гг. ХХ в.), который издавался СКЗМ на русском и иностранных языках и публиковал масштабные аналитические и историко-политические обзоры деятельности комитета.

В 1960‒1970-е гг. публикации по тематике СКЗМ охватывают более широкий круг тем, например, включаются вопросы противодействия колониализму и расизму, борьбы с военными авантюрами США и их союзников. Сквозной мотив публикационной активности ‒ лидерство СССР в мировом движении сторонников мира. Научные работы анализируют роль СКЗМ не только как формального идеологического инструмента, но и как органа, который аккумулировал интеллектуальные ресурсы ‒ членов Академии наук СССР, творческой элиты, ветеранов войны – для продвижения идей мира на внутригосударственной и мировой арене.

В 1980-е – начале 1990-х гг. основной акцент сместился на критику гонки вооружений и угрозу ядерной катастрофы. Широко публиковались экспертные оценки: экономические и экологические последствия войны, медицинские и гуманитарные риски. Важной особенностью риторики этого периода стал переход к языку нового политического мышления (перестройка): призывы к компромиссу, широкому международному сотрудничеству, осуждение как советской, так и американской политики конфронтации. В этот период своего существования Советский комитет защиты мира становится площадкой для диалога и выработки гражданских инициатив. Появляются публикации об интеграции советских миротворческих структур в новые российские и международные организации.

Современные научные публикации (2000–2024 гг.) особое внимание уделяют влиянию СКЗМ на развитие общественно-политической ситуации в 1965‒1985 гг.; изучению деятельности христианских конфессий в миротворческом движении СССР в конце 1940-х – начале 1960-х гг.; анализу участия СКЗМ в завершающей фазе международного миротворческого диалога в контексте окончания холодной войны; исследованию позднесоветских миротворческих инициатив («новое мышление», перестроечный этап СКЗМ) и т. д. В целом исследователи сосредоточились на освещении роли СКЗМ в мировом движении сторонников мира и рассмотрении такого общественного явления, как советский пацифизм: его основных черт и особенностей.

С середины 2010-х гг. исследовательский фокус сместился к связке «СКЗМ ‒ народная дипломатия ‒ контроль над вооружениями». Например, монография Н.И. Егоровой (2016) опирается на архивы и материалы конференций, анализируя участие СКЗМ и смежных структур в продвижении советских инициатив по частичным запретам испытаний. В отличие от позднесоветского периода, здесь мирное движение рассматривается как инструмент внешней политики ‒ с оговорками о границах автономии и о «двойной адресации» (внутрь и вовне). Риторика становится аналитической и источниковедческой, с четкими сюжетами: кампании подписей, конгрессы, роль посредничества между НПО и государством (Егорова, 2016).

Другой исследовательский кластер этого этапа ‒ культурная дипломатия. Примером может быть коллективная монография под редакцией О.С. Нагорной (Нагорная и др., 2018), которая помещает СКЗМ в широкую систему советских внешнеполитических репрезентаций (институты, практики, персоналии) и показывает, как миролюбие прорабатывалось через концерты, выставки, обмены, Дни дружбы. В монографии прослеживается междисциплинарный подход: история, политология, культурология ‒ с акцентом на инструментарий «мягкой силы» позднесоветского государства (Нагорная и др., 2018). В то же время в серии статей Т.В. Раевой (2016; 2017; 2020) на первый план выходит институциональный дизайн: как СКЗМ строил вертикаль и сеть, как координировались «фреймы» миролюбия и какие коррекции стратегии вносили внешнеполитические вызовы. Это систематизирует механизмы мобилизации и пропаганды, переводя разговор из плоскости лозунгов в сферу управленческих практик.

К 2020-м гг. исследовательское поле расширяется. К.А. Юдин анализирует «образ врага» в советской и американской публицистике, показывая, как «миротворческий» дискурс СКЗМ сосуществует с конструированием противника. Работы этого направления демонстрируют, что «пацифистская» риторика включала полемические и мобилизационные элементы, встроенные в двусторонние информационные кампании. Это корректирует более ранний «идеалистический» взгляд на «народную дипломатию» (Юдин, 2023).

Ю.Г. Благодер и Л.В. Вердян исследуют типологию и символику нагрудных знаков и медалей СКЗМ (по фондам Госкаталога). Сдвиг к «материальной истории» позволяет увидеть, как визуальные коды (голубь мира, лавровые венки, земной шар) стандартизировались, регионализировались и обслуживали идеологию «миролюбия». Этот угол зрения дополняет институциональные и дискурсивные исследования «немыми источниками» (Благодер, Вердян, 2024).

Многочисленные публикации Т.В. Раевой раскрывают институциональные механизмы функционирования советского движения за мир, включая СКЗМ, описывают организационные структуры, кадровые решения и взаимодействие с государственными органами. Автор акцентирует внимание на пропагандистской составляющей, рассматривает СКЗМ как один из центральных институтов советской культурной дипломатии. В работах автора анализируются дискурсивные стратегии и конкретные миротворческие практики, выделяется значение Комитета в международном имидже СССР (Раева, 2016; 2017; 2020).

Наконец, персоналистские исследования помещают в поле зрения роль историков-международников, ученых-публичных дипломатов, участвовавших в международных площадках (включая сопряженные с СКЗМ инициативы). Это добавляет «человеческое измерение» и показывает, как экспертность легитимировала активизм (Груздинская и др., 2023).

В целом, характеризуя современный этап исследований темы, можно отметить, что появляются исследования символики, «образа врага», региональных и персональных аспектов; дискурс становится многоголосым и междисциплинарным (история идей, имагология, визуальные исследования, memory studies). Это смещает главный посыл от вопроса «как СКЗМ боролся за мир?» к вопросам «как устроены его практики, знаковые системы и эффекты?» и «в какой степени миролюбие было инструментализовано во внутри- и внешнеполитической игре?».

Несомненно, наблюдается изменение риторики научных исследований в зависимости от текущей внутри- и внешнеполитической обстановки. Связь с политическим фоном прослеживается отчетливо. В позднесоветских публикациях тезис о «борьбе за мир» обслуживает внешнеполитическую линию СССР (кампании против испытаний, за «разрядку», за переговоры по вооружениям). Перестройка вносит больше репортажности и полемики (бюллетень «Век XX и мир»), но рамка остается лоялистской. После 2010-х гг., на фоне доступа к архивам и переосмысления инструментов «мягкой силы», авторы свободнее обсуждают управляемость общественного движения и двойной стандарт риторики: пацифизм в сочетании с конструированием «образа врага». Нарративы последних лет фиксируют и «символическую экономику» памяти о СКЗМ (награды, знаки, юбилейные практики), что коррелирует с государственными политиками памяти в современной России.

Сегодня Россия находится в условиях острого конфликта интересов с рядом западных государств, что выражается в санкционном давлении, дипломатических кризисах и информационных кампаниях. Параллельно наша страна активно развивает отношения с государствами Азии, Африки и Латинской Америки, позиционируя себя как центр многополярного мира. В такой ситуации востребованы инструменты «мягкой силы».

История СКЗМ показывает, что миротворческая риторика была наиболее активной в периоды дипломатических инициатив СССР: Женевское совещание 1955 г., подписание Договора о запрещении ядерных испытаний в 1963 г., политика разрядки 1970-х гг. При этом в периоды кризисов (Карибский кризис 1962 г., ввод войск в Афганистан 1979 г.) она сочеталась с жесткими антизападными тезисами. Современная Россия использует схожую стратегию: в периоды обострений (сирийский кризис, украинский конфликт, санкционные волны) усиливаются миротворческие инициативы, направленные на глобальный Юг и международные организации, при сохранении критического тона в адрес Запада. СКЗМ и современные российские структуры «мягкой силы», такие как Федеральное агентство «Россотрудничество», фонд «Русский мир», фонд поддержки публичной дипломатии им. А.М. Горчакова и др., решают сходные задачи - формирование позитивного образа государства, продвижение внешнеполитической повестки через культурные и гуманитарные каналы. Прослеживается риторическая преемственность, которая выражается в сочетании миротворческих заявлений с жесткой критикой оппонентов. Различия в подходах и методах миротворческих инициатив могут быть обусловлены трансформацией международной среды, цифровизацией коммуникаций и расширением целевых аудиторий.

Таким образом, исходя из задач исследования, можно сделать следующие выводы:

• -    Советский комитет защиты мира был создан в условиях окончательного формирования биполярной системы международных отношений. Его учреждение стало ответом советского руководства на вызовы холодной войны и стремление развивать «фронт общественного мнения». Комитет находился под надзором партийных структур и фактически являлся инструментом внешнеполитической пропаганды СССР, при этом выходил за рамки формальной трансляции официальной линии;

• ‒    основными направлениями работы Комитета были международные конференции (включая Стокгольмское движение 1950 г.), массовые кампании (сбор подписей, уроки мира), культурно-просветительские инициативы (выставки, гастроли, обмен делегациями) и издательская деятельность (журналы «В защиту мира», «Век ХХ и мир»). Эти формы работы обеспечивали широкое присутствие СССР в международном миротворческом движении и способствовали формированию позитивного имиджа страны за рубежом;

• ‒    СКЗМ объединял ученых, деятелей культуры, военных руководителей, литераторов, религиозных лидеров и общественных активистов. Среди его участников были такие авторитетные фигуры, как С.И. Вавилов, Д.Д. Шостакович, И.Г. Эренбург, М.А. Шолохов, Е.М. Примаков и другие. Вовлечение представителей научной и культурной элиты обеспечивало высокую легитимность деятельности Комитета как внутри СССР, так и на международной арене;

• ‒    риторика Комитета сочетала пацифистские лозунги с жесткой критикой западного «империализма». В разные периоды акценты смещались: от борьбы с ядерной угрозой и колониализмом в 1950–1970-е гг. к критике гонки вооружений и продвижению идей «нового политического мышления» в 1980-е гг. Миротворческая риторика всегда адаптировалась к текущему политическому контексту, сочетая элементы пропаганды и попытки реального диалога;

• ‒    анализ показывает, что изучение деятельности Советского комитета защиты мира прошло несколько этапов, отражающих изменения политического контекста и исследовательских подходов. В советский период публикации имели преимущественно пропагандистский характер, акцентируя борьбу против войны и ядерной угрозы, а также лидерство СССР в мировом движении сторонников мира. В 1960–1970-е гг. внимание расширилось на проблемы колониализма, расизма и внешнеполитических авантюр Запада. В 1980-х – начале 1990-х гг. акцент сместился на критику гонки вооружений, экологические и гуманитарные последствия войны, а также на идеи «нового политического мышления». В постсоветский период (2000–2020-е гг.) исследования приобрели аналитический характер: акцент сделан на связи СКЗМ с «народной дипломатией», контролем над вооружениями, культурной дипломатией, изучением символики и «образа врага». Таким образом, историография СКЗМ эволюционировала от апологетической публицистики к междисциплинарным, источниковедчески обоснованным исследованиям, что отражает как изменение научной оптики, так и влияние текущей внутриполитической и внешнеполитической ситуации;

• ‒    история СКЗМ демонстрирует, что пацифистская риторика использовалась как инструмент стратегической коммуникации в периоды международных кризисов и дипломатических инициатив СССР. В современной России схожие функции выполняют Федеральное агентство «Россотрудничество», фонд «Русский мир», Фонд Горчакова и другие организации, которые также направлены на формирование позитивного образа государства и продвижение внешнеполитической повестки через культурно-гуманитарные каналы. Сходство проявляется в риторической преемственности: сочетании миротворческих заявлений с жесткой критикой оппонентов.

Несмотря на динамику и разнообразие направлений научного исследования деятельности Советского комитета защиты мира, существуют некоторые темы, которые требуют более пристального внимания и дополнительного изучения. К таким темам можно отнести экономическую и правовую сторону деятельности СКЗМ (финансирование, имущественные связи с Фондом мира, коммерческие практики позднего СССР); региональные сети и «низовую» социологию участия (кто и как вовлекался в массовые кампании, как работала «добровольно-принудительная» подписная мобилизация); сравнительные перспективы (СКЗМ в сравнении с другими национальными комитетами и Всемирным советом мира) и другие.

Исторический опыт СКЗМ демонстрирует, что пацифизм в условиях конфронтации может быть эффективным инструментом стратегической коммуникации, но требует гибкой адаптации к изменяющемуся контексту.